Причем, его интересует не просто количество и оснащенность армии, он хочет создать новое французское рыцарство на основе старых орденских традиций. Но о формировании новой элиты думает и король Англии. И сначала он создает Орден Подвязки, а затем Иоанн – Орден Звезды. Члены последнего клялись никогда не отступать. И это сыграло с элитным формированием злую шутку. Большинство рыцарей погибли в результате обычной засады, устроенной англичанами в Бретани, где шла война между местными феодальными группировками. Выйти из боя даже чтобы перегруппироваться, они не имели права. И соответственно, благородно, но глупо полегли. Эта же стратегия будет реализована уже очень скоро в гораздо более крупном масштабе.
Но, прежде чем сойтись лицом к лицу с внешним врагом, «Добрый» решил разобраться с внутренними. Одним из них был человек с полярным прозвищем – Карл Злой, король Наварры. Почему его так обозначили, существуют разные мнения. То ли он велел казнить неких дворян, явившихся к нему с жалобами, то ли еще почему. Но есть мнение, что в любом случае это наименование было дано ему позднейшими хронистами.
Злой был сыном той самой Жанны, дочери Людовика Сварливого, которую обошли при определении наследника, еще когда в роду Капетингов оставалось два живых и дееспособных претендента. То есть Карл был внуком короля Франции и тоже, строго говоря, имел права на престол. Однако напрямую он их не заявлял, а плел интриги. Например, в результате заговора, им организованного, в январе 1354 года был убит фаворит Иоанна Карл де ла Серда, принц из Кастильской королевской династии. Злой был недоволен тем, что король пожаловал его испанскому тезке земли, которые принадлежали его предкам.
Иоанн тогда не предпринял никаких ответных мер. Но когда через два года он узнал, что Злой планирует свержение с престола его самого и ведет обработку старшего сына Иоанна, тоже Карла, чтобы вовлечь того в заговор, он решил действовать.
Безмятежным апрельским днем 1356 года подозреваемые пировали в Руане, столице герцогства Нормандия, которое король пожаловал своему сыну. Они явно никак не ожидали появления Иоанна. Фавье так описывает эту драматическую сцену:
«Чтобы понять, что король одет не для дружеского визита, герцогу Нормандскому и его гостям незачем долго вглядываться. Иоанн Добрый в шлеме, лишь забрало поднято. Никто и никогда не надевал шлем в дорогу. Гости это знают слишком хорошо, чтобы сразу же не сообразить: король вооружился, чтобы войти к сыну.
Впрочем, какие тут могут быть иллюзии. Сержант громко бьет булавой о дверь, чтобы наступило молчание. Слышится крик: „Никому не двигаться, если он хочет жить”. Это крикнул сержант? Или скорей маршал Одрегем, стоящий с обнаженным мечом возле короля?
Теперь рядом с Иоанном Добрым появляются его брат Филипп Орлеанский, второй сын Людовик Анжуйский – он будет править Францией в детские годы Карла VI и умрет королем Неаполя – и их кузены Артуа, Жан и Карл. Здесь же и заклятый враг Аркуров, их наследственный противник – Жан де Танкарвиль. Сцена, разыгравшаяся 5 апреля 1356 г. в Руанском замке, была в то же время одним из эпизодов истории старинного соперничества знатных нормандских баронов…
…Безопасность гостей должен гарантировать хозяин – Карл Нормандский. Но король Франции как будто не помнит, что он в доме у сына. Он идет прямо к зятю, королю Наваррскому, и хватает его за воротник.
„Встань, предатель! Ты не достоин сидеть рядом с моим сыном!”
Колен Дублель, оруженосец короля Наваррского, в то время выполнял обязанности „стольника”, то есть резал мясо для своего господина. Увидев того изрядно потрясенным, он поднимает нож на французского короля. Очень некстати. Люди короля тут же хватают его.
Другие уже уводят короля Наваррского. Напрасно Карл Злой напоминает, что сейчас мир. Ведь организаторы убийства Карла Испанского получили грамоты о помиловании… Ведь Валонский договор составлен и заверен по всей форме… И напрасно дофин Карл умоляет отца:
Вы меня бесчестите. Я пригласил на обед короля Наваррского и этих баронов, а вы с ними так обходитесь. Что обо мне скажут и подумают? Скажут, что я их предал.
Это в самом деле скажут, и многие подумают, что пир герцога Нормандского был ловушкой. Даже мэра Руана обвинят, что он намеренно снял охрану с подземного хода.
Король Иоанн слишком взбешен, чтобы выслушивать жалобы сына. Они даже разжигают его ярость. Оттолкнув принца – как скажут, пнув ногой, – он хватает булаву у сержанта.
Жан дʼАркур может только пожалеть, что сел за стол вопреки совету дяди. Король Франции оскорбляет его, наносит такой удар булавой по спине, что белый корсет лопается от воротника до пояса. И вот его тоже арестуют вместе с двумя-тремя другими баронами, известными преданностью партии короля Наваррского.
