Одрейд сказала, пытаясь выиграть время:
— Тебе следует быть очень осторожным, посол Вафф.
— Когда это осторожность управляла великими необходимостями? — спросил Вафф.
Туек поднялся на ноги и тяжело пошел по апартаментам, заламывая руки.
— Пожалуйста! Это святые места. Нельзя обсуждать здесь ересь, если только мы не замышляем ее уничтожить, — он поглядел на Ваффа. — Ведь это правда, верно? Вы не являетесь авторами этого жуткого документа?
— Он не наш, — согласился Вафф. «Черт возьми, этого надутого жреца!» Туек отошел в сторону и опять представлял собой движущуюся мишень.
— Я знал это! — воскликнул Туек, вышагивая сзади Ваффа и Одрейд.
Одрейд продолжала смотреть на Ваффа. Он замышлял убийство! Она в этом не сомневалась.
Туек заговорил из-за ее спины.
— Ты не знаешь, как ты не права, Преподобная Мать. Вафф просил, чтобы мы составили нечто вроде меланжевого картеля. Я объяснил, что наша цена для Ордена всегда неизменна, потому что одна из ваших была бабкой Бога.
Вафф выжидающе склонил голову. Жрец опять возвратился в пределы досягаемости оружия. Господь не допустит промаха.
Туек стоял позади Одрейд, глядя на Ваффа. Трепет пробежал по жрецу. Тлейлаксанцы так… так отталкивающе аморальны. Им нельзя доверять. Насколько можно верить отрицательному ответу Ваффа?
Не отрывая от Ваффа задумчивого взгляда, Одрейд проговорила:
— Но, Владыка Туек, разве перспектива увеличения доходов не привлекает тебя?
Она увидела, как рука Ваффа чуть повернулась, нацелившись на нее. Его намерения делались ясными.
— Владыка Туек, — проговорила Одрейд, — этот тлейлаксанец замышляет убить нас обоих.
При этих ее словах Вафф рывком вскинул обе руки, пытаясь поразить одновременно обе трудные мишени. Но Одрейд опередила его. Она услышала слабый звук выпущенного дротика, но не почувствовала укола. Ее левая рука могучим рубящим ударом обрушилась на правую руку Ваффа. Правой ногой она сломала ему левую руку.
Вафф взвыл.
Он никогда не предполагал такой скорости у воспитанниц Бене Джессерит. Это было сильнее того, что продемонстрировала Преподобная Черница на икшианском корабле Конференций. Даже через свою боль он осознал, что должен доложить об этом. Преподобные Матери владеют синаптической обводкой, если из к тому вынуждают!
Дверь позади Одрейд распахнулась. Лицевые Танцоры Ваффа ворвались в палату. Но Одрейд уже стояла сзади Ваффа, обеими руками держа его за горло.
— Остановитесь или он умрет! — закричала она.
Лицевые Танцоры застыли на месте.
Вафф корчился в ее руках.
— Стой спокойно! — приказала она. Одрейд взглянула на Туека, распростертого на полу правее нее, — один из дротиков достиг своей цели.
— Вафф убил Верховного Жреца, — произнесла Одрейд для своих тайных подслушивателей.
Оба Лицевых Танцора продолжали смотреть на нее в нерешительности. Она видела: они не сообразили заранее, как все это сыграет на руку Бене Джессерит. Конечно, тлейлаксанцы попали в ловушку!
Одрейд заговорила с Лицевым Танцором.
— Удалитесь в коридор вместе с телом и закройте дверь. Ваш хозяин совершил глупый поступок. Вы будете нужны ему позже. — И добавила Ваффу: — В данный момент ты нуждаешься во мне больше, чем в своих Лицевых Танцорах. Отправь из назад.
— Уходите, — приквакнул Вафф.
Увидев, что Лицевые Танцоры продолжают на нее смотреть, Одрейд сказала:
— Если вы не удалитесь, я сначала убью его, а затем уничтожу вас обоих.
