– Молот, не поужинаешь ли нынче с нами? – спросил Тэйн, подходя к нему.
Роран, естественно, вежливо отказался, но, стоило ему отойти на несколько шагов, и он столкнулся с Фельдой, муж которой погиб по вине Слоана. Поклонившись, Фельда спросила:
– Можно с тобой поговорить, Роран, сын Гэрроу?
– Сколько угодно, – улыбнулся он. – Ты же знаешь.
– Спасибо. – Фельда, не поднимая глаз, смущенно теребила бахрому на шали и как-то опасливо оглядывалась в сторону своей палатки. – Сделай доброе дело, помоги мне. Я насчет Манделя… – Роран кивнул. Мандель был старшим сыном Фельды. С ним вместе Роран ходил в Нарду в тот судьбоносный день, когда ему пришлось убить двух стражников, стоявших у городских ворот. Мандель тогда показал себя очень неплохо, да и потом, на борту «Эделайн» работал наравне с другими матросами и охотно учился управлять баркой. – Он очень подружился с моряками, стал играть с ними в кости – не на деньги, правда, у нас их нет, а на всякие мелкие вещи, лишая нас порой самого необходимого…
– А ты просила его перестать играть?
Фельда снова принялась теребить бахрому.
– Так ведь с той поры, как погиб его отец, он меня совсем слушаться перестал. Одичал, все время своевольничает, слова ему не скажи…
«Все мы одичали», – подумал Роран.
– И что же я должен, по-твоему, сделать? – мягко спросил он.
– Ну, у тебя с ним всегда были добрые отношения. А теперь он тобой просто восхищается. Ты бы поговорил с ним, а? Тебя-то он послушается!
Роран подумал немного и кивнул:
– Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать. – Фельда с облегчением вздохнула. – А ты скажи мне, что именно он проиграл в кости?
– Да по большей части просто еду. – Фельда явно поколебалась, но все же сказала: – Но однажды, я знаю, он поставил на кон браслет моей бабушки – против кролика, которого матросы поймали в силки.
Роран нахмурился:
– Не беспокойся, Фельда. Я займусь этим сразу, как освобожусь.
– Спасибо. – Фельда снова поклонилась и исчезла за своей убогой палаткой, оставив Рорана в глубокой задумчивости.
Он пошел было дальше, но эта история с Манделем не давала ему покоя. Мандель был не единственным, кто за время пути сблизился с моряками. Кроме того, Роран заметил, что один из людей Торсона, Фруин, весьма увлечен Оделе, подружкой Катрины. «Подобные близкие отношения могут грозить неожиданными неприятностями, когда придет время расставаться с Кловисом», – думал он.
Стараясь не привлекать к себе особого внимания, Роран прошелся по лагерю и отобрал несколько человек из тех, кому доверял более всего. Затем он привел их в палатку Хорста и негромко сказал:
– Пятеро пойдут со мной – прямо сейчас. Иначе, боюсь, будет поздно. За главного остается Хорст. Помните: ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Кловис сбежал со своими барками или как-то повредил их. Для нас эти барки, похоже, единственное средство, чтобы все-таки добраться до Сурды.
– Это точно, – поддержал его Орвал. – И еще надо постараться, чтобы никто в городе о нас не пронюхал и не обнаружил наш лагерь.
– Правильно. Значит, так: если никто из нас не вернется послезавтра к ночи, считайте, что нас схватили. Тогда сами уводите барки и плывите в Сурду, но ни в коем случае не заходите за провизией в Куасту – там наверняка вас будут ждать солдаты Империи. Припасы придется пополнить где-нибудь в другом месте.
Когда его спутники были готовы, Роран заглянул в каюту Кловиса на борту «Рыжей кабанихи».
– Вы только впятером пойдете? – спросил тот, когда Роран сказал, что они уходят в город.
– Да. – Роран так пристально смотрел на Кловиса, что тот беспокойно заерзал, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – И я надеюсь, что к моему возвращению и ты, и твои барки, и твои люди все еще будут здесь.
– Ты что ж, сомневаешься в моей честности? После того как я выполнил все условия нашего договора?
– Ни в чем я не сомневаюсь. Просто предупреждаю: я на тебя рассчитываю. Мы слишком многое поставили на кон. Если ты предашь нас, все жители Карвахолла будут обречены.
– Да знаю я, – досадливо пробормотал Кловис, избегая взгляда Рорана.
– Учти: мои люди будут настороже. И еще учти: пока я дышу, их никто не захватит врасплох, не обманет и не бросит в беде. А если судьба все-таки выкинет с ними злую шутку, я непременно отомщу за них, даже если мне придется для этого пройти тысячу лиг и сразиться с самим Гальбаториксом! Запомни мои слова, шкипер, ибо это чистая правда.
– Зря ты все-таки считаешь, что мы служим Империи! – запротестовал Кловис. – И я вовсе не намерен идти у них на поводу!
Роран мрачно усмехнулся:
– Знаешь, люди порой способны на все, когда защищают свою семью и дом.
Он уже поднял щеколду на двери, когда Кловис спросил:
– А что ты собираешься делать, когда доберешься до Сурды?
– Мы…
– Да не «мы», а ты! Что ты лично намерен там делать? Я ведь наблюдал за тобой, Роран. Слушал, что ты говоришь. И ты мне, в общем-то, нравишься. Но я никак не возьму в толк: неужели ты бросишь свой молот и снова возьмешься за плуг только потому, что наконец добрался до Сурды?
