В 1481 году, когда Леонардо было двадцать девять лет, он пережил довольно чувствительный удар по самолюбию. Папа Сикст IV, вне всякого сомнения предварительно посоветовавшись с Медичи, пригласил лучших тосканских художников для работы в Ватикане. Среди приглашенных были Боттичелли, Гирландайо, Синьорелли, Перуджино, Пинтурико и Козимо Росселли – казалось бы, все «звезды живописи», но не было Леонардо. В чем была причина такого пренебрежения? Возможно, семейству Медичи была не по нраву неконъюнктурность Леонардо да Винчи – ведь он, в отличие от других художников, не принимал участия в политической жизни Флоренции и, возможно, не питал к ней никакого интереса. А это считалось большой ошибкой в городе, управляемом семейством богатых флорентийских коммерсантов – Медичи, которым было суждено в XVI–XVIII веках стать великими герцогами Тосканскими.
В период раннего Средневековья Медичи имели лишь небольшие земельные участки в долине Муджелло близ Флоренции, но в XII–XIII веках несколько их представителей перебрались во Флоренцию, а уже к 1300 году Медичи входили в местное правительство и гильдию менял. В XIV веке во Флоренции было множество Медичи: в 1373 один из представителей рода сокрушался по поводу того, что в результате эпидемии чумы в семье осталось всего лишь 50 (!) взрослых мужчин. Неудивительно, что между представителями этого семейства существовали заметные имущественные различия: одни преуспевали и выдвигались в городе на первые роли, другие были простыми лавочниками и ремесленниками. Однако даже наиболее состоятельные Медичи хотя иной раз и вступали в брак с представителями социальной и экономической элиты, ни по богатству, ни по статусу долгое время не поднимались до уровня известных банковских и торговых домов, таких как Барди или Перуцци. Среди Медичи были даже бандиты: пятерых членов рода приговорили к смертной казни за разнообразные преступления – от грабежей до убийств. Это создавало всему семейству плохую репутацию, которая, разумеется, не улучшалась от того, что его представители часто затевали тяжбы друг с другом.
Такая репутация и отсутствие единства не позволяли семейству Медичи в XIV веке играть значительную роль в управлении Флоренцией. Недоверие к роду косвенно повлияло на возвышение той его ветви, которая получила впоследствии европейскую известность: поскольку над Медичи тяготели подозрения в политической неблагонадежности, им было запрещено занимать государственные должности. Если не удается добиться славы, нужно добиться хотя бы богатства – так рассудили Медичи и обратили всю свою энергию на предпринимательство. Семейство, наряду с производством шелка и тканей, занялось банковскими операциями и вскоре имело филиалы банков по всей Европе. Такое богатство открывало определенные перспективы в политике. Тем более что в результате неудачной военной кампании против Лукки в 1433 году и учреждения кадастра (особого управления по сбору налогов – прототипа современной налоговой инспекции) – меры необходимой, но вызвавшей недовольство среди горожан – правящая до того верхушка была отстранена от управления городом, а семья Альбицци, ранее возглавлявшая городское правительство, была вообще изгнана из Флоренции. Перспективы для Медичи открывались самые радужные.
Политическая карьера семейства началась с Козимо ди Бичи, который пришел к власти мирным путем, и с этого времени история города шестьдесят лет (1434–1494 гг.) была связана с семьей Медичи. К этому моменту Медичи принадлежали участки земли недалеко от Флоренции, дома и виллы, денежная рента, солидные паи в различных банковских конторах и торговых предприятиях. Козимо же приумножил доставшееся ему по наследству богатство, особенно благодаря торговле. У него были две банковские конторы в Риме, по одной в Венеции, Неаполе, Пизе, Милане, Женеве, Лионе, Авиньоне, Брюгге, Лондоне, два завода по выпуску шерстяных и шелковых тканей. Он торговал всем – и особенно деньгами, давая их в долг князьям и королям. К 1451 году его капитал составил 72 ООО флоринов – огромная сумма, о которой иные короли могли только мечтать.
После смерти Козимо главой рода стал Пьеро, который до 1469 года являлся фактическим правителем Флоренции и, несмотря на тяжелейшую подагру, проявил неожиданную энергию в борьбе с попытками лишить семейство политического веса. Его старший сын Лоренцо, прозванный Великолепным, не только сохранил за семьей ведущие позиции в городе, но и упрочил их. Однако политическое влияние Медичи устраивало не всех, поэтому в 1478 году созрел «заговор Пацци». Недовольные правлением Медичи хотели убить наиболее влиятельных представителей рода – Лоренцо и его младшего брата Джулиано. Но пал от руки заговорщиков только младший брат. Как раз одного из виновных и зарисовал Леонардо висящим на стене дома.
Леонардо жил во времена правления Лоренцо Великолепного, который был организатором и активным участником литературной жизни города. Поэтические произведения Лоренцо – стихотворения, оды, стансы, лауды – отражают настоящий литературный талант. Рожденный для власти, он чувствовал себя свободно в окружении аристократии. При его дворе чередовались приемы, празднества, увеселения, и это был воистину королевский двор. Женитьба Лоренцо связала Медичи с одной из древнейших римских аристократических фамилий – Орсини, а брак его сына породнил с самим папой. Кардинальский чин, пожалованный его младшему сыну Джованни в 1498 году, когда мальчику было лишь четырнадцать лет, знаменует собой вершину, на которую взошло это купеческое семейство.
