Роран разыскал Хорста и других своих односельчан, и они образовали внутри его полка некое надежное ядро. Биргит тоже была среди них, как и воины-мужчины, она сжимала в руках отлично наточенный боевой топор. Роран приветствовал ее, подняв щит, и она ответила ему тем же; он даже позволил себе мрачно улыбнуться.
Вардены обматывали свои сапоги – а кто и босые ноги – тряпками, чтобы заглушить шаги, и строились, ожидая приказа к отправке.
И он вскоре последовал. Полк вышел из лагеря, стараясь двигаться совершенно бесшумно и не греметь ни доспехами, ни оружием. Роран вел своих людей через поля к тому месту перед центральными воротами Урубаена, где они должны были воссоединиться с двумя другими полками – одним из них командовал старый Мартланд Рыжебородый, а другим – Джормундур.
Вскоре после их выхода из лагеря и в Урубаене прозвучали сигналы тревоги, и вардены поспешно поснимали с ног тряпье и приготовились к атаке. Через несколько минут рога протрубили начало штурма, и вардены бегом ринулись через темное поле к высоченной городской стене.
Роран бежал впереди всех. Это, конечно, был самый скорый способ подставить себя под удар, но он понимал: людям нужно видеть, что их командир не боится опасности, не прячется за их спинами. Он очень надеялся подбодрить их, заставить поднять голову выше, держать ряды сомкнутыми, а не разбегаться при первых же признаках серьезного отпора. Ибо он ничуть не сомневался: в любом случае взять Урубаен будет ох как нелегко!
Они пробежали мимо одной из осадных башен; ее колеса были чуть ли не двадцать футов высотой и скрипели, как ржавые дверные петли; потом между ними и городской стеной оказалось совершенно открытое пространство, на которое дождем сыпались стрелы и дротики.
Эльфы что-то прокричали на своем странном языке, и в слабом утреннем свете Роран увидел, что большая часть стрел и дротиков как-то странно сворачивает на лету и втыкается в землю, никому не нанося ущерба. Но некоторые все же попадали в цель: бежавший следом за Рораном варден вдруг отчаянно вскрикнул и упал; Роран слышал, как столкнулись на бегу несколько людей и ургалов, в тяжелых доспехах перепрыгивая через своего упавшего товарища, но даже не оглядываясь на него. И Роран тоже не оглянулся. И не замедлил бег. Вместе со всеми он стремился к своей главной цели – крепостной стене.
Стрела ударила в щит, которым он прикрывал голову, но этого удара он почти не почувствовал.
Когда они наконец оказались возле стены, Роран, немного отступив в сторону, крикнул:
– Лестницы давайте! Дайте дорогу лестницам!
Люди расступились, и ургалы подтащили осадные лестницы к стене. Для того чтобы сделать лестницы такой длины, куллам пришлось связывать вместе стволы деревьев, но как только лестницы поставили вертикально и попытались прислонить к стене, они тут же оседали под собственным весом и ложились на стену, начиная скользить в сторону и угрожая рухнуть.
Роран, растолкав своих воинов локтями, схватил за плечо кого-то из эльфов. Это оказалась эльфийка Отхиара, которая сердито на него глянула, но он, не обращая на это внимания, потребовал:
– Сделай скорее что-нибудь, чтобы эти лестницы стояли нормально, иначе солдаты, что наверху, их столкнут, и они попросту развалятся!
Эльфийка кивнула и принялась что-то напевать на древнем языке; к ней тут же присоединились другие эльфы.
А Роран снова бросился к стене. Кто-то из варденов уже начал карабкаться по лестнице, и он схватил его за ремень, стащил на землю и заявил:
– Первым пойду я!
Забросив щит за спину, Роран начал подниматься по лестнице, сжимая молот в руке. Он никогда не испытывал особой любви к высоте, и по мере того, как люди и ургалы, оставшиеся внизу, становились все меньше, ноги его начинали дрожать все сильнее. Ощущение крайней неуверенности еще усилилось, когда он достиг того места, где лестница почти лежала на каменной стене; здесь невозможно было ни толком схватиться за перекладины руками, ни как следует поставить ногу – разве что носки его сапог помещались на этих перекладинах, представлявших собой самые обыкновенные покрытые корой ветки, и приходилось вести себя предельно осторожно, иначе можно было запросто соскользнуть.
Мимо него просвистело копье – достаточно близко, чтобы он щекой почувствовал движение воздуха.
Роран выругался, но продолжал подъем.
Он был менее чем в метре от верхушки стены, когда какой-то солдат с голубыми глазами наклонился над краем и посмотрел прямо на него.
– Ба! – радостно вскричал Роран; солдат, вздрогнув от неожиданности, отступил назад, и, прежде чем он успел прийти в себя, Роран рывком преодолел последние перекладины и спрыгнул на площадку, тянувшуюся по всему верхнему краю стены.
Солдат, которого он так напугал, стоял от него в нескольких футах, держа в руках короткий меч, каким обычно вооружены лучники, и, не глядя на Рорана, что-то кричал другим воинам, находившимся несколько дальше.
