— Фантазиями, — поправила сестру Никки.
Раздался звук, который Никки могла бы принять за радостный вопль, не знай она Минди как облупленную. Девушка остановилась и поставила продуктовые сумки на тротуар.
— Минди? — неуверенно проговорила она. Из трубки раздался дикий хриплый смех.
— Поверить не могу! Старые биби из Саутолла строчат эротические рассказы!
— Ты находишь это забавным? — спросила Никки. — Минди, ты что, пьяная?
Минди хихикнула и перешла на шепот.
— О, Никс, я же обычно не пью, но мы тут выпили за обедом немного шампанского, чтобы отпраздновать помолвку. Я чувствовала, что непременно должна выпить, чтобы заглушить звук голоса Сираджа. Он неплохой парень, но очень уж громогласный. Когда он рассказывал нам про эти занятия, я почувствовала, что все в ресторане повернулись, чтобы поглазеть на нас.
— Откуда до него дошли эти слухи?
— Я же сказала, от друзей.
— Он называл какие-нибудь имена? Не могла бы ты выяснить?
— Я спрашивала, но Сирадж напустил туману: «Ой, да просто знакомые». Вот я и решила, что все это чистейшей воды выдумки. Я могу спросить его еще раз.
— Нет, не надо, — сказала Никки, передумав. Девушка не знала этого Сираджа и не хотела, чтобы его друзья (даже если они не имели прямого отношения к «Братьям») узнали, что она о них расспрашивала. — Минди, мне пора, — сказала Никки. — Я возвращаюсь домой из магазина. Перезвоню тебе позже.
— Не-е-ет, — заныла Минди. — У меня к тебе столько вопросов по поводу этих занятий. К тому же мне нужно тебе кое-что рассказать. Я кое с кем встречаюсь. И хочу поговорить с тобой о нем. Мне кажется, это он, мой суженый.
— Как здорово, Минди! Мама знает?
— Мама как-то странно себя ведет.
— Странно? Она с ним знакома?
— Пока нет. Ведь мы вместе совсем недавно. Просто в последнее время мама не в духе. Она не хочет, чтобы я выходила замуж, потому что тогда она останется одна и ей не с кем будет общаться.
— Не думаю, чтобы мама так считала.
— Ты ошибаешься. Она сама мне говорила: «Сначала Никки ушла, а теперь и тебе не терпится меня бросить. Что мне теперь делать?»
— Она будет свободна, — сказала Никки. Но тут же задумалась. Мама останется совершенно одна, ей не с кем будет поговорить, никто не скрасит ей долгие унылые вечера.
Минди икнула.
— Может, поболтаем, когда протрезвеешь, — предложила Никки.
— Обычно я тебе это говорила!
— А теперь я тебе говорю, пьяница.
Минди хихикнула и дала отбой.
Под вечер Никки с заметно полегчавшей без вдовьих рассказов сумкой на бедре вышла из своей квартиры, направляясь на работу. Она все еще улыбалась после недавнего разговора с Минди. Когда девушка завернула за угол, улыбка сбежала с ее лица. У входа в паб стоял Джейсон.
— Никки, — проговорил Джейсон. — Прости меня, пожалуйста.
Не говоря ни слова, Никки быстро прошла мимо. Молодой человек последовал за ней к двери.
— Прошу тебя, Никки.
— Уходи, Джейсон. Я занята.
— Я хочу поговорить с тобой.
— Отлично. А у меня есть право выбирать, когда нам говорить?
— В тот день у меня не получилось прийти. Я должен был позвонить, но… Послушай, у меня в душе такой сумбур, поэтому…
— Поэтому ты напрочь забыл о манерах? — перебила его Никки. — Мог хотя бы кинуть эсэмэску. Это дело десяти секунд.
— Мне надо было поговорить с тобой лично. Прости, Никки. Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой, извиниться.
Никки зашла в паб, однако украдкой все же покосилась на Джейсона. Вид у него был скорее усталый, чем несчастный. Никки почувствовала, что понемногу, хоть и против собственной воли, смягчается.
— О чем ты хотел поговорить? — сердито буркнула она.
— Вообще-то разговор предстоит долгий… — начал Джейсон.
— Я сейчас занята. Шина велела женщинам из моего кружка явиться ровно в семь.
— Из твоего литературного кружка? Вы что, теперь собираетесь здесь?
Никки кивнула.
— А что случилось с досуговым центром? — спросил Джейсон.
— Кулвиндер узнала, чем мы там на самом деле занимаемся, и распустила кружок. Меня уволили.
— А как она узнала?
— Зашла в класс и услышала. Пришли новые незнакомые женщины — заниматься, и мы не проявили должной осмотрительности. В общем, это долгая история, и я не хочу сейчас в нее вдаваться. Вдов везет Шина, и они будут здесь с минуты на минуту.
— Мы можем встретиться после занятия? Я снова подойду.
— У меня сейчас много забот, и у тебя, очевидно, тоже.
— Я бы хотел получить шанс объясниться с тобой, — сказал Джейсон. — Только выслушай меня. Просто скажи, когда и где мы встретимся, и я там буду.
— Даю тебе последний шанс, — ответила Никки. — В половине десятого у меня.
— Я приду.
Никки иронически подняла бровь.
— Приду, — твердо повторил Джейсон.
