— Так это, оно так и должно быть. К тебе Андрюшкина память переходит, а синапсы и прочая заумь в мозге — штука неоднозначная. В нейронных связях перемешивается не только информация как таковая, но и взгляды на жизнь, и варианты реакций, и принятие решений. Так что готовься с этим жить месяца три точно! Потом ток начнёшь отделять одно от другого.
— Да я же за это время столько накосячу, что всю жизнь потом разгребать буду! — возмутился я. — Неужели нельзя что-то с этим сделать? Как-то отменить или ускорить сильно?
— К сожалению, нет. Во всяком случае, я о таком не знаю, но у меня есть идея. Я бы на твоём месте открылась дриаде. Она преданна тебе и тайну твою не выдаст.
— Она уже в курсе, — улыбаюсь я. — Сама как-то определила. И что дальше?
— Спроси у неё. Магия тела вельми сильна в ней, и отлична она от нашей. Возможно, есть у дриады способ!
— Хм, а ведь твоя правда! — я почесал затылок. — Ведь всё перед носом! Я уже говорил, что отупел? Спасибо, родная! Ты гений!
Я обнял бабку и закружил по комнате тощее тельце.
— Отпусти, олух! Аж голова кругом пошла, нельзя так со старой! — прикрикнула она, но было видно, что не сердится.
— Ещё вопрос: что ты думаешь о Надежде?
— Да не понравится тебе то, что я думаю, сам решай. Хотя не сейчас, а когда совсем собой станешь.
— Ну, а всё-таки? — теперь мне стало действительно интересно.
— Славная она девочка, очень хорошая, — хлюпнула носом Аманда. — Только с семьёй ей не повезло. Она же старшая, а отец её — тот ещё козёл, мальчишку хотел первенцем, вот и воспитывал пацанку. Надя и боец, и лидер. Токма вот жили они всегда тут, и общения внешнего у ней почти что и не было. Ток ты да братья-сёстры. Ну, то есть не ты, но ты понял.
Она вытерла одинокую слезинку, застрявшую в морщинах.
— Так и выросла, внешнего мира незнающая, многого непонимающая, привыкшая, что есть те, кому нужно подчиняться, и те, кто подчиняется ей. Прости, но ты был из вторых, а взял и поломал ей шаблоны. Потому и дурит, глупенькая, что воспитание слабое и однобокое у ней было. Что-то мать ей дала, но отец не одобрял их общение.
— Ага, и потому гадила напропалую? — усмехнулся я.
— Так тож она внимание твоё привлекала, дубина ты стоеросовая! Взрослый же мужик, понимать должон! Да и ничего серьёзно плохого или непоправимого Надежда тебе не сделала, не тот человек. Хотя, повторюсь, решать тебе. Одно могу утверждать точно — не со зла всё то было, а по молодости и недостатку опыту. Так что не злись на неё, прости девчушку.
— Так я уже простил! — рявкнул я в сердцах и тут же исправился. — Прости, Аманда, нервы сдают. В том-то и дело, что простил не я, точнее, не совсем я, точнее… Блин, это я от Макса, что ли, подцепил? Но ты ведь меня поняла?
— Конечно, поняла, — усмехнулась старушка. — Сама же тебе объясняла, я через это всё прох… — она прикусила язык, но было поздно. Я уже понял, что Аманда не договорила.
Все дальнейшие расспросы и уговоры ни к чему не привели. Старушка замкнулась в себе, как в раковине, наотрез отказываясь отвечать на любые вопросы. Я перебрал целую кучу вариантов будущего, и впервые мне это не помогло. Аманда молчала, как партизан в плену у немцев.
Осознав бесполезность допросов и выпытываний, успокоился. Откатив время на конец её фразы, я лишь уточнил:
— Ты не хочешь об этом поговорить?
— Я вообще не понимаю, о чём ты! — хитро блеснула молодыми глазками старушка.
На этом тема была закрыта, но знай, милая Аманда, мы к разговору обязательно вернёмся! Допив чай, я спустился в малую гостиную, но девчат за столом уже не было. Одна из сестричек, кажется, та, с которой замутил Колян, сообщила мне, что девушки изволили выйти на свежий воздух.
Выглянув на улицу, я обнаружил, что к нам в гости нагрянула Коброва, и они втроём мило беседуют на веранде. Хорошая, говорите? Ну, посмотрим, пока не уверен. Или уверен? Надо срочно исправлять ситуацию, украду-ка я у этих подружек Аиву. Пообщаюсь.
А она как будто ждала моего появления. Увидев меня, улыбнулась девчатам, что-то сказала и пошла в мою сторону.
— Я чувствую, что нужна тебе? — с ходу уточнила дриада. Ну да, мощный псионик на неизвестных технологиях, все дела.
— Да, — я неожиданно для себя замялся. — Помнишь, ты говорила, что чувствуешь, будто я это не я? И что не выдашь мой секрет.
— Конечно, — спокойно кивнула девушка, взяла меня под ручку и повела в сторону пляжа. — Я вижу, что твой разум не принадлежит этому миру.
Мне осталось лишь крякнуть от такой проницательности.
— Тогда ты, возможно, знаешь, что я хочу спросить? В чём моя проблема?
— Думаю, да, — мило улыбнулась Аива, показав мне красивые зубки. — У тебя началось объединение душ, это пугает и нервирует. Да, вы оба слишком разные. Но вот чего ты хочешь именно от меня, я пока не поняла.
— Нужно ускорить объединение. В идеале вообще его отменить, слишком уж юноша импульсивен и соплив. У меня сейчас очень серьёзный период в жизни, придётся принимать важные решения, а эта ситуация ведёт к непрогнозируемым рискам. Слишком мой предшественник инфантилен и слаб.
