«Раиса никогда бы не позволила издеваться над своим телом, подаренным Богом, – размышлял он. – Секс с Раисой был иным, по-домашнему комфортный и до боли предсказуемый. Никакой тебе засады и подвоха и без экзотических неожиданностей. Такая вот у него была к ней любовь – нежная, трепетная и терпеливая.»
Полную версию дилогии «Кома» вы можете найти на полках магазина электронных книг издательства ЛитРес, Самиздат на странице автора. Можно прослушать аудиокнигу.
Творческий день, или Клубника со сливками
Лёля Фольшина
Обложка создана Евгенией Ледяевой при использовании Dalle-3, Playgroynd, Photoshop. Все права защищены.
– Привет, чем занимаешься?
– Делаю творческое задание по мастерству.
– В отсутствии мастера? Я что-то пропустил?
– Конечно, пропустил, не надо было прогуливать. Думаешь, мастер на фестивале, так пары нет? Не тут-то было…
– А, ну да, я забыл о подмастерье. И что там наша Заслонка натворить велела?
– Эротический рассказ.
– Чего-о-о? Ну, даёт. Сейчас приеду помогу, это очень ответственное задание.
«Вот так всегда, и не поймёшь, то ли шутит и издевается, то ли серьёзно говорит. Ладно, пока он там приедет, надо посмотреть, как вообще это пишется, – тонкие девичьи пальцы быстро застучали по клавиатуре. – Так, любовный роман, о, исторический, это подойдёт больше. О, вот оно».
Маркиз начал покрывать жадными поцелуями шею девушки, она застонала от восторга, подставляя его рукам и губам свои набухшие груди…
«Ххмм, ну ладно, дальше?»
Его нефритовый жезл утёрся в её пещерку…
«Фу, какая пошлость, нет, надо другое искать».
Она снова начала листать страницы поисковой системы.
В этот момент раздался звонок в дверь, девушка вскочила с дивана, на котором до того уютно сидела с ноутом на коленях, и босиком прошлёпала в коридор.
– Привет, проходи, есть будешь или сразу пойдём писать? – поднялась на цыпочки, легко поцеловала в губы.
Он с готовностью ответил, обнимая её и подхватывая на руки. Потом слегка отстранился, улыбнулся и снова поцеловал – в глаз и кончик носа.
– Я обедал. А вот кофе выпью, и ты точно уверена, что нам именно это задали? – не спуская девушку с рук, переместился на кухню, где все же поставил её на пол.
– Он ещё спрашивает! Да мы всем курсом ржали целый день, считай, когда Заслонова задание выдала, видимо, правду говорят – чем старше женщина, тем ей больше хочется.
– Да ладно, скажешь тоже, – он поставил чайник, открыл банку с кофе, засыпал его в кофеварку, отмерил нужное количество воды.
– Мне капучино, – достав из холодильника пакет молока, подала ему, потом села на стул, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу, – точно знаю, что говорю. Помнишь, у нас в прошлом году была практика на киностудии целый месяц?
– Ну-у, – заправив кофеварку и включив её, оседлал второй стул.
– Ну, мы там чаи гоняли с редактрисами, а там тётки все глубоко пенсионного возраста, я б даже сказала – запенсионного. Разговоры, естественно, бабские – о тряпках и о мужиках. И вот сидит такая Нина Марковна, лет не знаю скольки, но выглядит очень даже ничего – подтяжка, макияж, причёска, костюмчик – смотрит на нас и говорит: «Ничего-то вы, девочки, не понимаете, – чем женщина старше, тем ей нужнее общение с мужчиной на личном фронте, и много приятнее, точно вам говорю». А мы на неё большими глазами смотрим и молчим, сам понимаешь, в голову не пришло, что у неё там какая-то жизнь есть, кроме редакции, да ещё личная. А редакторши-то остальные ей поддакивают. И ты знаешь, она это слово «личная» так произнесла, и глаза загорелись, что вот я поверила, что у неё с этим – всё в порядке, и мужским вниманием она совершенно не обделена. Вот, может, и у нашей Заслонки взыграло ретивое?
– Так у той, ты говоришь, с этим всё в порядке было.
– А у этой, значит, не в порядке, вот она и решила… хоть почитать, – девушка засмеялась, – вынь из холодильника сыр и колбасу, и пару огурцов помой, бутерброды сделаю, что пустой кофе пить. Предки по полной затарили, когда уезжали, мне всё не съесть.
Он послушно выполнил просьбу, не забыв достать ещё и пару тарелок, потом поставил на стол готовый кофе и потянулся за сахарницей.
– Спасибо, вкусно у тебя получается, – она слизнула пенку с губы и игриво посмотрела на него, – сейчас перекусим и пойдём работать.
– Допрыгаешься, – перегнулся через стол, поцеловал смеющиеся губы, – сладкая… Давай только поставим ноут на стол и сядем рядом, чтобы я мог видеть, что ты пишешь, и корректировать, а то на слух текст плохо воспринимается, – он взял два стула и поставил их около круглого стола в гостиной. Она тут же уселась на один, угнездив перед собой ноутбук в куче всего, что «аккуратно» валялось на столе. Парень примостился рядом.
– С чего начнём? – открыв документ, она занесла пальцы над клавиатурой, приготовившись писать.
