Леся заприметила Адама намного раньше, ещё в коридорах их фирмы, но никак не решалась заговорить с весьма элегантным и серьёзным служащим. В душе она конечно рассчитывала на взаимность. Брутальный мужчина восхищал её своим умом, когда ей приходилось присутствовать на общих собраниях работников и слушать его благоразумные речи, и она втайне надеялась на свидание с ним. Ей ни разу не представилась возможность подсесть к нему рядышком и завести беседу. И вот, нежданное знакомство состоялось.
Юная барышня смело флиртовала, всячески одурманивая Адама. Взаимная симпатия зажгла ту искру, которая задержалась сегодня в сердцах обоих. Томный взгляд её изумрудных глаз пробудил в мужчине забытые эмоции, и нежданное свидание застало врасплох его несозревшие чувства.
Подспудно Адам верил, что нравится девушкам. К служебным романам он относился скептически, но этот обещал стать фейерверком неожиданных страстей.
Для Леси Адам был особенным, не похожим на её бывших сокурсников и мужчин-коллег. Его внешность соответствовала её представлению о мужской красоте, а разница на пару тройку лет её не смущала. Она считала, что мужчина был в самом расцвете сил.
Связь в их сердцах стихийно полыхнула, когда офисный планктон уплыл по домам, а они слегка задержались у бара с горячительными напитками. Последовал новый виток их отношений. Леся намекала, что не прочь повеселиться. Ей нравилось, что от её слов Адам краснеет. Их охватило безудержное желание. Воображение девушки, подстёгнутое крепкими градусами коктейля, рисовало красочную близость. И вот настал момент показать мужчине своё тренированное тело стриптизёрши.
Длинные ноги, будто змеи обхватывали металл шеста, а бёдра призывно двигались, разогревая страсть в мужчине и в самой кокетке. Пожар, сметающий преграды, безжалостно полыхал внутри, и его уже не погасить. Желания сгореть дотла от горячих поцелуев прогрессивно росло. Неподконтрольная страсть глумилась над инь и ян. Место соединения тел не имело значения. Оставшись одни, они предались ненасытной страсти. Приличия были сметены вожделением. Руки – источник наслаждения – показывали силу их возбуждения.
С виду скромная девушка оказалась смелой, решительной и нескромной в утехах. Порыв страсти сокращал паузы между словами. Они становились короче, а чувства сильнее. Пара переместилась в модерновый конференц-зал, выглядевший, в сравнении с их страстью, нелепо и строго. Спущенные жалюзи скрывали от любопытных глаз безумно вцепившуюся друг в друга парочку, а мягкий люминесцентный свет освещал раскрасневшиеся лица. Сгорая от нетерпения, Адам действовал активно. Свидетелями их неудержимого секса стали горы, леса и море на картинах, украшавших скупой офисный интерьер.
Руки Адама скользили по её рубашке. Первым полетел на пол серый в мелкую полоску жакет и юбка. Целуя тонкую шею, он посылал ей родившиеся от сексуального безумия комплименты, забросав пассию желанными словами. С трудом удерживая необузданную плоть, у него от жаркого дыхания на мужественном лбу выступила испарина.
Леся осталась в безупречно белой блузке, сквозь которую виднелся кружевной бюстгальтер. Тонкие колготки обтягивали её ровные ноги, дразня прозрачностью. Адама возбуждала алая кружевная полоска стрингов между крепких ягодиц. Он неспешно расстёгивал блузку, хотя страсть диктовала разорвать её. Стянул пониже кружевной лифчик, открыв доступ к упругой груди с затвердевшими тёмно-коричневыми сосками. Припав к нетронутому материнством затвердевшему соску, он нежно облизал его и прижал губами. Стон Леси гулким эхом разнёсся по залу. Пальцы Адама утонули в мягкости её грудей, и он, обхватив ладонями близняшек, стал неистово их целовать. Девушка откинула голову назад, раскрыв белоснежную шею для поцелуев. Он провёл пальцами по гортани и языком коснулся уха с серьгой из белого золота с эмблемой знака зодиака. Она склонилась к его крепкой шее и присосалась словно пиявка, оставив на ней след от страстного поцелуя. Он зажал её в объятиях так крепко, что она не смогла дышать. Сердце забилось в порыве нехватки воздуха и вырвался стон. Он отпустил хрупкое тело и затем, снова крепко обняв, приподнял так, чтобы усадить на край стола, а сам умостился в офисное кресло, чтобы снять облегающий её ножки капрон.
Стягивая колготки, он гладил руками её кожу и любовался телом. Все преграды к сближению были повергнуты и валялись у ножек кресла. Раздвинув ей ноги, он придвинулся и поласкал клитор. Леся отозвалась протяжным стоном и, изгибаясь, подалась вперёд, инстинктивно открывшись ласкам. Он довёл до дрожи её тело через отзывчивую плоть.
– О, да! О-о… это вос… хи… ти… тель…но… – от задыхания она не могла говорить, и стонала от незначительных судорожных движений тела и от желания продолжать марафон страсти.
Адам еле сдерживался, чтобы тут же не войти в неё. Он изо всех сил старался не испортить звоном литавр прекрасную музыку секса.
Опасение быть застигнутыми на ложе страсти подталкивало его к быстрым решительным действиям. Сладкие мечты Адама сбылись, и теперь он владел изящным, как лоза, телом. От её пылких возгласов, он быстро распахнул на ней блузку, выпрямился и цепко обнял, прильнув торсом к её груди. Страстно потираясь о её гибкое тело, он ощутил жар бархатистой кожи, аромат духов и благоухание плоти. Глубоко целуя рот, он языком щекотал её нёбо, а его пальцы инстинктивно погрузились в притягательную влажность, которая давала знать, что напарница готова принять его. Посасывая её язык, он ласкал пальцами пещеристое тело, словно искал точку наивысшего наслаждения.
