— Мы привезли его сюда во втором грузовике.
— Проследи, чтобы его положили в рефрижератор. Не знаю, есть ли на Земле Грэди патологоанатомы, но в любом случае, мы сохраним его. Его могут потом забрать в Вашингтон, если он им понадобится.
Рэдклифф посмотрел на пришедших. Они беспомощно сидели там, где он им показал, то ли от усталости, то ли от шока, то ли от отчаяния, или просто не хотели раздражать этого неизвестного им тирана.
— Мистер Поттер, — сказал Рэдклифф, глядя в его сторону, но не конкретно на него, как будто он чего-то стыдился, — мисс Деларю рассказала мне много того, о чем я не знал. В частности, что псих, который напал на меня в Городе Ангелов, был Беннетом, — он облизал губы, — мы уже обыскали его дом сверху до низу. Никаких признаков его присутствия, но несколько минут назад мне сообщили, что наткнулись на группу благоверных, которые утверждали, что напали на Беннета и бросили его в канаву. Сейчас его там нет. Я считаю, что он исчез.
Ничто, кроме тяжелого дыхания грузного Абрамовича, не нарушало тишины.
— Я полагаю, вам интересно, с кем вы имеете дело, — заключил Рэдклифф и горько усмехнулся. — Вам, наверное, уже что-то известно? Я называл Грэди свиньей, а себя крысой, в этом есть доля правды. Но сегодня я понял, что не знаю, как можно быть хорошей крысой! Крысы переносят чуму! Грызут провода! Портят оборудование, грызут зерно, и, черт возьми, они убивают детей! Я хочу все это сделать с чужими. Это единственное, что я могу. Мне нужно, чтобы меня этому научили!
Поттер попытался совладать со своим удивлением, скрыть его за охрипшим от долгого молчания голосом. Он произнес:
— Мы могли бы это сделать, если бы не…
— Был убит мальчик из России, — продолжил его слова Рэдклифф, — Грета рассказала мне о нем. Мне жаль… — он заколебался, — что нельзя повернуть часы вспять. Да и черт с ними. Я скажу прямо. Вы ошибаетесь, русский мальчик был не единственным на свете, кто может войти в город чужих и выйти оттуда. У меня в доме живет мальчик Ичабод. Вчера он сделал то же самое, и более того, он принес живой артефакт. Вы можете забрать его, и все, что вам необходимо. Я уже послал за тем, чего у меня нет. Вы больше извлечете пользы из возможностей мальчика, чем я, сколько бы ни пытался.
Глава двадцать вторая
Поттер спал очень плохо. Вчерашние события так повлияли на него, что ему казалось, будто это он, а не Беннет переместился сквозь время и пространство, и закрутился в чужом измерении. (Как? Как? Бесполезно пытаться в этом разобраться. Может, когда-нибудь мы узнаем. Сейчас все, что мы можем сделать, это признать, что мы действительно живем в Эру Чудес, и вынести из этого максимум пользы.)
Более того, утром, как только проснулся, он услышал новости по радио. Они сообщали, что Грэди совершенно определенно мертв, что на его место встал Рэдклифф, а также, по сообщениям правительственной станции «Федерал Фар Вест», Бушенко атаковал Остров Ванкувер. Сообщалось, что он смог захватить его за считанные часы.
Сукин сын… Интересно, если ему предоставить труп Питирима, он успокоится?.. Никакой надежды… Он не свинья и не крыса. Чертова бешеная собака. Это его только разозлит.
Однако Рэдклифф пригласил всех на завтрак, сообщил им, что ему необходимо заняться неотложными административными делами, а поскольку еда и кофе у Рэдклиффа были просто изумительны, Поттер приободрился.
Когда безмолвные слуги убирали со стола тарелки и чашки, Поттер произнес:
— Мистер Рэдклифф!
И снова что-то перевернулось в глазах, пространство нарушилось, и показалось, как будто стол перевернулся.
— Мистер Рэдклифф, я думаю, на Земле Грэди есть кто-нибудь из корпоративных ученых. Я не сомневаюсь, что Вы сдержите слово и предоставите нам все необходимое, но, прежде всего, нам не хватает человеческих ресурсов. Как Вы думаете, имеет смысл вовлечь в операцию этих людей?
Ах, эта автоматическая вежливость!.. Очень удобно. Создается ощущение, что мы живем в мире, контролируемом людьми.
— Не думаю, — сухо ответил Рэдклифф, — ученые, такие же люди, они могут быть жадными, как и любые другие, и те, кто был отправлен сюда корпорациями, приехали сюда только ради наживы. Не думаю, что здесь найдется хотя бы один человек, который действительно заинтересован в сборке устройств чужих. Конечно, я могу ошибаться, в конце концов, Беннет меня обдурил, но все-таки я полагаю, что больше здесь никого нет, кто бы мог помочь вам. А как насчет вашего комитета?
Поттер задумался, неожиданно ему пришло в голову решение:
— Честно говоря, они более чем бесполезны. Давайте взглянем правде в глаза: большинство людей из корпораций разбежались, как только чужие взорвали наши ядерные боеприпасы, на смену им пришли второсортные ученые из других областей. Вряд ли их соблазнит идея того, что мы можем идти вперед, ибо их полностью удовлетворяет то, что мы не деградируем.
— И что, их не заинтересовали даже новости о Беннете? — Рэдклифф оглядел стол. — Мне кажется, здесь, за столом, об этом уже все знают?
