Он закинул за плечи лук, но меч Заррок с собой брать не стал: тяжёлый меч мог стать помехой, тем более что пользоваться им Эрагону совсем не хотелось. В крайнем случае, он воспользуется магией или же более привычной стрелой. Он надел поверх рубашки колет и тщательно его зашнуровал.
Едва дождавшись темноты, Эрагон вышел в коридор, поводя плечами, чтобы ловчее пристроить на спине лук и колчан со стрелами. В коридоре его уже ждал Бром, вооружённый мечом. В руке он держал свой неизменный посох.
Джоад в чёрном дублете и тесных чёрных штанах был уже на крыльце. С пояса у него свисали весьма элегантная шпага и кожаный кошель. Бром глянул на шпагу и заметил:
— Это больше подойдёт для того, чтобы на жаб да лягушек охотиться. А что, интересно, ты станешь делать, если на тебя нападёт стражник, вооружённый тяжёлым мечом или фламбергой?
— Спустись на землю, — в тон ему ответил Джоад. — Ни у кого из стражников фламберги нет. И между прочим, моя шпага, с которой только на лягушек охотиться, куда маневреннее любого тяжёлого меча.
— Ну, шея-то твоя, — пожал плечами Бром.
Они осторожно пробирались по улице, стараясь не попадаться на глаза никому, особенно стражникам. Когда они проходили мимо дома Анжелы, Эрагон заметил на крыше мелькнувшую тень, но не разглядел, кто это был. Ладонь знакомо покалывало, и он ещё раз оглянулся на крышу Анжелы, но там уже никого не было.
Бром вёл их вдоль городской стены. Когда они наконец добрались до крепости, небо стало совсем чёрным. Загадочно молчаливые стены цитадели нависали над ними. У Эрагона по спине пробежал холодок, когда он подумал, как было бы ужасно стать узником такой вот крепости. Джоад молча встал впереди и повёл их маленький отряд к воротам, постаравшись придать своему липу самое что ни на есть обычное выражение. Потом постучался и стал ждать.
В воротах открылась небольшая дверка, забранная решёткой, и оттуда высунулся недовольный стражник.
— Чего тебе? — проворчал он.
Эрагон чувствовал, что от стражника за версту несёт спиртным.
— Нам надо войти, — сказал ему Джоад. Стражник тупо смотрел на него:
— Зачем ещё?
— Да парнишка кое-что у меня в кабинете позабыл. А вещь ценная, надо бы забрать. — Эрагон тут же повесил голову, всем своим видом изображая раскаяние.
Стражник нахмурился, ему явно не терпелось вернуться к недопитой бутылке.
— Ладно, ступайте, — махнул он рукой. — Да не забудьте потом парня вашего выпороть, чтобы впредь неповадно было вещи свои как попало раскидывать и занятых людей понапрасну тревожить.
— Не беспокойся, выпорем непременно, — пообещал Джоад.
Стражник отодвинул засов и впустил их во двор крепости. Бром, проходя мимо стражника, сунул ему в руку несколько монет.
— Благодарствуй, — пробормотал тот и побрёл прочь.
Эрагон тут же снял с плеча лук и вложил в него стрелу — на всякий случай. Джоад уверенно вёл их по тёмным коридорам, то и дело прислушиваясь, чтобы не налететь на патруль. Дверь той комнаты, где хранились регистры, оказалась запертой, но Бром приложил к ней руку, что-то пробормотал, и дверь с лёгким щелчком отворилась. Сняв со стены горящий факел, Бром первым шагнул внутрь, Джоад и Эрагон последовали за ним, беззвучно прикрыв за собой дверь.
Довольно большая, но какая-то приземистая комната была полна деревянных ящиков, доверху наполненных свитками. В дальней стене было забранное решёткой окно. Джоад медленно пробирался между ящиками, читая названия свитков, и наконец остановился где-то в глубине комнаты.
— Здесь, — сказал он, и Бром с Эрагоном поспешили к нему. — Эти грузы были поставлены в последние пять лет. Дата в углу, на восковой печати.
— Ну, и что нужно делать? — спросил Эрагон, воодушевлённый тем, как ловко они пробрались в крепость.
— Начинай с верхнего ящика, — сказал Джоад. — В некоторых свитках только цены перечислены — эти можешь сразу отложить в сторону. Ищи любое упоминание о купле или продаже масла сейтр. — Он вытащил из висевшего на поясе кошеля кусок пергамента, расстелил его на полу, поставил рядом пузырёк с чернилами и стило и пояснил: — Если что-то подходящее отыщется, сразу будем записывать.
Бром, стащив с самого верха целую охапку свитков, положил их на пол и уселся рядом. Эрагон принялся ему помогать, стараясь все же держаться лицом к двери — на всякий случай. Эта трудоёмкая и монотонная работа для него была особенно трудна: записи были сделаны небрежно и буквы в словах не слишком походили на те, которые его учил писать Бром.
Выискивая только те суда, что плавают в северных водах, они отсеяли довольно большое количество свитков. И все же работа продвигалась медленно. Название каждого корабля, доставившего в Тирм груз масла сейтр, они заносили в свой список.
За дверью было тихо, лишь порой где-то вдали слышались шаги и голоса патрульных. И вдруг… У Эрагона даже волосы на затылке зашевелились от страха! Он увидел на подоконнике ребёнка! Это был мальчик, он сидел на корточках и пристально смотрел на Эрагона. Глаза у него были как щёлки, а в чёрные космы вплетён побег падуба.
