Вот падают они с коней,
И мчатся те в простор полей.
Но снова оба на ногах.
Нет пользы в копьях, стременах.
Нужны помощники иные –
В руках у них мечи стальные,
И пыл в сердцах все столь же ярый;
По шлемам сыпятся удары,
И не жалеет сталь меча
Ни шеи крепкой, ни плеча,
Враги напрасно сил не тратят,
За рану тотчас раной платят,
Кольчуги рубят и щиты,
И оба кровью залиты,
Но длится бой уже давно,
И столько ран нанесено,
Что биться рыцари устали.
В слезах девицы и в печали,
И к богу каждая с мольбой
Взывает, чтоб решился бой
Победой славной, беспримерной
Того, кто ей защитник верный.
И враг Эреку молвит сам:
«Передохнуть пора бы нам,
Чтоб кончить битву поскорей:
Удары наши все слабей,
А биться надо бы жесточе,
Ведь недалеко и до ночи.
И так уже велик позор,
Что затянулся этот спор.
Смотри, прелестная девица
В слезах не устает молиться,
Чтоб был тобой повержен я,
И так же молится моя,
Не надо ли, чтоб звоном стали
Мы их молитвы поддержали».
Эрек в ответ: «Накопим сил».
И отдых краткий наступил.
Он видит: дева молит бога
Без слов, в очах ее – тревога,
И кажется ему, что он
Сейчас по-новому силен,
Ее краса, ее любовь
Отвагой зажигают кровь.
Он не забыл, как в гордом гневе
Тогда поклялся королеве,
Что за обиду отомстит,
А нет – так примет горший стыд.
«Чего я жду? Не терпит честь, –
Еще не совершилась месть
За рану ту, что карлик злой
Нанес мне дерзкою рукой».
И вот решительно, сурово,
Врага он вызывает снова:
«Ну что же, не пора ли нам
Опять довериться мечам?
Наотдыхались мы как будто.
Пора вернуться к схватке лютой».
Тот отвечает: «Я готов».
И сходятся без лишних слов,
Равно искусны в ратном деле.
Едва начать они успели,
Эрек бы тяжко ранен был,
Когда б себя он не прикрыл.
Но все же вражий меч слегка
Его коснулся у виска,
Скользнув по шлему над щитом.
Шлем повредил он, а потом
И щит Эрека в миг единый
Рассек до самой середины
И, рыцарю задевши бок,
Кольчуги отрубил кусок.
Эрек себя оборонил,
Но холод стали ощутил
На белом теле. В этот раз
Господь обиженного спас,
Не то бы надвое рассек
Его удар. Но жив Эрек!
Отвагой славится недаром
И платит на удар ударом,
И недруг от его меча
Не может защитить плеча.
Его и щит не уберег,
И так стремителен клинок,
Что разрубил кольчугу вмиг
И в тело до кости проник,
А кровь, обильна и багряна,
Течет до пояса из раны.
Но в доблести равны бойцы:
Друг перед другом молодцы
Решили до смерти стоять,
Не отступая ни на пядь.
Щиты расколоты, разбиты,
От прорванных кольчуг защиты
Уже им нету никакой, –
Еще смертельней страшный бой,
Еще обильней кровь течет,
И ранам их потерян счет, –
И каждый стал слабей, сем был.
Но вот, собрав остатки сил,
Эрек врага одним ударом
Ошеломил в порыве яром.
За ним второй нанес тотчас,
Потом ударил в третий раз,
Шлем расколол и разломал,
Подшлемник сразу же прорвал.
И так тяжел был меч его,
Что треснул череп у того,
Но мозг нетронутым остался.
Противник вздрогнул, зашатался,
Эрек дает ему толчок
И валит вмиг на правый бок,
Ему забрало открывает,
Потом и самый шлем срывает,
И враг лежит пред ним сраженный
Ничем уже не защищенный.
Эрек, пылая жаждой мщенья
За давешнее оскорбленье,
Ему бы голову срубил,
Но враг пощады запросил:
«Ты в честном победил бою,
Так сохрани мне жизнь мою.
И приз и слава – все тебе.
Внемли ж теперь моей мольбе.
Меня прикончив после боя,
Ты дело совершишь худое.
Я должен меч тебе отдать».
Эрек меча не хочет брать.
«Живи», – он говорит ему. –
А тот: «Ах, рыцарь, не пойму,
Когда ж я так тебя обидел,
Что ты меня возненавидел
И биться насмерть пожелал?
Тебя я никогда не знал,
Обиды между нами нет».
«Есть», – произнес Эрек в ответ.
«Но как же стали мы врагами?
Я прежде не встречался с вами.
Чтоб ни свершил я против вас,
Все искупить готов сейчас».
Эрек ему: «Вчера с тобой
Сошлись мы на тропе лесной.
Там при Геньевре-королеве
Нанес удар прелестной деве
Твой карлик подлый: всем известно –
Ударить женщину – бесчестно.
Хлестнул он также и меня:
Наверно, показался я
Ему ничтожеством. А ты
Смотрел на это с высоты
Своей надменности, и видно
Совсем тебе не стало стыдно
За наглость твоего слуги.
