В песнях «Эдды», как и в поэзии скальдов, термин «хольд» встречается исключительно в первичном, военном, значении. Скальды IX в. употребляют выражения hraustra vikinga – «храбрые викинги» и holda – «хольды» как синонимы note 179. Этим именем называли себя полноправные, заслуженные участники походов, не стремившиеся отождествиться ни с bondir ни с huskarlar.
К нижнему уровню этого же социального слоя принадлежит также эддическо-скальдический термин drengr, зафиксированный в рунических надписях и расшифрованный в «Младшей Эдде» Снорри:
«Drengir зовутся лишенные надела юноши, добывающие себе богатство или славу; fardrengir (от far – «поездка». – Е.М.) те, кто ездят из страны в страну. Konungsdrengir (королевские. – Е.М.) – это те, кто служат правителям. Drengir зовут и тех, кто служит могущественным людям либо бондам. Drengir зовутся люди отважные и пробивающие себе дорогу» note 180.
Этимологически dreng восходит к очень древнему семантическому полю; в основе – герм. *drangja, откуда готск. driugan, слав, «дружина», а с другой стороны – очень продуктивный корень drott, drotts note 181. В языке саг и судебников drott выступает в значении «хозяин», drottinn, охватывая все ипостаси владельцев и повелителей, от бонда до конунга. Более древнее значение – первичный титул свейских конунгов Drott, со времен Одина и до времен Дюггви note 182, возможно, связанный не только с drotts – «дружина», но и с Idrott ithrott – «искусство» (дар Одина!), охватывавшим все виды высшей, с точки зрения человека варварского общества, деятельности – от умения слагать стихи-заклинания до искусства владеть мечом; drottkvett – особый, «дружинный» размер в поэтике скальдов note 183. Drotts – верховный судья в феодальной Швеции XIII в. note 184.
«Дренг» внутри этого пласта представлений, так или иначе раскрывающих отношения «вождь – дружина», фиксирует важный и трудноуловимый момент социального сдвига: все приведенные Снорри характеристики точно соответствуют аспектам социального статуса викинга, каким он восстанавливается по другим источникам. С другой стороны, в судебниках XI-XIII вв. дренг – это либо свободный человек без своего хозяйства, «добывающий богатство и славу», имеющий при этом право жить в чужой усадьбе note 185; либо, короче, – неженатый молодой человек, обязанный владеть неполным набором folkvapn, без лука и стрел note 186. Расшифровка Снорри была не просто ретроспективой, а опиралась на реальности XIII в., отражавшие заключительный этап жизни явлений, расцвет которых относится к эпохе викингов, когда в рунических надписях «дренг» выступает синонимом терминов «дружинник, хускарл, фелаги» (по походу викингов), вообще заключает в себе идею «братства по оружию» note 187. В сознании людей IX-XI вв., видимо, именно «дренги» отождествлялись с тем комплексом представлений, который для нас связан со словом «викинг», и который обозначил высвобождение из под власти племенного сакрализованного вождя, дротта, выход из подчиненной божественному авторитету племенной дружины на свободное поле деятельности; правда, с оттенком неполноправия и незавершенности.
Термин vikingr в социальной практике дренгов и хольдов употреблялся чаще в значении i vikingu – «в заморском походе» note 188. Снорри объясняет его как «морская рать» (ср. saekonungr!). Исконная семантика слова, впрочем (если отвлечься от ее дискуссионности), близка значениям hauldr и drengr – «воитель, витязь» (ср. фризск. и англ.-сакс. viting, vicing) note 189.
При всей скупости данных, социальная терминология древне-северных памятников позволяет представить себе, во-первых, достаточно устойчивую, с элементами иерархичности внутреннюю структуру дружин викингов: lid возглавили вожди, составлявшие иерархию (gramr, foringi, saekonungr); их влияние, видимо, было достаточно ограниченным, заметное место в дружинах занимали заслуженные, самостоятельные воины, может быть, ушедшие в поход бонды-одальманы или, скорее, их ближайшие полноправные наследники, hauldir; основной контингент состоял из молодежи, drengir, многие из которых были связаны в микрогруппы отношениями товарищества, felagi. Во-вторых, особенно в характеристиках последней группы выступает амбивалентность этого социального организма по отношению и к общинному ополчению, из которого он вышел, и к королевской дружине, в которую не вошел (в лучшем случае, на позднем этапе – как наемный временный контингент). Социальная незавершенность – на всех уровнях: «морские князья» – не вполне конунги (хотя и конунг может возглавить «морскую рать»; но в этом случае saekonungr – лишь одна из многих граней полного его статуса). Также и «лютые» – грамы, «вожаки» – форинги не тождественны херсирам и хавдингам (которые тоже могут и с большими основаниями собрать в поход морские дружины); «хольд», в конце концов, из воина превращается в зажиточного крестьянина; «дренг», если не добился «богатства и славы», остается плохо вооруженным приживальщиком.