— Выполняйте! — завопил Вафф.
Лицевые Танцоры восприняли это как приказ повиноваться своему хозяину. Одрейд расслышала в голосе Ваффа нотки самоубийственной истерики, из которой его следует вывести.
Оказавшись опять наедине с ним, Одрейд достала использованное оружие из его рукавов и спрятала к себе в карман — следует попозже подробно изучить. Она почти ничего не смогла сделать с его сломанными костями, кроме того, чтобы ненадолго смягчить боль и вправить их. Из подушек она сделала импровизированные шины и нарвала полосок зеленой материи из обивки мебели Верховного Жреца.
Вафф быстро пришел в себя. Он застонал, посмотрев на Одрейд.
— Ты и я теперь союзники, — сказала Одрейд. — Все, что происходило в этой палате, слышали мои люди и представители той фракции, которые хотели заменить Туека одним из своих.
Для Ваффа все произошло слишком быстро. Ему понадобился один миг, чтобы усвоить сказанное ей. Как бы то ни было, но его ум зацепился за самое важное.
— Союзники?
— Я так представляю, с Туеком непросто было вести дела, — сказала она. — Предложи ему очевидные выгоды — и он наверняка заколебался бы. Ты оказал услугу некоторым из жрецов.
— Они сейчас подслушивают? — приквакнув, спросил Вафф.
— Конечно. Давай обсудим предложенную тобой спайсовую монополию. Этот незадачливый покойный Верховный Жрец говорил, что ты упоминал об этом. Давай посмотрим, смогу ли я вычислить размах твоего предложения.
— Мои руки, — простонал Вафф.
— Ты все-таки остался жив, — возразила она. — Благодари мою осторожность, я могла бы убить тебя.
Он отвернулся от неё.
— Это было бы только к лучшему.
— Не для твоего Бене Тлейлакса и, следовательно, не для моего Ордена, — сказала она. — Давай посмотрим. Да, ты обещал поставить нам на Ракис много спайсовых харвестеров, новых, летающих по воздуху, лишь касающихся пустыни своими сбороголовками.
— Ты подслушивала! — обвинил Вафф.
— Нисколько. Очень заманчивое предложение, поскольку, я уверена икшианцы поставят харвестеры бесплатно, по своим собственным причинам. Следует ли мне продолжать?
— Ты же сказала, что мы союзники.
— Монополия заставит Космический Союз закупать больше икшианских навигаторских машин, — сказала она. — И вы будете держать Космический Союз в своей власти, согласные раздавить его в любой момент.
Вафф повернул голову, чтобы посмотреть на нее. От этого движения по его сломанным рукам пробежала мучительная боль, и он застонал. Несмотря на боль, он изучал Одрейд сквозь опущенные веки. Правда ли, что мегеры полагают: таков размах тлейлаксанского плана? Он едва ли мог рассчитывать, Бене Джессерит идет в столь неверном направлении.
— Разумеется, — это не был твой главный план, — продолжила Одрейд.
Глаза Ваффа вдруг резко открылись. Она читает его мысли!
— Я опозорен, — сказал он. — Когда ты спасла мою жизнь, ты спасла бесполезную вещь, — он откинулся навзничь.
Одрейд глубоко вздохнула. «Время использовать результаты исследований Дома Соборов». Она наклонилась к Ваффу и прошептала ему в ухо:
— Шариат в тебе все еще нуждается.
Вафф поперхнулся.
Одрейд откинулась назад. Этот жест все ей сказал. Исследования подтвердились.
— Ты думаешь, что люди из Рассеяния — лучшие союзники, — сказала она. — Эти Преподобные Черницы и другие гетеры такого рода. Я спрашиваю тебя: заключает ли слиг союз с поглощаемым им мусором?