Флоренция считалась республикой, однако фактически ею управлял круг аристократов и интеллектуалов, группировавшихся вокруг двора Медичи, а главным инструментом власти был банк Медичи, через который протекало все богатство города, основанное на мануфактурном производстве, торговле шелком и шерстью, ювелирном деле и изготовлении предметов роскоши.
Леонардо да Винчи, который не смог или не захотел искать покровительства Медичи (а они славились как меценаты, ценители прекрасного), не мог отделаться от чувства, что во Флоренции у него нет будущего. К тому же ему мешала репутация, которую он приобрел еще в ранней молодости и которая с годами только укреплялась: блестящий и многосторонний, но медлительный и неблагонадежный, склонный оставлять работу недоделанной. Со своей стороны, Леонардо не чувствовал себя раскованно и при дворе Медичи. Герцоги были гуманистами-неоплатониками и питали глубокий интерес к классической древности. То же можно было сказать и о Леонардо, но в ином смысле – художника привлекало искусство античности, прежде всего скульптура. При дворе же Медичи забавлялись тем, что вели себя как древние римляне, часто облачались в тоги и обращались друг к другу на изысканной латыни. А Леонардо, напротив, не очень любил латынь и считал увлечения придворных комичными. Как бы то ни было, но правители Флоренции мало что сделали для Леонардо.
Да Винчи обратил свои взоры на север Италии и начал искать покровительства у могущественного Лодовико Сфорца. В 1482 году он уехал в Милан и начал новую жизнь вдали от Тосканы. Эти двадцать лет, проведенные в Милане, были наиболее плодотворными для Леонардо, за это время он получил признание и уважение – именно то, чего был лишен во Флоренции.
Для того чтобы получить покровительство Сфорца, необходимо было доказать свои способности. Леонардо подошел к решению этой проблемы оригинально. Чтобы расположить к себе Сфорца, он написал ему письмо, в котором довольно подробно описал свои таланты как военного эксперта, а об искусстве упомянул лишь вскользь. Вскоре после написания письма Леонардо отправился в Милан на музыкальное состязание. Вот как об этом пишет Вазари: «Когда умер миланский герцог Галеаццо и в тот же сан был возведен Лодовико Сфорца, Леонардо был с большим почетом отправлен к герцогу для игры на лире, звук которой очень нравился этому герцогу, и Леонардо взял с собой этот инструмент, собственноручно им изготовленный большей частью из серебра в форме лошадиного черепа, – вещь странную и невиданную, – чтобы придать ей полногласие большой трубы и более мощную звучность, почему он и победил всех музыкантов, съехавшихся туда для игры на лире. К тому же он был лучшим импровизатором стихов своего времени. Внимая же столь удивительным рассуждениям Леонардо, герцог настолько влюбился в его таланты, что даже трудно было этому поверить». Некоторые исследователи полагают, что инструмент, который взял с собой Леонардо (его рисунки сохранились), был сделан из конского черепа и оправлен серебром, поскольку столь странная причуда была как раз в духе Леонардо – безобразное его привлекало. Однако форма инструмента отвечала не только его эстетическим воззрениям – полость черепа давала хороший резонанс и усиливала звук. Среди других инструментов, сделанных по рисункам Леонардо, можно вспомнить колесный барабан, который, когда его толкали, отбивал ритм; автоматические молоток и колокольчик, издававший в определенные моменты чистый звук; органную виолу с упругим смычком. В его бумагах также сохранился фрагмент нотной записи, представляющий собой часть канона.
Итак, таланты Леонардо были представлены Лодовико Сфорца «во всей красе» – победитель музыкального турнира, живописец и мастер военного дела. И все это, как и другие таланты, было объединено в одном человеке – Леонардо да Винчи. Для эпохи Возрождения вообще был характерен «энциклопедизм» знаний и разносторонняя направленность талантов ее лучших представителей. Нет ничего удивительного и в интересе мастеров «изящных искусств» к военному делу – человек, способный нарисовать и отлить бронзовую статую, с тем же успехом мог отлить и пушку. Создание фортификационных сооружений было немаловажной отраслью архитектуры, поэтому вместо дворцов и часовен архитектор мог взяться за строительство башен и бастионов. И Джотто, и Микеланджело рисовали планы оборонительных сооружений Флоренции. Известно, что и Леонардо в своем бесконечном стремлении к получению новых знаний изучал написанный в то время трактат Роберто Вальтурио «О военном деле». Идеи Леонардо черпал из разных источников, переосмысливая и во многом дополняя чужие проекты. Придуманные им «закрытые колесницы, безопасные и неприступные» в примитивном виде появились еще в древнеримскую эпоху. Это были колесные конструкции, несшие тяжелые деревянные щиты и предназначавшиеся для взятия городских стен. Их назначением было прикрывать воинов, которые действовали тараном. Леонардо значительно развил идею, превратив колесницу в прикрытую панцирем вооруженную повозку, говоря современным языком, – в танк, укомплектованный пушкой и управляемый изнутри восемью воинами, для чего ими использовались рычаги и приводы. Сомнительно, чтобы человеческие мускулы могли передвигать столь тяжелую машину на значительные расстояния, особенно по неровной и скользкой местности. Но, похоже, как и во многих других своих изобретениях, Леонардо был увлечен скорее самой идеей, нежели ее воплощением. Создав эскиз «танка», он немедленно взялся за разработку других идей, оставив на потом решение вопроса о движущей силе машины.