Алиса всегда прямо говорила о том, что натворила. А потом пряталась, предоставляя буре улечься. Она никогда не участвовала в битвах, и роль «воина» в их тандеме играла Маргарита. Совершенно обычной считалась ситуация, когда Алиса знакомилась с парнем и принимала приглашение пойти, допустим, в кино. Но наступал вечер, у нее менялось настроение, и тогда она сказывалась больной и посылала безотказную Маргариту открывать дверь и объясняться с незадачливым кавалером.
Если Алиса ругалась с родителями, то отчаливала на дачу к каким-нибудь знакомым, наказав подруге позвонить предкам вечером и сказать, что с ней все в порядке. С Маргаритой провели столько «воспитательных» бесед вместо подруги, что, будь от них прок, она выросла бы самой благовоспитанной девочкой на свете.
Может быть, стоит позвонить Захару и спросить, когда он познакомился с Алисой? Если он так в нее влюблен, то наверняка помнит — хотя бы приблизительно. Она некоторое время колебалась, потом достала из сумочки мобильный телефон и нашла в памяти номер Захара. Сумочку пришлось таскать с собой, потому что там теперь лежал украденный отчет о салонах красоты. Мало ли что случится? Вдруг Ульяне захочется покопаться в ее вещах? Или Вечерников по какой-нибудь злой случайности заберется в нее? Или Роза во время уборки уронит сумочку на пол, и та раскроется?
— Алло, — ответил ей знакомый голос. — Я вас слушаю.
— Захар? Извините, что беспокою…
Он был рад ее слышать, совершенно ясно, и Маргарита даже покраснела от удовольствия. Она подумала: а что он сейчас делает? Выходной день, он совсем один и страдает, разумеется. Вот если она исчезнет, никто не будет по ней так убиваться, какая несправедливость!
«Нашла кому завидовать, — одёрнула она себя. — Подруге, с которой случилась беда». А может быть, не случилась? Может быть, Алиса сейчас на Бали валяется на пляже под боком у своего бога Эроса, натёртого маслом пачулей, которое, как она теперь знала, повышает мужскую привлекательность и сексуальность? У него есть бунгало на берегу и чудный маленький самолёт, и достаточно денег, чтобы длить и длить очарование этого сумасшедшего «отпуска». Алиса просто ждет, пока в Москве «все уляжется» и Захар придет в себя после сбившего его с ног удара.
Впрочем, нет, нет. Тогда было бы письмо для брошенного жениха, или телефонный звонок уже из аэропорта, или открытка со словами неискреннего раскаянья. Что, если открытка затерялась на почте?
Вечерников все-таки вышел в сад, подошел к беседке и услышал, как Маргарита разговаривает с каким-то Захаром. У нее при этом был такой голос и такое «выражение спины», что он невольно остановился и начал подслушивать.
— Извините, что задаю такой личный вопрос, но мне действительно нужно это знать, — говорила невеста его брата, переминаясь с ноги на ногу. — Вот как… Да, мне тоже хотелось бы с вами встретиться. Конечно, да. Тогда я буду ждать вашего звонка.
Она обернулась вполоборота, и Вечерников заметил пылающую щеку, на которой обугливалась маленькая родинка. Вообще-то родинка была коричневой, но сейчас сделалась почти черной. Маргарита кивала головой и говорила свои бесконечные «да»:
— Да, конечно. Да. Да.
Вечерникова так скрутило от ревности, что он едва не накинулся на нее с обвинениями. Конечно, он ревновал за брата! Она собирается замуж, но по-девичьи краснеет, когда разговаривает с каким-то хлыщом! И назначает ему свидание! Будет ждать его звонка!
Он вышел из своего убежища и, очутившись у нее за спиной, резко сказал:
— Приятный день, не так ли?
— О да! — Она повернулась к нему с невинным выражением лица, и он дернул щекой. — У вас великолепный сад. И беседка. И даже пчелы великолепные — такие крупные, как воробьи.
— Угу. — Вечерников поднялся по ступенькам к ней в беседку и сел на скамью. — Я вам не помешал? — спросил он ледяным тоном. — Кажется, вы говорили по телефону?
— Ну да. С женихом своей подруги. — Она догадалась, что он подслушивал, и запаниковала. — Мы с ним до сих пор на «вы», представляете?
— Представляю. Ваша подруга тоже выходит замуж? Надо же — какое совпадение.
Маргарита и представить себе не могла, что его так разберёт. Кажется, она недавно завидовала настоящей невесте Квитковского? Напрасно, напрасно… Большая дружная семья — это не всегда хорошо для человека со стороны.
— Как вам сегодня спалось на кровати Игоря?
— Отлично, — пробормотала она, приложив руку ко лбу. Нужно во что бы то ни стало его отвлечь. Разжалобить. — Что-то у меня… Голова… Кружится…
Он вскочил со своей скамейки как ужаленный. И через полсекунды оказался возле нее, встав сзади и разведя руки. Вероятно, полагал, что сейчас она потеряет сознание и начнет валиться на землю. И хотя не дотрагивался до нее, был так близко, что Маргарита чувствовала тепло его тела. Кроме того, он дышал ей в волосы. От этого дыхания и от его запаха, на который она среагировала еще вчера в машине, у нее в животе все сжалось, словно она летела на качелях из наивного синего неба к твёрдой земле. И ветер шумел в ушах.
