– Дома спросишь, тут не нужно.
В тот же миг мимо них прошёл старик без левого уха.
*
Праздник Даров.
Тропа бурой лентой плелась все выше и выше, теряясь под тенью огромного дуба, а по ней с радостными улыбками идиотов шли крестьяне, рабочие и прочие служки. С хмурыми лицами людей было намного меньше, в них безошибочно узнавались старосты и старейшины, согнутые ответственностью, ведьмы и ведуны, преисполненные знаниями, суккубы и сатиры в предвкушении пучины сладострастия. Всё чаще попадались одноухие. И теперь не только мужчины и старики.
На большой поляне разбросаны палатки и временные стоянки для отдыха прибывших на праздник. В больших чанах варили пьяный мёд и овощные супы. На пеньках и брёвнах сидели девушки, поочерёдно вплетая друг другу в распущенные волосы полевые цветы, колосья пшеницы или ячменя. Люд был торжественно весёлый и беззаботно расслабленный. Остановившись в нерешительности, Еремей с завистью смотрел на молодых, вкушающих пенный мёд. Пока ведьма не сжалилась над ним.
– Иди. Погуляй. Сама тебя найду.
Всю ночь горели огни, водили хороводы и пили мёд. Всё чаще парочки, беззаботно смеясь и держась за руки, уходили из-под пригляда родичей, прячась в тенях огромного дуба, не боясь нечисти, злых людей и лиходеев. Но на то он и праздник даров, чтобы каждый получил вдоволь с щедрой руки хозяек. Все меньше у костра оставалось молодых, кого-то сморила тяжёлая дорога и капелька хмеля, другие нашли себе парочку и уединились, третьи слушали истории стариков. И вот за костром остались лишь трое. Смешливый парень с непослушными кудрями, что весь вечер строил из себя не весь кого, "кукушка», да сам Еремей. Помня наставления Маланьи, ученик ведьмы обходил её стороной и на лёгкие прикосновения и откровенные взгляды старался не обращать внимание, хоть кровь и бурлила в нём, стуча в висках набатом, глаза искали её среди других. Тяжело вздохнув, парень поднялся. Но только он достиг ближайшего шатра, горячие руки обхватили его со сзади, в спину утёрлась грудь разлучницы, а на ухо жарко посыпались слова.
– Не бойся меня, юный ворожей. Я не причиню тебе зла. Да, я кукушка. Такой родилась, такой и умру. Но я не выбираю гнездо, которое будет разорено. Одержимые сами ко мне приходят. Останься со мной в эту ночь, подари немного своего жара, я умею быть благодарной.
Разум чуть было не покинул тело Еремея, но он взял себя в руки, резко развернулся. Затем глядя в омут зелёных глаз произнёс.
– Под тенью великого дуба, я заключаю договор. Я останусь с тобой этой ночью, а ты не причинишь мне вреда, умышленного или нет, ни словом, ни делом, ни умыслом, ни ворожбой. Договор!
Со скучающим взглядом дева отпрянула от него. Разочаровано покачала головой.
– А мог бы быть самым счастливым целую ночь. Прощай, ученик ведьмы.
Парень смотрел, как кукушка мягкой походкой вернулась к костру, протянула руку рыжему, а после потянула его в тень, сладко смеясь.
«Держи думы в узде, за громкими мыслями не слышно беды…» – гулкими ударами раздались слова Маланьи. Горестно вздохнув, Еремей пошёл спать. Найдя себе незанятое место, лёг на траву, закинув руку за голову. Только он сомкнул глаза, как его толкнули в бок.
– Эй, парень! – раздался девичий голос. – Не спишь?
– Чего тебе? – зло отозвался ворожей.
– Пойдём рассвет встречать! – радостно прошептала девица. – Да не сопи ты так. Та, что положила на тебя глаз, нас всех отпугнула.
Еремей поднялся на локтях, вглядываясь в лицо незнакомки, но в кромешной тьме разглядел лишь горящие нетерпением глаза.
– Ну пойдём, – охотно согласился парень. Резко вскочив, протянул руку, помогая подняться. Легко оторвав тело от земли и не отпуская руку, девушка потянула его за собой. Под светом тлеющей луны и спящих звёзд, Еремей наконец то смог разглядеть возмутительницу спокойствия. Невысокая, но ладная, слегка вьющиеся светлые волосы, что при свете луны горели серебром, венок из цветов и ягод и лёгкий аромат луговой душицы. Босые ноги скользили по узкой тропинке, отводя всё дальше от шатров и костров. Хоть юноше было совсем не страшно, но памятуя о кукушке, решил предостеречься.
– Куда ты меня тащишь?
– Там озеро, подземное. Вода одинаково тёплая и днём и ночью. Мы с подружками там купались после дороги, – объяснила незнакомка. Но вскоре ворожей и сам получил возможность в этом убедиться. Отвесная каменная гряда разверзлась чёрным провалом, из которого тянуло прохладой и немного сыростью. Грибы паутинники и шибальцы светились сиреневой дымкой, озаряя внутреннее пространство грота. В самом провале идти было очень сложно из-за острых камней, которые, по всей видимости, падали с потолка. Уже у самой воды парочка вдруг заробела, стушевалась. Они смотрели друг на друга, смущаясь, но боясь разорвать замок рук. Инициативу взяла в свои руки девушка. Глядя в глаза парню, она потянула шнуровку сорочки, ослабляя ворот. Выскользнуло белое плечо из свободной одежды, затем, прижав свободной рукой грудь, высвободила вторую руку. У Еремея дыханье спёрло, он с глупым выражением на лице пялился на девичьи прелести, боясь спугнуть чудное мгновенье. Через миг рубашка упала на каменный пол, а красавица перешагнула через неё навстречу парню. Неловко пряча тело, наконец решилась, опустила руки, давая возможность рассмотреть себя под светом светящихся грибов. Ученик ведьмы оторопел вначале от увиденного, позже развязал простую бечёвку, служившую ему ремешком, и потянул рубаху через голову. Стыдливо прикрывая причинное место, ворожей решился.