Первые несколько женщин появились почти через сорок пять минут после объявленного начала занятий. Они нерешительно остановились на пороге, заглянули внутрь и недовольно поморщились. Шина протиснулась внутрь.
— Пришлось попотеть, — прошептала она на ухо Никки. — Как только они сообразили, что я увожу их из Саутолла, сразу засыпали меня вопросами. Куда мы едем? В какую часть Лондона? Первый раз вижу этот указатель, где мы? Наконец я повернулась и говорю: «Мы едем в паб Никки, ясно? Не хотите со мной — можете выходить и возвращаться на автобусе домой».
— И что?
— Все остались. Бедняжки насмерть перепугались. Притам начала громко молиться.
Никки подошла к двери.
— Это я, дамы, — она улыбнулась. — Как чудесно, что вы все-таки приехали.
Арвиндер, Притам, Биби и Танвир, сбившись в кучку, уставились на нее.
— Это все? — шепотом осведомилась Никки у Шины.
— За мной ехала еще одна машина с женщинами, но они могли заплутать, — ответила Шина, проверяя телефон. — А может, решили повернуть назад.
— Входите, — сказала Никки. — Погода опять нас не балует, верно? А внутри тепло и уютно, — молчание вдов поколебало уверенность Никки. Все оказалось труднее, чем она представляла. — Мы подадим прохладительные напитки и сок, — продолжала девушка. Женщины не сдвинулись с места. — И чай со специями, — добавила она. Последнее было преувеличением: в пабе имелся лишь «эрл грей», который можно было сдобрить молоком и корицей. Лицо Биби слегка просветлело. Никки заметила, что она потирает руки. — На улице холодно, — хитро заметила девушка и нарочито поежилась. — Почему бы вам не зайти и не выпить чего-нибудь согревающего?
— Нет, — возразила Притам, когда Биби сделала неуверенный шаг вперед. — Здесь не место для пенджабских женщин. Мы не здешние.
— А я тут живу, — ответила Никки. — В квартире наверху, — внезапно в ней проснулась ожесточенная гордость за этот убогий паб. — И работаю в этом заведении больше двух лет.
— Если мы войдем, люди будут пялиться на нас, — сказала Танвир. — Вот что имела в виду Притам. Совсем как тогда, когда мы только перебрались в Лондон. Они увидят наши шальвар-камизы и подумают: «Убирайтесь, откуда понаехали».
— Окружающие привыкли так говорить, — подхватила Биби. — Сейчас уже реже, но мы до сих пор по глазам это видим.
Арвиндер неловко переминалась с ноги на ногу. Взглянув на ее напряженное лицо, Никки решила, что и она согласна с остальными.
— Я понимаю, вы боитесь, — сказала Никки. — Мне очень жаль, что люди были так враждебны к вам. Но я выбрала этот паб именно потому, что здесь рады всем.
Биби продолжала потирать руки.
— А вдруг нас заставят пить пиво?
— Никто не может вас заставить.
— А вдруг нам незаметно подольют в чай спирт, а? — не унималась Биби.
— Я буду очень внимательно следить за тем, чтобы этого не случилось, — заверила ее Никки.
Внезапно Арвиндер протиснулась мимо остальных женщин и решительно вошла в паб. Не успела Никки возгордиться собственным умением убеждать, как услышала громкий голос Арвиндер, вопрошавшей на ломаном английском:
— Извините, пожалуйста, где туалет?
— Я же велела ей, чтоб не пила столько воды перед отъездом, — проворчала Притам. — Она все время жаловалась, что у нее першит в горле.
Танвир закашляла.
— Кажется, она подхватила вирус от меня. Никки, ты сказала, у вас есть чай?
— Да.
— Я бы выпила немного, — и Танвир принялась энергично растирать ладонями хрупкие плечи Биби. — Пойдем, Биби. Внутри ты согреешься.
Виновато покосившись на Притам, обе женщины скрылись в пабе.
Притам осталась одна.
— Ох-ох, — зашептала она. — Меня предали.
Было неясно, к кому обращены эти слова: к Никки или к некой незримой аудитории.
— Там есть телевизор, — сообщила Никки.
— И что?
— По нему показывают хорошие английские сериалы.
Притам обиженно вздернула подбородок.
— Я все равно не пойму.
— Зато вы очень хорошо придумываете истории об увиденном на экране, — напомнила ей Никки. — Почему бы вам не войти? Другие женщины обожают ваши рассказы.
Притам на мгновение заколебалась, прежде чем сказать «нет». Вероятно, эта заминка ничего не значила. Никки вздохнула.
— Что ж, тогда вы подождете нас здесь? Нас не будет довольно долго.
Притам поправила на голове дупатту.
— Ничего страшного, — сухо ответила она.
— Воля ваша, — сказала Никки.
В пабе вдовы устроились за ближайшим ко входу столиком. Они оказались правы насчет внимания окружающих. Немногочисленные посетители и персонал бара взирали на пенджабок со смесью удивления и любопытства.
— Почему бы нам не найти уголок потише, — предложила Никки и отвела женщин в заднюю комнату, которая в действительности представляла собой дальний закуток главного зала. Арвиндер, Биби и Танвир шли молча, крепко прижав к себе сумки.
Они уселись за длинный стол в стороне от других посетителей. Над столом находилось окно, выходящее на тротуар. В поле зрения на секунду возникли, а затем снова исчезли ноги Притам. Никки заметила, что Арвиндер наблюдает за дочерью.