Эрагон очнулся, лишь когда вражеский меч полоснул его по наколеннику. Испустив хриплый крик, он нанес рубящий удар, убив и отбросив в сторону солдата, который его ударил, и, проклиная себя за беспечность, мысленно связался с Трианной. «Это не вражеский корабль, – сообщил он ей. – Передай всем, чтобы на него не нападали. Попроси Насуаду от моего имени об одолжении: пусть пошлет туда гонца, чтоб он мог объяснить этим людям ситуацию и запретил вмешиваться в бой».
«Хорошо, Аргетлам».
Поднявшись в воздух в западной части поля брани, Сапфира мгновенно пересекла пространство над Пылающими Равнинами и приземлилась рядом с Хротгаром и его свитой. Эрагон поспешно спрыгнул с седла.
– Привет тебе, Аргетлам! – приветствовал его король гномов. Рядом с ним стоял Орик. – Привет тебе, Сапфира! Эльфы, кажется, успели сделать для вас даже больше, чем обещали.
– Это не эльфы, сир, – поклонился Эрагон. – Это драконы.
– Да неужели? Ты непременно расскажешь мне о своих приключениях, как только мы покончим с этой кровавой работой. Я очень рад, что ты принял мое предложение и стал членом Дургримст Ингеитум. Для меня большая честь иметь такого родственника!
– И для меня большая честь принадлежать к одному с тобой клану!
Хротгар рассмеялся и повернулся к Сапфире:
– Я еще не забыл твою клятву восстановить Исидар Митрим. Наши умельцы уже начали собирать осколки Звездного Сапфира и складывать их в центре Тронжхайма. С нетерпением жду, когда его снова можно будет увидеть целиком.
«Раз я обещала, то свое обещание выполню», – поклонилась ему Сапфира.
Эрагон повторил ее слова вслух. Хротгар осторожно постучал пальцем по броне у нее на боку и заметил:
– Я вижу, ты носишь выкованные нами доспехи. Надеюсь, они хорошо тебе служат?
«Очень хорошо, король Хротгар! Эта броня не раз спасала меня от смерти». Эрагон перевел Хротгару ее слова, и король гордо выпрямился, подняв свой боевой топор Волунд; глаза его сверкали.
– Что ж, пожалуй, нам стоит еще разок проверить качества наших доспехов и нашего оружия в горниле битвы! – Он оглянулся на своих воинов и воскликнул: – Акх сартос оэн дургримст! Вперед! За наши семьи и наш Дом!
– Вор Хротгарз корда! Вор Хротгарз корда! – откликнулись гномы.
Эрагон глянул на Орика, который тут же ему перевел: «За боевым топором Хротгара!» Присоединившись к их хору, Эрагон вместе с Сапфирой двинулся вслед за королем гномов навстречу красным мундирам имперских солдат.
Теперь, когда гномы нанесли столь сокрушительный удар с фланга, перевес в битве явно склонился на сторону варденов. Вместе с гномами они теснили имперское войско, рассекая его на части и уничтожая более мелкие отряды. В итоге они заставили воинов Гальбаторикса отступить от тех позиций, которые те удерживали с самого утра. Яды, подброшенные Анжелой, также оказывали свое действие. Многие из имперских военачальников вели себя по меньшей мере нелепо и отдавали порой такие приказы, которые облегчали варденам возможность прорваться глубоко в боевые порядки врага, сея на своем пути хаос и смерть. Похоже, солдаты Гальбаторикса уже начинали понимать, что фортуна от них отвернулась: многие сдавались в плен, некоторые переходили на сторону варденов, обращая оружие против своих же однополчан, а наиболее трусливые просто бросали мечи и щиты и бежали с поля боя.
День между тем клонился к вечеру.
Эрагон был в самой гуще битвы, сражаясь сразу с двумя солдатами противника, когда над головой у него с ревом пронесся огромный горящий дротик и вонзился в один из командных шатров имперского войска шагах в двадцати от них. Шатер вспыхнул мгновенно, а Эрагон, разбросав своих противников, оглянулся и увидел, что с борта судна, причалившего к берегу Джиет, вылетают десятки таких же огненных снарядов. «Интересно, что это Роран такое задумал?» – мельком удивился Эрагон, оборачиваясь к наступающим на него врагам.
Вдруг где-то в тылах имперского войска прозвучал боевой рог. Потом еще один и еще. Загрохотал барабан, и все на поле боя затихли, пытаясь определить источник этих зловещих звуков. Озираясь, Эрагон заметил, как на севере, над линией горизонта поднялась странная темная тень, отчетливо видимая на фоне огненно-красного неба над Пылающими Равнинами. Хищные птицы тут же бросились врассыпную, а черная тень эта, казалось, неподвижно зависла в восходящих потоках раскаленного воздуха, и Эрагону показалось, что это Летхрблака, одна из тех чудовищных крылатых тварей, на которых летают раззаки. Но тут луч солнца, пробившись сквозь облака и дым, осветил этот непонятный темный силуэт сбоку, и оказалось, что это – красный дракон!
Дракон парил, сверкая в солнечном свете, точно жаровня, полная раскаленных углей. Его крылья имели оттенок старого вина, когда сквозь него просвечивает огонь лампы. А когти, зубы и шипы на спине были белы как снег. В хищных ярко-красных глазах горел зловещий огонь. На спине у него восседал человек в доспехах из полированной стали, вооруженный длинным двуручным мечом.