— Пожалуй, да, — ответила Грета, — вчера я рассказала о случившемся Наташе, наверняка она передала это Абрамовичу.
— Все же нам еще кое-что не рассказали, — ответила Наташа. — Что на самом деле явилось причиной смерти Беннета?
— Как сообщил наш полицейский патологоанатом, — произнес Уолдрон, — это было кровоизлияние в мозг. Его глаза была абсолютно красными.
Наташа перевела Абрамовичу, и ответила:
— Да, мы обнаружили то же самое, когда исследовали тела психов, как вы их называете, хотя мы обследовали очень немногих, поскольку в России к городу подобраться просто невозможно.
Она остановилась, снова заговорил Абрамович.
— Да, вот еще что. Это название «город» чужих, вы уверены в том, что это на самом деле города?
— У Беннета была на этот счет теория, — ответила Грета и подвела итог его гипотезам насчет транзитных путей. Абрамович возбужденно закивал головой. — Но он жаловался, что никто не предоставлял необходимых для подтверждения его теории данных.
Поттер вздохнул.
— Да, мне это известно. Я читал его гневные отчеты с просьбой проанализировать последовательность изменения цветов в других городах. Он даже не подозревал, что наш город единственный, до которого мы можем добраться. Сначала я пытался уговорить комитет послать оснащенный аэрофотосъемкой самолет в Антарктику, пока Беннет работал здесь. Однако комитет отклонил мою просьбу, ссылаясь на недостаток средств для оснащения самолета. Кстати, что думает об этом мистер Абрамович?
Наташа перевела.
— Частично это объясняет зеркальное отображение тела Беннета. Несомненно, межзвездная транспортная система, ограниченная скоростью света, вряд ли имела бы хоть какие-нибудь преимущества перед простым физическим стартом космического корабля. Но, учитывая то, что Беннет был одновременно в Грэдивилле и Нью-Йорке, мы пришли к заключению, что система основывается на отличной от нашей системе координат времени.
— Мало того, — добавила Грета, — из чего бы ни были сделаны артефакты чужих, но это определенно неизвестная нам форма. Может быть, это вообще не форма, а энергия как-то…
— Остановленная? — предположил Поттер.
— Да, что-то в этом роде, — Грета приложила ладонь ко лбу, — я почти поняла это, но никак не могу объяснить.
— А это говорит что-нибудь о самих чужих? — спросил Конгрив. — Они сами тоже из свернувшейся энергии, или как там это называется?
— Не обязательно, — ответила Наташа.
Все, за исключением Конгрива, нетерпеливо ждали, пока Наташа обменяется несколькими словами с Абрамовичем:
— Возможно, они очень похожи на нас. Сами посудите: несмотря на то, что существует масса свободных планет, например Марс, они выбрали в качестве своей базы именно нашу планету, с атмосферой и гравитацией. Мы видим только часть автоматического процесса, который для нас кажется продвинутым, но для них, может быть, — она взглянула на Рэдклиффа, — он все равно, что мышеловка.
— Это объясняет кое-что еще, — неожиданное произнес Рэдклифф. — Беннет мог… ненамеренно запустить один из этих процессов.
— Правильно, — кивнул Поттер. — Учитывая то, что он собирал устройство чужих. Может быть, это объясняет, почему психи сходят с ума. Предположим, меняется их представление о времени, предположим, например, они начинают помнить то, что еще на самом деле не случилось, — он замолчал и, извиняясь, добавил: — Просто в качестве предположения. Я не разрабатывал эту теорию подробно.
Уж чего-чего, а психов на Земле Грэди предостаточно, — сказал Рэдклифф, — если они вам понадобятся, сообщите мне, я доставлю вам дюжину-другую.
— С другой стороны, — взял слово Уолдрон, — это абсолютно противоречит тому, что ни Питирим, ни Ичабод никак не пострадали, хотя бывали там не единожды. Если чужие более или менее похожи на нас, почему их процессы не действуют на всех одинаково?
Несколько неохотных кивков в ответ, невозможно не признать логичность заявления.
— И еще вот что, — приободрившись, добавил Уолдрон. — По-моему, были и такие случаи, что люди уходили в город чужих и никогда больше не возвращались оттуда?
Поттер посмотрел на Порпентайна, который со смерти Питирима, как и Зворкин, не проронил ни слова. Как будто смерть мальчика убила в них всякий интерес к жизни. Он вспомнил ссылку «мистические святые, взошедшие на небеса на огненной колеснице», и сказал:
— Господи, ну конечно! Интересно, почему они…
Ему не пришлось закончить. Совершенно очевидно, что эта идея пришла всем присутствующим в голову одновременно. Конгрив кашлянул и посмотрел на Рэдклиффа.
— Скажем, вчера вечером вы перечисляли, что делают крысы. Вы пропустили очень важный момент. Они забираются на корабли, не так ли?
Черный юмор, подумал Поттер, и сказал:
— Знаете, чем больше я об этом думаю, тем больше мне это нравится. Аспект времени в частности. Не правда ли, наше понятие времени очень специфическое? В любом случае, оно не универсальное даже среди разных человеческих культур. Может быть, у чужих иной подход ко времени, настолько иной, что как только большинство людей попадают в город чужих, их разум возвращается к своему изначальному состоянию. Простите, мне кажется, мы слишком привыкли к названию «город». Ребенок же, особенно немного умственно отсталый, может… ему может быть все равно!