«Самая трудноприемлемая проверка для ментата», — говорили они.
Тег всегда с легким недоверием относился к таким заявлениям, но сейчас он был вынужден с ними согласиться. T-Проба бросила его через порог в новую реальность.
Он не знал, почему выбрал именно этот миг, чтобы выбраться из укрытия — разве что момент показался вполне подходящим, чтобы тихо влиться в поток людского движения.
Большинство идущих по дороге были земледельцами, тянущими высоченные корзины овощей и фруктов. Эти корзины поддерживались позади них на дешевых суспензорах. Сознание того, что эта еда послана для того ему, чтобы утолить муки голода, вспыхнуло и погасло. Во время своей долгой службы в Бене Джессерит он бывал и на самых примитивных планетах, и здешняя человеческая деятельность представилась ему мало отличавшейся от деятельности фермеров, погоняющих навьюченных животных. Движение по дороге показалось ему странной смесью древности и новизны — фермеры идут пешком, а их продукция парит позади них на донельзя привычных технологических устройствах. Не будь суспензоров, эта сцена могла бы случиться в любой день самого древнего прошлого человечества. Тягловое животное — оно тягловое животное всегда, даже если сошло с конвейера икшианской фабрики.
Пользуясь своим новым двойным зрением, Тег выбрал одного из фермеров, коренастого темнокожего человека с тяжелыми чертами лица и руками в грубых мозолях. Он нес восемь огромных корзин, нагруженных дынями в грубой кожуре. От их запаха у Тега потекли слюнки изо рта, когда он набрал скорость, чтобы пойти рядом с фермером. Тег несколько минут шагал молча, затем осмелился заговорить:
— Это лучшая дорога на Ясай?
— Это долгий путь, — ответил мужчина. Голос у него был грудным, и в нем прозвучала осторожность.
Тег взглянул на нагруженные корзины.
Фермер искоса посмотрел на Тега.
— Мы идем на центральное место рыночного сбора. Оттуда другие заберут нашу продукцию в Ясай.
Пока они разговаривали, Тег понял, что фермер направляет его, чуть ли не настойчиво подталкивая к самому краю дороги. Фермер оглянулся и слегка качнул головой — короткий кивок. Еще три фермера подошли к ним и встали, окружая Тега и его попутчика так, чтобы высокие корзины закрыли их от всего другого движения.
Тег напрягся. Что они замышляют? Он не чувствовал, однако, никакой угрозы. Его двойное зрение не находило ничего опасного в таком близком соседстве.
Тяжелый транспорт проехал мимо у них над головой. Тег понял, что он проехал, только по запаху сгоревшего топлива, ветерку, покачнувшему корзины, по рокоту мощного мотора и неожиданному напряжению в его попутчиках. Высокие корзины полностью скрыли пролетевший транспорт.
— Мы выглядывали тебя, чтобы защитить, башар, — сказал фермер рядом с ним. — Многие охотятся за тобой, но среди нас нет ни одного такого. Тег бросил на человека изумленный взгляд.
— Мы служили у тебя при Рендитае, — пояснил фермер.
Тег сглотнул. «Рендитай?» Ему понадобилось мгновение, чтобы это припомнить — только небольшая стычка в его долгой истории конфликтов и переговоров.
— Сожалею, но я не знаю твоего имени, — сказал Тег.
— Радуйся, что ты не знаешь наших имен. Так оно лучше.
— Но я благодарен.
— Это наша маленькая услуга, которую мы рады тебе оказать, башар.
— Я должен добраться до Ясая, — сказал Тег.
— Там опасно.
— Всюду опасно.
— Мы догадались, что ты пойдешь на Ясай. Кое-кто тут должен скоро подоспеть и отвести тебя в укрытие. А вот и он. Мы тебя здесь не видели, башар. И тебя здесь не было.
Один из фермеров забрал возвышавшийся груз своего попутчика, соединив два ремешка корзин, тогда как фермер, которого выбрал Тег, поспешно пропихнул Тега под бечевку и в темный граундкар. Тег мельком увидел сверкающие пласталь и плаз, когда транспорт лишь на секунду замедлил, чтобы подобрать его. Дверь резко закрылась за ним, и он оказался в одиночестве в мягком обитом кресле на заднем сиденье граундкара. Машина набрала скорость и вскоре далеко обогнала пеших фермеров. Окна вокруг Тега были затемнены так, что все, проносившееся снаружи мимо него, Тег видел как бы в сумраке. Водитель был затемненным силуэтом.
Это — первый шанс расслабиться в теплом уюте с момента его пленения, почти заманивший Тега в сон. Он не чувствовал никакой угрозы. Его тело до сих пор болело от перегрузки и от мук, испытанных при Т-Пробе.
Но он сказал себе, что должен оставаться бодрым и настороже.
Водитель наклонился вбок и заговорил через плечо, не оборачиваясь:
— Они ищут тебя уже два дня, башар. Некоторые считают, что ты покинул планету.
«Два дня».
Станнер и что там еще они с ним сделали, лишило его сознания на долгое время. Это только добавка к его голоду. Он постарался проиграть перед глазами вмонтированный в его плоть хронометрический датчик, но его показания лишь на миг порхнули перед взором, как это происходило каждый раз, когда он старался проделать это со времени T-Пробы. Его ощущение времени и все взаимосвязи с ним необычайно изменились.
«Значит, некоторые думают, что я покинул Гамму».
Тег не спрашивал, кто за ним охотится. В нападении и в последующей попытке участвовали и тлейлаксанцы, и люди Рассеяния.