Ужас охватил Эрагона: «Значит, Гальбаторикс сумел заставить проклюнуться еще одно драконье яйцо!»
Человек в стальных латах поднял левую руку, и с его ладони сорвался поток магической энергии, точно яркий рубиновый луч. Этот луч, потрескивая, ударил Хротгара прямо в грудь, и королевские маги-хранители закричали от боли, ибо попытались парировать этот удар и защитить своего короля, но не выдержали и, разом лишившись сил, мертвыми рухнули к ногам Хротгара. Король, успев лишь глянуть на несчастных гномов, и сам зашатался, схватился рукой за сердце и тоже упал на землю. Остальные гномы взревели в отчаянии, видя гибель своего предводителя.
– Нет! – вскричал Эрагон, и Сапфира поддержала его своим ревом. – Я убью тебя! Ты мне ответишь за смерть Хротгара! – Он с ненавистью уставился на врага, понимая в душе, что у них с Сапфирой осталось слишком мало сил, чтобы противостоять такому могучему противнику.
Оглянувшись, Эрагон заметил коня, лежавшего в грязи с копьем в боку. Жеребец был еще жив. Положив руку ему на шею, Эрагон прошептал: «Спи, брат!» И втянул в себя всю оставшуюся у несчастного жеребца жизненную силу, часть ее отдав Сапфире. Этого, конечно, было маловато, но и столь небольшой запас энергии помог им унять боль в перенапряженных мышцах.
Ощутив прилив новых сил, Эрагон прыгнул в седло и крикнул:
– Орик, прими команду над своими соплеменниками!
В отдалении он увидел Арью, с тревогой следившую за ним, но тут же постарался о ней забыть и поспешно затянул на ногах крепежные ремни. Сапфира взлетела мгновенно и, яростно маша крыльями, понеслась прямо на красного дракона.
«Надеюсь, ты помнишь, чему тебя учил Глаэдр?» – спросил Эрагон, покрепче перехватывая свой щит левой рукой.
Сапфира не ответила: она гневно рычала на своего соперника:
«Предатель! Убийца! Губитель яиц! Клятвопреступник!»
Затем Эрагон и Сапфира объединенными усилиями попытались мысленно атаковать вражескую пару и смять их защиту. И странное чувство овладело Эрагоном: казалось, сознание этого Всадника состоит из множества слоев, и откуда-то из его глубин слышится шепот бесчисленных голосов – словно тысячи невидимых духов молят его, Эрагона, об освобождении…
Но в тот миг, когда мысли обоих Всадников столкнулись, противник Эрагона нанес ему такой удар, какого вряд ли можно было бы ожидать даже от Оромиса. Эрагон, правда, успел возвести мысленную защиту, вспомнив и судорожно повторяя про себя грубые магические вирши, которым научил его Оромис для использования в таких вот крайних случаях:
Под холодным зимним небом
Человек с мечом метался.
И рубил он, и колол он —
Тени поразить пытался…
Эрагон почувствовал некоторое облегчение, когда Сапфира сцепилась с красным драконом. Словно два ярко светящихся метеора они столкнулись в сумрачном небе, стараясь вспороть друг другу брюхо задними лапами. Их когти жутко скрежетали; на броне Сапфиры оставались глубокие борозды, а плоские красные чешуи второго дракона дождем сыпались на землю. Красный дракон был поменьше Сапфиры, но с более мощными и толстыми лапами и плечами. Он сумел отбросить ее, но лишь на мгновение, и они тут же снова схватились, теперь уже пытаясь перегрызть друг другу горло.
Эрагон ничем не мог помочь Сапфире, и ему оставалось лишь покрепче держать в руке Заррок, пока драконы то взвивались к небесам, то припадали к земле, нанося друг другу страшные удары лапами и хвостами. Вдруг всего футах в пятнадцати над Пылающими Равнинами Сапфира и красный дракон расцепились, отскочили друг от друга и попытались снова набрать высоту. На секунду замерев в воздухе, Сапфира отклонила голову назад, точно змея, готовящаяся нанести укус, и выпустила мощный столб пламени.
Однако ее огненный заряд не достиг цели: футах в двенадцати от красного дракона пламя раздвоилось и как бы обтекло его с обеих сторон, не причинив вреда. Проклятие! А когда красный дракон распахнул пасть, готовый ответить тем же, Эрагон выкрикнул:
– Скёлир носу фра брисингр!
И очень вовремя. Пламя пронеслось мимо, даже не коснувшись чешуи Сапфиры.
Теперь Сапфира и красный дракон мчались вверх, сквозь поднимавшиеся от земли дымы к чистому и холодному небу, то и дело меняя направление и пытаясь обогнать друг друга. Красный дракон сумел укусить Сапфиру за хвост; Сапфира и Эрагон так и взвыли от боли, оба ощутив ее одновременно. Тяжело дыша от напряжения и усталости, Сапфира умудрилась все же выполнить короткую мертвую петлю и зайти противнику в тыл, но красный дракон мгновенно сумел отклониться влево и попытался взвиться еще выше.
Пока драконы соревновались в этой головокружительной акробатике, Эрагон заметил изменения на Пылающих Равнинах: против заклинателей из Дю Врангр Гата выдвинулись два новых мага из имперского войска, гораздо более могущественные, чем их предшественники. Они уже убили одного колдуна варденов и теперь пытались уничтожить магическую защиту, установленную остальными. До Эрагона донесся призыв Трианны: «Губитель Шейдов! Выручай! Нам их не остановить! Они перебьют всех варденов, скорей, помоги…»