Он спустился на два пролета вниз, в подвал. Огляделся – прямо как в бункере: стены покрашены в серый, узкие коридоры и железные двери. И где же обещанный зал с тренажерами? Илья прошел по коридору и заметил на одной из дверей наклейку – зеленый гигант, разрывающий майку на груди. Халк недвусмысленно намекал, что мышцы качают здесь. Вдруг тишину разбил металлический звон из-за двери. Уборщица там, что ли? Или призрак бывшего хозяина решил потягать штангу по старой памяти? Илья открыл дверь, зашел внутрь и осмотрелся. Пара тренажеров, беговая дорожка и боксерская груша по центру. Одна из стен зеркальная, а перед ней стоял Марис и поднимал штангу к груди.
– Доброе утро! – поприветствовал его Илья.
Латыш увидел капитана в отражении, но ничего не ответил и занятия своего не бросил. Илья положил сумку на скамейку и приступил к разминке. Тем временем Марис закончил упражнение со штангой, вытерся полотенцем и подступился к груше. Поначалу он боксировал осторожными джебами, но постепенно его движения становились быстрее. Он обходил грушу со всех сторон и раздавал болезненные тычки. Илья украдкой за ним наблюдал. Крепкий парень. Роста невеликого, с метр семьдесят, но жилистый и резкий, словно Флеш, – вон как кулаки вбивает в грушу. Такие удары обычно заканчивают уличные драки с первого выпада. Марис, получается, со всех сторон боец, не только виртуальный, но и вполне реальный. Как же они отличаются от нас. Для нашего поколения традиционный спорт казался чем-то скучным, да и вообще – противный всей геймерской природе. Тот же Нео из «Матрицы» никогда не тренировался, в него боевые искусства загрузили через интерфейс в затылке – вот такой подход мы бы одобрили. Но качать железо?.. Но все равно, Марис – молодец. Украсть у себя пару часов законного отдыха и заниматься в зале, когда все твои коллеги досматривают сны, – это характер. Тебе, Илюша, нужно будет еще придумать, как этого бойца склонить на свою сторону. Марис должен признать тебя лидером, иначе вся затея с победой на чемпионате мира обернется катастрофой – раздрай в команде резко снижает ее эффективность. И как верно заметил Миша, тебя «кикнут» из команды, и Варя снова окажется очень далеко.
Илья закончил разминаться и пошел к скамейке, глотнуть воды. Удара он не ждал, но руки отреагировали сами: перехватили и зажали локтями грушу. Проверка от Мариса. Когда Илья проходил мимо, тот вдарил по груше с такой силой, что она влетела в него. Вот так, значит, исподтишка. А что ты скажешь на это?
– Бей. – Илья крепко обхватил грушу и уперся ногами в пол. – Давай, мочи, я подержу.
Марис с удивлением посмотрел на него. Но тут же встал в стойку, прищурился и обрушил на грушу град ударов. Панчи и кроссы входили в беззащитный кожаный мешок, будто выстрелы из станкового пулемета. Илья с трудом выдерживал этот напор. Вот… Вот что чувствовал Ходор, когда держал дверь от белых ходоков. Марис раскраснелся, бил все сильнее и даже ругался сквозь зубы по-латышски. Избиение он завершил мощнейшим свингом правой. Затем отошел назад, нащупал пяткой скамейку и присел на нее, тяжело дыша. Илья подошел к сумке, достал из нее бутылку с водой и протянул ему. Марис поднял на него глаза и смотрел несколько секунд. Потом взял бутылку и, не отводя взгляда, выпустил ее. Она упала и покатилась по полу. Илья нагнулся, подобрал бутылку и повернулся к игроку.
– Глупо. – Он открутил крышку и отхлебнул воды. – Глупо отказываться от того, что тебе поможет. Вот скажи, ты зачем играешь? Цель есть?
– Ты и без меня ее знаешь. – Марис взял полотенце и вытирал лицо.
– Знаю. Не поверишь, у меня такая же. – Илья закрыл бутылку и поставил ее на скамью. – Я тоже хочу взять золото на чемпионате мира.
Марис промолчал.
– Ты парень вроде не глупый и логика у тебя есть, – продолжил Илья. – Что будет, если взять мой лидерский опыт, – он поднял левую руку, – и сложить его с твоим талантом? – поднял правую.
Какое-то время он смотрел на латыша, но тот никак не реагировал на вопрос.
– Можешь не отвечать. – Илья резко свел руки вместе, и по залу разнесся звонкий хлопок. – Команда станет на порядок сильнее.
Глаза Мариса поскучнели, словно ему было не девятнадцать, а все семьдесят.
– В этом сезоне у нас все шансы. – Илья покачал руками в замке, словно закрепляя свою мысль. – Банальность скажу, но… вместе мы сможем достичь этой цели.
Он кивнул на грушу и добавил:
– Как с ней. Я держу, а ты бьешь. Удар за ударом, в одно место. Только так можно разрушить стену.
– Чтобы что?
– Чтобы выиграть у Тирексов.
– Вот только не с такой развалиной, как ты. – Латыш поднялся и пошел к выходу.
Возле двери он обернулся и посмотрел на Илью.
– Чудесная мотивационная речь, капитан. – Он вытянулся и отдал ему честь с мерзкой улыбочкой на лице. – Я проникся.
33.
