— Затем, чтобы закрыть этот вопрос сейчас. Или хочешь разбираться с ним одна? Сиди. Рано пока.
Лорд Кенриль едва заметно ухмыляется, глядя на него, но с ответом пока медлит, только поднимает кубок.
— За юного лорда Свельга! — только и говорит он.
Свельг салютует и выпивает вино до дна.
— Нет! — шепотом говорит Эрлин.
— Конечно, нет, — так же тихо, мягко говорит Хёнрир.
Свельг все еще стоит, ожидая ответа.
Кенриль качает головой… Он же не станет открыто, при всех, пытаться делить власть? Тем более, что Хёнрир все еще глава Совета, никто не отстранял его.
Хёнрир смотрит на лорда Кенриля и ухмыляется. Потому, что сказать Кенриль может только одно.
— Я бы с радостью дал вам свое согласие, лорд Свельг, но, боюсь, сейчас не в моей власти распоряжаться судьбой дочери. Ваш брат удерживает её силой. Как только суд восстановит справедливость и вернет Эрлин Красному Дому, я буду рад ответить вам.
— Хёнрир не отдаст её! — голос откуда-то с нижнего стола, кажется кто-то их тех, кто кричал с трибун. — Он сам с ней спит!
И дружный хохот, так, что Эрлин невольно заливается краской. Но все же, раз слухи уже пошли, то получить разрешение Совета на брак…
— Насколько я помню, — говорит Кенриль, — лорду Хёнриру уже был вынесен приговор, и в нынешних обстоятельствах его пересмотр, думаю, будет неуместен. Я имею в виду убийство Вальмарда. Лорд Хёнрир не в состоянии справиться со своими порывами. Особенно, если учесть, что это повторилось. Он опасен.
— Хёнрир опасен? А вы видели, что Вальмард делал с телами убитых? Вы думаете, он не был опасен? Свежевать тела, как баранов на скотобойне!
Хёнрир поднимает руку, и уже этого достаточно, чтобы зал притих. Эрлин кажется, что он делает еще что-то, но не может понять, что именно.
— Лорд Рикон, — говорит Хёнрир, — буду признателен, если подобные подробности вы оставите для более подходящего случая.
— Они и были скотом! Пленные! Корм для тварей! — это Кетан, из свиты Кенриля. — Или вы ставите под сомнение решение Совета?
Совет не очень-то хотел наказывать Хёнрира в тот раз, но и совсем оставить безнаказанным не мог. Поэтому придумали такой, казалось бы, удобный вариант…
Даже слишком удобный.
Хёнрир поднимается.
— Я хочу выпить за своего брата, — говорит он. — Сегодня он, наконец-то, стал мужчиной. Я рад, что смог дожить до этого дня, — Хёнрир чуть кривовато ухмыляется, едва заметно. Тихие смешки в зале, они оценили тоже. — Я хочу поручить брату серьезное дело, достойное его. Торенхолл был построен почти два века назад, за это время мертвый круг подошел слишком близко. Я хочу поручить Свельгу строительство нового замка для Синего Дома на присоединенных землях, — Хёнрир поднимает кубок, поворачивается к Свельгу. — Ты сделаешь это?
Свельг склоняет голову, но он недоволен, его ноздри подрагивают.
— Это честь для меня.
Желваки на его скулах…
Но вино выпивает до дна, садится на место.
И это действительно честь и серьезное дело, подходящее для него. Командование на войне Свельг принять не сможет, за ним не пойдут, а вот строительство — хороший повод проявить себя.
— Я полагаю, не стоит спешить с такими назначениями, — говорит Кенриль. — Нам стоит дождаться решения суда.
Хёнрир садится тоже. Пожимает плечами.
— Мой брат понесет дисциплинарное наказание за свой поступок, — равнодушно говорит он, — определенное мной, как главой Дома. За все свои действия, начиная с этого дня, он отвечает самостоятельно, но за то, что было ранее, перед Советом отвечаю я, так как не счел нужным вмешаться. Поэтому я не вижу причин, которые могли бы помешать ему уехать.
— Мне кажется, вы не поняли меня, лорд Хёнрир, — Кенриль внимательно смотрит на него. — Я говорю о том, что Свельг теперь получил все права и, следовательно, он первый в очереди…
— На мое место? — Хёнрир кивает. — Вы полагаете, Свельг готов стать главой Совета?
Смешки из зала, и что-то вроде: «да я скорее сдохну, чем признаю его!»
— Совета — нет, но главой Дома, возможно… — осторожно говорит Кенриль.
— Глава Синего Дома становится главой Совета, — говорит Хёнрир. — Эта традиция не нарушалась еще ни разу, и я не вижу повода нарушать её впредь.
— Но Свельг…
— Я отказываюсь от этого права! — говорит Свельг громко, в его голосе проскальзывают почти истеричные нотки, щеки покрываются красными пятнами. — Я подпишу все нужные бумаги перед Советом, — говорит он. — Отказываюсь от наследных прав в пользу Хель. Война и политика никогда не интересовали меня, думаю, это известно всем. Я займусь строительством замка.
Одобрительный шепот… И Хель чуть заметно улыбается. Свои права она никому не отдаст, готова драться…
— Женщина… — Кенриль кривится.
— Я готова сразиться на арене с любым, кто желает оспорить мои права, согласно древнему обычаю, — говорит Хель. — Вы рискнете сразиться с женщиной, лорд Кенриль?
Он не рискнет. Он даже с женой справиться не может, тихой и скромной… не говоря уж про Хель.
