– А ещё они заплатили тебе за это, – горько проговорила Кьюри, – Заплатили за то, что ты предашь меня и нашу планету…
– Я не знал, что они планировали вторжение!
– Это понял бы и ребенок! – закричала Кьюри. Она вскочила и наклонилась к нему через стол, – Это все оправдания и ложь. Так было всегда, просто я никогда не видела всего так ясно. Ты вовлек меня в этот бизнес, ты сделал это моей жизнью… Я создавала оружие, чтобы уничтожать других существ. А эти деньги, в свою очередь, финансировали твои исследования: изобретения кошмарных и тайных способов того, как одни существа могут убивать других. Я продавала это оружие, я клала в карман кредитки, полученные за него. Я помогала нести смерть в Галактику, и сам запах смерти будет теперь всегда преследовать меня – чего бы я теперь ни делала, куда бы ни направилась!
– Кьюри, нет! Ты нужна мне! Они собираются на годы бросить меня в тюрьму!
– Тебе повезло, что тебя вообще оставляют в живых! – и Кьюри развернулась и вышла из комнаты.
Разъяренный взгляд Галена остановился на джедаях.
– Видите, что вы сделали? Это вы настроили её против меня!
Оби-Ван покачал головой.
– Ваша планета в руинах. Тысячи мертвы. И тем не менее вы обвиняете других. Вы так ничего и не поняли.
– Тут нечего понимать!!! – закричал Гален.
Эхо его слов следовало за ними, когда они шли по коридору.
Они вышли в яркое утро. Такто выглядел опустошенным. На улицах бурлили возмущенные толпы. Офисы, склады, магазины были разрушены. Здания забаррикадированы. Машины разбиты или полуразобраны. Но волнения уже не были опасны – теперь у рэдноранцев было слишком много дел: восстанавливать дома и офисы. Лечить больных. Оплакивать умерших…
– Жители Такто отказались помогать выжившим из Закрытого Сектора, – сказал Ферус.
– И они обвиняют во всем Эйвони, – сказал Тру, – Себя же они не чувствуют виноватыми.
– В точности как Гален, – проговорила Дарра, – Скажите мне кое-что. Это была одна из самых трудных миссий?
– Нет, – ответила Соэра, – Некоторые тяжелей.
– Когда случилась беда, сосед пошел на соседа, – сказал Оби-Ван, – Это могло стать уроком великодушия и самоотверженности, но вместо этого на волю вырвались трусость и насилие. Этот город был разрушен алчностью и страхом, а не токсином.
– Плохой знак – в смысле будущего Рэднора, – заметила Сири.
– Да, я не буду удивлен, если нам ещё придется сюда вернуться, – согласился Рай-Гоул.
Они шли через разоренный город, направляясь к прилетевшему за ними кораблю. Оби-Ван шел рядом с Анакиным.
– Я горжусь тобой, – сказал он ему, – Ты не только отважно действовал, ты отлично работал в команде с другими падаванами. Я знаю, как слаженно вы сработали тогда в каньонах. Это был бесценный урок. Ты смог согласовать свои устремления с доводами других. И в результате ваша сила возросла многократно.
– Я был готов мчаться туда к вам, чтобы сражаться с дроидами, – признался Анакин, – Именно Ферус остановил меня. Он оказался прав.
"Он оказался просто удачлив, – мысленно возразил он своим собственным словам, – План ведь оказался на грани провала. Если бы он сам не смог пробиться на МТТ сквозь скалу, все они были бы мертвы. Но об этом почему-то никто не задумался. Или же он был единственным, кто понимал это?" Он знал – Оби-Ван сказал бы: что случилось, то случилось… Джедаи не тратили время впустую на размышления на тему "если бы". Но Анакин не мог не думать об этом. Эти самые "если бы" упорно притягивали его мысли. Щели между правилами…
Если Ферус был скорее удачлив, чем прав, было ли это правильно – согласовываться с его планами? Он знал, что это был совсем не джедайский вопрос. И он никогда бы не задал его Оби-Вану. Но это был его вопрос. И только он мог найти ответ.
– Я прав? – спросил Оби-Ван, – Ты смог почувствовать силу взаимодействия?
Анакин постарался не показать неловкости. Он не будет лгать своему учителю. К их отношениям с Ферусом, право же, с трудом могло быть применимо слово "взаимодействие"… Если бы он мог сказать честно, он должен бы был сказать "нет". А вот с Тру… Анакин вспомнил, как они пробирались по воздухоотводной шахте MTT, как он понял, что в этой ситуации именно Тру должен быть ведущим… Да, именно тогда он вдруг осознал, как необходимо было сотрудничество, что именно оно вело к успеху.
– Да, я хорошо понял это, – ответил он, радуясь, что может сказать правду.
Оби-Ван довольно кивнул и стал подниматься по трапу. Анакин двинулся за ним, но рядом внезапно появился Ферус. Странно – до сих пор Анакин не чувствовал, что он где-то поблизости.
– Совсем не по-джедайски – лгать своему учителю.
– Как и подслушивать! – раздраженно ответил Анакин, – И я не лгал.
Ферус изучающе смотрел на него, солнечный свет сиял на широкой золотой пряди в его темных волосах. Он не выглядел ни рассерженным, ни обличающим. Просто раздумчивым.
– Ты не сказал правды, – проговорил он, – Ты ничего не постиг. И ничему не научился. Ты похож на Галена.