Военная организация, принадлежность к ней были лишь одним из условий прочного социального статуса. В состязании племенных ополчений, отрядов викингов и королевских дружин исход определялся тем, какая из сил поставит под свой контроль основные механизмы распределения совокупного общественного продукта.
4. Конунги. Образование государства в северных странах
Преимущества конунгов были предопределены их принадлежностью к высшему звену административного аппарата, генетически – племенного, но без резкой ломки преобразовывавшегося в государственный. Конунг в полном объеме своих прав наряду с титулом herkonungr («вождь рати», как и saekonungr, акцентирующим военный аспект) именовался tjodkonungr – «вождь народа», от tjod (готск. thiudas – «народ-войско»), обозначавшего всю целостность общественного организма note 190; отсюда же исландское «народовластие» – tjodveldi note 191.
Власть конунга выражалась понятием riki – «держава, господство, государство»: Харальд Прекрасноволосый hann vann riki under sik «взял всю державу под себя» note 192; тем же словом обозначалась подчиненная этой власти область: Sveariki – Свейская Держава.
Эта власть восходила к племенным институтам: tjod осуществлял konungstekja, выборы конунга; даже в XIII в. «принять и прогнать конунга» – taga och vraka konung оставалось исконным правом. Свободу выбора, правда, ограничивали:
· во-первых, сакральность королевского рода, через Инглингов восходящего к божествам, к Одину, Ньерду, Фрейру;
· во-вторых, реальная мощь этого рода, отношения претендента на престол со знатью, «могучими бондами», состояние его дружины;
· и в-третьих, эффективность тех мероприятий, которые конунг осуществлял во время своего правления, закрепляя право избрания за своими наследниками.
Превратить в полной мере tjod в yrtjod, «народ-войско» – в «подданных» – подчиненное конунгу ополчение, а затем и в плательщиков даней и податей, lydskyldir, – вот цель, к которой из поколения в поколение стремились скандинавские конунги эпохи викингов. И достигали ее: Haraldr hafdi allan lyd ilandi traelkat ok atjat – «Харальд note 193 весь народ в стране поработил и подчинил», – так оценивает первые успехи королевской власти «Хеймскрингла» note 194.
Начиная борьбу за объединение страны, Харальд поклялся подчинить ее med skattum ok skyldum ok forradi – «с данями, поборами и правлением»; достижение этой цели и воспринималось бондами как «отнятие одаля», когда они вынуждены были платить подати, landskyldir note 195. Skyld ok skattr – «подати и дани», – вот основная цель государственной политики королевской власти на протяжении эпохи викингов. Поступления эти по форме традиционны, и восходят к племенным институтам чуть ли ни времен Тацита [89, с. 110|, но в Скандинавии до конца IX в. они распределялись между родовой знатью разрозненных племенных областей. В конце IX – первой половине X в. в распределении этих поступлений происходит резкий количественный сдвиг: они концентрируются в распоряжении конунга, а это создает возможность для качественных политических и общественных преобразований.
Обозначаемые чаще всего собирательным именем skattr и действительно восходящие к племенным skattgjafir, добровольным приношениям, дарам (gjafir), известным еще во времена Инглингов note 196, «дани-подати» включали и так называемые «носовые деньги», некий вид подушного обложения, tegngildi ok nefgildi note 197. В распоряжение конунга поступали и сборы bordleidangr, сдача продуктов для корабельных команд, собиравшаяся с части домохозяев во время ополчения; и всевозможные штрафы за преступления – sakeyrir; конунгами были монополизированы и некоторые специфические, локальные сборы, такие, как finnfor ok finnkaup, право сбора дани и торговли с лопарями (вспомним о конфликте Торольва, сына Квельдульва, с конунгом!); а при внутренних конфликтах с непокорных областей взимался herskattr, военная контрибуция. Все эти сборы, безусловно, давали конунгу значительные дополнительные средства. Основой же существования королевской власти и подчиненной ей вооруженной силы, на раннем этапе – в буквальном смысле одним из источников ее пропитания – стал скандинавский вариант «полюдья», «кормления» – вейцла (veizla, шв. gaerd).