Отлично. Мало мне было того, что я попала в Нижние Миры, так еще ни куда-нибудь, а в ванную сына повелителя! Странно, что меня прямо там не убили, а решили еще подопрашивать, но с другой стороны, что им даст этот допрос? Может все не так серьезно, и сейчас эта ушастая просто сгущает краски? Ведь, иначе, почему меня не казнили?
– Зачем? – уже не до конца веря в серьезность обвинений, и ища ответы на все свои вопросы, промямлила я.
– Зачем? – эльфийка удивленно подняла бровь, и этот жест мне напомнил что– то знакомое, но поймать мысль я не смогла. – Мне для отчета, а для тебя это шанс убедить меня в твоей невиновности. В которой, скажу тебе по секрету, я сильно сомневаюсь. Начинай.
Ну что же, если ей так хочется слушать и записывать историю моей жизни – пожалуйста! Мне ведь от разговоров ничего не будет, а вот у нее, надеюсь, рука от писанины отвалится. И я начала рассказывать.
Рассказала, как мы жили с мамой и папой, как мне нравилось с ними ходить летом на речку, и как замирало сердце, когда папа что-нибудь магичил для меня. Рассказала, как и кто их убил. Как плакала ночами в сиротском приюте, как там же меня месяцами допрашивали стражники, пытаясь узнать мой род, чтобы найти родственников, которые бы согласились меня забрать к себе. Но я ни чего почти не помнила! Мне было всего около пяти, и к родителям я обращалась «мама» и «папа», а не «господин» и «госпожа» такие-то. Знала только, что папа маму звал Лизи, а она его Грином. В конце концов, стражники от меня отстали, а я получила родовое имя всех сирот, не помнящих, или не знающих своего собственного – Дэйрус.
Сначала слова давались с трудом, я обдумывала, что говорить и как, но потом они понеслись сплошным потоком, унося меня в прошлое и заставляя все это пережить заново.
Я рассказала эльфийке, что когда мне было тринадцать, меня нашел господин директор, как он удивился, когда обнаружил во мне силу стихийника. Как долго объяснял мне, что это значит, и как хорошо мне будет в школе.
Я говорила ей про первые годы обучения, про то, как нашла верных друзей, и про то, сколько раз стояла, опустив глаза, в кабинете директора слушая очередной выговор, и сколько раз писала объяснительные на те, или иные жалобы. Чем больше я рассказывала, тем выше поднимались брови эльфийки. А в какой-то момент, она даже перестала записывать, и просто сидела и слушала. А я продолжала рассказывать.
Про парней, которые так и не добились от меня взаимности, про романы о любви, и про все, что было у меня в этой жизни. Иногда Лилия переспрашивала непонятные для нее моменты, и я охотно давала разъяснения. Больше всего ее интересовала Столетняя Война, и уничтожение Дайренора. Я честно рассказала все, что знала на эту тему.
Чуть больше ста пятидесяти лет назад, почти все столицы Верхних Миров одновременно атаковали маги-отступники и, до сих пор не понятно каким образом объединившиеся с ними, поглощающие силу. Дальше были паника и разруха, страны стали объединяться между собой, создавались армии магов.
Подробности самой войны я знала мало, но вот о последней, решающей битве – достаточно.
Правитель Дайренора, Карл, из рода Милоре Терст, потеряв почти всю свою семью, кроме дочери, решил пожертвовать собой ради спасения Верхних Миров. Поэтому он за два дня телепортировал всех оставшихся жителей своей страны на территории Силании и Ронгарна, а сам, отправив всем отрядам выживших магов письма, с планом действий для них, отправился в свою столицу. Никто так и не понял, что же он такого сделал, что на него, как пчелы на мед, отовсюду стали сползаться отступники и поглощающие. Начался бой. Что конкретно там случилось, я не знаю, но говорят, что Карл пожертвовал собой, ради уничтожения врагов. Его жертва не пропала даром – войну мы выиграли. Но все равно, даже сейчас, есть несколько групп выживших и жаждущих мести отступников. Их периодически находят и казнят на центральной площади нашей столицы.
Закончив свой рассказ про войну, я посмотрела на эльфийку. Она сидела, глядя куда-то мимо меня, нервно стуча отполированными ноготками по поверхности стола. Потом, чему-то кивнув, встала и быстро вышла из комнаты. И что это значит? Про детство мое она слушала, про учебу и войну тоже, а как же то, как я попала в ванную наследника? Ну вот, а я только нормально сформулировала, как это внятно объяснить…
Спустя минут десять Лилия вернулась, и не одна – с ней был молодой рыжий мужчина среднего роста. Понять кто он такой, не составило для меня никакого труда – абсолютно острые зубы, которые он продемонстрировал при приветственной улыбке, и вертикальные зрачки глаз, могли говорить только об одном – оборотень. Но зачем она его привела? Показав ему рукой на стул, и дождавшись пока он сядет, эльфийка снова посмотрела на меня.
– Эрика, это господин Данте, пожалуйста, повтори для него все то, что мне рассказала.
Так вот зачем он ей! Оборотней невозможно обмануть! Они чувствуют ложь, фальшь и любые проявления обмана. Лилия просто не поверила не единому моему слову, вот и привела проверяльщика.
