– Ну, теперь мне еще больше хочется узнать, что станется с тобой в будущем! – воскликнула Анжела. – А кто был тот старик, с которым ты вчера ко мне заходил?
Эрагон решил, что, назвав имя Брома, не причинит ему особого зла, и сказал:
– Его зовут Бром.
Анжела вдруг громко расхохоталась, от смеха она даже согнулась пополам. Потом вытерла глаза, как следует отхлебнула из бурдюка и снова принялась хохотать. Наконец, совсем запыхавшись от смеха, она с трудом промолвила:
– Ох… Так это он! Мне и в голову не пришло!
– А что тут такого удивительного? – заволновался Эрагон.
– Нет, нет, не тревожься, – сказала Анжела, пряча улыбку. – Дело в том, что… Брома очень хорошо знают люди моей профессии. И я думаю, что его судьба – или же его будущее, если угодно, – еще не раз сыграет шутку и с ним, и с нами.
– Не смей над ним смеяться! – возмутился Эрагон. – Он самый лучший человек на свете!
– Ну, ну, не сердись, – ласково сказала Анжела. – Это я прекрасно знаю. И когда-нибудь с удовольствием немало расскажу тебе всяких историй, связанных с Бромом. А пока что тебе нужно… – Она не договорила: Солембум вдруг встал и, неслышно ступая мягкими лапами, отгородил их друг от друга, глядя прямо на Эрагона своими немигающими глазищами.
«Ну, что тебе?» – мысленно спросил у него Эрагон, не скрывая своего раздражения.
«Слушай внимательно, я скажу тебе две важные вещи. В урочный час, когда тебе понадобится оружие, ищи под корнями дерева Меноа. А когда покажется, что все потеряно и сил у тебя совсем не осталось, отправляйся к скале Кутхиан и произнеси вслух свое имя, чтобы открыть Склеп Усопших».
И прежде чем Эрагон успел спросить, что Солембум имел в виду, волшебный кот пошел прочь, изящно виляя хвостом. Анжела покачала головой, кольца жестких густых волос упали ей на лоб.
– Не знаю, что он тебе сказал, да и знать не хочу! Он говорил с тобой и только с тобой. Никому не говори о том, что он тебе сказал!
Эрагон был потрясен до глубины души.
– По-моему, мне пора, – растерянно промямлил он.
– Иди, если хочешь. – Анжела опять улыбнулась. – Но вообще-то можешь оставаться здесь сколько душе угодно. Особенно если купишь что-нибудь. Нет, лучше иди. Мы с Солембумом уже и так сказали тебе достаточно. Будет тебе над чем поразмыслить!
– Да уж… – Эрагон быстро встал и двинулся к двери. – Спасибо тебе, что будущее мне прочла.
– На здоровье, – насмешливо ответила Анжела, по-прежнему улыбаясь.
Выйдя из лавки, Эрагон немного постоял посреди улицы, пока глаза его не привыкли к яркому дневному свету, а мысли не пришли в порядок. Передумав идти к Джоаду, он снова поспешил к городским воротам и к тому месту, где скрывалась Сапфира.
Подойдя к подножию знакомого утеса, он мысленно окликнул ее, и через минуту она плавно спустилась к нему, и вскоре оба уже были в безопасности, на вершине скалы. Эрагон быстро рассказал Сапфире о том, что узнал у Анжелы и увидел в городе.
«И в общем, – заключил он, – я думаю, что Бром прав: похоже, я всегда оказываюсь там, где случаются всякие неприятности».
«Ты должен помнить, что сказал тебе волшебный кот. Это очень важно».
«Откуда ты знаешь?» – с любопытством спросил Эрагон.
«Я не уверена, но те истинные имена, которые он назвал, похоже, обладают магической силой. Скала Кутхиан… – Она словно попробовала это слово на вкус. – Нет, эти названия нам ни в коем случае нельзя забывать!»
«Как ты думаешь, стоит рассказать об этом Брому?»
«Как хочешь, но ведь, по словам Анжелы, ни он, ни кто-либо другой не имеет права знать твое будущее. А если ты поведаешь ему о Солембуме и о том, что кот-оборотень тебе сказал, то вызовешь множество совершенно не нужных тебе вопросов… Если же ты просто спросишь у него, что означают эти загадочные названия, он, конечно же, сразу заподозрит неладное и захочет узнать, откуда они тебе известны. Неужели ты думаешь, что сможешь достаточно убедительно ему соврать?»
«Не смогу, – признался Эрагон. – Может, действительно лучше ничего ему не говорить? А вдруг это слишком важные сведения и скрывать их от него нельзя?» И они все говорили и говорили, но никак не могли решить, что же лучше, и тогда просто умолкли, сидя рядышком и глядя на вершины деревьев. Вскоре стало темнеть, и Эрагон заторопился назад, в Тирм.
– Нил вернулся? – спросил он у дворецкого, который открыл ему дверь.
– Да, они с господином Джоадом сейчас в кабинете.
Эрагон поблагодарил его и поспешил в кабинет. Бром сидел у огня и курил трубку.
– Какие новости? – спросил Эрагон.
– Новости – хуже некуда! – проворчал Бром, не выпуская изо рта трубки.
– С Брандом говорил?
– Говорил, да только безрезультатно. Этот управляющий – жуткий буквоед. И всегда готов с радостью придумывать новые правила, даже знает, что кому-то они создадут массу неудобств. Впрочем, он совершенно уверен, что, соблюдая все предписания, творит исключительно добро.
– Значит, он не позволит нам просмотреть записи? – уточнил Эрагон.
