Ну, а ты с того дня стала такой, как того и хотела твоя родня. Молчаливая, работящая, исполнительная, безропотная — в общем, идеальная работница. Счастье твоих родных, что никто в поселке не обратил внимания на то, как сильно ты изменилась за короткое время. Сочли, что горе тебя сломало, да бабка заела. В голову никому придти не могло, что у твоей родни хватило ума применить к ребенку обряд эценбата, хотя все признаки того были налицо. Это слишком невероятное предположение для вашего патриархально — благополучного поселка, где о подобных вещах, конечно, слышали, но, слава Великим Небесам, сами не сталкивались.
И все же, когда я думаю о твоей бабке, мне кажется, что не так просто для нее было принять подобное решение. Женщины в вашей семье вообще славятся фанатичной любовью и привязанностью к своим детям. Многое твоя бабка должна была в себе сломать, чтоб от одной из внучек отказаться. Она же не полная дура, должна понимать, что после ритуала ты не можешь остаться прежней, и что этим она перечеркивает всю твою дальнейшую жизнь, обрекая тебя на одиночество и беспросветный труд. Видно, гнала она от себя такие мысли, или оправдывалась перед собой тем, что, дескать, не может иначе поступить — не ради себя на такое решилась, а ради больной дочери. Зациклилась на одном: как бы спасти дочь и младшую внучку, но при этом ни в чем не изменить свою привычную жизнь, пусть даже и ценой счастья старшей внучки!..
Ну, оправданий своим неблаговидным поступкам можно придумать без меры, было бы только желание! И еще: не думаю, что она бы пошла на такое, если б точно была уверена в том, что после содеянного жизнь тебе будет отмерена только до тридцати лет. Как видно, надеялась на то, что не все разговор о баттах — правда. Дело тут даже не в жалости, а в простом расчете. Просто не имела твоя бабка представления, сколько еще твоя мать проживет. Вполне могла бы и до глубокой старости дотянуть. А если бы тебя к тому времени уже на свете не было? Что тогда, твоей матери одной, без помощи остаться? Думаю, твоей тетке бабку твою к непростому решению и подталкивать особо не пришлось…
Короче, взвалили твои родные на плечи ребенка все заботы, но под благовидным для себя предлогом — так надо! Прекрасная отговорка — у нас нет иного выхода! Так, знаешь ли, можно оправдать что угодно, вплоть до самых тяжких преступлений. Дескать, не могли мы поступить иначе, потому как так жизнь сложилась!.. И так, мол, Небесам угодно!.. Меня такие разговоры просто бесят! Много чего можно списать под подобные разглагольствования! Выход есть почти всегда, только вот каждый обычно выбирает то, что ему выгодней. Вот и в твоем случае: ни у бабки твоей, ни у тетки в их привычной жизни ничто не поменялось. Они как были хозяйками в своих домах, так и остались, лишних хлопот на себя не взяли. Так жить куда легче.
Тем не менее я склонна считать, что тетка твоя своей матери, твоей бабке, просто всей правды про последствия ритуала не сказала. Ей, тетушке твоей дорогой, тоже лишние хлопоты о больных, старых, да малых не нужны были: не тот она человек, чтоб тратить силы, заботы да деньги на кого-то, кроме себя и дочери. Она, как и бабка твоя, дочь свою любила безумно, и отрывать от нее, неважно что — время или силы, пусть даже ради своей родной сестры, она никак не желала. В общем, обе они, что бабка твоя, что тетка — обе ради собственного удобства готовы пойти на многое. Своего они добились: ведь они сняли с себя заботы, а то, что переложили все это на плечи малого ребенка — так это, значит, Великим Небесам угодно! Отныне можно жить спокойно! Железная логика!
И еще, как мне кажется, в чем-то права была твоя бабка, когда обвиняла тетушку твою в корыстных интересах. В те дни окончательно еще никто не мог сказать, выживут твои матушка с сестрицей, или нет. Даже я сомневалась, что они протянут больше года. Бабка тоже не вечна, хворает, и, в случае чего, на все денежки вашей семьи (причем, по меркам поселка, весьма немалые), ты одна останешься. А тетка деньги считать умеет, и, чтоб приданое дочери увеличить, на многое могла пойти, прости меня Всеблагой за такое предположение!
И с Эри, дочерью твоей тетки вы с той поры стали чужими. Виной тому, конечно, и переклад, но основная причина заключена в другом: тоя тетка прекрасно знала, что дружить с баттом нежелательно, да и небезопасно. А ну, вдруг случится с тобой что, станешь эрбатом и разнесешь всех и вся, не соображая ничего и не помня вообще ни о чем. Проще говоря, ее дочери от тебя следовало держаться как можно дальше. Да и Эри была далеко не дура, с молодых лет прекрасно понимала, что внешне ты ей ничуть не проигрываешь. А зачем ей рядом с собой иметь равную по красоте соперницу, да еще с такими необыкновенными глазами?
Знаешь, отчего твоя бабка так отчаянно любила Даю? Она этим потоком любви, что обрушивала на твоих матушку и сестрицу, пыталась оправдаться перед собой, снять со своей души тяжесть за совершенное над тобой. Тебя она уже вычеркнула из своей жизни, сроднилась с мыслью о том, что ты для всех — отрезанный ломоть, который и рожден был лишь для того, чтоб верно и преданно ухаживать за всей семьей.