«Тебе нужна помощь?» — услышал Эрагон его беззвучный вопрос и даже глазами захлопал от удивления: «мальчик» говорил голосом Солембума!
«Это ты?» — спросил он растерянно.
«А ты разве не видишь?»
Эрагон поперхнулся и ничего не сказал, глядя на свиток, который держал в руках. Потом, решив не подавать виду, заявил:
«Если глаза меня не обманывают, обличье у тебя недавно ещё было несколько иным».
«Мальчик» усмехнулся, обнажив ровные острые зубы:
«То, как я выгляжу, не меняет моей сути. Или ты думаешь, что меня просто так называют котом-оборотнем?»
«Что ты здесь делаешь?» — спросил Эрагон.
Кот, склонив голову набок, некоторое время раздумывал, стоит ли отвечать на столь наивный вопрос, потом все же ответил: «Это зависит от того, что здесь делаешь ты. Если вы читаете эти списки развлечения ради, тогда, видимо, в моем визите нет ни малейшего смысла. Но если вы все же проникли сюда вопреки закону и опасаетесь, что вас могут тут обнаружить, то я, может быть, скажу, что пришёл сюда, потому что тот стражник, которому вы дали взятку, только что сообщил о вас своему сменщику, а тот, будучи верным слугой Империи, послал на ваши поиски солдат».
«Спасибо, что предупредил».
«Значит, мои сведения оказались полезными? Что ж, надеюсь, вы сумеете ими воспользоваться».
Мальчишечка встал во весь рост и откинул с лица свои чёрные космы, явно собираясь уходить. Эрагон быстро спросил его:
«А что ты имел в виду, когда в прошлый раз говорил мне о дереве и каком-то склепе?»
«Только то, что ты слышал».
Эрагон попытался ещё его расспросить, но кот-оборотень отвечать не пожелал и, канув за окно, растворился во тьме.
— Нас солдаты ищут, — громко сообщил Эрагон своим спутникам.
— Откуда ты это узнал? — вскинул голову Бром.
— Случайно подслушал разговор стражников, которые остановились за дверью. Тот, кому ты заплатил, все рассказал своему сменщику, и он уже отправил за нами патруль. Надо поскорее отсюда выбираться. Они, возможно, уже проверили кабинет Джоада и убедились, что там никого нет.
— Ты уверен? — спросил Джоад.
— Совершенно уверен! — Эрагон даже ногой топнул. — Они сюда идут!
Бром вытащил из груды свитков ещё один.
— Ну и пусть идут, — сказал он. — Нам важнее списки до конца просмотреть. — Они ещё несколько минут сосредоточенно рылись в записях, и наконец, просмотрев последний свиток, Бром бросил и его в ящик, а Джоад мгновенно спрятал тщательно сложенный пергамент и чернильницу в кошель на поясе. Эрагон схватил в руки факел, и они выскочили из комнаты, захлопнув за собой дверь, как раз в ту минуту, когда в коридоре послышался топот стражи. И тут Бром сердито прошипел:
— Черт побери! Дверь-то не заперта!
Он едва успел приложить к двери ладонь, щёлкнул замок, и в то же мгновение перед ними возникли трое вооружённых стражников.
— А ну отойдите от двери! — крикнул один из них. Бром отступил на шаг, изобразив на лице крайнее изумление, а самый высокий из стражников, грозно наступая на них, вопрошал:
— Вы зачем в комнату; где регистры хранятся, полезли? Эрагон в смятении сжал в руках лук, приготовившись к бою.
— Боюсь, мы немного заблудились, — дрожащим голосом объяснил стражнику Джоад. С виска его сползала крупная капля пота.
Стражник подозрительно глянул на него и велел своему спутнику:
— Проверь-ка дверь.
Эрагон затаил дыхание, стражник попытался открыть дверь в хранилище, даже стукнул в неё тяжёлой латной перчаткой и сказал:
— Нет, все заперто!
Высокий, видимо офицер, поскрёб подбородок и проворчал:
— Ну, тогда ладно. Не знаю уж, что вам тут понадобилось, но раз дверь заперта, так и быть, я вас отпускаю. Ступайте за нами. — И они, со всех сторон окружённые стражниками, двинулись к выходу.
«Господи, — думал Эрагон, — они же сами помогают нам выйти из крепости!»
У ворот главной башни офицер стражи с ними простился, махнув рукой в сторону ворот:
— Вам вон туда, да не вздумайте ещё куда-нибудь по дороге нос сунуть! Мы проследим. А в следующий раз с утра приходите.
— Конечно, конечно! — суетливо пообещал Джоад. Эрагон прямо-таки чувствовал, как глаза стражников сверлят им спины, когда они торопливо шли к воротам крепости. Когда же ворота наконец остались за спиной, рот Эрагона сам собой растянулся в победоносную улыбку, он даже подпрыгнул от облегчения. Бром сердито на него глянул и проворчал:
— Иди, пожалуйста, спокойно. Дома радоваться будешь!
Устыдившись, Эрагон прыгать перестал, но в душе у него все пело от радости. И как только они добрались до кабинета Джоада, он восторженно завопил:
— А здорово у нас все получилось!
— Неплохо, хотя ещё предстоит выяснить, стоило ли так мучиться, — охладил его пыл Бром.
Джоад достал с полки карту Алагейзии и расстелил её на столе.
Вдоль левого края карты простирались западные моря, вдоль их побережья тянулся горный хребет Сиайн. В центре раскинулась пустыня Хадарак, а правый, восточный край карты был пуст. И где-то в этой