ба, который она перенесла. Либертас был наготове. Он мог нанести удар в любое мгновение.
— Я не хочу сотрудничать.
— Из уважения к тому, что ты сделал для меня, я предлагаю тебе пересмотреть это заявление, — Исон напрягся, крепче сжимая пистолет. — Говорю в последний раз, капитан. Сложи оружие.
Меч пришёл в движение, но затем Гарро почувствовал нежное прикосновение к почерневшей коже его руки, и он посмотрел вниз и увидел руку Киилер.
— Подожди, — произнесла она, и в одночасье воздух стал медленным и тяжёлым. Прозрачная пелена дождевых капель вокруг них внезапно преобрела чёткую форму, когда они зависли в воздухе, и каждое движение было остановлено.
Он снова посмотрел на Исона и увидел другого легионера неподвижным, словно статуя. Солдаты и верующие, Зиндерманн и Зевн — все замерли в вечном мгновении.
— Как… ты… это сделала?
Его голос отдавался эхом, звук был глухим и сдержанным.
Святая была бледной, эти усилия сильно её измотали.
— Это не важно, — она прерывисто вздохнула. — Не сражайся с ним, Натаниэль. Это действие нельзя будет обратить.
— Я забирал жизни братьев-легионеров прежде, — ответил он, слова были отягощены виной.
— Не так. Исон не твой враг, — она указала на солдат, которых Гарро перебил бы всех до единого, если бы дело дошло до мечей и оружия. — Они делают лишь то, что считают правильным, так же как и ты.
Он повернулся к ней, Либертас перемещался в воздухе, словно двигался через густое масло.
— Я защитил тебя от агентов Хоруса не для того, чтобы отдать Сигиллиту! Интриги Малкадора известны лишь ему, и ни я, ни ты не можем ему довериться! Только не тогда, когда у него столько секретов.
Она покачала головой.
— Я уже говорила тебе. Ты видишь, но всё же ты слеп.
— Так скажи мне, — потребовал он.
Святая коротко кивнула.
— А ты не думал, что мне предназначено пойти с Исоном? Что это противостояние должно было произойти?
— Малкадор боится твоего влияния, — возразил Гарро. — Он скрывает это, но в этом нет сомнений! Если Странствующие рыцари заберут тебя сейчас, ты исчезнешь… Глубоко в скале Имперского дворца существуют мириады подземелий. Ты исчезнешь в одном из них и никогда больше не увидишь света!
— Я не верю в это, — твёрдо сказала она с таким убеждением, что легионер остановился. — Не верю, пока ты дышишь, — Киилер наклонилась к нему ближе, и он почувствовал эфирное тепло, исходящее от её лица. — Ты говорил мне раньше, что я в опасности. Какие крепостные стены, за которыми мне стоит укрыться, могут быть лучше, чем стены величайшего бастиона в Империуме?
— В качестве заключённой?
Она улыбнулась.
— Если уважаемый Регент этого захочет, я не буду его поправлять до тех пор, пока это не потребуется. И слово будет распространятся, Натаниэль, даже если меня не будет здесь, чтобы нести его. Я — Истина, но Истина — не я. Книга продолжит распространятся среди всех человеческих миров. Работа продолжится. Мы подошли к нашему самому тёмному часу, и людям нужен этот свет, чтобы вести их, как никогда прежде.
Его сердце налилось свинцом.
— Значит так я поступлю? Я не защитил тебя. Я отойду в сторону, сложу оружие… Кто я после этого? Какая от меня польза? — меч в его руке никогда не был таким тяжёлым, как сейчас.
— Натаниэль Гарро, ты тот, кем был всегда, — улыбка на её лице стала лучезарной, а её глаза заблестели. — У тебя есть цель. Когда наступит момент, попомни мои слова, ты узнаешь об этом… Твоя рука освободит меня, твой меч обеспечит мне безопасность. Ты веришь мне?
Как он мог не поверить? Сила правды в каждом слове, которое она произнесла, резонировала в нём как ничто другое. Гарро только теперь понял, что он присягнул ей с того самого момента, когда впервые встретил её на борту Эйзенштейна. Если судьба и существовала, то эта женщина держала руку на его судьбе. Он кивнул.
— Да.
— Когда время придёт, — сказала она, — ты освободишь меня.
— От чего?
— Узнаешь, — произнесла Святая. — До тех пор…ты должен верить, Натаниэль.
У него было столько вопросов, но Киилер убрала свою руку с его. Моросящий дождь снова пошёл, и всё снова пришло в движение.
— Положи меч, — говорил Исон.
Не спуская глаз со Святой, Гарро нажал на руну, которая деактивировала силовое поля вокруг лезвия Либертаса, а затем осторожно вернул меч в ножны. Он отошёл от женщины на шаг, и по кивку другого Странствующего рыцаря, трое солдат отделились от группы и сопроводили её к краю платформы. Его слух уловил приглушённый грохот оборудованного стелс-системой Штормовой птицы, приближающейся с севера.
Гарро посмотрел на солдат с холодной злобой.
— С ней должны обращаться уважительно, понятно?
— Конечно, — ответил Исон. В его словах прозвучала нотка упрёка, как будто он был оскорблён предположением другого поведения. Он снова кивнул, и оставшиеся облачённые в серую броню солдаты вышли вперёд, направляясь к Зиндерманну, Зевн и другим последователям.
