е из-за плохой тактики вы ухитрились погибнуть.
Выдерживая паузу, лейтенант рассматривал экран деки. Келл понял: это чтобы не встречаться с ним взглядом.
– Желтый-1, весьма впечатляюще. Пять сбитых машин, если бы все происходило в действительности, вас бы уже считали асом. Особенно красиво получился выстрел, когда ваши плоскости находились еще в закрытом полетном режиме. Я сохраню запись для инструкторов. Хороший выбор команд при внезапном изменении параметров миссии. Так что – почти идеально. Йансон посмотрел на пилотов.
– А теперь баллы. Высший счет для этого упражнения – две тысячи плюс бонусы за исключительно хорошее поведение. Желтый-4 – тысяча триста пятьдесят. Желтый-3 – тысяча двести. Желтый-2 – две тысячи три. Желтый-1 – ноль.
– Это как это так? – взорвался Тайнер. – Вы что, переставили цифры?
Йансон в конце концов остановил на нем взгляд. Кивнул.
– Верно, это перестановка. Но никакой ошибки. Вы слышали, как перед тренировкой я зачитывал протокол один-семь-девять?
– Слышал, только понятия не имею, что это значит! Лейтенант улыбнулся.
– Хрюк, мне показалось, что я слышал, как вы по частному каналу объясняли напарнику значение этого протокола. Будьте добры, проинформируйте теперь командира учебной группы.
Гаморреанец откашлялся; имплант превратил этот звук в резкий, действующий на нервы хруст.
– Протокол касается подсчета очков, – забубнил Хрюк. – Для того чтобы поощрить пилотов к сотрудничеству, особенно если стажеры еще не знакомы друг с другом, напарники получают баллы друг друга.
– Это… – Келл сорвался на фальцет, закашлялся, отдышался и попробовал еще раз, но от злости голос все равно звенел – Это нечестно. Мне что, теперь позор на всю жизнь? Ноль за то, что вы сами назвали почти идеальным полетом?
– Конечно, нечестно, – Йансон закрыл деку и сунул в карман. – Обсудите этот вопрос с напарником, который получил заработанные вами очки. А сейчас можете идти. Рекомендую вам всей компанией посетить «ПроСтой». До конца дня вы свободны, но не забывайте про приказ: не обсуждать ваши действия и параметры упражнения с другими стажерами, пока они не пройдут тренировку. Всем ясно?
Выслушав нестройный хор подтверждений, Йансон указал пилотам на дверь.
5
До указанного заведения нужно было пройти по широкому, вырезанному в толще скалы коридору, потом спуститься по трясущемуся, щелкающему, поскрипывающему эскалатору, пересечь небольшую площадку, и вот они уже стоят перед входом в кантину со странным названием «Простой». Келл всю дорогу жег яростным взглядом ходящие ходуном под тканью комбинезона лопатки напарника. Наверное, все же подействовало, потому что на пороге забегаловки длинномордый нечеловек оглянулся.
– Мы просить прощения, офицер Тайнер.
– Зачем? – сердито буркнул еще не остывший Келл. – Зачем ты устроил там всю эту ерунду?
– Мы не знаем.
– Он не знает! Слушай, когда устраиваешь мятеж, обычно помнишь, по какой, собственно, причине!
– Все не просто…
Чужак задумался, бормоча что-то себе под нос, словно обсуждал сам с собой неведомые проблемы, а в результате все четыре пилота успели зайти внутрь кантины.
Когда-то, когда база Фолор еще была действующей горняцкой колонией, это большое просторное помещение использовали под общую столовую. Противоположную от входа стену видно не было, но вовсе не из-за габаритов зала. Скорее обвинять в этом следовало отсутствие освещения, свет давали только несколько голографических проекторов и неоновая вывеска.
Келл предложил занять стол на четверых возле стены, но Хрюк указал на соседний; тот был много больше размером – Скоро к нам присоединятся другие, – пояснил гаморреанец; механический голос легко перекрывал общий шум.
Келл был вынужден согласиться.
Когда все расселись, он вновь вернулся к прерванной беседе.
– Ну так что?
Желтый-4 рассмеялась, и Келл впервые обратил на нее внимание.
По стандартам «ПроСтоя» у их столика было довольно много света, потому что над ним на стене висела сине-зеленая реклама «абракса», так что Тайнеру удалось хорошо рассмотреть девушку… и поразиться.
Если бы ему предложить написать портрет идеальной женщины, Келл без колебаний предложил бы Желтого-4. Она была высока и сухощава, светлые волосы (вероятно, при нормальном освещении она окажется блондинкой) были завязаны в длинный хвост. Одной улыбкой она сумела бы превратить идеальную маску военной бесстрастности в необычайно красивое и живое лицо. А она сейчас улыбалась.
Неожиданный дискомфорт и неловкость удалось замаскировать рычанием: – И что смешного?
Келл вдруг выяснил, что во рту у него сухо, как на Татуине.
Девушка примирительно протянула руку.
– Прости. Меня зовут Тирия Саркин. Просто ты такой взъерошенный и сумбурный, что мне стало весело, – голос у нее был гортанный и низкий, а говорила девушка с таким густым акцентом, что трудно было не обратить внимания.
Но она становилась только очаровательнее.
Келл все-таки пожал ей руку и ухмыльнулся – неуверенно и немного угрюмо.
– Когда будет у тебя вакуум вместо. счета, станет не до смеха.
– Наверное. Ну, прости, пожалуйста.