– Откуда мне начать? – спросила я, обиженно глядя на эльфийку.
– Сначала. – ушастая так сильно сжала в руках спинку стула, что костяшки ее пальцев побелели, а спинка подозрительно скрипнула. Интересно, почему она так нервничает? Только потому, что мне не верит, или на это еще есть причины? Ну, раз просит рассказать сначала, так расскажу сначала – мне не трудно.
– Родилась я в начале лета…
– Нет! – перебила меня Лилия.– Расскажи, пожалуйста, про войну.
И я рассказала. На этот раз повествование далось мне гораздо легче, все-таки я на эльфийке потренировалась, и теперь получилось даже чуть подробней и складней. Закончив, я замолчала, и кивнула оборотню, мол, все, на этом мои знания в этой области закончились. Он грустно улыбнулся и повернулся к Лилии.
– Она ни разу не соврала, Лил, ни разу, – а потом снова обернулся ко мне, – Эрика, расскажи мне, пожалуйста, как ты попала в покои наследника?
О! Ну хоть кому-то интересно, что я там делала, а то всем про войну давай… Я, как смогла, рассказала про нашу экспедицию, про поиски артефактов и про браслетик, последний даже продемонстрировала. Только вот о девочке решила промолчать, не знаю почему, но именно на воспоминаниях о ней моя интуиция проснулась и приказала держать язык за зубами.
– Я тебе верю. Но объясни нам с Лилией, зачем ты призвала огонь?
И вот что я на это могу ответить? Извините, я просто приревновала незнакомого мне красавца-мужчину к какой-то мымре? И ведь самое обидное, оборотню не соврешь. Умолчать еще о чем-то незначительном можно, но не всегда срабатывает – Данте может почуять подвох.
– Я случайно… – опустив голову вниз, как не раз делала в кабинете директора, прошептала. – Оно само как-то…
– Ладно, Лил, хватит ее мучить. – Данте подошел ко мне и протянул руку, – прости нас за недоразумение, просто, сама понимаешь, что мы еще могли про тебя подумать в данной ситуации. Я сейчас провожу тебя в твои комнаты.
– С этого момента ты почетная гостья повелителей Нижних Миров. – Лилия смотрела на меня с нескрываемым недоверием, но на лице ее красовалась вежливая улыбка.
– Спасибо… – я настороженно взялась за протянутую руку оборотня и мы двинулись к отведенным мне покоям.
Эльфийка продолжала сверлить меня взглядом, пока я шла за Данте к выходу, что слегка напрягало. Почему она мне не верит? Оборотень ведь подтвердил, что я говорю правду. Что же ей не дает покоя? И такой ли уж я почетный гость, как она преподнесла, или все-таки гость-пленник? Интересно, а кормить гостей у них принято?
* * *
Спустя два часа я, сытая и довольная, расчесывала влажные, после душа, волосы. Данте, сразу как мы пришли в выделенные для меня покои, снял с меня злосчастный ошейник, и удалился, позвав двух молоденьких вампирш – служанок. Как я от них узнала, находилась я в столице Нижних Миров – великом городе Аланаре, в его главной цитадели. Комнаты мне выделили отменные – спальня, с примыкающей к ней гардеробной (только мне ей даже и не воспользоваться было, я же сюда без багажа попала), небольшая гостиная с двумя креслами, диваном, камином и барным столиком с разнообразными напитками (которые тоже вряд ли мне понадобятся – к алкоголю я пристрастия не имею), ну, и, конечно же, ванная комната. Все эти помещения были смежными, и шли по кругу, и из одного легко было попасть в другое. Мне здесь нравилось! Особенно мне приглянулось огромное зеркало в спальне, напротив которого я сейчас и сидела.
Поскольку вещей на смену у меня не было, после ванной я просто обернулась белым полотенцем, которое доходило мне по длине до середины бедер. Служанки еще после того как подали мне ужин, пообещали принести мне вещи на смену, но почему-то их до сих пор не было! Отложив в сторону расческу, я решила рассмотреть злополучный браслет, из-за которого я здесь оказалась. С руки он снялся легко, хотя сидел довольно плотно, даже слегка давил. Обычная золотая полосочка, около сантиметра в ширину, без надписей, без завитушек. Невзрачное украшение, ничего не скажешь. Положив его на стол, я прошла в гостиную – ждать обещанную одежду.
Когда волосы почти высохли, а мое желание одеть хоть что-нибудь стало невыносимым – раздался стук в дверь. Наконец-то!
– Войдите!
Дверь открылась, и в мою комнату зашел Он. Тот самый обладатель огромной ванны, в которую меня забросило. Красавчик, оценив мой наряд, криво ухмыльнулся и спросил:
– В Верхних Мирах всегда принято встречать посетителей в таком, кхм, наряде? Или, точней, без него?
– А в Нижних Мирах всегда принято сначала швырять девушек об стены, и только потом спрашивать, чего, собственно, им было нужно? – не удержалась я от ответной шпильки.
В данный момент меня переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, мне хотелось сквозь землю провалиться от чувства стыда. Все-таки не каждый день я полуголая встречаю гостей! Да еще, и таких именитых. С другой же стороны, мне было интересно, что он хочет.