Лорды молчат. Ареда знали многие, многие видели его на войне, в бою, многие понимали, на что он способен. Эрлин, конечно, не должна была… но… Она несчастная женщина, ей можно только посочувствовать…
И еще.
— Вы подали прошение в Совет, лорд Хёнрир, чтобы с вас сняли запрет на брак. Для чего вам это сейчас? Если вас осудят, леди Эрлин тут же останется вдовой.
— Возможно, леди Эрлин уже беременна от меня. Я бы хотел, чтобы этот ребенок получил все законные права. Если нет, то хотел бы, чтобы леди Эрлин осталась под покровительством Синего Дома. Иначе лорд Кенриль снова продаст её какой-нибудь твари, на выгодных для себя условиях.
— Что вы себе позволяете, лорд Хёнрир!
— Разве это уже не случилось однажды, лорд Кенриль? Я спас Эрлин жизнь не для того, чтобы позволить издеваться над ней снова. Я хочу быть уверен, что подобного не повторится.
И еще, суду, конечно, нужно посовещаться и все обдумать.
— Эрлин, нам нужно поговорить.
Отец подошел к ней вечером, увел в сторону.
— Нам не о чем говорить.
— Есть о чем, поверь. Хёнрир спас тебе жизнь. Разве ты желаешь ему смерти? Или спокойно позволишь ему умереть из-за тебя?
Глава 20. Сомнения
— Даже не думай, — сурово говорит Хёнрир.
Он сам подошел к Эрлин, поздно ночью. Хмурый и злой. О чем бы и с кем он там ни договаривался, но что-то идет не так… Эрлин слышала, как они спорили с Хель… орали друг на друга. Вернее, Хель что-то доказывала ему, срываясь на крик. «Я не позволю тебе!» «Не смей указывать мне! Хочешь умереть, можешь пойти, повеситься на любом суку, деревьев полно! Только сейчас не мешай мне!» Хёнрир отвечал тише, его голос звучал ровнее, но так, что даже не понимая слов, издалека, было страшно.
Что-то не так.
А теперь еще Эрлин.
Она ничего не говорила ему, он сам… Видел, что отец приходил к ней.
— Что он хочет от тебя? — говорит Хёнрир.
В его глазах нехорошо поблескивает злой огонь.
— Ничего, — говорит Эрлин.
Она еще не решила… то есть, решила не слушать отца, но это… Не решила, готова ли признаться сейчас.
Страшно ошибиться. Страшно, что из-за её неправильного решения Хёнрир может пострадать. И какое правильное — не угадать. Но она обещала верить ему.
— Хорошо, давай не так, — говорит Хёнрир терпеливо. — Что Кенриль предлагает тебе? Разрешение на брак нам уже дали, мы можем провести церемонию хоть сейчас, и тогда он уже не сможет давить на тебя. Что-то для меня? Помилование?
Эрлин поджимает губы, долго молчит.
Как понять?
Очень страшно ошибиться.
— Да, — наконец говорит она. — Он предлагает сохранить тебе жизнь.
Хёнрир кивает так, словно другого и не ожидал.
— Ты же понимаешь, Эрлин, что не можешь предложить ничего такого, что было бы равноценно возможности казнить меня? Твой отец ждет моей смерти уже одиннадцать лет, и не отступит. Я знаю только одну возможность равноценного обмена, которая бы устроила его, но это не имеет к тебе отношения. Да и то это лишь временное решение. Он играет с тобой. Что бы ты не решила, твое решение ничего не изменит. Не соглашайся ни на что.
Пожалуй, Эрлин понимает это и сама, но все равно страшно.
— Он хочет, чтобы я отказалась от брака и вернулась домой, — говорит Эрлин.
Да, это не равноценно. То, что хотят получить от нее — мелочь… её присутствие дома никак не нужно отцу, просто показать силу…
— А что будет с тобой дома, он тебе не сказал?
Хёнрир смотрит на нее хмуро. Он знает большее…
Отец не прощает тех, кто предает его. А Эрлин предала, она не пожелала вернуться, осталась в доме Хёнрира. Эрлин отвернулась от него и теперь…
Страшно.
Хёнрир пытается защитить её снова.
— Тебя же не казнят? — тихо спрашивает Эрлин.
Он вздыхает.
— Мы еще не решили.
Не решили? Вот так…
От того, как он говорит это, пробирает дрожь. Спокойно. Словно не о собственной жизни вовсе.
Они с Хель. И Хель…
— Мне страшно, — говорит Эрлин.
Подходит, пытается обнять его… но Хёнрир не делает даже попытки ответить. Что не так?
— Что ты задумал? — говорит она.
Он качает головой. Замирает в её объятьях. Даже смотрит в сторону.
— Я не могу тебе сказать, Эрлин. Не потому, что не верю тебе, и не потому, что опасаюсь, что ты можешь поступить как-то не так. Но если ты будешь знать заранее, у тебя будет иллюзия, что можешь как-то повлиять и изменить. Только иллюзия. И чувство вины потом. Что не помешала… что оказалась не на той стороне. Пусть лучше виноват буду я. Ты не можешь помешать. Да, я не планировал этого, но игра зашла слишком далеко. Еще недавно мне казалось, что все можно решить проще… но те условия, которые мне ставят — не оставляют выбора.
То, что он говорит сейчас…
Леденеет внутри.
— Ты хочешь убить моего отца? — спрашивает Эрлин.
Он осторожно пытается освободиться из её рук. Она отпускает. Отступает на шаг.
