авительства во многом совпадает с мнением французов. Но во Франции до сих пор существует опасность относительно вмешательства Советского правительства через французскую компартию. Мы выступаем за то, чтобы отношения между нашими двумя странами развивались по линии правительств»[476].
Микоян: подобные мнения являются «старой песней», к которой прислушивается все меньше и меньше людей. Рассуждая так, можно прийти к выводу, что НАТО было создано против воли французских коммунистов.
Бише: во Франции антисоветские настроения направлены против французских коммунистов, а не против Советского Союза.
Микоян: французские коммунисты – это внутреннее дело Франции, члены делегации намекают на Суэцкий канал[477].
Буше: имелась ввиду также Северная Африка, Алжир.
Микоян: это не имеет отношения к отношениям Франция-СССР. Мы занимаем настолько острожную позицию, что в советской печати даже сообщения об Алжире появляются редко. Советский Союз не располагает никакими позициями в Алжире, не посылает туда оружие. Мы выступаем за мирное разрешение алжирского вопроса. Понятно, что мы не можем сочувствовать тому, что полумиллионная французская армия убивает алжирцев.
Бише: французская армия защищает мусульманское население от террористов и несет жертвы. В ООН Советский Союз хотя бы должен был воздержаться по алжирскому вопросу и французский народ оценил бы такой шаг.
Микоян: но Советский Союз не стал бы добиваться обсуждения в ООН. Если Франция откажется от мирного решения, повторится печальный опыт войны в Индокитае. Ненависть народов Азии и Северной Африки вырастет до таких размеров, что французы должны будут уйти. Вновь появятся американцы со своими деньгами и скажут, что мы не воевали против вас, а вот французы воевали… Наш дружеский совет – решать вопрос мирно, это сохранит престиж и силу Франции. Возьмите советскую Среднюю Азию – там все народы живут мирно. В настоящее время Алжир приносит Франции больше расходов, чем доходов. По нашему мнению, Англия в свое время более удачно решила аналогичные проблемы, например, в отношении Индии и Пакистана[478].
Буше: я сенатор от Лотарингии. Хотел узнать о судьбе французов, вовлеченных в гитлеровскую армию и пропавших без вести на Восточном фронте. Можно ли получить хотя бы свидетельства об их смерти?
Микоян: у нас нет больше лагерей военнопленных. Что касается погибших, то часто трудно установить факт их смерти. Но наш гуманный долг – помочь с розысками[479].
Микоян наверняка сделал на основе этой информации далеко идущие выводы как в дальнейшем строить отношения с Францией. Тем более что под впечатлением от информации относительно культа личности Сталина значительное число членов Французской компартии покинуло ее ряды, сильно ослабив роль в политической системе государства.
4.3. Контакты с представителями «малых» стран Западной Европы
Помимо выстраивания отношений с крупными западными капиталистическими государствами, «новая» советская дипломатия стала обращать внимание и на т. н. «малые» страны европейского континента.
К «малым» государствам Европы условно можно отнести страны, не игравшие в тот период сколько-нибудь заметной роли в международных делах, но являвшимися частью западного мира. Некоторые из них входили в такие объединения, как НАТО, а другие придерживались формального нейтралитета. Стремясь взять в свои руки инициативу по сближению с ними в различных областях, советское руководство начало приглашать их руководителей в Москву с официальными визитами и на неофициальные встречи тех, кто на тот момент уже не занимал высших постов, но имел влияние на общественное мнение.
И здесь роль Микояна как политика, одного из немногих из высшего советского руководства умевшего расставлять нужные акценты в контактах с такой категорией зарубежных политических и общественных деятелей, также оказалась достаточно заметной. В течение 1956 г. ему пришлось контактировать с представителями четырех государств этой группы: Финляндии, Греции, Дании, Норвегии[480] и Австрии.
20 февраля 1956 г. состоялась беседа Микояна с членом правления финского акционерного общества «Аэро» А. Вихури, с которым он познакомился во время посещения Финляндии. В ходе той успешной для советской дипломатии поездки Микоян снискал в этой стране немалый авторитет и уважение, о чем Вихури не преминул сообщить собеседнику.
Микоян в ответ заявил, что для советского руководства не существует деления на «большие» и «малые» нации, для нас они все равны. Советский народ, подчеркнул Микоян, уважает финский народ за его упорство и трудолюбие. У советского и финского народов имеются общие интересы, в частности стремление к сохранению мира, ибо мир нужен как советским, так и финским народам. Чтобы лучше понимать друг друга, нашим гражданам нужно чаще ездить в гости друг к другу. Например, развивать туризм не только для Москвы и Ленинграда, но и в направлении Крыма, на Кавказ и в Поволжье.
