Тем временем на берегу собралась целая конференция. Очевидно, чтобы подтвердить слова Шазиена, высокое собрание то и дело злобно посматривало в их сторону. От одного вида митингующих у Хэна зачесались кулаки.
– Может, встретимся дальше по берегу? – предложил он, перехватив многозначительный взгляд Бадуре.
Вода закипела. Шазиен поднялся почти во весь рост, дождь и озерная вода стекали с черного блестящего тела – словно дух-хранитель озера восстал из глубин.
– Вы сядете на мой плот здесь, – протрубил Шазиен. – Сделайте так, я сделаю остальное, или никто из Плавающего народа не будет разговаривать с вами. С Шазиеном должны они говорить, таков наш Закон, и даже Касаракс не смеет им пренебречь!
Бадуре задумчиво выпятил нижнюю губу:
– Мы могли бы просто обогнуть озеро посуху.
Хэн даже не стал говорить, что уже предлагал такой вариант, и именно Бадуре оспорил его. Он просто спросил:
– За сколько дней? – и, повернувшись к плывуну, запрокинул голову. – С нами несколько человек. Мы сейчас вернемся.
– Если с вами что-то случится на пристани, – предупредил Шазиен, – я не смогу вмешаться. Таков Закон. Но они не осмелятся воспользоваться оружием, если только вы не начнете стрелять. Они не станут пугать других людей, тех, кто возвращается с работ.
Бадуре хлопнул кореллианина по плечу.
– Знаешь, Ловкач, – сказал он, – пожалуй, прогулка по озеру мне не повредит.
Хэн криво ухмыльнулся в ответ; они повернулись и пошли назад.
Остальные нашлись там, где их оставили, но Хасти держала в руках большой пластиковый кулек с чем-то комковатым и вязким, которое они с Чубаккой на пару жевали. Девушка щедро протянула кулек Хэну и Бадуре.
– Нам есть захотелось, – объяснила она. – Я купила у лоточника. Какой у нас план?
Вид еды отбивал аппетит, но Хэн с трудом все-таки проглотил несколько клейких, жирных комков. Пока Бадуре излагал соображения, Хэн мрачно работал челюстями. К концу завтрака он решил, что вкус у еды был даже приятный.
– Итак, – он облизал пальцы и подвел итог, – никакой стрельбы, если только не наступит крайний случай. Как там Скинкс?
Вуки возликовал и раскрыл мешок. Пушистый профессор уютно свернулся клубочком, сжимая верхними лапками флягу. При виде кореллианина он выкатил и без того круглые глаза. Потом громко икнул.
– Ты, старый п-пират! – чирикнул профессор. – Где ты шлялся?
Он развернулся, щелкнул усиком Хэна по носу и без сил свалился на дно мешка. Видно, выдохся.
– Здорово, – задумчиво сказал Соло, вытирая ладонь о штаны. – Он наклюкался.
Внутри Боллукса хихикнул Синий Макс. Попытки отобрать у Скинкса флягу закончились полным провалом; руурианин вцепился в нее всем верхним набором конечностей.
– Он сказал, что раньше ему не приходилось усваивать такое количество этанола, – теперь хихикнула Хасти.
– Раз так, пусть фляга остается у него, – постановил Хэн, – только пусть не высовывается. Мы отправляемся на прогулку.
Из мешка невнятно донеслось:
– Великолепная мысль, к-капитан! Ик!
Они вернулись на пристань. Народа там только прибавилось. Амбалы самого неприятного вида расселись на ящиках и грудах разного барахла в предвкушении представления. Зрители были вооружены и этого не скрывали. Огнестрельное оружие, энергетическое оружие, пара-тройка предметов обихода, толково приспособленных под оружие. Хэн качнул головой и, шагая по причалу, усиленно думал о словах Шазиена: этим парням нечего жрать, и виноват в этом скотина Касаракс. Никто из них не станет добровольно совать голову в пекло и не согласится на поездку с Шазиеном, но они не допустят, чтобы кто-то силой заставил Хэна и его отряд отказаться от этой поездки. Противоположная сторона тоже пришла вооруженной. Если кто-нибудь выстрелит, здесь начнется кровавая баня. У Хэна неприятно защекотало между лопаток.
Между ними и жлобами Касаракса оставалась пара шагов. Бородач с серьгой в ухе сказал:
– Хватит.
Несколько человек переглянулись. По рядам пронесся шепоток: ребята оценили размеры и прикинули возможности Чубакки. То ли еще будет, когда вуки решит снять капюшон… Хэн ухмыльнулся собственным мыслям. Его усмешку поняли совсем неправильно, поэтому он не стал останавливаться и сделал еще шаг. Инструктор в Академии всегда говорил: сначала – победа, вопросы – потом. Хэну очень нравилось это изречение.
– Я повторять не буду, чужак! – бородач протянул руку, собираясь толкнуть Хэна в грудь.
Ну и славно. Бластер появился в ладони кореллианина, словно возник из воздуха. Ствол ткнулся прямо в лоб бородачу. Забавно было наблюдать смену выражений на сытой лоснящейся физиономии. Бородач так удивился, что у Хэна осталось время и на то, чтобы левым локтем отоварить еще одного амбала, и на то, чтобы отправить бородача отдыхать. Правда, затем пришлось уворачиваться от дубинки, которую кто-то решительно опустил ему на голову. Потеха началась.