– Мы ответим, – вдруг сказал длинномордый. – Но сначала: мы – Кроха. Для друзей, когда не злятся они на нас Келл нахмурился.
– Кроха?
– Правильно. Мы – крошка, если сравнить с брат и сестра от нас. Никто из них не помещаться в кокпите. Итак. Ты спрашиваешь: почему не помним? Мы вспоминаем. Раньше не могли, мы сделали то, чего мы не совершали. Это пилот.
Тирия спросила: – Какой еще пилот?
– Мы.
Келл чуть не сполз со стула, помешала столешница, в которую он уткнулся лбом и тут же пожалел об этом, потому что прилип к темной, неопознанной субстанции, в которой был испачкан стол. Тайнер освободил лицо и принялся яростно соскабливать с кожи остатки.
– Я ничего не понял, – пожаловался он. Тирия сказал: – Кажется, я поняла. Кроха, ты говоришь о многих организмах или многих разумах?
Heчеловек широко осклабился, радуясь, что хоть до кого-то дошло.
– Разумы.
– У тебя несколько сознаний, и одно из них – пилот.
– Да! Да.
Келл скептически фыркнул.
– Твой пилот должен мне две тысячи триста очков и заслуживает взбучку.
Кроха с сомнением вздохнул, – Мы знаем. Нам жаль. Наш пилот заслужил много взбучек. И переводов из многих подразделений. Мы думаем, скоро последняя. Коммандер возьмет нас за шкирку и пнет, вот увидите.
К несказанной радости Келла, необходимость отвечать отпала, так как явился официант, и это был самый необычный официант из всех, каких встречал Тайнер. О своем прибытии он известил поскрипыванием и позвякиванием Это был дроид серии ЗПО, и он очень отличался от прочих роботов-секретарей. Те, как правило, носили золотистый или серебристый корпус; этот же был составлен из самых различных частей. Хотя серебристых было больше.
Келл сказал: – Я буду…
– Ждите, – перебил его дроид приятным, но твердым голосом, мелодичным, как у прочих моделей роботов-секретарей. – Я не вижу, чтобы вы были старше остальных по званию или возрасту, я перейду к более древнему протоколу. Дама заказывает первой. Моя госпожа?
Тирия улыбнулась.
– Лум. Только свежий.
Келл сделал еще одну попытку: – Я буду…
– Ждите. Вы мне докучаете, уже два раза. Заказывать будете последним, хотя я исправно выполню ваш заказ. Будете докучать еше, будете пить то, что я вам принесу. И вас стошнит, – робот повернулся к гаморреанцу. – Мой господин?
– Порцию чарбианского бренди и стакан холодной воды.
– Здорово звучит, – Кроха облизнулся. – Нам то же самое. Мне.
Настал и на улице Тайнера праздник. Келл выдержал значительную паузу, чтобы убедиться, что дроид ждет, когда он заговорит.
– Кореллианский виски. И влажную салфетку. Пожалуйста.
Дроид отвесил поклон и, поскрипывая, удалился. Келл горько вздохнул.
– Сегодня не мой день. Здесь даже официанты тираны. На этот раз улыбка Тирии была адресована ему, у алдераанца потеплело на душе.
– Это же Пискля. Ты привыкнешь к нему. У него доброе сердце или то, что у роботов заменяет этот орган.
– А почему дорогостоящий робот разносит напитки в каменном мешке?
– Пискля делает то, что хочет. Несколько лет назад ему предоставили гражданские права. Заезд роботов-беглецов помнишь?
Келл нахмурился.
– Нет.
Тирия придвинулась поближе, чтобы ее было лучше слышно.
– Пискля – знаменитость среди дроидов и даже среди пилотов. Он был на «Быстроходном IV», когда Дарт Вейдер захватил в плен ее высочество Органу. Все люди на борту были убиты, а Пискля вместе с дроидами оказался на Кесселе. Ему поручили инвентаризацию тамошних складов, а он в один прекрасный день организовал для дроидов экскурсию на имперский транспорт, который пришел за грузом спайса Чтобы не вызвать подозрений, они забрались на борт по одному, вот только обратно не выходили. А затем транспорт взлетел и – фьють!
– Как это «фьють»? Я думал, дроидам запрещено пилотировать космические корабли. Подавление всех программ на базовом уровне.
– Так и есть, если не считать некоторых моделей. Нельзя сказать, чтобы Пискля пилотировал корабль. Он просто перепрограммировал автопилот, а тот на бреющем увел грузовик на пару сотен щелчков от порта, из зоны действия ионных батарей, затем выскочил на орбиту и ушел в прыжок из системы. Но Пискля совершенно позабыл об одной детали, – Тирия по-детски хихикнула. – Он забыл, что к западу от порта сплошные каньоны, скалы, ущелья и горные хребты. А программа была задано четко: бреющий полет.
Келл раньше остальных сообразил, в чем дело, и захохотал.
– Здорово же им досталось!
Тирия нарисовала пальцем в воздухе ломаную линию.
– И вот этот кореллианский тяжелый бочонок скачет вверх-вниз, а изнутри несется «уй!», «ай!», «уй!», «ай!» и «ой, мама!!!» Кроха и Хрюк тоже засмеялись. Смех незадачливого напарника с раздвоенным (или сколько их там у него?) сознанием напоминал почти животное поскуливание, гаморреанец приятно похрюкивал. Очевидно, программа импланта не позволяла переводить подобные звуки.