– Ты все-таки убил его! – восхищенно воскликнул Эрагон. Он знал только двух легендарных героев, которым удалось выжить в поединке с шейдами и сразить противника.
– Не уверен, – пробормотал Муртаг.
Кто-то из стражников крикнул:
– Точно, он его прикончил! Взять их! – И множество воинов с сетями и копьями ворвались в столовую с обоих ее концов.
Эрагон и Муртаг спиной к спине отражали их атаки, медленно продвигаясь вдоль стены к центру комнаты вместе с бесчувственной девушкой. Стражники надвигались на них полукругом. Вдруг в пролом просунулась голова ревущей Сапфиры с разинутой пастью. Дракониха еще расширила дыру в потолке мощными когтистыми лапами, выломав несколько досок, и стала видна почти целиком.
Зрелище было настолько устрашающее, что трое стражников не выдержали и обратились в бегство. Остальные, впрочем, с места не двинулись. С грохотом треснула несущая балка, вниз посыпался град щепок и довольно увесистых обломков. Стражники дрогнули, но позиций своих пока что не сдавали. Эрагон и Муртаг прижались к стене, чтобы не оказаться искалеченными падавшими сверху кусками дерева. Сапфира снова взревела, демонстрируя огромные клыки, и тут стражники не выдержали, бросившись бежать, сбивая друг друга с ног и топча упавших.
Последним титаническим усилием Сапфира покончила с потолком и, сложив крылья, спрыгнула на пол. Под ее тяжестью крепкий и грубо сколоченный стол хрустнул, точно яичная скорлупа. Эрагон завопил от восторга и невероятного облегчения и бросился к Сапфире на шею. Она ласково замурлыкала и сообщила:
«Я по тебе соскучилась, малыш!»
«И я по тебе тоже. Очень! Но тут мы еще кое-кого из тюрьмы спасли. Ты сможешь вынести троих? Это очень важно!»
«Конечно смогу!» – небрежно фыркнула Сапфира, отшвыривая лапой обломки дерева и обеденные столы и расчищая себе место для разбега.
Муртаг и Эрагон вытащили девушку из укрытия, и дракониха даже зашипела от изумления, увидев ее:
«Эльф?»
«Да, эльф, эльфийская девушка! Та самая, которую я видел во сне! – принялся торопливо рассказывать Эрагон, подбирая с пола свой меч и помогая Муртагу усадить эльфийку в седло. Потом они оба тоже взобрались на Сапфиру, и он спросил: – Я слышал, на крыше шло настоящее сражение? Там еще кто-то остался?»
«Сражение было, но никого в живых не осталось. Вы готовы?»
«Готовы».
Сапфира подпрыгнула, взлетела, и они увидели крышу крепости, буквально заваленную телами стражников.
– Гляди! – крикнул Муртаг.
Лучники на главной башне уже прицелились в них.
– Сапфира! Набирай высоту! Не медли! – крикнул Эрагон во весь голос.
Дракониха развернула крылья, пробежала до края крыши и подпрыгнула, сильно оттолкнувшись мощными лапами. Сперва из-за чрезмерной ноши она чуть не рухнула вниз, и сердце Эрагона тревожно екнуло, а в воздухе запели выпущенные лучниками стрелы.
Взревев от боли – стрелы все-таки успели в нее вонзиться, – Сапфира резко свернула влево, чтобы избежать следующего залпа. Во тьме снова запели стрелы, но все же ночь защитила ее от их смертельных укусов. Эрагон, страшно огорченный, беззвучно спросил:
«Куда тебя ранили?»
«В оба крыла… И одна стрела там застряла…» Сапфира дышала с трудом; ей явно было слишком тяжело.
«Далеко ли ты сможешь нас унести?»
«Достаточно далеко от города, не беспокойся».
Эрагон крепко прижал к себе девушку, и они полетели прочь от Гиллида, устремляясь к востоку и все выше поднимаясь в ночное небо.
Воин и целитель
Сапфира приземлилась на вершине какого-то холма, поросшего лесом, высмотрев с высоты вполне приличную поляну. Она бессильно уронила распростертые крылья, и Эрагон бросился осматривать ее раны. Они находились, видимо, не более чем в полулиге от Гиллида. На опушке были привязаны Сноуфайр и Торнак, которые нервно всхрапывали из-за чрезмерной близости дракона, и Муртаг пошел успокоить коней.
В темноте видно было плохо, и Эрагон ощупью пытался определить, куда именно попали стрелы. Он отыскал три окровавленных отверстия в тонкой мембране правого крыла, а от левого был даже оторван небольшой кусочек. Сапфира вздрагивала каждый раз, когда руки Эрагона касались ее ран, и он постарался использовать все свои знания и навыки, чтобы залечить с помощью магии отверстия, пробитые в правом крыле, а затем занялся стрелой, застрявшей в мышце драконьего плеча. Конец стрелы торчал оттуда, пробив маховую мышцу насквозь, из раны сочилась кровь.
Эрагон призвал на помощь Муртага:
– Ты придержи ей крыло, а я попробую вытащить эту чертову стрелу. – И показал, как именно следует держать крыло. «Будет больно, – предупредил он Сапфиру, – но ты потерпи, я быстро. И постарайся не вырываться – иначе ты поранишь и себя, и нас».
Она вытянула шею и, выдрав из земли молодое деревце, стиснула его зубами.
«Я готова», – сообщила она Эрагону.
«Хорошо».
– Держи крепче, – шепнул он Муртагу и изо всех сил дернул за наконечник стрелы, предварительно отломав ее хвостовое оперение.