Обсуждают что-то еще.
Хёнрир сидит, откинувшись на спинку кресла, покачивая бокал с клюквенным морсом в руке, глядя куда-то перед собой… Словно не здесь.
Эрлин протягивает руку, касается пальцами его локтя. Хёнрир поворачивается к ней.
Эрлин хочет сказать, но… все слова встают поперек горла, она не может.
Все уже поделили. Все слова — это только слова, решения принимаются не здесь. Она знает, что Хёнрир давно обсуждал это со Свельгом, обсуждал с Хель, знает, как они спорили… знает, что он говорил отцом вчера вечером. Все ходы и взаимные уступки уже давно расписаны, все, что происходит сейчас — фарс, игра на публику. Даже Совет ничего не решает.
Но страшно все равно.
— Можно, я пойду? — тихо говорит она.
— Конечно, — соглашается Хёнрир. — Я загляну вечером.
Глава 18. Колыбельная
— Не спишь? — Хёнрир заглядывает, как и обещал. Ночь за окном.
Эрлин ходит из угла в угол с Бьярни на руках. Она до сих пор не отдает его нянькам без нужды, хотя Бьярни уже научился справляться сам. Он сильный. У него все будет хорошо.
Но сегодня он снова не хочет спать.
— Бьярни не спит, — говорит она.
На самом деле, и самой неспокойно на сердце.
И не у нее одной.
Хёнрир подходит, обнимает её за плечи, целует в лоб у самых волос… Он выглядит спокойным, даже расслабленным, но Эрлин отлично видит, какими искрящими потоками клубится магия, как мерцают щиты, пытаясь удержать стабильность изо всех сил.
— Что с тобой? — говорит она.
— Ничего, — Хёнрир устало вздыхает. — Просто тяжелый день.
Потом отходит в дальний угол, садится на пол, трет ладонями лицо.
— Сейчас, Эрлин, — он пытается справиться. — Прости, мне, возможно, не стоило приходить к тебе сейчас, но нам нужно уладить одно дело.
— Какое? — спрашивает Эрлин.
Хёнрир фыркает, с долей сарказма.
— С разрешением на брак. Утром придут проверить… хм, все ли у нас в порядке. Спали ли мы с тобой, и не причинил ли я тебе какого-то либо вреда.
— Утром?
— Не самый лучший момент, — соглашается он. — Но важно разобраться с этим побыстрее. Сейчас все лорды в сборе и завтра, возможно, нам уже смогут дать ответ. Сейчас…
Он пытается справиться с собой, усмирить искрящие завихрения силы.
Хочется подойти, обнять, но Эрлин боится, что будет только хуже. Или нет? её близость сразу почувствует Лес, придется отгораживаться, еще больше сил уйдет на щиты, еще больше напряжение…
Хочется сказать какую-нибудь глупость, вроде «успокойся, тебе нужно немного расслабиться, все будет хорошо», но расслабиться точно никак нельзя. Хёнрир даже вино на пирах давно не пьет, потому что не может позволить себе забыться даже немного… это опасно…
— Сейчас… — говорит он, и каким-то невероятным усилием пытается выровнять потоки, загнать все душевные метания глубоко, как можно глубже, запереть, укрепить щиты. Еще немного и это удастся ему окончательно. Еще немного, и это выжжет все человеческое в нем…
Вдох-выдох…
— Иди сюда, — говорит она. — Иди, иди. Возьми Бьярни… да, мне нужны свободные руки. Сядь. Сюда…
Заставляет его сесть на кровать, чуть боком, спиной к ней. Осторожно касается пальцами его шеи. Сама ловит, не пропускает импульс Леса, готовый прорваться. Ничего. Пока Лес не учуял её по-настоящему, она справится.
— Расслабься, — говорит Эрлин. — Просто плечи расслабь, у тебя очень напряжены.
Хёнрир поворачивается, смотрит на нее с интересом, но не пытается возражать.
— Что ты делаешь? — спрашивает только.
— Ничего особенного, — говорит она. — Мне мама показывала… Это правда помогает. Закрой глаза.
Она касается его шеи сначала осторожно, проводит пальцами. И ниже, к плечам. Потом надавливает чуть сильнее. Хёнрир сначала напрягается еще больше, ожидая чего-то, не понимая, чего ждать. Потом, постепенно, расслабляется. И даже поводит плечами сам, с тихим, едва слышным стоном… ему нравится. Эрлин чувствует, как свечение потоков силы становится ровнее, без лишних всполохов. Как Хёнрир начинает ровнее дышать. Еще…
И даже Бьярни понемногу успокаивается у Хёнрира на руках. Он все еще не спит, но, по крайней мере, лежит спокойно, словно сам пытается что-то уловить. Интересно, он ведь чувствует магию?
— Лучше? — спрашивает Эрлин.
— Еще как, — Хёнрир улыбается.
И все же, она чувствует, как что-то меняется. Сначала едва заметно, потом все сильнее. Пусть внутренняя тревога уходит, но зато растет давление Леса. Хёнрир спешно достраивает и укрепляет щиты.
Значит, сегодня они должны доказать всем, что могут быть вместе? Чтобы все убедились. Утром придут проверять?
Хёнрир поворачивается к ней.
Хватит?
Потом и вовсе поднимается на ноги. Целует в губы.
Еще бы Бьярни уложить спать…
Можно позвать нянек… Но отчего-то кажется, Хёнрир не отдаст сейчас, ему самому надо еще немного времени — собраться, настроить защиту, и подержать ребенка на руках — хороший повод. Нужно подготовиться.