Приложив максимум усилий, пинаю Гарсия под колено, и он падает возле стола, прямо на меня. Прижимает своим телом моё к полу.
– Хочешь поиграть? – спрашивает он и прикладывает мачете к моей шее.
Он лежит на мне, и я чувствую его зловонное дыхание. Меня передергивает, и я медленно вожу головой из стороны в сторону.
Брови Гарсия сходятся на переносице.
– Мне нужна-то всего рука. Убивать тебя я пока не планирую. Ты ещё пригодишься моим парням.
Гарсия склоняется ещё ниже, мне уже дышать тяжело от его веса, но я боюсь брыкаться, ведь он может отнести Заку не только мою руку, но и голову. В глазах Гарсия я вижу полнейшую уверенность в том, что он собирается делать. Думаю, он даже не поморщится, отрубая мне руку. Скорее улыбнется.
– Может, и я попользуюсь тобой. Ещё не решил.
– Не надо, – молю я.
В дверь стучат и тут же открывают её.
– Гарсия, Келлер согласен на сотрудничество, но у него есть пара условий.
Гарсия сжимает зубы так, что я слышу, как они хрустят. Поднимается с меня и кивает пришедшему запыхавшемуся Лари.
– Что за условия?
Я отползаю как можно дальше от Гарсия, оказавшись за его спиной, бросаю взгляд на револьвер за ремнем его брюк.
– Он сказал, что сообщит о подробностях тебе лично, – произносит Лари, пока я решаюсь на опрометчивый шаг.
Гарсия оборачивается ко мне и подмигивает. Его лицо кривится в улыбке.
– Вот и сломался наш птенчик, нечего было строить из себя всесильного и непобедимого.
Принимаю сидячее положение, Гарсия отворачивается и отдает Лари указания:
– Присмотри за ней, чтоб её никто не смел трогать. Я буду первым. Потом ты, если захочешь.
– Понял, босс.
– Видимо, шлюха важна для Келлера. Будем использовать её аккуратно, чтобы не сломать раньше времени.
Лари кивает, даже не бросив в мою сторону короткого взгляда.
Гарсия убирает тесак себе за спину и покидает комнату. Протяжно выдыхаю, пока Лари смотрит в окно.
Не оборачиваясь спрашивает:
– Он что-то успел сделать?
– Нет. Хотел руку мне отрубить, – говорю я, скидывая петлю с шеи.
– Он это любит. Как он хвалился, одна из статей, по которым его посадили, – расчленение. Говорит, что копы и детективы не нашли ещё семнадцать тел.
Боже…
– А сколько нашли? – спрашиваю я.
– Шесть. Он закопал их на своём участке. Говорит, не было времени на перевозку.
– Ужас.
Лари оборачивается ко мне.
– Он ушел. У нас не так много времени. Келлер сказал, что у нас будет час, максимум полтора. Он задержит Гарсия и по максимуму соберёт заключенных у стены.
– Зачем у стены? Как он их соберет?
Лари пожимает плечами.
– Он так сказал, а по его интонации было понятно, что на мои вопросы он отвечать не будет. Мы с тобой должны попасть в церковь и передать некоему Нео, что пора взорвать бомбу и выпустить юнцов. Если не будет Нео, тогда Рэнли. Если и того нет, то Зейну.
– Белиберда какая-то, – бубню я себе под нос.
– Я тоже почти ничего не понял, но он сказал, что Нео поймет. Кто это… Нео? – спрашивает Лари.
– Правая рука Зака, – отвечаю я и тут же спрашиваю. – Он сказал тебе пароль?
– Что-то вроде этого. Сказал, что это личный, так как в случае нападения Нео мог поменять старый.
У Зака есть план, это уже хорошо. Ещё недавно я думала, что не оставлю его тут, не сбегу одна, а сейчас меняю своё решение. Я должна это сделать, чтобы план Зака осуществился. Он ведь никогда ничего не делает и не говорит просто так.
– Как мы пройдем к дверям церкви? – спрашиваю я. – Там ведь люди Гарсия.
– У нас нет особого выбора. Должны пройти. Сейчас я открою дверь и сюда войдут двое, мы должны с ними разделаться быстро и как можно тише. Потом ты переоденешься, и мы пойдем на базу.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
– Хорошо, – повторяет Лари. – Готова?
– Да.
И я действительно готова. Искренне надеюсь, что нам удастся осуществить задуманное, нужно сократить время до минимума, ведь Зак остаётся один против Гарсия и его людей.
Лари помогает мне встать, даёт пистолет и направляется к двери, открывает её и зовет внутрь охранников.
– Гарсия разрешил попользоваться ей, но только быстро, – говорит он, распахивая дверь настежь.
Пихая друг друга, в помещение врываются двое мужчин. Их я вижу впервые, и надеюсь в последний раз. Они улыбаются, а Лари прикрывает дверь. И в этот раз мне становится жутко не от незнакомцев, а от друга. Его лицо становится бесстрастным, он достаёт нож, но мужчины не видят этого. Один уже во всю расстегивает брюки, а второй делает шаг ко мне.
Лезвие ножа появляется из-за спины первого, короткий взмах, и мужчина валится на пол, хватаясь за шею. Второй оборачивается.