– С практики, красотка, – он наклонился, смеясь, и легонько дунул на завитки волос на её шейке, потом положил ладонь на плечо и провёл большим пальцем по позвонкам, слегка поглаживая.
– Что ты… что ты делаешь? – её голос стал чуть хрипловатым, – Не надо, – повела плечом, пытаясь вывернуться.
– Ну, ты ж хотела эротический рассказ, а как можно писать, не зная предмета, – улыбнулся он лукаво.
– Отпусти, я серьёзно, – она попыталась отодвинуться.
– И я нисколько не шучу, – прижав её ещё крепче и целуя в макушку, – мы будем писать, проверяя на практике – насколько это так на самом деле, – он старался говорить, как можно серьёзнее, но глаза смеялись, – а то вдруг ты напишешь, что герои целуются, например, в машине, его рука лежит так, – он положил руку на грудь девушки и наклонился к ней, – а её голова лежит у него на коленях, – сделал попытку притянуть её голову вниз, получилось смешно и неудобно, – не получается, видишь, а ты говоришь.
– Ну тебя, в самом деле, – она попыталась выпрямиться и отодвинуться, чувствуя, как от его прикосновений по спине бегут мурашки и галопом улепётывают куда-то все мысли, а не только разумные.
– Хорошо, как хочешь, – он послушно сложил руки на коленях и стал смотреть в монитор, – пиши.
– Ага, раздразнил, теперь пиши, – с силой отодвинув стул, встала и прошла на кухню. Вернувшись оттуда с чашкой кофе, снова села к столу, постаравшись избежать опасной близости с ехидно улыбающимся парнем. «Ну, вот, всегда он так, все бы ему хиханьки», – она слегка надула губки, изображая обиду, и подвинула ноутбук ближе к себе.
– Да ладно, не дуйся, – стул и его обладатель снова придвинулись, – давай сначала решим, о чём писать, ну, кто герои.
– Герцог какой-нибудь и… куртизанка что ли, не знаю, любовница его, в общем.
– А почему не жена?
– Потому что у нас эротический рассказ, а жёны в постели думали об Англии, – наставительно, как ребёнку объяснила она ему.
– Надо же… И откуда такие глубокие познания? – иронично изогнута бровь и лукавые смешинки в глазах.
– Из исторических источников, – холодно отрезала она, словно обидевшись за весь женский пол, и начала быстро стучать по клавишам ноута.
Маркиз Огюст де Сент-Ивз любил женщин. Юных девственниц и милых вдовушек, дам полусвета и актрис кордебалета, благородных леди и простолюдинок. Он любил их всех. Он наслаждался ими, а они отвечали ему взаимностью. 35 лет от роду, хорош собой, высокого роста, атлетического телосложения, он имел к тому же приятный нрав, и был баснословно богат.
Появились первые строчки. Девушки прикусила губу и в задумчивости оглянулась на своего соавтора, словно спрашивая, – что дальше.
Он усмехнулся, придвинул к себе ноутбук, и пальцы быстро забегали по клаве.
Мадемуазель Нинуш была одной из самых дорогих девочек заведения мадам Кокнар. Она пользовалась личным расположением мадам, имела возможность обслуживать только тех клиентов, которые ей импонировали, и могла сказать «нет», если по тем или иным причинам не хотела выходить к гостям или к какому-то определённому мужчине.
– О, как, – она заглянула в текст ему через плечо, подавив смешок на фамилии мадам, – и теперь они встретятся, и она ему откажет.
– Почему откажет? А как же эротика?
– Потому что, если сказал «а», надо говорить «б», ты же сам написал – могла не выходить – значит, должна не выйти. И потом, чем дольше он её будет добиваться, тем более страстно у них всё получится, – закончила она, рассмеявшись, – мужчина же по натуре охотник, ему нравится, когда дичь сопротивляется.
При слове дичь он поперхнулся кофе, который преспокойно пил из её чашки, совершенно резонно решив, что дальше писать – её очередь.
– Не, ну ты сказала – дичь. Надо же так назвать… Я что-то пропустил? Ты, оказывается, так хорошо знаешь мужскую натуру… В тихом омуте… – он не успел закончить фразу – пришлось спешно уворачиваться от книги, которой все-таки попало по плечу.
– Откуда, откуда, а то сам не знаешь, от старшего брата, естественно, тебе-то я сразу сдалась, – она улыбнулась, вспоминая.
«Он появился на их курсе прошлой весной – перевёлся с заочного, и, едва увидев эти карие смеющиеся глаза, небольшую аристократическую бородку и услышав мягкий с лёгкой хрипотцой голос, она утонула, поплыла, размякла, потеряла рассудок, иначе как можно объяснить, что в тот же вечер он уже по-хозяйски распоряжался на её кухне (родители очень вовремя отчалили в санаторий) и в её спальне…»
– Это кто ещё кому сдался, – ворвался в её воспоминания лукавый голос.
– Что-о-о? Скажи ещё, что я тебя – бедного, несчастного мальчика – совратила, изнасиловала и лишила девственности, – встав на стул на одно колено, она потянулась, взяла лицо парня в ладони и внимательно посмотрела в глаза. Они смеялись… – Да ну тебя, попыталась убрать руки, но была схвачена за запястья.
– Стой, куда, – он тоже вскочил, опрокидывая стул и подходя в ней вплотную. – Я пошутил, – глаза смотрели виновато, – извини.