Один из головорезов помоложе и погорячее двинул кулаком прямо в лицевую панель Боллукса, пронзительно заверещал и согнулся в три погибели, зажав между колен покалеченную руку. Из-за дроида шагнула Хасти и успокоила малыша рукоятью бластера по голове. Следующий полез на Хэна, но еще на половине дороги был остановлен Бадуре. Старый солдат продемонстрировал класс, впечатав ботинок прямо малому в ухо, чем доказал, что еще не позабыл приемы терас кёси.
Начало удачное, решил Хэн, глядя, как в атаку пошла оставшаяся банда. Каким будет продолжение?
И тут все услышали леденящий душу боевой клич. Хэн временно оглох.
Пока они разбирались с авангардом, Чубакка аккуратно пристроил мешок со Скинксом в безопасное место, чтобы беззащитного руурианина не затоптали в пылу схватки. Положил рядом самострел. И вступил в бой.
Для разминки вуки выбрал двух бандитов покрупнее, взял их за шивороты – по одному на каждую лапу – и стукнул парней друг о друга. Затрещали лбы; парни легли и решили не вставать. Не теряя времени, Чуи смахнул третьего нападающего с пристани в воду. Потом перехватил бандита, кинувшегося на Хасти. Бандит пролетел в обратном направлении, ударился о причал и прилег.
Хэн выдернул из боя Хасти и устроился поудобнее в первых рядах зрителей.
Еще двое атаковали вуки с двух сторон. Чубакка их даже не заметил: парни повисли у него на ногах и волочились по земле, пока Чубакка шел вперед, щедро раздавая удары. Тела летали вверх, вниз, в стороны. Первый помощник «Тысячелетнего сокола» все-таки удерживался от ненужного кровопролития.
Остальная команда присоединилась к Хэну, сидящему на ящиках.
Иногда им все же приходилось принимать участие в драке, но понемногу. Ну там, выкрикнуть пару раз: «берегись!», отпихнуть кого-нибудь, подставить ногу или стукнуть по голове очередного недоумка.
Чубакка наконец соизволил заметить груз, повисший у него на задних лапах. Он встряхнул каждой лапой, парни укатились восвояси. Те, кто еще оставался на ногах, организовали совместную атаку. Вуки сгреб всех троих в охапку и разом шмякнул о доски причала. Один из них, все тот же бородач, очнулся довольно быстро и вскочил, выхватив нож.
Хэн пошел было на перехват, но Чуи заметил движение напарника. Он мотнул головой, сбрасывая капюшон, и вновь выдал тот самый оглушительный рев прямо в лицо бородачу. И показал когти. Бородач побледнел и тоже открыл рот. Но издать сумел только тоненький писк, особенно неубедительный после вокальных упражнений Чубакки. Зубы тоже не шли ни в какое сравнение с клыками вуки. Чуи – в горле его клокотало и булькало – ткнул пальцем бородачу в грудь. Тот опрокинулся навзничь.
Хасти подхватила самострел и оброненный пакет с едой; Бадуре поднял мешок со Скинксом – из мешка доносилось тихое нестройное пение. Хэн дернул друга за лапу:
– Сходни сейчас уберут!
Они полезли на плот. Шазиен, наблюдавший за дракой, приветствовал их фонтанчиком. Потом нырнул, подхватил упряжь, вновь высунул голову на поверхность и скомандовал:
– Отдать швартовы!
Бадуре, шедший последним, отдал носовой фалинь. Если они ожидали, что Шазиен рванет к противоположному берегу со всех плавников, то глубоко заблуждались. Плывун медленно и изящно перевернулся в воде, подцепил упряжь и вальяжно отплыл метров на десять от причала.
– Славная битва! – возвестил он, высовываясь из воды. Запрокинув голову, зауроптероид проревел приветствие. Чубакка заслушался, ревниво сверкая глазами из-под длинной челки. – Шазиен салютует вам!
– Спасибо, – с подозрением отозвался Хэн. – А в чем задержка?
– Мы ожидаем Касаракса, – церемонно сообщил плывун.
Взорваться Хэн не успел, его опередили. Поверхность воды раскололась, из глубины всплыл еще один зауроптероид. Плывун был помельче размером и посветлее шкурой, но покрыт шрамами почти так же густо, как и старый самец. И он верещал, свистел и пыхтел.
– Пользуйся их языком, женщина, – строго сказал Шазиен. – Эти люди – друзья Шазиена. А эта козявка с волосатым лицом может кому угодно отвесить хорошую плюху, верно?
Покрытая шрамами самка перешла на общегалактический стандартный язык, но оборотов не сбавила:
– Ты что, действительно схватился с Касараксом? – взвизгнула она.
– Никто не говорит Шазиену, где он плавает, а где – нет.
– Тогда мы, все остальные, поддерживаем тебя! – воскликнула самка. – Мы проследим, чтобы приятели Касаракса не вмешивались.
Она нырнула; плотик закачался на высокой волне.
– Бросай якорь! – заорал Хэн. – Глуши мотор! Это, как его, суши весла! Я что-то не . слышал, чтобы ты говорил еще об одной драке.
– Гонки, – успокоил его Шазиен, с интересом разглядывая разбушевавшегося кореллианина. – Простая формальность. Если Касаракс хочет очиститься перед Законом, он должен доказать, что спор шел о праве проезда через чужую территорию.
– Если он сможет найти пассажиров, – возразил Хэн. – Смотри!
У Касаракса явно наблюдались проблемы с пассажирами. Если сначала народ на причале с сомнением рассматривал небольшой отряд Хэна, то теперь им совсем не хотелось вмешиваться в спор двух плывунов. Очнувшийся главарь банды тоже сомневался.