– Я, Еремей, ученик знающей Маланьи, под сенью Великого Дуба даю завет. Не обижу тебя ни словом, ни делом, ни умыслом. Ответь взаимностью, дева. Договор! – протянул руку на встречу искусительнице.
– Я, Верда, помощница ведуньи Марфы, под сенью Великого дуба принимаю договор. Обещаю ни делом, ни словом, ни ворожбой не причинить вреда или обиды. Договор! – сплюнув в свою маленькую ладошку, хлопнула по протянутой пятерне. – Все? Пойдём уже!
Резко развернувшись, девушка направилась к озеру, сначала осторожно потрогала его ногой, а позже устремилась, хохоча, окатив нерешительного парня каплями. Вода в подземном озере и впрямь была хорошая, достаточно тёплая, чтобы не замёрзнуть, но одновременно освежающей, даруя право получить чувство прохлады после жаркой погоды. Верда занырнула на глубину, а затем резко всплыла, поднимая сотню брызг и наполняя уютный грот смехом, сравнимым разве что с перезвоном колокольчиков. Вдоволь натешившись в воде, парочка, дрожа всем телом, выскочила на берег. Присев на корточки Верда обхватила себя руками, справляясь с ознобом. Еремей накинул на плечи девы свою рубашку, проявляя заботу, а сам сел рядом.
– Согрей меня! – синими губами прошептала девушка, оттянув рубашку в сторону. – Поцелуями. – Уточнила свою просьбу для неразумного, который начал её растирать. С глупой улыбкой, ворожей бухнулся на колени, закинул прядь мокрых волос ей за ушко, а позже наклонился вперёд, страстно впиваясь в её губы. Отсутствие опыта с лихвой компенсировалось жаром молодого тела и нетерпением обоюдного интереса.
Эхом отразился от стен стон Верды, когда любопытные руки скользнули с плеч по мокрому телу. Вскоре девушка обхватила парня за шею и потянула на себя, падая на сброшенную мокрую рубашку. Горячее дыхание обожгло шею девушки, лёгкий поцелуй заставил тело задрожать, но в этот раз не от холода. А губы уже спустились ниже, остановились в ложбинке небольшой груди…
*
Утром, на каменной гряде сидела парочка усталых, но довольных учеников, провожая взглядом последние звёзды и встречая первые робкие лучики светила. Греясь друг об друга, предавались негой и фантастическим чувством умиротворения после важной ночи. Совсем скоро начнётся обряд посвящения, а позже нити их судьбы разбегутся в разные стороны, чтобы больше никогда не пересечься. Но в этот предрассветный час не было более счастливых и окрылённых людей под сенью Великого дуба.
Полную версию романа «Дяды» можно найти на площадке электронных книг издательства ЛитРес.
Крушение
Эд Кузиев
Хозяин поместья почувствовал, как временная маска тряпки и каблука, что он на себя надел перед приездом из больницы, треснула на сжатых кулаках, смялась в морщинках голубых холодных глаз, разорвалась ухмылкой на лице.
– Что же. Давай начистоту, – глотнув простой воды, он продолжил.
– Я расскажу тебе одну историю. Твоя маленькая собачка лаяла весь вечер, причиняя головную боль и желание выкинуть её за борт, но девочки так любят животных. Тупая сука, что срётся от резкого хлопка, может довести до самоубийства любого человека
Накидавшись бренди, ты решила отдохнуть в отдельном номере, оставив на меня двух очаровательных деток. Со сном у меня последние три года были проблемы, твоё лекарство было весьма уместно.
Дождавшись, пока уснёт Марисабель, я укрыл Луизу и вышел на палубу потянуть опиумную трубку. В этот миг мы и налетели на риф. Как о том напишут в газетах. Но во вспышке огня я видел глаза, в которые мы по неосторожности влетели.
Первой жертвой кораблекрушения были два моряка, то ли по глупости, то ли исполняя долг, перевалились через перила, разглядывая "риф" в темноте. Мелькнула чёрная плеть, следом два истошных крика, а потом хруст. Я часто вспоминал о нём, когда камнем разбивал хребет ящерицам. В следующий миг мой разум очистился, я был предельно собран.
Захватив спасательные жилеты, ринулся в каюты. Кинув тебе на грудь красный, как кровь самоспас, коротко рассказал о произошедшем и побежал за девочками. Марисабель плакала, когда я одевал её в огромное для ребёнка средство спасения. Луиза даже не проснулась. На палубе я встретился с тобой и потянул к ближайшей шлюпке. Мест было четыре. Перекинув тебя через борт, подал двух девочек, последней была толстая дура в спальном колпаке, что никак не могла задрать ногу.
Наконец мы спустили шлюпку на воду. Переглянувшись с матросом, помчались к предпоследней шлюпке на правом борту, но везение нас оставило. Кран-балка отвратительно скрипнула, стопор лебёдки вылетел, и наша надежда рухнула вниз, сумев, однако, подняться над волнами. Отчаявшиеся люди начали прыгать следом, пытаясь спастись на плавательном средстве.