.
30 октября на заседании Президиума ЦК КПСС была зачитана новая информация Микояна и Суслова о положении в стране. В тот же день было принято специальное постановление «О положении в Венгрии»[781], а почти одновременно Микоян и Суслов отправили из Будапешта телеграмму, в которой сообщалось об ухудшении политической обстановки в Венгрии[782].
Из ее содержания следовало, что оружие повстанцы сдавать не хотят и заявляют, что сделают это только после ухода советских войск из Венгрии. Венгерская армия занимает выжидательную позицию и ее отдельные части могут в любое время присоединиться к повстанцам. В этом случае придется снова предпринимать военные операции с участием советских войск[783].
Обращение жителей Будапешта в адрес вошедших в город советских войск, осень 1956 г. (газетный снимок)
И далее последовала такая рекомендация Президиуму ЦК КПСС: «Предлагаем дать указания министру обороны прекратить засылку войск в Венгрию, продолжая сосредотачивать их на советской территории». Пока венгерские войска нам не враждебны, советских войск хватает. Если обстановка ухудшится, тогда придется «пересмотреть весь вопрос в целом». Мы считаем, что необходимо немедленное прибытие в Венгрию тов. Конева[784].
Но глава венгерского правительства уже принял, как потом оказалось, роковое для себя решение. 31 октября от его имени в Москву было направлено письмо на имя Ворошилова, в котором выражалось желание «немедленно» начать переговоры о выводе советских войск из Венгрии[785].
Микоян уже вылетел в Москву и 1 ноября на заседании Президиума ЦК КПСС выступил с информацией о ситуации в Венгрии. Судя по опубликованной черновой записи, он отметил поднявшиеся там антисоветские настроения, выдвигавшиеся всеобщие требования о выводе из страны советских войск и предложил в создавшейся обстановке, в качестве наиболее приемлемого варианта, поддержать существующее венгерское правительство. Силой, подчеркнул Микоян, ничего решить не получится, необходимо вести переговоры, а также подождать 10–15 дней, пока ситуация не стабилизируется. «Венгрию нельзя упускать из своего лагеря» – подытожил он[786].
В какой-то степени Микояна (с оговорками) поддержал лишь Суслов, вместе с ним возвратившийся из Будапешта. Он, в частности, заявил: «Я не считаю, что Надь организовал восстание, но его имя использовано»[787].
Что касается участвовавших в заседании Серова, а также Конева, то они решительно выступили за силовое решение венгерского вопроса. Против предложения Микояна о поддержке правительства Надя выступил Жуков[788].
В конечном итоге Микоян, будучи политическим реалистом, вынужден был согласиться с такими радикальными оценками, но с одной оговоркой: «если Венгрия становится базой империализма, тогда нет разговора. Но нельзя школярский подход допускать, есть еще время все обдумать»[789].
На следующий день в работе Президиума ЦК КПСС приняли участие прибывшие из Венгрии Я. Кадар, Ф. Мюнних и И. Бата, давшие весьма пессимистические оценки происходившему в их стране и негативно настроенные к Надю[790] – при том, что Кадар был ничуть не менее критичен и в отношении команды Ракоши – Герё.
Микоян, к 3 ноября почувствовавший, что со своей позицией по венгерским событиям он практически остался в одиночестве, предложил кандидатуру Кадара на должность главы нового венгерского «революционного» правительства[791].
К тому моменту Хрущев уже побывал с двухдневным визитом на Брионах, где пытался доказать Тито необходимость силового подавления оппозиции в Венгрии[792]. Как ему показалось, такое согласие им было получено.
Навязанное членами Президиума во главе с Хрущевым, явно напугавшимися, что за Венгрией могут последовать и другие союзные Москве страны, реально означало политическое поражение Микояна, и он, по информации, содержащейся в его мемуарах, даже рассматривал возможность своей отставки с высших постов в партии и государстве[793].
Имеется также и свидетельство самого Хрущева по этому весьма непростому эпизоду политической биографии Микояна: «Когда мы принимали решение о применении воинской силы против контрреволюции в Венгрии, то на этом заседании не было Анастаса Ивановича Микояна и не было Суслова. Они были в Венгрии и вернулись ночью…». Микоян по прилете в Москву в телефонном разговоре попросил Хрущева изменить это решение, что это «подорвет репутацию нашего государства и нашей партии». Но Хрущев своего решения менять не стал. По свидетельству Сергея Хрущева, Микоян вновь стал убеждать Хрущева: «Еще не все потеряно, надо выждать, посмотреть, как станут развиваться события, ни в коем случае не пускать в дело войска». Именно после повторного отказа изменить ранее принятое решение, Микоян пригрозил своей отставкой[794].