Вихури специально подчеркнул, что «венцом пребывания в Советском Союзе» для него является личный прием у Микояна и этот день станет для него самым знаменательным в его жизни, он его никогда не забудет.
Финский представитель передал Микояну и через него другим советским руководителям привет от вновь избранного президента У. К. Кекконена. В ответ Микоян попросил передать наилучшие пожелания Кекконену, а также доброго здоровья и заслуженного отдыха бывшему президенту – Ю. Паасикиви[481].
Микоян 3 и 5 марта 1956 г. в составе советской делегации принял участие в беседах в Кремле с премьер-министром и министром иностранных дел Дании Хансеном[482]. Обсуждался достаточно широкий круг вопросов, связанных с развитием двусторонних экономических, политических и культурных связей.
В ходе первой беседы, в которой участвовали Хрущев, Булганин и Молотов, Хансен изложил свое видение развития датско-советских отношений. Он предложил рассмотреть вопросы о заключении специального соглашения о спасении человеческих жизней на Балтийском море, а также о датчанах, которые, возможно, находятся в качестве военнопленных на территории Советского Союза. Объяснил он такую повестку «гуманными соображениями» и выразил надежду на проявление «дружественного отношения» советской стороны.
Формально выразив согласие, Хрущев высказал пожелание «быстро» решить вопросы датской стороны и рассмотреть уже три года тормозящийся вопрос о строительстве Данией танкеров для Советского Союза. Хансен же предложил обсудить этот вопрос позднее и обозначил еще одну тему для обсуждения – о компенсации датчанам за национализированное у них имущество в трех прибалтийских республиках[483].
Он напомнил, что это уже ставилось на обсуждение в 1941, 1946 и 1948 гг., однако положительного решения нет и по сей день.
Хансен также предложил обсудить двусторонние культурные связи, но советская сторона предложила, чтобы вначале по данному вопросу встретились министры культуры.
Последней темой для обсуждения датской стороной был предложен вопрос о торговле. Хансен выразил свое негативное отношение отсутствием специального протокола о торговле. Кроме того, Дания несколько лет назад передала СССР построенные по советскому заказу два танкера, но торгового протокола до сих пор нет, хотя в мире уже «наступила разрядка».
Хрущев высказал пожелание, что было бы хорошо, если бы между нашими странами было заключено рамочное соглашение о взаимных поставках товаров.
Далее в беседу вступил Микоян. Он отметил, что в 1946 г. ему выпала честь подписать датско-советский торговый договор, подготовленный им совместно с датским принцем Акселем. В тот период они обо всем «легко договорились» и смогли заключить «неплохой договор», который, как ему представляется, должен действовать лет пятьдесят. Однако в 1954 г. датская сторона отказалась поставлять в СССР танкеры несмотря на то, что ранее датские фирмы были готовы выполнить такие заказы, поскольку считали их для себя «выгодными». Как он считает, датчанам запретили дальнейшие поставки американцы. Но когда он вел переговоры с Акселем, американцы в них не участвовали и он был подписан двумя странами. В 1954 г. Дания нарушила «дух» советско-датского торгового договора 1946 г. Поэтому ему сейчас непонятно, почему сейчас Хансен говорит, что Советский Союз поставил Данию в трудное положение. Конечно, великая держава должна считаться с интересами малой страны, однако, было бы непонятно, если бы малые страны не считались бы с великими державами[484].
В этот момент в беседу вновь вступил Хрущев, заявивший – выходит, «малая страна» хочет «душить» такую «большую страну», как Советский Союз, а «мы не даемся».
Микоян: правительство Дании выполняло обязательство перед Советским Союзом в 1952–1953 гг. и поставив ему два танкера «проявило определенное мужество, не поддавшись нажиму США, но потом вдруг это мужество покинуло датчан». Датское правительство не должно было подписывать обязательства перед НАТО, нарушая обязательства. Принятое еще в 1946 г. перед Советским Союзом.
Хансен: не вижу какого-либо юридического нарушения этого договора со стороны Дании.
Микоян: в договоре 1946 г. отчетливо написано в статье 1, что обе стороны будут соблюдать по отношению друг к другу в торговле принцип наибольшего благоприятствования. Отказав Советскому Союзу в танкерах, которые Дания поставляет западным странам, она тем самым этот принцип наибольшего благоприятствования. Почему Дания не может изменить свою торговую политику и освободить себя от зависимости от НАТО?