– Я понял, почему ты меня прогоняешь. Ты за меня боишься. Леди Кларк мне все объяснила.
Я только безнадежно закрыла руками лицо. Если даже столь опытному преподавателю не удалось до него донести такую простую мысль, то мне и пытаться не стоит. Зато попыталась Грета.
– Что-то не то она тебе объяснила, – хихикнула она. – Леди Кларк должна была сказать, что крайне вредно для здоровья вламываться в пьяном виде к замужней женщине в присутствии ее мужа.
– Я леди Кларк не рассказывала, – сказала я подруге. – Так что она этого не могла знать.
– Я вламывался? – ужаснулся Олаф. – Я вчерашний вечер совсем не помню. Утром проснулся почему-то на кровати Леона, он на меня из-за этого очень злится. И голова раскалывается.
– Ты безобразно себя вел, – припечатала Грета. – Остается только удивляться, как Штаден не прибил тебя на месте, при его-то вспыльчивости. Наверное, побоялся нас испугать.
– Об этом он точно не думал, – не выдержала я. – Я поначалу очень даже испугалась.
– Это когда ты за Штадена спряталась? – ехидно спросила Грета. – Да, Олаф таким страшным казался.
– Ты понимаешь, о чем я, – сказала я недовольно, решив не вдаваться в подробности.
Олаф переводил недоверчивый взгляд с меня на Грету и о чем-то сосредоточенно размышлял.
– Вы меня разыгрываете? – наконец неуверенно спросил он.
– Очень нам нужно тебя разыгрывать, – фыркнула Грета и потянула меня за руку в столовую.
Там мы взяли по обычному студенческому обеду и сели за свободный столик. Зольберг, слава Богине, за нами не пошел. Надеюсь, он все же подумает и над моими словами, и над своим поведением. А то в следующий раз Штаден ему может и что-то посерьезнее сделать, чем обычное усыпление. Есть мне не хотелось, но я механически закладывала в рот ложку за ложкой, даже вкуса не чувствуя, и думала, думала…
– Как же мне Марка не хватает, – грустно сказала подруга, размазывая кашу по тарелке. – Чувствую себя такой одинокой.
– Он уже на следующей неделе приезжает, – попыталась я ее успокоить.
– Могли его в какую-нибудь гаэррскую лечебницу отправить. Так нет, сам захотел в это захолустье поехать.
– Ему практика нужна, а здесь местные мэтры водят за собой толпу студентов и не подпускают даже к диагностике. На его месте я бы тоже поехала. Здесь ничему не научишься.
– Да знаю я, что ты права, – вздохнула Грета. – Но ожидание от этого короче не станет.
Здесь я ничем помочь не могла, только посочувствовать. Но сам Марк рано или поздно приедет и, как мне думалось, вознаградит подругу за все муки ожидания.
Вечером, не успели мы вернуться с занятий, как пришел Ведель.
– Эрна, я тоже хотел бы сделать вам подарок, – с этими словами Дитер попытался вручить мне браслет, на мой взгляд, совершенно недопустимо напоминавший обручальный.
Я пришла в ужас. Что он себе навыдумывал? Грета за спиной Веделя демонстрировала эмоции между «Вот-вот, я об этом и говорила» и «И как ты собираешься из этого выпутываться». Я была с ней совершенно согласна. Но прошлое изменить нельзя, необдуманный поступок таковым и останется, сколько себя впоследствии ни кори.
– Дитер, неужели вы не понимаете, что я не могу это взять?
– У нас считается дурной приметой не отдариться за артефакты, – пояснил он. – Чем более полезен артефакт, тем более дорогой должен быть подарок.
– Но браслет… – растерянно сказала я. – Дитер, это совершенно неприемлемо. Обо мне и вас и так сплетни ходят. Я никак не могу принять такой подарок. Тем более что вы нам с Гретой уже столько всего приносили. Давайте будем считать, что вы уже отдарились.
– И вот что еще, Дитер. Эрне неудобно вас об этом просить, – пришла мне на помощь Грета, – но вам лучше какое-то время не приходить. О моей подруге и о вас действительно гадости Фогель рассказывает, а так у нее хотя бы оснований для этого не будет.
– А если я буду приходить со Штаденом? – расстроенно спросил Ведель.
– Если бы вы слышали, что Фогель говорит, то не спрашивали бы сейчас, – заявила подруга. – Для репутации Эрны будет лучше, если вы не будете приходить ни один, ни со Штаденом.
– Я готов на ней жениться сразу же, как только она разведется, – неожиданно заявил Дитер.
Богиня! Вот как ему скажешь, что я совершенно не готова выходить замуж ни за него, ни за кого другого? Я уверена, что этот вопрос вообще бы не встал, не вздумай я подарить ему тот злополучный артефакт.
– Дитер, не надо строить таких далеко идущих планов, – растерянно сказала я. – Получение развода ведь не зависит ни от меня, ни от Кэрста. И вам действительно лучше не приходить хотя бы недели две.
После моей просьбы Ведель так огорчился, что мне стало его жалко. Но я была уверена, что для всех будет лучше, если Дитер не станет ко мне приходить, даже когда эти две недели пройдут, поэтому отказываться от своих слов не стала.