Охватив его бедра ногами, девушка обняла руками его мускулистую шею и издала стон нетерпения. Сливаясь телами в страсти, он опустился в кресло разом с податливой лианой, увивающей его тело. Напряжённая плоть вошла в тёплую влагу, ощутив нежный захват. Дрожь прошла по их телам, заставив инстинктивно двигаться в такт неукротимой страсти.
Мысль о бесконечном наслаждении удерживала его от семяизвержения. Ведь у него давно не было секса и ощущения радости. Он прикрыл глаза и ритмично двигался, сжимая в руках упругие маленькие ягодицы. А она, изгибаясь на его коленях, стонала:
– …Да! Так! Ещё, ещё! Мм… – её шёпот слился в удушливое у-у-у.
Леся ритмично двигалась, её волосы растрепались и склеились у виска от сверхмерных нагрузок, запустив холёные руки в блестящие волосы Адама, она хотела его съесть, как самка паука, таким вкусным казалось ей его тело. Она кончиком языка водила по его гладко выбритой шее и целовала его вздувшуюся от напряжения артерию.
Женщины любят ушами – это миф. Прежде всего они жаждут мужчин, а те точно любят ушами.
Адам сделал паузу, чтобы продлить восторг плоти. Желая взять её в другой позе, он развернул Лесю к себе спиной и, обняв, стал ласкать её груди. Он наслаждался яркими ощущениями. Леся отклонилась и поставила локти на стол, открыв взору любовника изгибы круглого зада и скрытые от взгляда малые губки. Искушённый наготой, он остановился, чтобы увидеть в новом ракурсе возбуждающий страсть бутон и прильнул к нему, потому что хотел исцеловать её до смерти. Инстинкт взял своё и он вновь погрузился в притягательную влажность. Леся была податлива, сердце её колотилось в бешеном ритме. Адам смотрел открыто на происходящее и пожелал снять блузку, – предмет, мешающий взирать на нагое тело девушки. Он хотел видеть подпрыгивающие в такт груди и запечатлеть сладкий образ прелестницы. Он провёл по её спине рукой, чтобы снять рубашку к чёртовой матери.
Приблизился момент бурного оргазма. Он взялся руками за полы рубашки и начал стягивать её с рук нимфы. Она помогла ему, сдвинув руки к спине. И вот для мужчины уже открывалась шея, белоснежные плечи и лопатки. Он приоткрыл веки, чтобы взглянуть на эту невероятно сексуальную особу. Однако его глаза расширились, словно он увидел нечто невообразимое и загадочное. Спина Алеси словно укус змеи ужалила его воображение. Он застыл, увидев то, что было выше его понимания на данный момент. В мозг штопором воткнулся страх, который парализовал тело. Адам содрогнулся в экстазе. Ощущения от пришедшего оргазма было смазанным. А из-под рубашки Леси показалась изуродованная кровавыми штрихами и шрамами кожа на гладкой спине. В один миг в голове пронеслось:
– Дьявол! Что это? – он оттолкнул девушку от себя, словно боялся замараться.
Он в жизни не видел такого. От испуга он сразу же отпрянул от любовницы, как от прокажённой. Опасаясь причинить ей боль, он натянул рубашку на её плечи. Картина из шрамов на её спине произвела эффект ушата холодной воды, нежданно опрокинутого на голову, мгновенно отрезвив мозг и разогнав остатки винных паров и иллюзий.
Свежие, лишь слегка зарубцевавшиеся, кроваво-красные порезы на Лесиной спине, потрясли его тонкую натуру. Тошнота подкатила к горлу и содержимое желудка чуть не выплеснулось на девичью рубашку, он успел выскочить из кресла к урне.
В воздухе повисла тишина. С трудом преодолев волнение, Адам, жалея Лесю, нежно прижал к себе и, поблагодарив, быстро оделся.
Оба были разочарованы концовкой многообещающей интрижки.
Леся – от быстро наступившей развязки и несбывшихся надежд на продолжение; Адам – от мысли, что за внешней оболочкой не всегда можно увидеть и разгадать внутренний мир женщины и ещё труднее, понять поведение человека, рассматривая его «со своей колокольни».
Начавшийся роман безболезненно сгорел в жарком пламени винных паров, словно ничего и не было между ними, не оставив в душе даже пепла.
След, конечно же, в сердце Адама остался, но только не от близости, а от уродливых шрамов на спине Леси. Для него она оказалась слишком крепким орешком.
Позже, он узнал из её рассказов, что заставило её изуродовать шрамированием прекрасную кожу.
Шрамирование – распространённая древняя традиция, забрела в наши края из Полинезии. Узоры на коже создавались путём глубокого пореза. На месте выкроенного лоскута кожи появлялся шрам, а из них создавался узор.
Леся рассказала, каким долгим и болезненным был процесс, что однажды на сеансе она потеряла сознание от боли, а приехавшая «скорая», приведя её в чувство, даже хотела отвезти в больницу. Шрамы, заживая, оставят на её теле келоидные рубцы. В результате на спине появятся ангельские крылья, которые пока выглядели кроваво-красным месивом. Заживающие раны смотрелись отвратительно. Ужас, овладевший Адамом при виде неестественного рисунка, охладил эмоции к таинственной девушке со странными наклонностями.