Это ведь естественно. Отец всей душой желает смерти Хёнриру, пытается приблизить эту смерть любой ценой… Значит, Хёнрир должен желать того же в ответ. Отец бы давно убил Хёнрира, если б мог. Сколько раз пытался подставить… ведь та история с Лиль — его рук дело, Эрлин готова поклясться в этом. Она помнит, как отец Лиль приезжал к ним… Все это не случайность. И даже Свельг… Впервые наедине они остались со Свельгом в доме её отца, еще до свадьбы… случайность, казалось бы… Свельг приехал с каким-то поручением, и так вышло… Так ли?
Эрлин нисколько не удивилась бы, если отец отдал её за Ареда только для того, чтобы Хёнрир вмешался в это дело, пусть по просьбе брата. Рано или поздно, Свельг попросил бы помочь.
Хёнрир пойдет напролом — сказала Хель. Так и есть. Даже сейчас.
Он молчит. Стоит, смотрит на нее и молчит. Оправдываться не станет.
И он снова пытается защитить её.
— Это ведь было не твое решение? — говорит Эрлин.
Хёнрир сжимает зубы до хруста. Что-то страшное мелькает в глазах.
— Мое.
Пока он глава Дома… пока он жив, никому не позволит принимать решение за себя.
— Ты останешься в своей комнате, — говорит он. — Я запру дверь и поставлю охрану. Никто не войдет и не выйдет, пока я не позволю. И завтра сделаешь все, как я скажу, по доброй воле, или я заставлю силой.
Глава 21.Приговор
— Идем, — говорит он.
Раннее утро. Хёнрир, Свельг, лорд Моран из Зеленого Дома.
Чуть раньше к Эрлин заглянула Хель, велела одеваться, готовиться. И сразу вышла.
Сейчас она тоже здесь, и Хель заметно трясет, Хель отворачивается, словно стараясь не смотреть Эрлин в глаза.
Белое, сосредоточенное лицо у Свельга.
Личная гвардия Хёнрира ждет за дверью, потом сопровождает их.
— Куда? — спрашивает Эрлин.
— В Малый зал, — говори Хёнрир. — Мы проведем свадебную церемонию, и ты официально получишь покровительство Синего Дома. На самом деле, пока мы идем, у тебя еще есть время подумать. Ты можешь выйти замуж за меня, за Свельга, или за кого-то из тех, кто предлагал тебе — Ультиха, Дагмера… Подумай. Я договорюсь. Но не стоит тянуть.
Свельг тихо хмыкает за спиной. Ему велят, и он сделает?
— Тебе все равно? — спрашивает Эрлин.
На самом деле, она боится услышать ответ. Боится другого… Боится, что Хёнриру действительно все равно, потому что он не рассчитывает выйти из этой истории живым. Ничего личного.
— Мне сейчас важно ясно обозначить то, что ты не вернешься к отцу, — говорит Хёнрир. — Остальное я пока не готов обсуждать.
Помилования не будет? И он хочет заявить об этом сразу? О том, что они не идут на уступки.
— Я давно все решила, — говорит Эрлин.
— Хорошо.
Малый зал.
То, что происходит — не свадьба, не… Эрлин даже не может понять, как это назвать. Формально — да, сейчас они прочитают клятвы и станут мужем и женой. Но это не имеет никакого отношения к семье, к любви… Впрочем, высокие лорды редко женятся по любви, дело даже не в том…
— …любить и оберегать тебя, до конца своих дней, — говорит Хёнрир, очень серьезно, очень честно, глядя ей в глаза. Искренне. Самое страшное в этом — он действительно её любит, это нельзя не почувствовать, это…
«До конца своих дней».
Без будущего, без надежды.
Чуть звенит в ушах.
При свидетелях, Хель сделает запись в книге… Их брак будет признан законным.
— …беру тебя под свою защиту, — говорит Хёнрир.
Он её не отдаст. Никакое помилование ему не надо… впрочем, не стоит обманываться, дело вовсе не в ней. Ставки куда выше.
Глаза щиплет от подступающих слез.
— Не плачь, — говорит Хёнрир, — не надо… скоро все закончится.
— Я не хочу потерять тебя, — говорит она.
Хёнрир качает головой.
— Не надо, — говорит он. — Просто не думай ни о чем.
«Просто сделай это».
— Я, Эрлин… я… — губы дрожат. — Я беру тебя, Хёнрир из Синего Дома, в мужья. Я принимаю твою защиту и покровительство, клянусь любить тебя и хранить верность…
Она говорит… Он смотрит на нее. Обратного пути нет.
К отцу она больше вернуться не может, даже оставшись вдовой… Отец не в силах увезти её так, как Хёнрир увез от Ареда, он никогда не пойдет на такое. Ведь не пойдет же? У отца не хватит решимости пойти против всех.
— Обними меня, — тихо просит Эрлин. — Ты мне очень нужен.
Наверно, она не вправе говорить это, наверно, не стоит при всех… но это единственное, что сейчас действительно важно.
Хёнрир послушно обнимает. Горячо, нежно, прижимая её к груди, целуя, гладя по волосам… Словно это не свадьба, а прощание. В последний раз.
Ярость и желание в нем, отчаянье, решимость, боль, страх… любовь… Напряжение обдает огнем. Даже не щиты — непроницаемая раскаленная стена, за которой поднимается буря. Так, что страшно заглядывать ему в глаза.
— Идем, — говорит Хёнрир. — Нам пора. Сейчас будут зачитывать приговор. Держись ближе к Олину, — кивает на одного из своих людей. — Он тебя прикроет. Свельг! Ты готов?