Роран вцепился в щеколду так, что у него побелели костяшки пальцев.
– Когда я доставлю своих односельчан в Сурду, – произнес он совершенно спокойно и холодно, – то наконец-то займусь охотой.
– Ага! Станешь охотиться за своей рыжей красавицей? Слыхал я о ней кое-что, да только…
Но Роран его не дослушал. Дверь с грохотом захлопнулась за ним. Он был вне себя от ярости, однако вскоре заставил себя смирить бушевавший в душе пожар и направился прямиком к палатке Фельды, возле которой увидел Манделя, упражнявшегося в метании охотничьего ножа. «Права была Фельда, – подумал Роран, – парнишку не мешает немного приструнить».
– Зря ты время теряешь, – заметил он, подходя ближе.
Мандель резко обернулся к нему:
– Это еще почему?
– В настоящем бою ты таким манером скорее сам себе глаз выколешь, чем в противника попадешь. Ты же не будешь знать точного расстояния между собой и своей целью. – Роран пожал плечами. – С тем же успехом можно просто камнями кидаться.
Он спокойно смотрел, как юноша наливается гневом.
– А Гуннер мне рассказывал, что знавал в Ситхри одного человека, который мог попасть ножом в летящую ворону! А когда была целая стая, то восемь из десяти его бросков попадали в цель! – оскорбленно заявил Мандель.
– Ничего, остальных двух раз вполне достаточно, чтоб тебя успели убить. И вообще, это далеко не самое умное – в бою бросать оружие, даже в кого-то. – Роран махнул рукой и, не давая Манделю возразить, быстро прибавил: – Хватит дурью маяться. Давай собирайся. Через четверть часа встречаемся на холме за ручьем. Я решил взять тебя с собой в Тирм.
– Есть! – Мандель просиял и тут же нырнул в палатку.
Роран двинулся дальше, но тут же снова наткнулся на Фельду, которая шла куда-то, усадив себе на бедро младшую дочь. Фельда глянула на него, потом на сына, собиравшегося в поход, и на лице ее появилось озабоченное выражение.
– Ты уж присматривай за ним, Молот, хорошо?
Она поставила девочку на землю и стала помогать Манделю складывать необходимые вещи в заплечный мешок.
К месту встречи на холме Роран пришел первым. Он уселся на белый валун и стал смотреть в морскую даль, готовясь к выполнению весьма непростой задачи, стоявшей перед ним. Когда наконец подошли остальные – Лоринг, Гертруда, Биргит и ее сын Нолфаврель, – Роран сказал им:
– Надо дождаться Манделя. Он тоже идет с нами.
– А это еще зачем? – недовольно спросил Лоринг.
Биргит тоже нахмурилась:
– Мы ведь, кажется, договорились, что больше никого с собой не возьмем. Особенно Манделя. Его ведь уже приметили в Нарде. Хватит с нас и того, что вы с Гертрудой идете – это и так очень опасно.
– Ничего, рискнем. – Роран по очереди поглядел всем в глаза. – Его надо взять с собой.
В конце концов остальные подчинились. Вскоре прибежал Мандель, и маленький отряд двинулся к Тирму.
Тирм
В этих местах берег представлял собой цепочку низких, сглаженных холмов, густо поросших травой с редкими вкраплениями вереска, ив и черноствольных тополей. Мягкая, влажная земля проседала под ногами, затрудняя ходьбу. Справа поблескивало море. Слева тянулась окрашенная пурпуром зубчатая стена Спайна, заснеженные вершины которого скрывались в туманной мгле.
Пока они шли по землям свободных фермеров и крупных землевладельцев, расположенным близ города, им удавалось, оставаясь незамеченными, двигаться вдоль дороги, соединявшей Тирм с Нардой. Затем они быстро перебежали через дорогу и свернули на восток, к горам, а еще через несколько миль повернули к югу. Убедившись, что обогнули уже весь город, они вновь повернули к океану и вышли на дорогу, ведущую в город с юга.
Еще на «Рыжей кабанихе» Роран подумал о том, что правители Нарды наверняка догадались, кто убил двух стражников, и теперь ищут Кловиса, чтобы узнать, кого он взял к себе на барки. А если это так, то они вполне могли успеть сообщить в Тирм, и теперь здесь ищут тех, кто похож на него и на тех, кого видели в порту. А если в Нарде еще и раззаки побывали, то слуги Империи точно знают: охота идет не просто за бандой убийц, а за Рораном Молотом и беглецами из Карвахолла. В таком случае Тирм станет для них ловушкой. Однако они никак не могли миновать его: нужно было непременно пополнить запасы продовольствия и, если получится, зафрахтовать другое судно.
Роран сразу решил, что из соображений предосторожности лучше не посылать в Тирм никого из тех, кого могли видеть в Нарде. Исключение составляли только Гертруда и он сам. Гертруда, единственная из всех, разбиралась в травах и лекарствах, а он, Роран, никак не мог передоверить другим все необходимые дела, хотя его-то могли опознать в первую очередь. Он знал, что у него хватит силы воли заставить себя действовать решительно там, где другие стали бы колебаться. Ведь убил же он, не колеблясь, обоих стражников, когда его спутникам грозила опасность! Остальных в его отряде никто не видел, и вызвать подозрений они не могли. Лор