— Нет, — рука Гарро не покидала рукояти меча, даже когда тот оставался в ножнах. — Ты не заберёшь их. Она — это всё, что ты получишь сегодня.
Исон замешкался.
— Это правда, Лорд Малкадор не давал никаких специальный указаний насчёт других, кроме самой Киилер… Как пожелаешь, капитан, — он жестом приказал солдатам вернуться.
Слабые осадки превратились в яростный ливень, когда появилась Штормовая птица, зависшая над краем посадочной платформы. Её двигатели превратили воздух в турбулентный поток, когда она приземлилась, откинув посадочную рампу. Святая поклонилась Зиндерманну и остальным, а затем взошла на корабль не дожидаясь сопровождения. Гарро увидел, как итератор сделал два неуверенных шага за ней и остановился, его голова поникла. Зевн бросила на легионера ядовитый взгляд, обвиняя его во всём.
«Она имеет на это право» — напомнил себе Гарро.
Исон поравнялся с ним, ему пришлось повысить голос, чтобы он услышал его за шумом двигателей.
— Значит ты снова с нами? Мне сказали, что твои доспехи отремонтировали и обновили, пока тебя не было. Твоя мантия Первого агента ждёт твоего возвращения.
Гарро отпустил рукоять меча и посмотрел, как Зиндерманн и остальные последователи пришли к выводу, что они могут уходить. Медлено, они повернулись к штормовой птице, и без какого либо знака от итератора, они все поклонились в направлении Святой. На груди они сложили ладони, изображая аквилу.
Каким бы пожилым он ни был, старый ум Зиндерманна всё ещё обладал пламенем ораторского искусства, которое продолжит нести истину Лектицио Дивинитатус даже без эфемерной поддержки Киилер. И возможно замолвленное слово брату-капитану Сигизмунду поможет этому — если Храмовник когда-нибудь простит Гарро за то, что он позволил тени Малкадора пасть на Киилер.
— Тебя здесь ещё что-нибудь держит? — спросил Исон.
— Я нашёл ответы на свои вопросы, — сказал ему Гарро, направляясь к посадочной рампе.
Прошло несколько недель, и Гарро оставил Геспериды в мыслях и в памяти позади — сначала в не-сне лечебного транса, чтобы исцелить раны, а затем в новых обязанностях. Заданий было много, миссии, в которых нужно было принять участие. Казалось, что с каждым прошедшим днём тайная работа Странствующего рыцаря росла в объёме и сложности.
В затишье перед следующим назначением Гарро отправился на поверхность Терры, к неприступным горам Альбии. Он прошёл тот же путь, наедине со своими мыслями, обновлёнными тишиной.
Он был рад вернуться в своём боевом доспехе. Без него он был меньше, чем просто набором его частей, незавершённым — и Исон был прав, когда сказал, что о броне хорошо позаботились в его отсутствие. В то время как снаружи она всё ещё несла множество шрамов, полученных за десятилетия долгих битв, под внешним покровом механизмы, которые питали её, были дополнены новыми компонентами и получили бережный уход от тех-хранителей оружейной.
С затянувшейся на ожогах кожей, с вновь настроенной бионикой, он снова стал целым не только физически, но и духовно — то, чего он не мог достичь так долго.
Гарро продолжал идти, размышляя, сколько ещё было таких, как он в масштабах галактики в данный момент. Сколько людей в серой, невыразительной броне на побегушках у Сигиллита? Он размышлял о том, что видел на затянутой туманами луне Сатурна и мгновении просветления, которое посетило его там. «Моя судьба не связана с Титаном»-сказал он себе. Он должен верить, что она проявит себя в нужное время, вместо того, чтобы позволить найти себя.
Его перчатка сжалась в кулак. Гарро был легионером Гвардии смерти, а до этого Сумеречных рейдеров. Он знал, что такое терпение, преданность и непоколебимая настойчивость лучше, чем любой отпрыск Легионов Астартес. «Да будет так»-подумал он. «Я буду готов. До тех пор…»
Он почувствовал движение на одной из ближайших скал и остановился, его рука опустилась на закреплённый магнитным замком болтер. Три маслянисто-чёрных фигуры отделились от тёмного гранита и осторожно окружили его. Гарро замер и позволил лупенатам подойти ближе.
Волкообразные принюхались, улавливая его запах на сильном ветру, и жалобно завыли друг на друга. Простое общение произошло между животными, и она медленно отступили. Умный хищник учился на своих ошибках, и лупенаты уяснили, что воина в сером лучше уважать, чем бросать ему вызов. Но как только они отошли на достаточное расстояние, существа стали нервными и пугливыми, бросившись бежать и исчезнув за горной грядой.
Гарро даже не нужно было поворачиваться, чтобы знать, кто так напугал их.
— Неужели я никогда больше не останусь наедине, повелитель?
Малкадор прошёл мимо него, чеканя каждый шаг посохом из чёрного железа в своей руке.
— Поэтому ты приходишь сюда? Чтобы побыть одному? — Сигиллит посмотрел на всё кроме легионера, ореол света вокруг него исходил от медленно горящего огня на вершине посоха.
— В этом месте я нахожу то, чего нет больше нигде.
— В самом деле? — брови Малкадора приподнялись.