Что там творилось в голове у бедной Лизы, мне было не слишком интересно. Главное, чтобы она к нам не лезла. Я очень надеялась, что она наконец поняла – ее Олаф мне не нужен, и поэтому решила терпеливо дождаться, пока эта нехитрая мысль дойдет и до него. Хотя терпение и Фогель – вещи несовместимые, так что оставлять ее совсем без внимания тоже не стоило.
В нашу комнату больше никто не пытался проникнуть, но я все равно, прежде чем взять в руки какой-либо предмет, внимательно его рассматривала особым образом, позволявшим заметить вложенные заклинания. Ведь того, кто проделал тот фокус с браслетом, так и не нашли. А если он или она умеет обходить сигналки? Нет, расслабляться никак нельзя.
Но красной нитью через все ожидания проходила тоска. Тоска по Штадену с его дурацкими шуточками, странными вопросами и поцелуями. Тоска по поездкам к его отцу. Тоска по совместным ночевкам. Мне это казалось уже настолько необходимым, что для себя я решила следующее. Если Кэри опять меня спросит, хочу ли я, чтобы брак наш стал настоящим, ответить согласием. Пусть он меня не любит, но я сама так больше не могу, хочу быть с ним, и все тут. Это решение меня несколько успокоило, и ожидание показалось уже не столь страшным.
Первым пришел Ведель. Он похудел, его лицо обветрилось и получило красновато-коричневый оттенок. Но его глаза при виде меня засияли так, что мне стало ужасно стыдно, что ждала я совсем не его.
– Дитер, вы вернулись, – оживленно сказала я. – Как прошли ваши сборы? Все в порядке?
– Все было замечательно! У нас никто не пострадал! Такое насыщенное получилось время! – ответил он, целуя мне руку. – Мне там только вас не хватало!
– Некому было красить орков в синий цвет? – хихикнула Грета.
Ведель вопросительно посмотрел на нее, потом на меня.
– Не обращайте внимания, Дитер. – Я укоризненно взглянула на подругу. – Я однажды рассердилась на Фогель и пообещала ее покрасить в синий цвет, но не всю, а только волосы. Вот Грета теперь это вспоминает при каждом удобном случае.
– Вы не поверите, но у нас действительно некому было красить орков в синий цвет, – усмехнулся курсант. – Ваша помощь была бы весьма кстати. И вот вам на память о нашей маленькой военной кампании – оркский талисман удачи.
– Предыдущему владельцу он не помог, – сказала я, с сомненьем глядя на эту резную костяную штуковину и не торопясь ее брать.
– Не поверите, из их отряда он единственный, кто сбежал. Заклинанием как раз шнурок с талисманом срезало. Я подумал, что он такой интересный и должен вам понравиться.
После пристального осмотра никаких следов магии я не нашла, но как обнаруживать орочье шаманство, я не знала и потому решила не рисковать.
– Извините, Дитер, но я не возьму, – твердо сказала я и даже руки спрятала за спину. – После общения со следователем я боюсь брать подарки у кого бы то ни было. Хотя талисман очень красивый, согласна.
Ведель немного расстроился, но настаивать не стал. Он убрал талисман назад в карман и в красках начал описывать свои приключения. Мы с Гретой только успевали ахать от сменявших друг друга картин, по большей части веселых. Думаю, Дитер специально подавал все так, чтобы у нас сложилось впечатление – эта поездка была не более чем развлекательной прогулкой, поэтому замалчивал все трудности, которые наверняка у них были.
Уходил он с таким явным нежеланием, что я с трудом удержала рвущееся приглашение заходить. Но я твердо была уверена – чем скорее Ведель меня забудет, тем лучше. Грета закрыла за ним дверь и спросила:
– Почему ты отказалась брать этот талисман? Для Веделя твое объяснение сошло, но я в жизни не поверю, что из-за следователя.
– Не знаю, – ответила я. – Может, потому, что шаманство мне непонятно и пугает. Вдруг этот талисман был сделан только для конкретного орка, а всем остальным будет приносить несчастье? И потом, после случая с браслетом я действительно боюсь подарков Веделя. Но не говорить же ему это?
– Да, он и без этого расстроился, – согласилась Грета. – Уходил такой несчастный.
Беспокоиться о душевном комфорте Веделя я не стала, и без этого у меня хватало поводов для волнений.
– Странно, что Ведель пришел, а Штаден – нет, – грустно отметила я. – Он ведь тоже должен был приехать.
– Вдруг их курс задержали? – предположила подруга. – Придет он, никуда не денется. Не волнуйся.
Кэрст пришел только через два дня и сразу спросил:
– И где поцелуй от любимой жены?
– Там же, где письма от любимого мужа, – отрезала я. – Вот скажи мне, Штаден, это нормально, когда я узнаю, что ты так надолго уезжаешь, от постороннего человека?
– Так Крастен же тебе сообщил, – удивился он. – Я и решил, что нет никакой необходимости, чтобы я приходил лично. Еще не сдержусь и опять кому-нибудь что-нибудь сломаю. Я так понимаю, Зольберг так и караулит все время у вашей комнаты? Он, как меня увидел, рванул на другой конец коридора. Я, конечно, мог достать его и там, но вспомнил, как ты переживала, и решил не трогать.
