Carreira da India 50 годами ранее.
С момента своего основания голландская компания имела большие денежные ресурсы и больше кораблей, чем под командованием португальской короны или английской компании. В 1619 г. дальновидный мореплаватель Ян Питерсзон Кун основал в Батавии укрепленную базу с наветренной стороны от Гоа и Малакки, которая дала голландским флотам постоянную стратегическую инициативу. Он и его преемники специально использовали свое преимущество, чтобы устранить покупательскую конкуренцию и установить по возможности монополию. Сначала они стремились отнять «провинциальную торговлю» у португальцев путем насильственного захвата их факторий и остановить путем блокады или захвата торговлю между Португалией и Индией, затем исключить других торговцев – европейских или азиатских – из самых прибыльных видов торговли архипелага и, наконец, превратить в своих вассалов правителей регионов – главных производителей пряностей, чтобы контролировать производство и цены в интересах голландцев. То, что не взяли под контроль голландцы, расхватали англичане. Один главных португальских оплотов, Ормуз, был захвачен шахом Аббасом с помощью англичан в 1623 г. Торговля, которую контролировал Ормуз, уже иссякала, и это место вскоре превратилось в простую деревню. После многих нападений и контратак и 11 лет блокады Малакка была взята голландцами в 1641 г. и точно так же была брошена и стала приходить в упадок. Торговля, которую она вела, перешла к Батавии. Португальские фактории на Цейлоне и в Южной Индии почти все перешли к голландцам. Гоа так и не был взят, но голландский флот заблокировал его на восемь зим подряд с 1637 по 1645 г., а летний муссон поддерживал естественную блокаду. Большая часть его экспортной торговли была перенаправлена в другие порты, находившиеся под властью голландцев и англичан. Главные местные центры индонезийской торговли Ачех, Макасар и другие постигла такая же судьба, а их правители после поражения стали ограничивать своих занимавшихся морской торговлей подданных торговлей рисом и аналогичными товарами первой необходимости, но только с разрешения компании. Английские торговцы – самые сильные конкуренты-европейцы – были изгнаны с большинства своих опорных пунктов на архипелаге в 1620-х гг., и многие из островов, производящих пряности, – Амбон, Тернате, острова Банда – попали под власть голландцев либо путем открытого завоевания, либо путем лишения права выкупа заложенного имущества по торговым долгам.
Военно-морская агрессивность и коммерческая предприимчивость голландцев в XVII в. произвели настоящий переворот в торговой системе Индийского океана и прилегающих водах. Огромный объем торговли переместился из северной половины океана в его южную половину. Красное море и Персидский залив постепенно превратились в тихие торговые заводи. Их порты и порты Восточной Африки, не имеющие доступа к ценной продукции Дальнего Востока, жили в основном за счет местной торговли рабами и финиками. Их упадок ускорили грабительские нападения султана Маската; этот султанат после изгнания португальцев из Ормуза и самого Маската стал главной военно-морской державой на этом побережье. Единственной гаванью, защищенной от его агрессивной жадности, был голландский торговый пункт в Бендер-Аббасе. Аналогичным образом и Малаккский пролив утратил во многом свою былую значимость, и на какое-то время европейские корабли почти покинули его. Торговый путь между Юго-Восточной Азией и Европой проходил из Батавии к мысу Доброй Надежды южнее экватора на всем своем протяжении. Для удобства этой торговли в 1652 г. на мысе Доброй Надежды была основана голландская колония. Даже торговля с Индией следовала, насколько это было возможно, южным путем. К середине XVII в. торговля в Индийском океане имела фиксированные торговые пути, по которым она велась на протяжении более чем 200 лет. Прямоугольный парус восторжествовал над латинским, а пассат – над муссоном.
И хотя намерения голландцев были в основном коммерческими, их плавания сильно расширили географические знания европейцев. На картах мира Меркатора и Ортелия XVI в., все еще находившихся под влиянием Птолемея, были отмечены обширные, ничем не прерываемые пространства суши, отделенные проливами от Южной Африки и Южной Америки. Плавание Дрейка немного сократило размеры этого воображаемого континента. В XVII в. корабли, шедшие на восток в Индию, находили тысячи миль открытых водных просторов на 30-х и 40-х градусах южной широты. Terra Australia вернулась в крайнюю южную часть некоторых карт и совершенно исчезла с других. Настоящая Австралия была открыта случайно в результате голландской экспансии. Вероятно, она была неизвестна европейцам, пока ряд капитанов, в основном голландцев, случайно не оказались на ее берегах в первые годы этого века[58]. Виллем Янсзон оказался на берегах Новой Гвинеи и Северо-Восточной Австралии в 1606 г., но счел их частями одного и того же сухопутного пространства. Первым мореплавателем, прошедшим Торресов пролив между Австралией и Новой Гвинеей, не понявшим, однако, значения своего открытия, был испанец Торрес, давший свое имя этому проливу, тоже в 1606 г. Двое других голландцев, Д. Хартогсзон и Ф. Хаутман, в 1616 и 1619 гг. открыли и исследовали часть побережья Западной Австралии (были и другие плавания). В 1642 г. генерал-губернатор Ост-Индии Ван-Димен направил Абела Тасмана (на двух судах) из Батавии к острову Маврикий, откуда Тасман прошел вокруг Австралии с юга и востока и далее вдоль северного берега Новой Гвинеи и вернулся назад в Батавию в 1643 г. через Макасарский пролив. В ходе своего великого плавания Тасман открыл остров Тасмания (который посчитал полуостровом), острова Новой Зеландии, острова Тонга, острова Фиджи и архипелаг Бисмарка. А в 1644 г. он обследовал северные берега Австралии. Его открытия установили границы региона Австралии. Однако берега, открытые этими голландцами, показались небесперспективными чиновникам торговой корпорации, а Ост-Индская компания не горела желанием финансировать географические исследования ради них самих. Систематическое исследование австралийских вод досталось Куку и его преемникам более века спустя[59].
