Флотилии, которые совершали эти опасные плавания, были небольшими – их численность редко превышала пять или шесть кораблей, иногда это было один-два корабля; но корабли, которые в них входили, были очень большими. Это были каракки средиземноморского типа, построенные для того, чтобы брать на борт максимальный груз, нежели воевать или иметь высокие мореходные качества. Небольшую флотилию из очень больших кораблей было дешевле построить, чем из кораблей меньших размеров эквивалентной грузоподъемности. Это было главным аргументом в Португалии, где древесины было недостаточно и строительство стоило дорого. Теоретически такой флот был более экономичен в плане комплектации командами и эксплуатации и регулярно ходил по установленному маршруту с предсказуемыми грузами. На деле naos da Carreira da India стали слишком большими, чтобы оставаться безопасными, не получая соответствующего усовершенствования ни в конструкции, ни в дизайне. Чтобы уменьшить затраты, на их техническом обслуживании экономили. Чтобы увеличить прибыль, их перегружали, и этот перегруз еще больше усугубляла частная предприимчивость корабельных офицеров и команды. На кораблях всегда не хватало квалифицированных моряков, а чтобы восполнить нехватку людей, вызванную смертностью в тропиках, для обратного плавания приходилось нанимать неквалифицированных работников в индийских портах. Во второй половине XVI в. приблизительно один рейс из каждых шести заканчивался катастрофой. В лучшем случае количества пряностей, которые везли эти корабли, было недостаточно, чтобы удовлетворить европейский спрос, даже если их прибавить к тем пряностям, которые продолжали поступать через Левант. Если не считать случаи временного насыщения местного рынка, цена на пряности оставалась высокой. Для торговцев, посягавших на чужую торговлю, искушение было так же велико в конце XVI в., как и в конце XV в.
Открытие морского пути в Индию, как и открытие Америки, захватило воображение читающей публики по всей Европе, а книги о Востоке пользовались большим спросом на протяжении всего XVI в. В самой Португалии ее восточная империя была признана главным национальным достижением. Подвиги первопроходцев стали центральной темой в португальской литературе, увековеченной в величественной серии исторических хроник, а также в замечательных стихах Камоэнса, который сам провел на Востоке 17 лет, полных приключений. За пределами Португалии интерес был сосредоточен главным образом на описаниях и повествованиях о путешествиях. Как известно, правительство Португалии придерживалось политики официальной секретности в отношении восточной торговли и судоходства, и в целом ему удалось уберечь важные карты и лоции от широкого распространения, но оно не могло контролировать публикацию воспоминаний путешественников, которые появлялись во все растущем количестве и разнообразии. Одними из самых первых таких воспоминаний – и самыми интересными – была книга Itinerario венецианца Лудовико (Людовика) ди Вартема, который отправился на Восток через Красное море в 1502 г. и возвратился в обход мыса Доброй Надежды на португальском корабле в 1507 г. Любовь к приключениям и путешествиям ради них самих была его главным мотивом. Его приключения включали паломничество в Мекку, пребывание в Персии (Иране), посещение главных городов на юге Индии, включая Виджаянагар уже почти на закате его славы, Гоа за несколько лет до появления там португальцев и Каликута сразу после их появления, а также плавание к Малакке и некоторым островам Индонезии. Вартема дает яркое описание резкого упадка в торговле Каликута, последовавшее за грабежами со стороны португальцев. Его волнующее и в целом убедительное повествование было опубликовано в 1510 г., имело немедленный успех и выдержало много изданий по всей Европе. Более «пешеходная» и более подробная «Книга» Дуарте Барбозы, описывающая португальские военно-морские базы в Индийском океане и их торговлю, была написана в 1516 г., хотя впервые была опубликована в 1550 г. в первом томе книги Рамусио Navigazioni е viaggi. Необыкновенные путешествия Фернана Мендиша Пинту – солдата, торговца, врача, миссионера и посла – охватывали Абиссинию (Эфиопию), Ормуз, Индию, Суматру, Китай и Японию в период 1537–1558 гг., хотя его Peregrinacam была опубликована в Лиссабоне лишь в 1614 г. Повествование Пинту очень напоминает арабские сказки, и его достоверность сомнительна, но его приключения наделали много шуму в свое время. В 1583 г. отряд англичан, возглавляемый Джоном Ньюбери и Ральфом Фичем, был отправлен по суше на Восток для коммерческой разведки с письмами от королевы Елизаветы к императору Китая. Ньюбери на Востоке умер. Фич был захвачен португальцами в Ормузе и некоторое время провел в плену на Гоа. Бежав оттуда, он прибыл ко двору падишаха Акбара из династии Великих Моголов неподалеку от Агры, нашел путь к столице бирманского королевства Пегу, оттуда попал в Малакку, а затем через Бенгальский залив и Кочин он вернулся на родину в 1591 г. Его рассказ, опубликованный во втором издании книги Хаклюйта «Основные плавания, путешествия, торговые экспедиции и открытия английской нации», заставил весь Лондон говорить о плохом правлении португальцев и богатстве торговли с Индией. Еще важнее, чем рассказ Фича, был рассказ голландца Яна Гюйгена ван Линсхотена, который, хотя и был непоколебимым кальвинистом, жил в Индии с 1583 по 1589 г. как подчиненный архиепископа Гоа. Линсхотен возвратился в Голландию и в 1595–1596 гг. опубликовал свою книгу Itinerario – географическое описание мира, включая собственные наблюдения автора на Востоке и ряд лоций, чтобы добраться до Америки и Индии. Это произведение содержало несколько важных карт, особенно Африки, Индии и Вест-Индии, основанных на португальских картах, составленных Васом Дорадо и Бартоломеу Лассо, и стало бестселлером на нескольких языках, дав прямой импульс созданию голландской и английской Вест-Индских компаний. Ни одна из этих книг, за исключением последней, не давала иностранцам подробной практической информации о том, как добраться до Востока, но их описания двора Великих Моголов в Агре, богатой столицы Бирмы в Пегу с ее десятью тысячами слонов, великолепной гибридной португальской столицы на Гоа сильно взволновали воображение людей эпохи Возрождения. Книги вроде этих – их было гораздо больше – поддерживали общественный интерес к попыткам разрушить монополию португальцев на прямую морскую торговлю с Востоком.
