— Командуешь-то ты, а не я, — виновато пробурчал Демон, — вот и командуй… Вальдес? Вы здесь зачем?
— Я позвал, — объяснил Артур.
— А. Так, Вальдес, с этой минуты вы у меня в непосредственном подчинении…
Зверь не удивлялся. Он охреневал. Впрочем, учитывая сходство Артура с Князем, охренение должно было стать его нормальным состоянием на неопределенный период времени.
«Дядюшка… Вот же блин… А я, дурак, Теодору завидовал».
Много позже Зверь спросил у Артура:
— Слушай, а чего ты вообще за меня вписался?
— Из зависти, — последовал честный ответ, — Звездный столько хвастался племянником! Тедди у него — то, Тедди — это. Я теперь тоже буду… Рот закрой, высочество! Муха залетит.
Новая работа оказалась интересной. Даже, в чем-то увлекательной. Хотя, конечно, не то, чего хотелось. Но, блин, летать тут все равно возможности не было. Потому что не было неба. Белесая стынь, похожая на бумажный купол, с нарисованным черным кругом солнца — спасибо большое, пускай там здешние развлекаются.
Развлекались здешние вяло, то ли не умели, то ли даже их, привычных, бумажное небо не манило.
Зверь так и не догадался, как же, все-таки, узнал Его Святейшество в тихом наркоше Вальдесе разыскиваемого по всем землям беглого принца. А когда рассказали, долго не мог поверить. В голове подобное не укладывалось, в систему, гибкую, вроде и растяжимую, не вписывалось никак.
Артур его сдал. Артур, со своими сумасшедшими пророчествами.
— Ты понимаешь, — смущенно объяснил… хм, дядюшка, — рогатые, когда поняли, что силой ничего не добьются, просто взяли меня и отпустили. Гуляй. А эти, — брезгливый взгляд обливает синевой центральный офис резиденции, — ну, ты сам видел. Я остался, как дурак, с Отцом, но без Сына, и из святого превратился в пророка. Оно у меня и раньше случалось. В смысле, озарения находили. А теперь и вовсе беда.
Зверь внимал. Пытался понять. Понять не получалось. Он-то думал, что отец Грэй — еретик. Какое там! Вот она ересь — стопроцентная, концентрированная.
— Я тоже поначалу не понял, — признался Артур, — злой был, как… да как обычно. Люцифер хотел, чтобы я на него работал — я ж ведь, не хрен собачий — архистратиг, мать их в бога душу. Ну а я, всем назло, работу-то продолжил, но ни для кого.
— И выкладывал все в Сеть, — хмыкнул Зверь.
— Ну, — Артур вздохнул, — и сейчас выкладываю. Забавно смотреть, как они друг друга локтями отпихивают.
— А зачем ты неверные выкладки даешь?
— Во-первых, не всегда, — поправил великан, — во-вторых, не хрен им расслабляться. Нехай копаются. Разбираются, — он грустно поморщился, — из-за этих самых обманок они и начали в текстах послойно копаться. То есть, не только проверять и перепроверять, а раскладывать их чуть ли не побуквенно. Каббалисты, хреновы. Ну и выяснилось, что у меня там, кроме основного смысла, еще с десяток побочных. Собственно, пророчеств. Кабы я знал! — грустно пробурчал он, — то есть, я узнал, конечно, Люцифер и растрепался. Но я понятия не имел, что когда «Ванталу» писал, на меня накатило. Пятница была, — добавил Артур, как будто это все объясняло.
— То есть там, в одном из… э-э, слоев, была информация обо мне?
— Да там сплошь информация о тебе, — Артур достал сигареты, поискал взглядом пепельницу, — ты когда курить начнешь?
— Никогда.
— Ну и правильно. Блюдце хоть дай, что ли. Агара задушу когда-нибудь — что за манера где попало гадить. В общем, там во всех слоях был ты, во всех видах и ракурсах. Кто, где, зачем, откуда и куда потом… Кстати, ты здесь не задержишься. Если Семейка не доберется.
— А они могут?
— Вероятность сорок пять и три десятых процента. Меньше половины.
— Больше, чем хотелось бы.
— Ну, — Артур сочувственно развел руками, — дерись. Это ты умеешь.
— А… она?
— Ты живи пока, — посоветовал Артур, — знаешь ведь: «делай, что должно, и будь, что будет».
— Это для рыцарей.
— И для пилотов, — хмыкнул дядюшка, — с рыцарями Бог, с тобой — небо. Ты когда в последний раз летал, Волк?
— Года три назад. Еще дома.
— Пора снова начинать.
— Здесь?! Зачем?!
— Еще не знаю.
Зверь не хотел летать. Но, увидев Блудницу, он сплясал танец радости и расцеловал ее острую, усиленную тараном морду. Как он соскучился! Великая Тьма, как он соскучился по ней, по маленькой, страшненькой, блестящей, чудесной, хрупкой… По своей машине.
— Девочка моя, — он сидел на полу, обняв нос Блудницы, прижавшись лицом к броне и улыбался совершенно идиотской улыбкой, — девочка моя хорошая. Любимая.
— А я? — ладонь Лилит легла на его волосы, — Волчонок, а я как же?
Зверь поднял на нее растерянный взгляд. Поймал за руку, другой продолжая удерживать Блудницу.
Артур радостно заржал:
— Ты попал, парень!
Хвала богам, Лилит тоже улыбалась.
— Издеваетесь, — проворчал Зверь, — а у меня, между прочим, чуть стресс не случился.
— Это от тебя у всех стресс, — махнул рукой Артур, — непрерывный. Слушайте сюда, дети мои.