– Нет! – сердито рявкнул Бром. – И ничем его не прошибить! Даже взяток он не берет! Между прочим, я ему немало сулил. Вот уж не думал, что встречу чиновника, который взяток не берет. Хотя, если честно, этот Бранд мне понравился куда больше, чем всякие жадные ублюдки из дворцовой канцелярии… – Бром осекся и яростно запыхтел трубкой, что-то сердито бормоча себе под нос.
Когда он немного успокоился, Эрагон осторожно спросил:
– И что же мы теперь будем делать?
– Всю следующую неделю мы с тобой будем учиться читать.
– А потом?
Бром наконец-то улыбнулся:
– А потом мы устроим Бранду один неприятный сюрприз.
Эрагон, конечно, тут же пристал к нему, прося рассказать поподробнее, но Бром с хитрым видом отмалчивался.
Обед подали в роскошной столовой. Джоад сидел на одном конце огромного стола, его жена Хелен, мрачно поглядывавшая на гостей, села на противоположном конце, а на равных расстояниях от них разместились Бром и Эрагон. Эрагон очень неуютно чувствовал себя в этой чересчур просторной комнате, но то, что его отгораживает от неприветливой хозяйки несколько пустых стульев, было даже приятно.
Слуга, неслышно ступая, подал первое, Джоад и Хелен молча принялись за еду, а Эрагон, последовав их примеру, подумал, что куда веселее бывает на поминках. А уж на поминках ему в Карвахолле пришлось побывать не раз. Конечно, похороны – событие печальное, однако даже на поминках он не испытывал такой томительной скуки, как за обедом в присутствии Джоада и его супруги. Он прямо-таки физически ощущал жгучую неприязнь, источаемую Хелен.
Об уроках чтения и о заговорах
Бром углем нацарапал на пергаменте какую-то руну и, показав ее Эрагону, велел хорошенько запомнить.
Так Эрагон взялся за обучение грамоте. Учиться было трудно и непривычно, у него порой прямо-таки мозги скрипели от напряжения, но, в общем, занятия ему нравились, да и учитель у него был хороший, хотя, может быть, и несколько нетерпеливый. Эрагон быстро делал успехи.
Вскоре установился обычный распорядок дня. После завтрака Эрагон отправлялся в кабинет и старательно повторял буквы и правила их произнесения и написания. Оказалось, что, если закрыть глаза, буквы сами собой начинают складываться в слова, как бы танцуя у него в голове. Это занятие увлекало Эрагона чрезвычайно.
Перед обедом они с Бромом обычно упражнялись в фехтовании во дворе, а слуги и целая стайка соседских ребятишек с круглыми от любопытства глазами собирались, чтобы посмотреть на поединок. Если после обеда оставалось достаточно времени, Эрагон уходил к себе и, старательно задернув в комнате занавески, практиковался в магическом искусстве.
Единственное, что его беспокоило, это Сапфира. Он старался каждый вечер навещать ее, но этого было явно недостаточно. В течение дня Сапфира обычно охотилась где-то далеко от Тирма – рядом с городом ее бы сразу заметили и возникли бы ненужные слухи. Эрагон, как мог, старался облегчить ее существование, но понимал, что единственный способ утолить ее душевный и физический голод – это уход из города.
А в Тирм между тем каждый день приходили все более мрачные известия. Приезжие купцы рассказывали, каким ужасным налетам подверглись многие приморские селения, рассказывали и о том, как богатые и знатные люди по ночам внезапно исчезают из дома, а потом, часто уже на следующее утро, их изуродованные трупы обнаруживают где-нибудь неподалеку. Эрагон часто слышал, как Бром и Джоад вполголоса обсуждают эти новости, но при его приближении они всегда умолкали.
Дни пролетали быстро. Подошла к концу первая неделя их пребывания в Тирме. Знания Эрагона были, конечно, еще очень малы, но он уже мог самостоятельно прочесть целую страницу. Читал он, правда, пока медленно, но знал, что скорость – дело наживное.
Бром всячески подбадривал его:
– Ничего, молодец! Ты справляешься куда лучше, чем я ожидал.
Однажды в полдень Бром позвал их с Джоадом в кабинет и сказал:
– Ну что ж, теперь ты, Эрагон, уже в состоянии помочь нам, так что пора приступать к делу.
– А что мы должны сделать? – с любопытством спросил Эрагон.
В ответ Бром так свирепо усмехнулся, что Джоад даже застонал:
– Господи, что ты задумал? Слишком уж хорошо я знаю эту твою улыбочку! Не сомневаюсь: теперь-то уж мы точно в беду попадем!
– Ты преувеличиваешь, Джоад, – снова усмехнулся Бром. – Хотя кое-какие неприятности я вполне допускаю. Итак, вот что мы должны сделать…
«Мы уходим из города сегодня вечером или завтра утром», – сообщил Эрагон Сапфире, уже ложась спать.
«Так неожиданно? А опасность вам не грозит?»
«Пока вроде бы нет. Но, возможно, нам придется бежать из Тирма, и стражники будут преследовать нас по пятам. – Почувствовав тревогу Сапфиры, он попытался ее успокоить: – Да ничего, все обойдется! В крайнем случае, мы с Бромом можем воспользоваться магией. Да и мечом мы владеем неплохо».
Попрощавшись с Сапфирой, он лег и уставился в потолок. Руки слегка дрожали от волнения, в горле стоял противный комок. Когда его все-таки одолел сон, он даже немного смутился и вдруг подумал: «До чего же не хочется уходить из Тирма! Здесь наша жизнь шла почти нормально… Господи, много бы я дал, чтобы иметь возможность не скитаться без конца с места на место. Остались бы здесь и жили как все – вот было бы здорово! – И вдруг понял: – Я уже никогда не смогу жить как все! Во всяком случае, пока Сапфира со мной».