Первыми европейцами-непортугальцами, которым удалось наладить регулярную торговлю с частью Дальнего Востока, были испанские искатели приключений, которые 21 ноября 1564 г. вышли из Мексики на пяти кораблях и в 1564 г. высадились на Филиппинах. Эти острова, впервые открытые Магелланом, находились в португальской зоне влияния, ограниченной произвольной линией, зафиксированной в Сарагосском договоре, но португальцы никогда не проявляли к ним большого интереса и лишь выразили слабый протест, когда Мигель Лопес де Легаспи приплыл из Мексики, провел хорошо организованное и почти бескровное завоевание и обосновался сначала на острове Себу, а потом в Маниле. Португальская торговля пряностями в то время испытывала серьезные трудности из-за политической ситуации в Индийском океане, а новый путь на Дальний Восток был даже еще более привлекательным, чем обычный. Однако план открытия торговли пряностями с Молуккскими островами через Филиппины и Мексику вызвал немедленную ревнивую реакцию Португалии, и от него отказались. Сам Легаспи предложил в качестве альтернативы торговлю шелком, который можно было без труда купить с китайских джонок, часто заходивших в Манилу. За последовавшие 30 лет ревность португальцев сменилась на готовность сотрудничать в военно-морской и торговой областях. Колония испанцев в Маниле стала главным рынком для торговцев из Макао, которые продавали кантонский шелк за американское серебро, и вскоре контролировала большую часть бизнеса на Филиппинах. Когда в XVII в. португальцы утратили доступ к Японии, а голландцы закрыли для них Малаккский пролив, манильская торговля помогла спасти Макао от коммерческого угасания.
Транстихоокеанская торговля установила прямую связь между обществом, в котором серебро пользовалось высоким спросом, и обществом, где его было много и оно было дешевым, поэтому у испанцев была возможность покупать шелк в Маниле по ценам, которые оправдывали пугающе долгое и опасное плавание между двумя очень жаркими и вредными для здоровья уголками земного шара. Акапулько – конечная точка плавания в Мексике, как и Веракрус и Портобело, оживлялся только тогда, когда приходили галеоны. В оставшуюся часть года его население уходило выше в горы в места с более благоприятными условиями для жизни. Из Акапулько в сторону Манилы дул пассат в течение 8—10 недель. Как и в Атлантике, обратное плавание было опасным. Единственные безопасные маршруты с запада на восток через Тихий океан проходят в средних широтах. Манильские галеоны использовали путь, впервые пройденный Андресом де Урданетой в 1565 г. Покинув Манилу, они шли два месяца, борясь со встречным ветром, на северо-восток в регионе, где обычно дуют легкие переменные ветры, который, однако, подвержен частым тайфунам. В этом регионе чаще всего случались кораблекрушения. На 40-х градусах северной широты обычно можно было легко найти ветер, который отнес бы корабли к берегам Калифорнии, а оттуда – на юго-восток к Акапулько. Все плавание в обратную сторону занимало от 4 до 7 месяцев, а в более длительных плаваниях голод, жажда и цинга всегда забирали немалую часть корабельных команд. Корабли, используемые в этой торговле, были построены в основном на Филиппинах из местного тикового дерева европейскими мастерами и местными ремесленниками. У них была репутация самых крепких и долговечных кораблей в мире.
В конце XVI в. большая часть шелка, выгруженного в Акапулько, на мулах отправлялась через Мексику и из Веракруса реэкспортировалась в Испанию – столь настоятелен был в Европе спрос на шелк и столь недостаточны его поставки. Еще большие партии шелка переправлялись вдоль побережья из Акапулько в Перу, так как тихоокеанские ветра мешали прямому плаванию с Филиппин в Перу. В рекордный 1597 г. количество серебряных слитков, отправленных из Акапулько в Манилу, стоимостью 12 миллионов песо, приблизилось к общей стоимости официальной трансатлантической торговли. В XVII в. торговля резко пошла на спад. Шелк, привезенный в Европу столь долгим и сложным путем, не мог конкурировать с растущими объемами шелка из Китая и Персии (Ирана), ввозимыми в Европу голландцами, и приблизительно в 1640 г. его поставки из Мексики в Испанию прекратились. Что касается торговли с Перу, то она никогда не нравилась испанским официальным кругам, потому что она уводила перуанское серебро на голодный до денег Восток и наводняла Перу китайскими товарами, нанося вред рынку тканей из Испании. Производство серебра в Перу тоже стало падать. С 1631 г. торговля между вице-королевствами была запрещена. Транстихоокеанская торговля сократилась до объема, который могла поглотить одна Мексика. Тем не менее галеоны из Манилы продолжали свои опасные, но всегда прибыльные рейсы до конца XVIII в. Манила все это время оставалась местом встречи – на полпути вокруг света – наследников Колумба и Васко да Гамы, победой морского взаимодействия вопреки вероятности.