Стараясь не бередить рану, он ловко вытянул стрелу из плеча Сапфиры. Она, закинув голову, застонала, несмотря на зажатое в зубах деревце, и крыло ее непроизвольно дернулось. Муртаг не только получил по зубам, но и упал на землю, а Сапфира взвыла и так тряхнула зажатым в зубах деревцем, что обоих юношей с ног до головы засыпало землей. Но Эрагон продолжал колдовать над ее раной до тех пор, пока она не затянулась. Только тогда он наконец поднял голову и помог Муртагу подняться. Тот едва стоял на ногах.
– Никак не ожидал, что она так здорово мне врежет! – признался он, ощупывая ободранную и распухшую челюсть.
«Мне очень жаль!» – тут же заверила Эрагона Сапфира.
– Она не хотела тебя ударить, – сказал он Муртагу. – И просит прощения.
После этого Эрагон полностью переключил свое внимание на бесчувственную девушку.
«Тебе придется некоторое время нести ее на себе, – сказал он Сапфире. – На лошади она ехать не может. Думаю, что теперь, когда мы вытащили стрелу, ты быстро поправишься. Да и девушка гораздо легче меня».
Сапфира качнула головой:
«Хорошо, я ее понесу».
«Спасибо, – сказал Эрагон и крепко ее обнял. – То, что ты сотворила в крепости, было просто потрясающе! Я никогда этого не забуду!»
Она ласково на него посмотрела:
«Ну, мне пора».
Эрагон, поудобнее устроив эльфийку, отступил в сторону, давая Сапфире возможность взлететь. Черные волосы девушки развевались на ветру. Одно мгновение – и обе пропали из виду, а Эрагон поспешил к Сноуфайру, вскочил в седло, и они с Муртагом галопом понеслись вслед за улетевшей Сапфирой.
На ходу Эрагон вспоминал, что ему известно об эльфах. Они очень долго живут – об этом он не раз слышал, хотя и не знал, насколько долго. Они говорят на древнем языке, и многие из них умеют применять магию. После падения власти Всадников эльфы ушли в добровольное изгнание, и с тех пор никого из них в Империи не видели. Так почему же эта прекрасная девушка сейчас оказалась здесь и совершенно одна? И как слугам Империи удалось ее схватить? Если она умеет колдовать, то ее, скорее всего, опоили каким-то зельем – на всякий случай…
Они мчались сквозь ночь, не останавливаясь, даже когда чувствовали, что силы начинают оставлять их, и несмотря на воспаленные от усталости глаза и неловкие движения. Позади была видна цепочка огней: это конные воины Гиллида бросились за ними в погоню.
Наконец занялся рассвет, и Муртаг с Эрагоном, не сговариваясь, остановили коней.
– Придется все-таки устроить привал, – еле вымолвил Эрагон. – По-моему, я сейчас упаду с седла. Мне просто необходимо поспать… И мне уже все равно, догонят нас или нет…
– Ладно, – кивнул Муртаг, который тоже тер усталые глаза. – Скажи Сапфире, чтоб спускалась. Мы поедем ей навстречу.
Следуя указаниям Сапфиры, они быстро добрались до подножия небольшого утеса, где бежал ручей. Дракониха уже приземлилась и успела напиться свежей холодной воды, а потому чувствовала себя неплохо. Девушка по-прежнему была привязана к ее седлу. Эрагона и Муртага Сапфира встретила негромким довольным урчанием. Эрагон спрыгнул с седла и подбежал к ней.
Муртаг помог ему снять девушку с драконьей спины и опустить на землю. Потом они оба плюхнулись рядом, привалившись к скале и чувствуя себя совершенно обессиленными. Сапфира с любопытством рассматривала эльфийку.
«Интересно, почему она так и не проснулась? Ведь мы несколько часов провели в воздухе?» – спросила она.
«Кто знает, что они с ней сотворили?» – мрачно откликнулся Эрагон.
Муртаг, догадавшись, что речь идет о девушке, сказал:
– Насколько мне известно, это первый эльф, которого удалось захватить Гальбаториксу, хотя он упорно искал встречи с ними с тех пор, как они скрылись с глаз людских. По всей видимости, его слуги либо все же отыскали убежище эльфов, либо эта девушка попалась им в руки совершенно случайно. Наиболее вероятно второе. Если бы Гальбаторикс узнал, где скрываются эльфы, то немедленно послал бы против них все свои войска. А поскольку этого пока не произошло, вопрос в том, сумели ли королевские палачи пыткой вызнать у этой несчастной хотя бы что-то, прежде чем мы успели ее спасти?
– Этого мы никак не сможем узнать, пока она в себя не придет, – покачал головой Эрагон. – Расскажи лучше, что произошло после того, как меня поймали? Как я оказался в Гиллиде?
– Ургалы теперь на службе у Империи, – кратко пояснил Муртаг, откидывая со лба волосы. – И, похоже, шейды тоже. Мы с Сапфирой видели, как ургалы передали тебя шейду – хотя, если честно, тогда я еще не знал, что это шейд, – и сопровождавшим его воинам. Они и доставили тебя в Гиллид.
«Так и было», – подтвердила Сапфира, сворачиваясь клубком рядом с Эрагоном.
Эрагон тут же вспомнил тех ургалов, с которыми разговаривал в Тирме, и их «хозяина», о котором они упоминали. Так они имели в виду короля! И значит, я нанес оскорбление самому могущественному человеку в Алагейзии! Ему стало не по себе, но потом он вспомнил ужасную резню, устроенную ургалами в Язуаке, и дикая, вызывавшая тошноту ярость вскипела в нем.