– Спасибо, – прочувствованно сказала я, – что решил не травмировать мою нежную психику видом валяющихся возле моей комнаты тел.
– Никогда не надо мусорить там, куда ходишь, – наставительно сказал он. – Эрна, это же общеизвестная истина!
– Общеизвестная истина! И по каким же местам ты мусорил все время со дня своего приезда в Гаэрру? Вы же еще два дня назад тут были!
– О-о… – протянул он. – Я смотрю, прогресс налицо. Семейная сцена уже есть. Такими темпами лет через десять, глядишь, мы настоящей семьей станем.
Его слова меня лишь раззадорили. Я тут волнуюсь, а он там непонятно чем все это время занимался. У меня один Зольберг караулит, а у него так целый взвод девиц в академию бегает. Что, пока всех не успокоил, для меня времени не нашлось? И примерно в таких выражениях я и высказала это. Он высокомерно ответил:
– Какие девицы, Эрна? Я к отцу ездил. Ты со мной ездить отказалась, поэтому я решил навестить его по дороге в Гаэрру, благо нам три свободных дня выделили.
Мне стало стыдно за свое поведение. Я хотела перед ним извиниться и сказать о своем решении, как вдруг он выдал:
– А если бы и девицы были, тебе-то что за печаль? Ты меня мужем не считаешь, поэтому требовать верности от меня права не имеешь. Да и у меня, получается, перед тобой никаких обязательств нет.
– Нет, говоришь? Что ж тебе тогда так не нравится Олаф перед моей дверью? – зло спросила я. – Что ж ты тогда вообще сюда приходишь?
– Могу не приходить, – спокойно ответил Штаден. – Если я тебе вдруг понадоблюсь, ты знаешь, где меня можно найти.
И… ушел. Я села на стул и расплакалась. Я его так ждала, а он… А он так больше и не появился до конца семестра.
Глава 38
Сессию я сдала, хотя мысли были заняты совсем другим, и сосредоточиться иной раз было сложно. Я хотела видеть Штадена, что меня ужасно мучило. Пойти к нему я так и не решилась. Если бы я была ему нужна, он не смог бы так надолго меня оставить. Радовало, что я не успела ему ничего сказать о своем решении.
В Военной академии тоже все шло как обычно. Экзамены шестого курса подошли к концу, и наши знакомые получили направление на службу. Дитеру его фокус с мнимым признанием вины не прошел даром. Несмотря на то что был он одним из лучших в этом выпуске, отправили его в недавно построенный форт в степях, где хозяйничали орки. Но не это расстраивало Веделя. Он утверждал, что постоянные стычки отточат владение магией, что для него важно. Расстраивало его, как он утверждал, что ему не удастся видеться со мной так часто, как хотелось бы. Стационарного телепорта не было ни в форте, ни в ближайшем городке, до которого ехать было часов двенадцать и из которого дилижансы ходили не каждый день. Стыдно сказать, я восприняла эту новость с облегчением – очень тяжело постоянно видеть замечательного человека, на чьи чувства ответить не можешь.
Беспокоил меня и другой человек, уже не столь замечательный, тем тяжелее его было видеть почти ежедневно. А впереди – целый месяц практики, где от Олафа некуда будет уйти. И это будет намного хуже, чем те две недели в Борхене со Штаденом. Но избавить себя от этой напасти было в моих силах.
– Грета, я не поеду с группой на практику, – предупредила я подругу. – Олаф мне совсем проходу не дает, и мне страшно представить, что он может устроить. И Фогель со своей ревностью там тоже не расстанется.
– Ты права, – согласилась подруга. – Меня общество Фогель тоже не привлекает, пусть она и успокоилась в последнее время. Давай с леди Кларк поговорим? Должны же у нее быть и другие заявки на практику.
Леди Кларк поняла нас с полуслова.
– Конечно, лучше бы вам с группой ехать, – сказала она. – Но Олаф и Лиза вместе с Эрной в одной компании – взрывоопасная смесь. У меня сейчас только одна заявка на практику – в нашем зверинце. Но это больше парням подходит – работа тяжелая, грязная, а магией там пользоваться запрещено. Можно еще в ректорате спросить, у них должны быть другие.
Мы с Гретой переглянулись и согласились. Работа в зверинце – не такое уж страшное дело, можно узнать много нового про магических существ. Леди Кларк вписала нас в бланк заявки и отметила, что отчет нам можно писать один на двоих. Ради этого и пострадать немного можно!
За день до начала практики ко мне неожиданно зашел Штаден.
– Пошли? – спросил он безо всяких приветствий.
– Куда? – недоуменно сказала я.
– Как куда? В храм разводиться. Или ты передумала?
– Нет, но год еще не прошел.
– Ничего, пара недель ничего не изменит, – оптимистично заявил он мне. – Я завтра уезжаю, до осени мы с тобой можем не пересечься, и получится, что я нарушил слово. Поэтому собирайся, и идем.
Я растерялась от такого напора. После этого сказать ему, что уже не хочу развода? Да никогда! Вон он как радуется только при мысли, что сможет от меня отвязаться в ближайшее время.
– Да, собственно, мне собирать нечего. Пойдем, – сказала я, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.