– Вот что, – наконец решил он, – браслет я вам оставлю, чтобы он напоминал обо мне. Если через две недели вы не передумаете, я его заберу.
С этими словами он положил украшение на стол, ближе к изголовью моей кровати, попрощался и ушел. Я сразу и думать про него забыла – сейчас для меня намного важнее было задание по практикуму. Нужно было использовать задержку по времени в комплексном заклинании. Варианты, опробованные поколениями студентов до меня, было неинтересно повторять, в голову ничего подходящего не приходило, поэтому я стала просматривать конспекты за ближайшие дни и увидела описание магической окраски волос в «Бытовой магии». Если взять несколько цветов и пустить их с задержкой минуту-две, то должно довольно необычно получиться. Первым я решила использовать черный колер, затем пошли радужные с красного по фиолетовый, потом – многоцветный перелив по прядям на минуту и возврат к своему родному цвету. Расчеты я проверила несколько раз, но так и не нашла ни единой ошибки, встала перед зеркалом, чтобы видеть результат, и навела на себя заклинание. И тут в дверь постучали. Как обычно, не вовремя пришел Штаден. Он увидел меня с черными прядями, на какое-то время опешил, но почти сразу возмущенно сказал:
– Штерн, это что такое?
– Ты говорил, что тебе блондинки не нравятся, – решила я пошутить. – Вот, можешь любоваться брюнеткой.
– Только не говори, что ты ради меня решила перекраситься, – недовольно сказал он. – Тем более что черный тебе совершенно не идет.
Как нельзя кстати волосы поменяли цвет на красный.
– Так лучше?
Штаден не оценил и красный, не понравился ему почему-то оранжевый и все остальные по радужному списку. Я даже немного расстроилась. В конце концов, с зелеными волосами мне было очень неплохо, но «муж» заявил, что я похожа на свежевыловленную утопленницу с пучком водорослей на голове и могу вызвать восторг только у некрофила-извращенца. После окончания срока действия заклинания я поинтересовалась у Греты:
– Как думаешь, может, черный вообще убрать?
– Нет, не стоит, – ответила подруга. – Так контрастней получается. Только слишком долго выходит. Я бы для практикума укоротила. Сделай секунд по пять-десять, не больше.
– Так ты задание делаешь, – успокоился Штаден.
– А ты решил, что я подбираю цвет под твои вкусы? Так это мне кажется нереальным, они у тебя постоянно меняются.
Кэрст поморщился:
– Не такой уж я и переменчивый. Но пришел я сюда не для того, чтобы обсуждать мои вкусы. Тебя же Ведель уже просветил по поводу наших традиций? Вот, держи.
Развернув бумагу, я восхищенно ахнула. «Артефакторика» Эрлиха! Об этом двухтомнике я только слышала, но ни разу в руках не держала, даже не видела. Особенностью его была полная невозможность копирования, даже при попытках пересказа своими словами все записи таинственным образом исчезали с бумаги. Я погладила увесистые томики по корешкам и упоенно начала перелистывать страницы, позабыв про все вокруг.
– Эрна, я хотел бы тебя попросить об одном одолжении, – сказал Штаден.
– Да, конечно, – ответила я, не отрывая влюбленного взгляда от книги.
– Эльза приглашает нас на именины дочери. Я прошу тебя не отказываться.
– Хорошо, – я кивнула.
– И еще. Тебе нужно купить новое платье.
– Хорошо.
– А лучше два.
– Хорошо.
Я продолжала листать «Артефакторику». За обладание ею я на все согласна! Если Штадену для полного счастья нужно купить мне лишнее платье, мне совершенно не жалко его порадовать.
– А сына мы назовем Зигмунд.
– Хо… Что? – Я подняла округлившиеся глаза.
– Проверяю, ты меня слушаешь или нет, – усмехнулся Штаден. – Или тебе имя Зигмунд не нравится?
– И то и другое. В смысле, слушаю, а имя Зигмунд совершенно не нравится.
– А как ты тогда предлагаешь его назвать? – заинтересовался он.
– Штаден, – возмутилась я. – Вот когда заведешь сына, тогда и будешь думать, как его назвать. С тем, с кем его заведешь.
Шутник нашелся! К чему он вообще разговор на эту тему завел, если у них в роду принято первенца по деду называть, как однажды сказал Штаден-старший в очередном приступе надежды на скорое появление внуков?
Глава 29
Но сходить на день рождения племянницы я согласилась, и теперь пришлось озаботиться подарком. Я не знала, что интересного можно подарить девочке пяти лет. Кэрст говорил, чтобы я не переживала по этому вопросу, так как подарок у него есть. Но прийти с пустыми руками в гости к ребенку на день рождения? Нет, так нельзя. Хорошо, что это было с кем обсудить. Сестре Греты недавно исполнилось шесть, и подруга могла считаться экспертом в данном вопросе. Ее я и озадачила.
– Моей сестренке всегда нравились различные шкатулочки, – задумалась Грета. – Складывать бусики, брошки, колечки, браслетики всякие. – При этих словах она покосилась на тот, который как принес Ведель, так он и лежал на видном месте. – Убрать бы его со стола.
– Мне не хочется его даже трогать. Кажется, если я прикоснусь к нему, то приму на себя какие-то обязательства. Глупо, правда?