Король непрестанно кричит, угрожает: мол, он не сможет ни есть, ни жить до тех пор, пока виновных не покарают. Эти слова напоминают о кануне казни коннетабля Бриенна. Иоанн Добрый в гневе был скор на расправу…
…О процессе не было и речи. Как и в случае с Бриенном. Король был верховным судьей королевства, и все очень хорошо знали его права: верховный суд, иначе говоря, парламент, судил только именем короля. Если король лично вершит суд вместо того, чтобы поручать это судьям, которые не более чем его представители, кто мог бы найти возражения? За нарушение ленного права, за вероломство вассала, поднявшего мятеж против сеньора, последний мог судить только в окружении двора, то есть других вассалов. Но за преступление судил король, потому что он обладал правом высокого суда. Обычному суду в данном случае делать было нечего. Заговор против короны – это тебе не нарушение договорного ленного права.
Конечно, в Руанском замке право высокого суда принадлежало герцогу Нормандскому, а не его сеньору, королю Франции. В пределах юрисдикции вассала сюзерен не имел иного права, кроме как на апелляционный суд. Но кого в тот суматошный день, 5 апреля, волновала юрисдикция герцога Карла? Арестованные бароны узнают о своем приговоре, только когда их поведут на казнь. Однако с появлением короля они уже ждали худшего для себя.
Еще не наступила ночь, когда три телеги отвезли Жана дʼАркура и троих из его спутников на ярмарочное поле к северу от города, на Нефшательской дороге. За несколько минут все было кончено. Тщетно Аркур пытался оттянуть казнь, обещая сделать некие разоблачения. Прием был слишком избитым. Дофин и маршал Одрегем убеждали не спешить и выслушать его. Король Иоанн остался непоколебим.
Велите избавить этих предателей!
Он повторил эту фразу дважды, с раздражением. Избавить (delivrer) не означало освободить. Случайный палач сделал свое дело; это был убийца, приговоренный к смерти, который тем самым заработал помилование. Аркур умер первым, без исповеди. Он изменил королю; он заслуживал не только смерти, но и ада.
Чтобы поскорей покончить с делом, плаху поставили прямо перед графом, силой поставили его перед ней на колени, нагнув ему голову, обнажив шею и завязав глаза.
И палач ударил по шее топором. Понадобилось шесть ударов, чтобы голова упала на землю».
Впереди у Иоанна было решающее столкновение с англичанами, и он не мог себе позволить оставлять в тылу пятую колонну – Карл Злой был брошен в темницу. Казнить принца крови король не решился.
Буквально через три месяца после этих событий Черный принц, который из отважного юноши, каким он был при Креси, превратился в грозного война, вторгается из Гиени во владения короля Франции. Иоанн принимает вызов, не зря же он так долго готовился. Он жаждет решающей битвы, в которой его отважные рыцари, как он верит, принесут ему победу.
Две армии встречаются при Пуатье. У Черного принца войск меньше, и он предпочел бы уклониться от боя. Но такой возможности у него нет. Он находится на холме, подступы к его армии покрыты виноградниками и изгородями. То есть атаковать тоже не слишком удобно. Но французы отчаянно, как и при Креси, бросаются в бой.
Снова обратимся к Фруассару:
«Отряд маршалов наступал прежде тех, кто должен был разбить отряд лучников. Он вошел в узкий проход между живых изгородей, вдоль которых были расставлены лучники, которые, как только ясно увидели своих врагов, начали стрелять из своих луков с обеих сторон изгороди, и стреляли они так великолепно, что лошади, утыканные их стрелами, окрасились болезненными ранами, и больше не двигались вперед, но поворачивали назад и, став неуправляемыми, опрокидывали своих всадников, который не могли с ними совладать. Упав, всадники, к своему смущению, не могли вновь встать на ноги, и в результате, этот отряд маршалов так и не смог добраться до принца. Однако было несколько рыцарей и оруженосцев, так хорошо экипированных, что благодаря силе своих коней, они прорвались вперед и проломили изгороди. Но, не смотря на все свои усилия, и они не смогли дойти до полка принца.
Лорд Джеймс Одли, сопровождаемый четырьмя своими оруженосцами, встал с мечом в руке перед этим отрядом, далеко впереди остальных, и проявлял чудеса храбрости. Благодаря своему пылу, он зашел так далеко, что вступил в бой с сеньором Арно дʼАндреге, маршалом Франции, прямо под его знаменем, и они бились довольно значительное время, причем сеньору Арно весьма досталось. Полк маршалов вскоре был разгромлен стрелами лучников и при помощи латников, которые нападали на врагов, когда те оказывались на земле, выбитыми из седла, и либо захватывали их в плен, либо убивали – как им хотелось…
…В короткое время этот отряд маршалов был полностью разбит, а поскольку он стал отступать на задние ряды, то и вся армия не могла двигаться вперед. Те, кто находились в задних рядах, будучи неспособны идти вперед, отступали на полк герцога Нормандского, который был широкий по фронту и густой, но быстро становился довольно жидким с задней части, так как когда воины в нем узнали, что отряд маршалов разбит, то стали садиться на коней и ехать вперед.
В это время, подошел из-за холма отряд англичан и, пройдя на скаку, в сопровождении большого отряда лучников, вдоль французских полков, напал на одно из крыльев полка герцога Нормандского. Сказать по прав