Самой яркой иллюстрацией распространения власти европейцев и особенно голландцев на море являются изменения местных кораблей в Индийском океане. Европейские корабли необязательно были более эффективными, чем местные, для местной торговли, но местные владельцы часто расчетливо строили свои корабли как можно больше с виду похожими на европейские. Багала, khotia и ganja обрели высокую транцевую корму, резную и позолоченную в подражание судам XVII в., ходившим в Индию. До недавнего времени местные корабли можно было иногда еще увидеть с ложными отверстиями для пушек, нарисованными по бортам. Португальцы, голландцы и англичане – все они построили на Востоке судоверфи и ввели европейские методы крепления. В парусном вооружении арабы придерживались своих традиционных треугольных парусов, но другие судостроители начали производить корабли с прямоугольными парусами, особенно элегантные бриги и бригантины с Мальдивских островов, которые все еще регулярно приходят в Коломбо. Парусные корабли по-прежнему осуществляют значительный объем грузоперевозок в Индийском океане, а некоторые небольшие порты представляют собой живые музеи, полные мелкомасштабных моделей кораблей, на которых европейцы осуществили вооруженный захват торговли на восточных морях в XVII в.
Теперь мы должны немного вернуться назад во времени и кратко описать подвиги исследователей, которые искали новые пути на Восток и не сумели найти их. В первой половине XVI в. большие реки, которые, как казалось, давали надежду на выход к Тихому океану, были одна за другой исследованы и – с частичным исключением незначительной реки Чагрес на Панамском перешейке – оказались безнадежными. Солис обнаружил устье реки Ла-Платы в 1515 г., а в 1527 г. Себастьян Кабот исследовал эту реку достаточно подробно[60] до речных порогов у островов Апипе на реке Парана, но эти открытия не принесли сначала никому никакой прибыли, за исключением peruleiros и их покупателей в Верхнем Перу. В 1524 г. Верраццано, находившийся на службе у короля Франции, совершил свое первое задокументированное путешествие вдоль восточного берега Северной Америки между Флоридой и полуостровом Кейп-Код и исследовал устье реки Гудзон. Он возвратился с докладом об узком перешейке между Атлантическим и Тихим океаном, который оказал влияние на некоторые карты того времени, но который опровергли последующие исследования. Однако французское правительство продолжало свои попытки, и в 1534 и 1535 гг. за королевский счет были снаряжены две экспедиции Картье. Картье был одним из самых талантливых, скрупулезных и бесстрашных исследователей XVI в. В 1534 г. он отплыл из Сен-Мало к заливу Бонависта на остров Ньюфаундленд и провел тщательное исследование северного побережья Ньюфаундленда; затем он проплыл через пролив Белл-Айл и, несмотря на постоянную опасность от плавучих льдов, изучил берега и Лабрадора, и Ньюфаундленда этого пролива; а еще он исследовал залив Святого Лаврентия до западного берега острова Антикости. В сентябре, в следующем, 1535 г. Картье снова пересек океан и отважно поплыл вверх по течению реки Святого Лаврентия до тех мест, куда могли заходить корабли – до Лашенских порогов, неподалеку от того места, где позднее будет построен Монреаль, и старательно собирал у местных жителей информацию, которая показала, что река Святого Лаврентия – именно река, а не пролив. Картье и его люди перезимовали на реке, пережив неизбежные трудности – стужу и цингу, хотя в какой-то степени они облегчили для себя течение болезни тем, что пили настой из хвои какого-то дерева – вероятно, тсуги, которую им показали индейцы. В мае 1536 г. французы отправились на родину, проплыв мимо острова Антикости и острова Кейп-Бретон, а затем через Атлантический океан в Сен-Мало (16 июля 1536 г.). Все это плавание было выдающимся достижением.