— Я с этим точно не справлюсь, — огорчила меня красавица. — Только к старейшине обращаться, к моей матери. Но она потребует за услугу, если окажется в силах её исполнить, снятия обязательств крови. Ты готов к этому?
В голосе девушки сквозила ясно различимая печаль. Это что же, она действительно не хочет домой? Сердце ускорило свой ритм, и сейчас мне было непонятно, чья это реакция, моя или бедного паренька.
— В любом случае, — начал я, аккуратно подбирая слова, при этом не заглядывая в будущее на её реакцию. — Тебе не обязательно возвращаться. Я буду рад, если ты останешься после исполнения долга.
Она подняла на меня свои огромные глазищи, которые уже давно привыкла слегка щурить, чтобы походить на человеческую девушку. Наверно, с полминуты Аива смотрела мне в глаза, и я не отводил взгляд.
— Ты не обманываешь, — констатировала она. — Это… это же прекрасно! Мне нужно срочно попасть в мой мир, я попробую убедить старейшину помочь тебе.
— Погоди, — вдруг сообразил я. — Ты дочь старейшины? Серьёзно? И тебя послали патрулировать границу?
— Ну да, а что? Ты не сравнивай наши миры, у нас нет кастовости вообще. Дочь собирателя нектара может стать главой, а я как дочь старейшины пока доросла лишь до единичного патруля. Это круче группового, но до настоящего признания ещё далеко.
— Понятно, — покивал я головой. — Мне ваш мир нравится больше моих пока что. У тебя какие планы на вечер? Я собираюсь идти в ваш мир, назначена встреча. С гномкой. Плюс будут новые лица, которых пока не знаю.
— И так просто туда пойдёшь? Не боишься? Убить чужака у нас — не грех, а доблесть!
— Не боюсь, — от души рассмеялся. — Они во мне заинтересованы, да и я не безобиден. Много ли у тебя знакомых, способных увернуться от колчана стрел, выпущенных твоей рукой?
— Нет таких, — она потупила взор, и её огромные глазищи вновь стали человеческими. — Мне до сих пор стыдно, но я рада, что не убила тебя!
— Так что, пойдёшь со мной вечером на встречу? — отвлёк я девушку от её переживаний.
Она кивнула, но ответить не успела.
— Андрей, Аива, подождите нас! — в два голоса прокричали Надя с Наташей. — Мы с вами к морю!
На самом деле, мы шли по побережью уже больше минуты, и девчата догоняли нас по кромке прибоя, скинув свои туфельки. А вот дриада разуться не могла, и я отругал себя, что привёл её именно на берег. Но та гордо шла, игнорируя босоногих подруг, всем своим видом показывая, что ей просто не хочется. Не хочется пробежаться босыми ногами по самому берегу, выбрасывая из-под узких изящных ступней миллиарды тёплых брызг. Ничего, я исправлюсь. О чём и шепнул моментально зардевшейся дриаде, ей явно было приятно.
— Андрей, — отдышавшись, выпалила Надя. — Звонила моя матушка, она хочет, чтобы мы все непременно посетили её у нас в особняке. Вы как, примете приглашение?
Глава 12
— Вы как, примете приглашение? — запыхавшаяся и разгорячённая девушка выглядела великолепно.
Если честно, никакого желания встречаться с графиней Кобровой у меня не было. О чём мне с ней говорить? Сказать ей, что я до сих пор не доверяю её дочери? Нет, согласен, понять — значит, простить. И я понимал мотивы её не очень красивых поступков, преступления там не было. Тем более моё второе сознание, прогрызающее своими останками мозг, давно её простило. А значит, и я, во всяком случае, публично.
Не знаю, зачем Кобровой-старшей на самом деле этот брак, но она вызывала ощущение очень умной и хитрой женщины, и в каждом её слове требовалось искать второе дно. По крайней мере, об этом трубил мне опыт прошлой жизни, где такие личности встречались крайне редко. Но встречались.
Тем не менее я с благодарностью принял приглашение, Наташа с Аивой горячо поддержали меня. Совершенно не спеша, мы дошли до особняка Кобровых, всё так же по берегу. Увидели нас заранее, поскольку, когда мы вошли в дом, слуги сразу пригласили на трапезу . Для обеда было рановато, и потому стол ломился от блюд, по виду больше похожих на завтрак.
Сама графиня восседала во главе стола и милостиво кивнула в ответ на наши поклоны. После чего пригласила сесть. Первое время царила гробовая тишина, потом Надя разговорила нас, и мы стали общаться о какой-то чепухе.
Когда в мой желудок уже ничего не лезло, хозяйка вежливо извинилась перед девушками и пригласила меня в кабинет. «На пару слов». Я, повторив извинения, двинулся за ней.
Кабинет оказался раза в два больше моего, с огромной библиотекой, пыльными фолиантами и даже свитками. Вот бы сюда занырнуть! В остальном он был похож на мой: шесть кресел, вытянутый овальный стол, камин. Я с удовольствием плюхнулся на нежную кожу сиденья. Поскольку графиня молчала, решил поторопить события.
— Вы хотели со мной поговорить?
— Да, Андрей, и весьма серьёзно. Я рада, что ты отклонил моё предложение. Это значит, меркантильный интерес к моей дочери у тебя отсутствует. Я также счастлива, что вы общаетесь полноценно, несмотря на гадости, которые она тебе подкидывала по юношескому максимализму и глупости. Но я также вижу, ты её не простил. Мне просто интересно, какая из её выходок тебя тормозит? Я знаю многие, но, разумеется, не все. Поделишься со мной?