Больше Микояна в Венгрию не посылали[795], туда отправили «более решительно» настроенных членов Президиума ЦК КПСС: вначале в Жукова, а решением от 13 ноября – еще и Маленкова, Суслова и Аристова[796].
Во время заседания Президиума ЦК КПСС 6 ноября, на котором обсуждался вопрос о создании в Венгрии новой правящей партии, Молотов стал возражать, мотивируя свою позицию, что «она будет создаваться на позициях неизвестных» и непонятно, куда она приведет. Микоян отреагировал достаточно резко: «Т. Молотов полностью игнорирует конкретную обстановку, т. Молотов тащит назад. О Наде сказать»[797].
Но это был запоздалый всплеск эмоций, уже ничего уже не решавший в «венгерском вопросе».
Запись беседы К. Е. Ворошилова и А. И. Микояна с М. Ракоши, 27 февраля 1956 г.[798]
(в сокращении)
Секретно
Товарищ Ворошилов открывает совещание и предоставляет слово товарищу Микояну.
Тов. Микоян говорит, что Президиум ЦК КПСС поручил ему и товарищу Ворошилову встретиться с товарищем Ракоши для того, чтобы выяснить некоторые вопросы, которые он, Ракоши, затронул в беседе с советским послом т. Андроповым. Тов. Микоян, ссылаясь на телеграмму посла[799], приводит выдержку из упомянутой беседы, где говорится, что Венгрия якобы дважды уплатила Советскому Союзу за австрийское имущество, проданное Советским Союзом в числе немецких активов, перешедших в советскую собственность на основании решений Потсдамской конференции. Тов. Микоян просит т. Кабанова дать справку по этому вопросу.
Тов. Кабанов сообщает, что советская сторона принимала от Венгрии только немецкие активы и в числе их австрийское имущество не числилось. Таким образом, советская сторона не получала от Венгрии австрийских активов. Что касается стоимости активов, то, согласно известному т. Ракоши решению, 3/4 стоимости активов советская сторона уступила Венгрии.
Тов. Ракоши замечает, что отделить австрийские активы от немецких представляется делом довольно затруднительным, поскольку после аншлюса[800] немецкие фирмы часто поглощали австрийские фирмы.
Тов. Микоян говорит, что на данном совещании невозможно до конца выяснить этот вопрос, и предлагает назначить советских экспертов в помощь венгерским экспертам, которые бы на основе документов установили истинное положение. Если окажется, что Венгрия действительно что-то переплатила Советскому Союзу за упомянутое австрийское имущество, то эти деньги будут возвращены венгерскому правительству. Что касается венгерской позиции по данному вопросу в переговорах с австрийцами, то это является полностью делом венгерского правительства.
Тов. Ракоши говорит, что он не имеет никаких претензий к советской стороне по вопросу об австрийских активах и хотел бы считать этот вопрос законченным.
Тов. Микоян говорит, что необходимо также выяснить вопрос о покупке Венгрией в Чехословакии танков Т-34. В 1955 г. между СССР, Чехословакией и Венгрией было подписано соглашение относительно поставки вооружения. По этому соглашению Венгрия должна была приобрести в Чехословакии 400 танков. 100 танков она закупила, а остальные приобретать отказывается, ссылаясь на то, что эти танки не являются современными и что, с другой стороны, Венгрия не имеет достаточно средств для покупки указанных танков. Такая позиция Венгрии в этом вопросе является нарушением с её стороны трёхстороннего соглашения, ставит в затруднительное положение чехословацких товарищей, которые уже приступили к выполнению указанного заказа на изготовление танков, и лишает Венгрию возможности своевременно вооружать свою армию средними танками, в которых имеется недостаток.
Считаясь с трудностями, которые испытывает Венгрия, можно было бы согласиться на то, чтобы соглашение о поставках танков было бы выполнено лишь частично. Было бы справедливым, если бы Венгрия приобрела в 1956 г. у Чехословакии 75 танков, после этого действие указанного соглашения можно было бы прекратить. (…)
Тов. Ракоши заявляет, что он согласен с предложением тов. Микояна и считает правильным, чтобы Венгрия в 1956 г. приобрела у Чехословакии 75 танков Т-34. (…)