Илья поднялся из подвала на первый этаж и по звукам понял, что база уже проснулась. Сверху ходили чьи-то юные ноги. С кухни доносился звон кастрюль и играло радио: какое-то оптимистическое утреннее шоу – Валентина Ивановна готовила завтрак. Кстати, про еду – достанется ему сегодня от команды. Теперь Magnum Ursus будут принимать пищу вместе. Его первая инициатива, он еще вчера проинформировал Тимура. Раньше игроки разбредались по базе: кто-то ел у себя в комнате, кто-то в кают-компании – носом в телефон, а некоторые умудрялись питаться без отрыва от тренировок, за игровым компьютером. Первое правило сплоченной команды: спортсмены должны все делать вместе. Чуть ли в туалет строем ходить. Конечно, он утрировал, но план заключался в том, что каждый игрок должен прочувствовать, что без соратников – никуда. Всегда рядом есть тот, на кого можно положиться. Постепенно это чувство перейдет на игровые матчи. И оно поможет избавиться от вспышек самолюбования, которые разрушили множество матчей, – от персональных разыгровок, когда спортсмен показывает личный класс без какой-либо координации с командой. Римская империя строилась не на мечах, а на локтях легионеров. Каждый солдат знал, что товарищ поддержит его во время боя. Именно чувство локтя делало манипулы римлян непобедимыми, а вовсе не выучка легионеров.
Илья шагал по лестнице вверх и думал над словами Мариса. Я – развалина. Миша вот тоже заявил, что он слишком старый. Популярное в команде мнение… Впрочем, постой-ка. Себя вспомни в их возрасте. Ты считал точно так же. Предубеждение перед возрастом это… возрастное. Илья вспомнил случай из прошлого. День рождения сестры. Ей шесть лет, а Илье – двенадцать. Он сидел за праздничным столом и считал: когда сестренке исполнится столько лет, сколько сейчас ему, то он сам будет восемнадцатилетним… стариком! Ему почему-то стало страшно. Кажется, именно тогда он осознал свою смертность. Сейчас, конечно, смешно, но маленькому Илье было не до шуток.
На втором этаже полно признаков жизни. В кабинете Тимура играл какой-то тяжеляк: менеджер отличался пунктуальностью, и его рабочий день начинался вместе с командой. Из женской ванны доносились звуки воды. Варя наводила утренний марафет. Илье вдруг стало грустно. Его не было рядом в тот прекрасный период, когда дочь превращалась в девушку. Первая косметика, первые девичьи проблемы, первые поклонники – все прошло мимо него. Кстати, а у Вари есть парень? По идее, должен, она у него красивая. Без скидок на отцовскую любовь, объективно – обворожительная девушка. Правда, вот ее характер… Мальчуковый, задиристый. Ей бы не помешало немного мягкости, успокаивающей женской теплоты, на которую сбегаются парни, как оголодавшие котята на миску с молоком. Только это нам и нужно, на самом деле. А вот битвы с женщинами… Пацанам конкуренции хватает и среди своего гендера. Она начинается в детском садике и продолжается до глубоких седин. Если и дома тебя ожидает соперник, то добром это не закончится.
Илья уже подходил к своей комнате, как открылась соседняя дверь, и оттуда вышел Боян. Неправильное слово. Выплыл Боян. Кучерявым привидением он курсировал к ванной комнате. Глаза закрыты, а на голове не то чтобы гнездо – натуральная пакля. Боян шел и спал. Но шел. С закрытыми глазами. Из одежды на нем была только длинная футболка, почти по колено. Про брюки болгарин явно не вспомнил. Вот ведь сомнамбула, хорошо еще слюни не текут.
– Боян, подъем!
Болгарин подскочил сантиметров на двадцать и взвизгнул. Он замахал руками, будто отбивался от невидимого чудовища. Глаза огромные, перепуганные – он смотрел на Илью и не узнавал. Через несколько секунд Боян пришел в себя и растянул рот в широкой улыбке.
«Ну хоть кто-то рад меня видеть», – печально подумал Илья.
– Добро утро, Herr Kommandant![7] – сказал Боян, удивительным образом смешивая в приветствии не только языки двух стран, но и разные интонации: балканское простодушное оканье и тевтонское рычащее грассирование.
– Дойчланд? – спросил Илья удивленно.
– Найн! Бургас! – ответил Боян. – Град в Болгарии, на брега Черно море.
Илья хотел уточнить, почему тогда по-немецки, но не стал. Он вспомнил, что перед выходом в Magnum Ursus решил почитать в Сети про каждого участника команды. Когда он дошел до Бояна, то раз десять не смог произнести его игровой никнейм вслух. Это же не слово, это просто какая-то каша из букв: Steinbrechmaschine. Игровые комментаторы страдали на трансляциях и бросали всякие попытки выговорить это слово. В переводе – камнедробилка. Даже по-русски звучит угрожающе. Видимо, у Бояна какой-то пунктик на эту тему.
– Дробилка. – Илья изобразил руками работающий механизм, получился паровозик, как в детском саду, – чух-чух.
Боян разулыбался, но ответить не успел. Из комнаты вышел Марис. Латыш быстрым шагом прошел мимо них и, уже спускаясь по лестнице, бросил через плечо:
– Бесполезные нашли друг друга.
Болгарин посмотрел ему вслед, глянул на настенные часы и несколько раз провел рукой возле рта. Илья понял: Боян спешил почистить зубы. И точно, завтрак начнется через десять минут, ему тоже нужно спешить. Илья махнул рукой игроку и зашел в свою комнату.