— Да, папенька, — фыркнула Лилит. Широкая воздушная блузка соскользнула с ее плеча, и не свалилась совсем лишь потому, что каким-то чудом удержалась на вызывающе торчащем соске, — ты хотел что-то сказать?
— Прикройся, — посоветовал Артур, — не смущай ребенка.
— Этот ребенок — еще тот волчара, — Лилит медленно подтянула рукав обратно, — ладно, мы тебя слушаем. Вообще, Зверь, цени момент, Артур Северный пророчествует нам с тобой персонально.
— Оценит он, как же, — синие глаза посерьезнели, — да и ты тоже. Вольная жизнь ваша заканчивается.
— Что такое? — Лилит села рядом со Зверем, обняла, положив голову ему на плечо, — что-то случится?
— Звиздец случится, — честно сказал Артур, — христианство со свистом просрало все, что десять лет отвоевывало. Будущая война закончится полным разгромом небесного воинства. И здесь воцарится Ад. Как и было раньше. Лилит, ты помнишь, как оно было.
— Не помню. И не желаю помнить. Но почему, Арчи, милый, ведь все так хорошо. В прошлой войне вы победили…
— Не до конца, — Артур поднял глаза к потолку, — и кое-кто, там, скоро об этом пожалеет. Не забывай, что в прошлой войне победили «мы», а эту просрут «они».
— Да Сын сам к тебе придет…
— А я его пошлю, — вежливо пригашенный нимб полыхнул вдруг так, что глаза заслезились, — не хрен было отстранять меня от командования.
— Но… Арчи, тебе, наверное не стоило бить Михаила? И Гавриила ты напрасно назвал гусаком.
— Заметь, доказательно, назвал, — Артур треснул кулаком по стене, — какого…! Я всего лишь хотел объяснить, что победа здесь — это не капитуляция противника, а полное уничтожение. Что останавливаться нельзя. Лилит, ну ты же сама помнишь, они закатили банкет раньше, чем мы выбили князей из последнего замка.
— Не банкет, а…
— Да похрен мне, как это называется!
— Он явился туда прямо с боя и устроил дебош, — сообщила Лилит Зверю, — до этого никто и не подозревал, что ангелов можно бить.
— Прощайте должникам вашим, мать их всех за ногу… — угрюмо буркнул Артур, — хрена я кого прощу. И в этой драке я не участвую. Ты, кстати, тоже. Потому что Отец призовет тебя к себе.
— На Небо?
— Да.
— Зачем?
— Затем, чтобы вот этого красавчика, — Артур кивнул на Зверя, — ничего больше в Аду не держало. Здесь, кстати, Он и Сын вполне единодушны. Им обоим нужен Антихрист и последующее Второе Пришествие. Прости меня, Господи, за ересь, но другими словами все равно не объяснить. Волк торчит здесь только ради тебя, каждый день подвергается опасности быть пойманным и коронованным. Если ты уйдешь, он уйдет тоже. Я правильно понимаю, племянничек?
— Ну… — Зверь покосился на Лилит. «Только ради тебя» звучало как-то… не по-вампирски оно звучало — по-артуровски…
— Да ладно, я знаю, — шепнула Лилит ему на ухо, — и Арчи знает.
— Я много чего знаю, — Артур хмыкнул, — иногда это напрягает. Волк, очень скоро тебя попросят добыть одну вещь. А что будет дальше я пока не в курсе.
— Какую вещь?
— Это не важно. Лилит, ты уйдешь завтра…
— Что?
— Завтра с утра. Так что, — он достал сигарету, покрутил ее в пальцах, — встретимся на Небесах. А ты, племянник, если выберешься живым, кланяйся от меня Звездному.
— Чур-чур-чур, — машинально забормотала Лилит, — не накликай.
Артур лишь улыбнулся. Кивнул обоим и ушел.
— Что же нам делать, Олег? — потерянно спросила Лилит, оборачиваясь к Зверю.
Это не небо. Это бумага, белый лист, и слой ваты под ним, и сквозь вату смутно виднеется черное пятно солнца. В вате нельзя летать. Невозможно. Как невозможно плавать в смоле, или ходить сквозь застывающую строительную пену.
Поэтому Блудница прожигала вату насквозь. И в огненных вспышках неслась вперед, закручивала себя в фуэте, стремительными батманами меняла направление и высоту.
«Что же нам делать?» — спросила Лилит.
И Зверь не нашел ответа. И это было… стыдно и страшно. Если бы, для того, чтоб удержать ее, пришлось сдаться Семье, он сдался бы, не задумываясь. Если бы пришлось умереть — умер. Сгореть — сгорел, ни на секунду не испугавшись, не задумавшись даже о том, что боится огня.
Но сделать нельзя было ничего. Это Зверь ради Лилит остался в Аду, наплевав на здравый смысл и разумность. Лилит не могла остаться здесь ради Зверя, потому что не могла ослушаться Того, на Небесах…
И не осталась.
И сейчас Блудница творила из нарисованного неба настоящее.
Будь враг только позади, она давно ушла бы, ускользнула, потерялась в ватных слоях. Но враги были повсюду. Их ждали, встречали огнем, пытались остановить полями… Здесь нельзя было летать. И все-таки Блудница летела. Она летела. А враги летать не умели.
Артур не ошибся. Действительно, в тот же день, когда ушла Лилит…
…ушла… она ушла и она не вернется больше…
…к Зверю пришли и попросили. Небольшая шкатулка хранилась в замке Сына Утра. Нужно было забрать ее. И доставить в общину.