На самом деле это был никакой не ветер: в ушах шумела кровь, и от избытка чувств Маргарита покачнулась. Какое точное выражение — избыток чувств! Их было слишком много, этих чувств, причем совершенно незапланированных и очень сильных, каких-то диких чувств!
Вечерников стоял позади нее с раскрытыми объятьями и ругался про себя как сапожник. Ему, черт побери, не нравилась эта ситуация! Где-то далеко, на задворках сознания, маячила картина «Возвращение брата». Игорь входит в дом, невеста бросается ему на шею. И он целует ее. В губы. Картина эта вызывала в нем смутное беспокойство, и он старался отогнать ее от себя.
Маргарита повернулась к Вечерникову лицом и нетвёрдым голосом сказала:
— Мне уже хорошо.
— Хорошо?
— Мне очень хорошо.
— Мне тоже, — брякнул он.
Глаза у него были блестящими и горели, как у черта, узревшего грешника. От него исходила такая энергия, которой хватило бы на маленькое солнце. Впрочем, руки он спрятал за спину. Но взгляд его блуждал по Маргарите так, будто он уже дал им волю.
— А я для вас ватрушку испекла, — раздался позади них мрачный голос Ульяны.
Оба повернулись и обалдело уставились на нее. Ульяна стояла на дорожке с тарелкой в руке.
На тарелке действительно лежала ватрушка — огромная, как противотанковая мина.
«— Решила вас подкормить, — она смотрела на Маргариту исподлобья. — На воздухе всегда есть хочется.
— Это тебе хочется, — кашлянув, ответил-Вечерников. — Мы ведь только что позавтракали.
— Игорь Антоновича невеста не должна быть тощей, — упрямо сказала Ульяна.
— Он собирается на ней жениться, а не прирезать к Рождеству.
Маргарита хихикнула. Потом спустилась вниз и взяла тарелку.
— Спасибо, — сказала она. — Это просто потрясающе. Я обязательно попробую.
Ульяна тем не менее не ушла, а продолжала топтаться на месте.
— Что? — грозно спросил Вечерников.
Кажется, «девушка» только его одного и побаивалась в этом доме. Потому что отступила на пару шагов, но все-таки сказала:
— Вы вот что… Вы тут не очень… С невестой вашего брата!
На скулах Вечерникова проступили две яркие багровые полосы, похожие на боевую раскраску.
— Не мели чепухи!
Ульяна развернулась и пошла к дому, бормоча:
— А что ж чепухи, когда от вас обоих факелы можно зажигать?
Маргарита стояла с тарелкой в руке и потрясённо молчала. Вечерников еще раз кашлянул и, не глядя на нее, бросил:
— Встретимся за обедом.
— Нет! — быстро сказала она. — У меня голова болит. Я лягу и посплю, и не пойду обедать.
— Тогда до ужина.
Он бросился от нее прочь, догнал на дорожке
Ульяну, обогнул ее и взбежал на крыльцо, захлопнув перед ее носом дверь с такой силой, что дом покачнулся.
Маргарита некоторое время стояла на месте, пытаясь осознать, что с ней происходит. Происходила, по ее мнению, всякая чушь собачья. Призрак Квитковского, вызванный Ульяной, резко испортил ей настроение. Эти выходные — всего лишь отсрочка перед казнью. Ее вот-вот вышвырнут в собственную жизнь, а там поджидает убийца, который уже обагрил руки кровью Лизы Рядниковой и теперь жаждет ее крови.
Маргарита поплелась в свою комнату, стащила с себя платье, натянула ночную рубашку и забралась под одеяло, укрывшись с головой. Под одеялом было хорошо и спокойно, и главное — все беды остались где-то там, снаружи. Она в самом деле заснула и проспала до самого вечера. Ничего удивительного, если учесть ночной марафон,
Закончившийся масштабной спасательной опера-
Разбудила ее Зоя, которая вошла в полутёмную комнату с чашкой куриного бульона и белой булкой на подносе.
— Дорогая, — озабоченным тоном сказала она. — Вероятно, вас нужно показать врачу. Столкновение с Ульяной, как я вижу, не прошло даром.
— Ничего страшного, — ответила Маргарита сонным голосом. — Не нужно так беспокоиться…
— Как я могу не беспокоиться? Вас любит мой сын.
Маргарита сразу же подумала о Вечерникове. И мысленно надавала себе пощёчин. С ума она спятила, что ли? Он даже не плюнет в ее сторону после того, как откроется правда. Зачем она поехала в этот дом? Только под влиянием сильнейшего стресса можно было позволить втянуть себя в такую идиотскую историю! Но ведь у нее и был стресс. Если бы не Алинин портфель, ее проткнули бы, как воздушный шарик. Разве это не повод на время сойти с ума?!
Она с отвращением выпила бульон и общипала с одного края булку — аппетит отшибло напрочь. Пожелав ей доброй ночи, Зоя вышла, и Маргарита услышала, как она шушукается с кем-то за дверью.
— Нет, она говорит, что у нее ничего не болит. И она категорически не хочет, чтобы я позвонила Игорю! Боится, что он немедленно сорвется домой. И он, конечно, сорвется, я же его знаю.
Маргарита не желала больше ничего слышать и, повинуясь инстинкту, свернулась калачиком. И снова погрузилась в сон. Вероятно, организм таким простым способом пытался уберечь ее психику.