Тег осмотрел свой транспорт. Это был один из старых прекрасных граундкаров времен до Рассеяния, на нем был отпечаток прекраснейшего икшианского производства. Он никогда не ездил на таком, но много слышал о них. Реставраторы находили их, чтобы восстановить, собрать вновь — что бы они ни делали, это возвращало древнее ощущение качества. Тегу говорили, что такие автомобили нередко находят заброшенными в старых местах: в разрушенных зданиях, в штольнях, запертыми в складах механизмов, на сельскохозяйственных полях.
И опять водитель слегка отклонился вбок и проговорил через плечо:
— У тебя есть адрес в Ясае, куда бы тебе хорошо было попасть, башар?
Тег перебрал в своей памяти контакты, перепроверенные им в первой инспекционной поезде по Гамму, и назвал адрес одного из таких людей.
— Ты знаешь это место?
— Там в основном место встреч и питейные заведения, башар. Я слышал, там подают неплохую еду, но любой туда может войти, если у него есть деньги.
Не зная, почему он выбирает именно эту явку, Тег заявил:
— Вот там мы и попытаем счастья.
Он не считал нужным объяснять водителю, что по этому адресу находились отдельные обеденные кабинеты.
Упоминание о еде вызвало мучительные терзания голода. У Тега тряслись руки, и ему стали необходимы несколько минут, чтобы вернуть спокойствие. Активность нынешней ночи почти его опустошила, понял он. Он оглядел всю внутренность автомобиля: нет ли в нем отделения для еды и питья? Реставрация автомобиля была выполнена с любовной заботой, но он не увидел никаких тайных отделений.
Такие автомобили совсем не редкость в некоторых кварталах, знал он, и все они — показатели богатства. Кому же принадлежит этот?
Не водителю, конечно. По водителю ясно видно, что он — профессионал. Но если было послано сообщение доставить этот автомобиль, чтобы забрать его, значит, и другие также знают о местонахождении Тега.
— Нас не остановят и не обыщут? — спросил Тег.
— Не эту машину, башар. Она принадлежит Планетарному банку Гамму.
Тег молчаливо это переварил. Банк был одним из его контактов. Он очень внимательно изучил ключевые звенья во время инспекции. Воспоминание об этом сразу же заставило его подумать о своей главной ответственности — за гхолу.
— Мои попутчики? — осмелился спросить Тег. — Они…
— Этим занимаются другие, башар. Я не могу сказать.
— Нельзя ли передать словечко…
— Когда будет неопасно, башар.
— Разумеется.
Тег откинулся на подушки и стал разглядывать то, что его окружало. Эти машины строились с применением большого количества плаза и почти неразрушимой пластали. С возрастом портилась внутренняя обшивка, управляющая электроника, суспензорные установки, обводные вентилирующие трубки. И сцепления портились, как ни пытались их уберечь. Реставраторы придали этому граундкару такой вид, будто он только что вышел с завода — всюду приглушенное поблескивание металла, обивка слабо поскрипывает на сиденьях. И запах — неопределимый аромат новизны — смесь полировки, изящных тканей с примесью пощипывающего озона от плавно работающей электроники. Нигде здесь, право, не было запаха пищи.
— Сколько до Ясая? — спросил Тег.
— Еще полчаса, башар. Есть ли проблема, которая требует большей скорости? Я не хотел бы привлекать…
— Я очень голоден.
Водитель посматривал налево и направо. Вокруг них больше не было фермеров. Дорога почти пуста, кроме двух тяжелых транспортных коконов справа, увлекаемых тракторами, и большого грузовика, тянущего парящий на суспензорах автоматический фруктосборщик.
— Опасно очень задерживаться, — сказал водитель. — Но я знаю место, где, по-моему, смогу гарантировать тебе, по крайней мере, быструю миску супа.
— Все было бы хорошо. Я не ел два дня и очень устал физически.
Они добрались до перекрестка, и водитель свернул налево, на узкую дорогу мимо высоких, ровно разбросанных сосен. Вскоре он повернул на однорядную дорожку сквозь деревья. В конце ее показалось низкое здание, построенное из темного кирпича с крышей из черного плаза. Окна были узкими, и на них поблескивали сопла защитных выжигалок.
Водитель сказал:
— Одну минуту, сэр.
Он вылез, и Тег впервые увидел лицо мужчины: слишком худое лицо с длинным носом и крохотным ртом. Кружева морщин на щеках — знакомое доказательство хирургического восстановления. Глаза светились серебром, явно искусственным. Он отвернулся и вошел в дом. Вернувшись, он открыл дверь Тега.
— Пожалуйста, побыстрее, сэр. Тот, кто внутри, вам греет суп. Я сказал, что вы банкир. Платить нет необходимости.
Земля морозно поскрипывала под ногами. Тегу пришлось чуть пригнуться, проходя в дверь. Он вошел в темный холл со стенами, отделанными деревянными панелями, и с хорошо освещенной комнатой в конце. Запах пищи тянул его туда как магнит. Его руки опять задрожали. У окна, из которого открывался вид на перекрытый и отгороженный сад, был накрыт небольшой столик. Кустарники, густо усыпанные красными цветами, почти закрывали каменную стену, огораживавшую сад. Желтый и горячий плаз поблескивал над этим пространством, купавшимся в искусственном летнем освещении. Тег благодарно опустился на единственный стул у стола. Белая скатерть, увидел он, с рельефной каймой. Одна суповая ложка.