Иногда мне казалось, что если бы, не приведи того Пресветлые Небеса! не выжили твои матушка с сестрицей после того, как обе провалились под лед, то в таком случае бабка твоя тряслась бы уже над тобой, как над каким немыслимым сокровищем. Она тогда всю свою любовь, какая только у нее есть, выплеснула бы на тебя, только для тебя и только тобой бы и жила! Да и забалована ты была бы куда сильнее, чем Дая сейчас! Но тогда, много лет назад, когда у нее на руках оказалась больная дочь, она рассудила по-иному. Ей нужно было сделать все, чтоб намертво привязать старшую внучку к семье, причем сделать это таким образом, чтоб у той и мысли не могло возникнуть о том, чтоб хоть когда-то, неважно, сейчас или в отдаленном будущем, покинуть больных мать и сестру! Способ, каким можно было этого добиться, ее не очень волновал. Был важен результат.
Признаюсь: очень мне хотелось поговорить об этом с твоей бабусей перед ее кончиной (ранее бы она все отрицать стала, а вот перед своим уходом из этого мира никто обычно не лжет), да только тетка твоя при ней безотлучно сидела, никого чужого не подпустила — боялась, как бы та на пороге смерти не проговорилась о чем ненароком.
— Марида, если правда все то, что ты мне сейчас рассказываешь, то… А матушка знала об этом?
— Нет. Об этом ей никто говорить не стал. Думаешь, она любила тебя меньше, чем твоя бабка ее, свою родную дочь? Неизвестно, как бы твоя матушка себя повела, узнай она правду. Скорей всего, это явилось бы для нее страшным потрясением, и молчать о произошедшем она бы не стала. Как раз наоборот… Хотя я далеко не уверена, что твоя мать вовсе ни о чем таком не догадывалась. Пусть она не могла ходить, но глаза при ней остались! И она не могла не замечать, насколько сильно ты изменилась. Скорей всего, твоя мать просто-напросто гнала от себя такие мысли.
— Марида, я в полной растерянности… Не знаю, что и думать! Если это правда… Что же мне теперь делать? И почему ты молчала так долго? Почему ничего не сказала мне раньше?
— Когда? Пока ты ребенком была малым? Или когда за матерью да сестрой ухаживала после смерти бабки? Ну, сказала бы я тебе, и что потом? Разве с таким грузом на душе жить легко? И без того твоя жизнь не медом полита была, а от такого известия совсем бы руки опустились! Есть вещи, о которых лучше не знать. Потому и не говорила, что надеялась тебе помочь. Видишь ли, детка, то, что на тебя наведено, так просто не снимается. Если бы это можно было легко сделать, то очень многих человеческих трагедий можно было бы избежать. Насколько я знаю, имеется всего три способа разрушить последствия обряда эценбат.
— Какие?
— Первое, и самое действенное — у колдунов Нерга есть снимающие заклинания, и к ним особый обряд, разрушающий последствия эценбата. Предупреждаю сразу: ни заклинания, ни сам обряд мне неизвестны. Да и не только мне. Очень многие хотели бы это узнать, но… Снятием эценбата занимаются только в одном храме.
— Как — в одном?
— Увы, всего в одном. Это место называется Храм Двух Змей… Он находится в Нерге, и тамошние колдуны за проведение этого обряда берут огромные деньги, причем при его проведении тому, над кем проводится обряд, завязывают глаза, а потом еще и стирают воспоминания о происходящем с ними в храме. Так что эти снимающие заклинания за порог храма не выходят. Их берегут не хуже, чем многие короли оберегают свои сокровищницы. Ведь это как один из символов власти Нерга, так и очень неплохой источник дохода. В жизни разное случается. Мало ли с кого последствия эценбата снять придется… Например, случается и такое, что богатых наследников похищают родственники, чтоб превратить их в баттов, пользуются их денежками, и получают состояние после их ранней смерти. А есть и те, которым надо вернуть этого батта к жизни свободного человека. Наследство, знаешь ли, страшная вещь… Да мало ли в жизни происходит такого, о чем обычному человеку даже помыслить невозможно! Жизнь — она может выкинуть такое, что не придумать и лучшему сказочнику!
— А второй способ?
— Во время свадьбы. Если батт и обычный человек вступают в брак, то момент венчания и есть тот самый миг, когда можно провести обряд снятия эценбата. Там совершенно другие заклинания, и иное проведение обряда. Но тут имеется одна тонкость — нужный результат получится лишь в том случае, если хотя бы один из двоих, вступающих в этот брак, искренне и беззаветно любит другого. Проще говоря, если там присутствует настоящая любовь. Хотя бы с одной стороны. Сама понимаешь, в жизни подобное встречается далеко не всегда. Чаще между людьми возникает обычная привязанность, часто довольно сильная, по ошибке принимаемая за любовь. А без настоящей любви снятие эценбата таким способом обречено на неудачу.
— Ты имеешь виду, что Вольгастр любил меня?
— Ха, если бы это было так! Дождешься от него… Ты сама как думаешь, почему я тебе до сего дня ничего не рассказывала про то, какой на самом деле гулена по бабам твой Вольгастр? Да все потому, что это ты втрескалась в него по самые уши, и даже глубже. Только им одним и дышала. Для снятия обряда твои чувства вполне подходили. Ладно, думаю, пусть он будет твоим женихом. Чтоб избавить тебя от наведенной дряни, можно рядом с тобой и Вольгастра потерпеть. На безрыбье, как говорится, и рак рыба. Здесь принуждать, или привораживать одного человека к другому никак нельзя — все должно идти искренне, от сердца, по велению души. И никакой магии, никакого приворота. Я ведь как рассуждала: главное — с тебя всю наведенную гадость снять. Ну, а потом, если Вольгастр не прекратит свои загулы, я бы разобралась с ним по-своему: или развела бы вас в скором времени, или нашла бы тебе другого мужа, достойного человека. И ведь все должно было у меня получиться! Так нет, пошло дело перекосяк: то его мать против вашего брака была, то сам Вольгастр под благовидными предлогами время тянул, свободу терять не хотел, а потом и вовсе нашел себе новую любовь!