Вот потому мы и враги.
Ну что ж, ошибку искупай
И честным словом обещай
Явиться нынче поскорей
К высокой госпоже моей,
В Карадигане двор её:
Отсюда семь – не больше – льё.
Не мешкая, до темноты
Туда добраться можешь ты.
С тобою к ней должны явиться
И карлик, и твоя девица,
Покорно головы склоня,
И ты ей скажешь от меня,
Что завтра радостный приду
И к ней невесту приведу.
Нет в мире девушки другой
Прекрасней телом и душой,
Нет благородней и пригожей!
Но кто ты сам, скажи мне все же!»
И рыцарь признается тут:[25]
«Идер зовусь, отец мой Нут.
Не мог и в мыслях я иметь,
Что в поединке одолеть
Меня кому-нибудь дано.
И вот мне было суждено
Найти противника сильней.
Вам честью я клянусь моей
Не медля, с карликом и с девой,
Предстать пред славной королевой.
Но вы откройте мне сейчас,
Как я назвать ей должен вас,
И кто велел мне к ней идти?
Не стану мешкать я в пути».
Эрек в ответ: «Без лишних слов
Тебе назваться я готов.
Эрек зовут меня. Ступай
И все как должно передай».
«Спешу: готовы покориться
И я, и карлик, и девица
Ее веленьям – горе мне,
Коль я не искренен вполне –
О вас я передам ей вести,
И о красавице-невесте».
Эреком клятва принята.
Простой народ и господа,
И дамы их, все это дело,
Собравшись, обсуждают смело:
Одни веселия полны,
Другие же огорчены.
За дочку бедного вассала,
Что сразу всем приятной стала,
Чей трогает простой наряд
В толпе почти что каждый рад.
Идера жаль сильней всего
Подруге и друзьям его.
Идер в седло садится снова:
Скорей сдержать он хочет слово,
И времени не тратит зря.
С рассказом тороплюсь и я:
Он, карлик, девушка – все трое
Проехали лесной тропою,
Проехали холмы, поляны,
И вот – врата Карадигана.
В то время вышел на балкон[26]
Мессир Говен. С собою он
Привел и Кея сенешала,
За ними двинулись из зала
Бароны тесною толпой.
Те проезжали под стеной
И их заметил сенешал.
«Мессир, – Говену он сказал, –
Какой-то рыцарь едет с дамой
И с карликом. Не тот ли самый,
Что королеве, возгордясь –
Вы помните ее рассказ –
Нанес такое оскорбленье
Пока травили мы оленя?»
Мессир Говен ему в ответ:
«Я вижу их, сомненья нет:
Большой дорогой едут прямо
К нам рыцарь с карликом и дамой.
Он полностью вооружен,
Но щит разбит и рассечен.
За королевой бы послать:
Она-то сможет их узнать,
Друг сенешал, пойдите к ней».
Тотчас идет к Геньевре Кей:
«Сударыня, вы не вчера ли
Про карлика нам рассказали,
Чья вашу спутницу задеть
Посмела дерзостная плеть?»
«Ну да, я помню обо всем:
Наверно, что-нибудь о нем
Вы разузнали, сенешал?»
«Увидел я, как подъезжал
К воротам замка рыцарь конный,
В доспехе и вооруженный.
И, если мне мой глаз не лжет,
С ним девушка и карлик тот,
Что был вчера не в меру смел,
И плеткой нашего огрел
Эрека в тот недобрый час».
Тут королева поднялась
И говорит: «Идем скорей!
Хочу сама увидеть, Кей,
Кто этот рыцарь, и девица,
И карлик. И к нему спуститься
Вас попрошу, коль это он».
Кей говорит: «Вас на балкон
Я тотчас провожу, с него
Мы все увидели его.
Там все бароны наши в сборе,
Мессир Говен, – все ждут, что вскоре
И вы пожалуете к ним,
Покорным рыцарям своим».
Взволнована, удивлена
Глядит Геньевра из окна
На этих всадников чужих
И узнает тотчас же их.
«Говен, любезный, все мне ясно:
Он, это он, но как ужасно
Изранен в схватке боевой!
Эрек ли гнев насытил свой,
Побив его, иль сам побит?
Взгляните, как иссечен щит,
Кольчуга не целей щита,
И вся-то кровью залита».
«Все так, – сеньор Говен в ответ, –
Ни у кого сомненья нет,
Что не ошиблись вы ни в чем:
Кольчуга прорвана мечом
И вся в крови, и шлем рассечен.
Да, кем-то был он славно встречен,
И никакого нет сомненья,
Что было жаркое сраженье.
Сейчас узнаем от него,
Ждет нас печаль иль торжество.
Эреком ли он побежден
И, верно, прислан к вам в полон,
Иль с дерзкой прибыл похвальбой,
Что в битве избран был судьбой
И что Эрек, быть может, пал.
Иных известий я б не ждал».
«Он прав», – Геньевра говорит,
И то же двор за ней твердит.
Вот гости к замку подъезжают,
И им ворота открывают,
Сойдя без промедленья вниз,
Бароны тут же собрались.
У королевского крыльца
Идер слезает с жеребца,
За ним горбун сошел с коня.