Щит Рорана по-прежнему висел у него за спиной, и он, размахнувшись молотом, ударил солдата по запястью, понимая, что это самый безопасный способ обезоружить противника, ибо без щита ему было бы довольно сложно обороняться от любого опытного фехтовальщика.
Солдат, догадавшись о его намерениях, парировал и нанес Рорану колющий удар в живот.
Точнее, попытался нанести, ибо чары, наложенные Эрагоном, остановили острие меча в четверти дюйма от брюха Рорана. Он зарычал, вышиб у изумленного противника меч из рук и тремя быстрыми ударами размозжил ему голову.
И выругался. Это было плохое начало.
Все больше варденов пытались взобраться на стену, но удавалось это немногим. У верхушки каждой из лестниц собрались солдаты Гальбаторикса, поджидая тех, кто предпримет попытку подняться наверх. Роран видел, что на помощь защитникам крепости постоянно прибывает подкрепление из города, поднимаясь на стены по внутренним лестницам.
К Рорану присоединился Балдор – он сумел подняться по той же лестнице, что и Роран, – и вместе они бросились к одной из баллист, возле которой копошились восемь солдат. Баллиста стояла у подножия одной из сторожевых башен, которые торчали над стеной на расстоянии футов двести друг от друга. Над головой у солдат, занятых баллистой, Роран заметил двойника Сапфиры, созданного эльфами; эта «Сапфира» летала над стенами, поливая их языками огня.
Солдаты моментально догадались о намерениях Рорана и Балдора; они схватили копья и выставили их перед собой, держа противника на расстоянии. Роран попытался перехватить одно из копий, однако державший его воин оказался весьма ловок и проворен, и в итоге Роран чуть снова не получил удар в живот. Он понимал, что еще несколько минут, и солдаты, пожалуй, с ними расправятся.
Однако этого не произошло. Через край стены перевалился ургал, сумевший как-то взобраться наверх; оказавшись позади этой группы солдат, он нагнул рогатую голову и с диким ревом кинулся в атаку, размахивая окованной металлом боевой дубинкой.
Ургал ударил одного из солдат в грудь, переломав ему ребра, а второго в бедро так, что тот рухнул, как подкошенный. Оба ранения, казалось бы, должны были лишить этих солдат способности сопротивляться, но как только ургал пробежал мимо них, они оба снова поднялись на ноги и, как ни в чем не бывало с мечами бросились на ургала с тыла.
Ощущение безнадежности охватило Рорана.
– Да, чтобы их остановить, придется им либо головы размозжить, либо начисто эти головы отрубить! – крикнул он Балдору и, не сводя глаз с наступавших на них солдат, крикнул варденам, находившимся позади: – Осторожней! Они не чувствуют боли!
А Сапфира-призрак, продолжая кружить над городом, тем временем налетела на какую-то башню, и все, кроме Рорана, остановились и стали на это смотреть; но он знал, что так и было задумано эльфами.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, он прыгнул вперед и прикончил одного из солдат, сильным ударом в висок размозжив ему голову. Затем с помощью щита отшвырнул в сторону второго и перекинул его через перила; а потом он оказался слишком близко от них, чтобы они смогли воспользоваться своими копьями, и довольно быстро разделался со всеми, уверенно нанося смертоносные удары своим тяжелым молотом.
Когда Роран с помощью Балдора прикончил всех тех, что защищали подступы к баллисте, Балдор остановился и с отчаянием посмотрел на него:
– Ты видел? Сапфира…
– С ней все хорошо.
– Но ведь…
– Не беспокойся. С ней все в порядке.
Балдор явно не был в этом так уж уверен, но расспрашивать Рорана не стал, ибо на них надвигалась новая группа солдат Гальбаторикса.
А тут и Сапфира – настоящая Сапфира! – появилась над южной частью стены и полетела прямиком к цитадели, вызывая у варденов крики облегчения и радости.
Роран нахмурился. По плану Сапфира вроде бы должна была оставаться невидимой? «Фретхья! Фретхья!» – быстро прошептал он, но отчего-то так и остался видимым. «Ну и черт с ним!» – подумал он и, повернувшись к Балдору, сказал:
– Назад, к лестницам!
– Почему? – задыхаясь, спросил Балдор, отбивая атаки противника, а потом со свирепым воплем приподнял его и швырнул через стену вниз.
– Перестань задавать вопросы! Шевелись!
Бок о бок они прорубали себе путь среди воинов, мешавших им пройти к лестницам. Кровь лилась рекой; Балдор получил резаный удар в левую голень, чуть ниже наколенника, и серьезное ранение плеча – его чуть ли не насквозь проткнуло вражеское копье, пробив металлическую кольчугу.
Невосприимчивость воинов Гальбаторикса к боли означала, что вывести их из строя можно было, лишь убив их, а это не всегда удавалось. Кроме того, нельзя было проявлять ни капли милосердия, и вот это оказалось для Рорана особенно тяжело. Не раз он думал, что уже расправился с тем или иным солдатом, но оказывалось, что «убитый» снова поднялся и кинулся на него как раз в тот момент, когда Роран уже повернулся к нему спиной, сражаясь с другим воином. И вообще, солдат было слишком много! Рорану уже начинало казаться, что им с ними никогда не справиться.