– Это не так, – Анакин заставил свой голос звучать спокойно и ровно, – И это не твое дело. Это касается меня – и моего учителя.
– Оби-Ван не видит твоей сути, – тихо сказал Ферус, – Он великий рыцарь-джедай, но он ослеплен привязанностью. Но я – я вижу. И буду продолжать смотреть. Я буду наблюдать за тобой, Анакин Скайуокер.
Ферус развернулся и шагнул на рампу. Какого же усилия стоило Анакину не броситься в драку! Его трясло от ярости.
Вдохнуть. Ещё раз.
Анакин заставил биться ровней бешено колотящееся сердце. Красный туман перед глазами медленно расходился.
Я тоже буду наблюдать за тобой, Ферус Олен. И если мы столкнемся, победа будет за мной.
Джуд УотсонСтранствия Джедая 4. Опасные игры
Глава 1
Космические пути у планеты Эусерон были забиты всевозможными транспортами. Огромные корабли и небольшие пассажирские лайнеры с трудом передвигались по орбите, стараясь быстрее совершить посадку. Несмотря на регулирование диспетчерами, звездные корабли всеми правдами и неправдами старались быстрее добраться до посадочных плафторм.
Четырнадцатилетний летний Анакин Скайуокер уклонился от боевой платформы Голан, чтобы избежать столкновения с кораблем, который пытался подрезать его и приземлиться быстрее.
– Смотри куда летишь, ты, причуда гравитации, – крикнул он, даже зная, что пилот не услышит его. Сидящий рядом с ним учитель, Оби-Ван Кеноби прокашлялся.
– Я знаю, знаю, – сказал Анакин, – почувствуй свой гнев и позволь ему уйти. Но я должен быть Джедаем даже во время космических полетов?
Он улыбнулся, смотря на учителя, заранее зная, что тот скажет в ответ.
– Ты Джедай каждое мгновение, – ответил Оби-Ван, – и даже тогда, когда другой корабль едва не врезался в нас справа.
– Что? – Анакин сосредоточился опять на пилотировании. Серебристый корабль рвался вперед, Анакин взял левее, а затем аккуратно скользнул в образовавшуюся щель, обгоняя корабль.
Оби-Ван посмотрел на курс.
– Если бы ты уступил дорогу, то мы бы потеряли всего лишь около пяти минут. Это плохо?
Его учитель всегда находил возможность учить его, даже ожидая, чтобы приземлиться в переполненном космическом порту.
– Я полагаю, что нет, – сказал Анакин, – мы ведь не спешим. Но это неправильно, если мы позволим ему опередить нас.
– Не думаю, – возразил Оби-Ван, – так решил другой пилот. А, пытаясь помешать ему, ты питаешь собственный гнев и нетерпение. Это хуже.
Анакин понимал точку зрения учителя. Это было не совсем приятно, признавать то, что Оби-Ван прав. Единственная проблема была в том, что Оби-Ван не понимал, насколько Анакин может предчувствовать события, пересекая курс другого корабля.
Диспетчер сообщил Анакину координаты посадочной платформы, где появилось свободное место. Анакин направил корабль туда. Теперь, когда он был первым в очереди, то он спокойно огляделся и наслаждался видом многочисленных кораблей, стремящихся на посадку.
– Я знал, что Эусерон будет переполнен, но я не ожидал, что настолько, – ответил Анакин, – по крайней мере, на Корусканте движение строго под контролем, а тут сущий беспорядок.
– Для Эусерона не привычно такое движение, – согласился Оби-Ван, – сюда прибывают существа отовсюду, чтобы побывать на Галактических играх.
– Я не думал, что они решат прибыть все сразу, – Анакин уже не ворчал. Он просто любовался тем хаосом, который царил, борьбой за места на посадочных платформах. Он впервые видел столько кораблей разных типов.
Когда он узнал, какую миссию им придется выполнять, Анакин не верил своей удаче. Все, что он и его учитель, должны были делать здесь, это следить за правопорядком на Играх, предупреждая возможные провокации. Галактические игры проводились раз в семь лет, и планеты во всей галактике желали стать их хозяевами. Игры были захватывающими, иногда опасными, здесь были и скоростные гонки и другие соревнования. Анакин не мог дождаться, чтобы увидеть все это.
Правительство Эусерона обратилось за помощью к Джедаям, чтобы те помогли поддержать правопорядок. Но за последние семь лет, галактика изменилась. То и дело появлялись новые горячие точки. Некоторые системы были обижены на Сенат, другие планеты враждовали с третьими из-за торговых путей. Порой существа с различных миров, располагающихся рядом, люто ненавидели друг друга. Все вокруг изменялось.
И многие прибывали сюда, чтобы хорошо провести время. Анакин знал, что это такое. Галактические игры начали проводиться около восьми десятилетий назад, чтобы служить идеи укрепления мира посредством спорта. Их победители становились известными как на собственных планетах, так и в тех местах, где они никогда не были. Даже будучи рабом на Татуине, Анакин слышал рассказы о доблести и мастерстве отдельных победителей.
– Эусерон изо всех сил старается поддержать порядок, – наблюдая, сказал Оби-Ван, – лидеры правительства не хотят, чтобы что-то шло не так, как надо. Они пытаются получить больше власти в Сенате, добиться членства в некоторых важных комитетах. А это лучший способ показать, что их планета в порядке.