Вафф услышал этот вопрос, который задавали вслух только в кехле. Он побледнел и задышал часто и неглубоко. То, что подразумевается в этих словах! Он заставил себя забыть о боли в руках. Союзники, говорит она. Она знает о Шариате! Откуда только это возможно?
— Как не понимать пользы от союза между Бене Тлейлаксом и Бене Джессерит? — спросила Одрейд.
«Союз с мегерами повинды?» Ум Ваффа был охвачен смятением. И ему стоит напряжения всех сил сдерживать мучительную боль в руках. До чего же хрупок этот миг! Он ощутил жгучий желчный привкус на корне языка.
— Ага, — заметила Одрейд. — Ты слышишь? Жрец Крутансик и его единомышленники прибыли и стоят за нашей дверью. Они предложат, чтобы один из твоих Лицевых Танцоров принял личину покойного Хедли Туека. Любой другой ход событий вызовет слишком сильное смятение. Крутансик на самом деле мудрый человек, до сих пор державшийся в тени. Его дядя Стирос хорошо его воспитал.
— Что выигрывает Орден от союза с нами? — едва смог выговорить Вафф.
Одрейд улыбнулась. Теперь она могла говорить правду. Это всегда намного легче, это самый могущественный аргумент.
— Наше выживание стоит перед лицом бури, зарождающейся среди людей Рассеяния, — сказала она. — И выживание Тлейлакса тоже. Самая отдаленная цель наших желаний — это та же цель с теми, кто хранит Великую Веру.
Вафф съежился. Она говорит это в открытую! Затем он понял. Что такого, если это услышат другие? Они не сумеют распознать тайного значения этих слов.
— Наши Выводящие Матери готовы для вас, — продолжала Одрейд. Она внимательно посмотрела в его глаза и сделала жест дзенсуннитского жреца.
Вафф почувствовал, как у него отпускает стиснутую грудь. Неожиданное, немыслимое, невероятное было правдой! Бене Джессерит не повинда! Весь мир еще последует за Бене Тлейлаксом в истинную веру! Господь не позволит иного. Особенно здесь, на планете Пророка!
Инициатива частенько уничтожается бюрократией. Мало есть такого, что бюрократы ненавидят сильнее новшеств, особенно когда новшество дает результат лучше, чем заведенный прежде порядок. Из-за улучшений находящиеся на вершине над массой начинают казаться не у дел. А кому это понравится?
Донесения, резюме, различные информационные сводки грудой лежали на длинном столе, за которым сидела Тараза. Весь дом Соборов вокруг нее спал, кроме ночных дозоров и самых необходимых служб. Только лишь знакомые звуки, поддерживающие жизнеобеспечение, проникали в ее личные покои. Два глоуглоба нависали над ее столом, окутывая темную деревянную поверхность и ряды ридуланской хрустальной бумаги желтым светом. Окно за ее столом казалось темным зеркалом, отражавшим комнату.
АРХИВЫ!
Графический проектор помаргивал, продолжая воспроизводить изображение над ее столом — все новые крохи и кусочки заказанной ею информации.
Тараза не доверяла архивариусам и осознавала, что в самом этом недоверии заложено противоречие, поскольку нельзя одновременно не понимать глубокую необходимость в обладании данными. Но архивы Дома Соборов могли рассматриваться только как джунгли привиатур, специальных сносок, котированных вставок и примечаний. Этот материал очень часто предполагал участие ментата для его перевода или, что еще хуже, во время сильной усталости требовал погружения в Иные Памяти. Все архивариусы безусловно были ментатами, но это не успокаивало Таразу. Никогда нельзя просто заглянуть в архивный источник. Большая часть источников имела множество интерпретаций и ссылок, в которых разбирались только специалисты, к которым приходилось обращаться за толкованием (до чего ненавистно!). Убыстряли дело услуги автоматических систем поиска. Это в свою очередь вызывало зависимость от тех, кто управлял этой системой и давало функционерам больше власти, чем хотелось бы Таразе им предоставлять.