– Какого…
Он не успевает договорить, Лари молниеносно бросается на него, и они падают. Когда заключенный переваливает Лари на спину и оказывается сверху, я бросаюсь к веревке, хватаю её, закидываю петлю на шею заключенного и резко дергаю. Слишком резко. Хруст заполняет пространство вокруг нас, и здоровяк валится на Лари, тот скидывает с себя тело и поднимается. Вытирает нож о куртку второго и кивает на дверь из комнаты.
– Нужно переодеться.
Лари отпирает замок.
– У тебя, есть ключи от всего, что принадлежит Гарсия?
– Он доверяет мне. Только мне.
Бросаюсь в комнату и обнаруживаю там узкую кровать, шкаф и два письменных стола. Шарюсь в шкафу и достаю оттуда мужскую одежду. Она грязная. Для чего хранить грязное в шкафу? Натягиваю на себя штаны, максимально утягиваю завязки и сверху облачаюсь в куртку. Она велика и, к счастью, скрывает грудь.
– Шапку, – говори Лари и бросает мне черный головной убор.
Пытаюсь убрать волосы, но они слишком длинные и рассыпаются по бокам. Бросаю взгляд на нож в руках друга и говорю:
– Обрежь их.
Он молча подходит, собирает волосы мне в хвост и начинает резать, нож довольно острый, и копна моих волос достаточно быстро оказывается в руках Лари. Ощупываю голову, мне практически жаль волосы, которые уже доходили до поясницы. Натягиваю шапку, поднимаю пистолет, который ранее положила на кровать, и мы выходим в комнату, где лежат два трупа.
– Нужно оттащить их, – говорит Лари, и мы принимаемся за работу.
Делаем всё слаженно и быстро.
Оставив тела в ванной комнате, ловлю своё отражение в зеркале. На меня смотрит симпатичный парнишка с побитым лицом, и тут происходит то, о чем я уже начала забывать. Покусанную зараженным руку обжигает огнем, и я сажусь на пол, практически на тело одного из заключенных.
Сжимаю зубы и мычу.
– Что с тобой? – спрашивает Лари, присаживаясь передо мной на корточки.
Отрицательно качаю головой.
Боже, как это не вовремя. Дышу сквозь стиснутые зубы и пытаюсь абстрагироваться от боли. Времени нет. Пожалею себя как-нибудь потом. Поднимаюсь и, до сих пор держа руку, киваю Лари на выход.
Друг протягивает мне пистолет, который я успела выронить, когда адская боль вернулась ко мне, и я крепко сжимаю рукоять, продолжая морщиться от боли.
Движемся в сторону выхода, и Лари дает мне ценные наставления:
– Ни с кем не разговаривай. Не смотри им в глаза и не перечь мне. Я в какой-то степени у них на хорошем счету, Гарсия считает меня своим ангелом-хранителем. Многие относятся ко мне с уважением, другие же ненавидят.
Лари останавливается у входной двери и выглядывает в окно. Поворачивается ко мне и говорит:
– Будем надеяться, что нам встретятся только первые.
– А если вторые?
Друг бросает взгляд в сторону ванной, и я всё понимаю без слов.
Киваю. И Лари открывает дверь.
Иду позади него, в этот раз мне не мешают волосы, и я могу рассмотреть территорию тюрьмы более детально. Периодически кого-то встречаем, но на нас практически никто не обращает внимания, все заняты своими делами, в основном это смех и алкоголь прямо из бутылок. По возгласам заключенных понятно одно – они празднуют победу и скорый переезд в более уютное место, и самое для них важное – это женщины. Не дай бог, они поймут, что я не парень.
До ворот мы доходим без препятствий, они открыты, и нам ничего не мешает выйти на ту сторону. Покинув территорию и обернувшись назад, практически падаю. Стена… о боже. Прямо на стене висят тела, некоторые практически мумифицировались, но есть и настолько свежие, словно их повесили совсем недавно.
Вонь такая едкая, что меня начинает тошнить, Лари хватает меня за руку и тянет в сторону, как можно дальше от этого безобразия.
– Садись, – говорит он и практически запихивает меня в моторную лодку.
Опускаюсь на дно и продолжаю смотреть на стену, которая плавно исчезает в тумане. Там столько тел. Десятки. Возможно и сотни.
Гарсия чудовище. Для чего он это делает? Чтобы остальные боялись его? Или ему просто нравится?
– Алекс, – по интонации Лари понятно, он зовет меня не в первый раз. – Соберись. Тем, кто на стене, ты уже не поможешь, но можешь спасти людей с базы. И себя.
– Почему ты помогаешь Гарсия? – спрашиваю я.
Лари берет паузу, а я выжидательно смотрю на него.
– Не буду говорить, что у меня не было выбора, – начинает друг. – Он был. Умереть одному в снегах или примкнуть к бывшим заключенным и выжить. Я выбрал второе. Сначала я пытался как-то попасть на базу Келлера, чтобы найти тебя, но после того, как увидел его лично, оставил эти попытки.
– Почему?
– Опустились руки, – говорит Лари, продолжая смотреть в туман перед собой и плавно поворачивая лодку в нужном направлении. – И, если честно, я вообще думал, что тебя уже нет в живых. В наше время прожить год, это несказанная удача.
Достаточно быстро мы останавливаемся у причала, с которого меня забрали на остров. Лари не заботится о лодке, бросает как есть, и мы несемся сквозь заросли в сторону базы.
Бежать далеко нам тоже не приходится, Лари останавливается у машины, на которой меня сюда и привезли. Водительская дверца открывается, и оттуда выходит худой и очень высокий мужчина.