вовал что-то неладное. Наверное, сегодня я скажу это в десятый раз, но моя профессия не предполагает поддержки параноидальных теорий пациентов. Если на то нет очевидных причин. Даже если я приехал сюда не как врач, а как человек, мне нужны были основания и подтверждения тому, что помощь действительно нужна. И что своим присутствием я не сделаю твои галлюцинации хуже, если это, конечно, вообще галлюцинации.
– Снова не понимаю, – я чувствовал себя некомфортно. Ощущение легкой паники, казалось, вскоре окончательно со мной срастется.
– У меня был разговор с Иви в социальной сети. Точнее, сначала я просто решил уточнить – все ли с тобой в порядке, так как не мог спросить лично из-за твоей блокировки, – пояснил Константин. – Она ответила кратко, но вполне исчерпывающе. Я поблагодарил ее и попрощался. На этом, я думал, моя связь с вами обоими будет закончена. Но в тот же вечер, чуть позднее, она написала мне снова.
Несложные мыслительные операции позволяли мне понять, что это «чуть позднее» приходилось именно на момент, когда я решил прогуляться вокруг жилых домов и разговаривал с О по телефону.
– Что написала? – осипшим голосом уточнил я.
– Что-то очень невразумительное. Это напомнило мне тебя в состоянии паники. Кажется, ей было психологически непросто в тот момент.
– Я прошу тебя, говори прямо! – откашлялся я.
Константин ощущал, что подобная интрига заставляет меня испытывать стресс. Если то, что Иви была на взводе, можно было обосновать нашей ссорой, то ее мотивация к тому, чтобы общаться о чем-либо с Константином, была мне совершенно неясна и никак не вписывалась в привычное положение вещей. В конце концов, этим же вечером она скептически называла доктора «моим идиотом». Врач вздохнул. Кажется, наши диалоги в ролях неспециалиста и непациента давались ему значительно сложнее, чем любой из сеансов.
– Она сказала, что совершила ошибку. Что больше так не может. Попросила оказать тебе любую дружескую помощь, если мне действительно есть дело до тебя, потому что она запачкала себя и больше не имеет на это права.
– Запачкала? Что за… – скривился я.
– Я тоже не осознал такой метафоры, – мужчина покачал головой. – Однако могу предположить, что использование подобных фраз означает, что совершенные ей действия она оценивает как что-то очень фатальное. Я не знаю, что у вас произошло, но на ее просьбу откликнулся. Потому что и сам хотел вмешаться.
Я смотрел на цветы, которые еще несколько минут назад представляли собой тактильное открытие и ассоциировались с чем-то бесконечно невинным и приятным. Мне нравилось, что эти ощущения я мог вложить в свой подарок и преподнести его Иви с искренним сожалением о том, что между нами произошло. Но теперь где-то внутри я испытывал легкий, но ощутимый зуд, который мешал моим предыдущим ощущениям и портил сами цветы. Ив не была склонна к преувеличениям. В отличие от меня, она не пыталась разделить происходящее на черное и белое. Как художник, эта талантливая девушка умела различать миллионы оттенков, на которые делился жизненный калейдоскоп. Если она посчитала, что «запачкала» себя, то что-то серьезное произошло на самом деле.
– Послезавтра у меня дежурство в больнице, – Константин давал мне свое долгожданное согласие, но теперь оно интересовало меня в меньшей степени. – Я смогу подобраться к базе через компьютер на ресепшен, там найду номер медицинской карты по фамилии, если такая существует. А после спущусь в архив. Вряд ли Джереми Бодрийяр сейчас наблюдается у нас. Такое я бы запомнил.
– Спасибо, – выдохнул я.
– Постарайся сегодня больше ни о чем, связанном с Бодрийярами, не думать. И завтра тоже. Вы ведь все еще спешите со сдачей объекта?
– Это так. Но, честно говоря, мистер О стал поприятней, – я решил, что пара позитивных нот в нашем разговоре не помешает. – Сегодня к нам приезжал сценарист. Если все пойдет по плану, в ближайшие пару дней мы сдадим основу помещения, и в работу вступят декораторы. Маленькая победа.
– Я рад слышать, что твое отношение к заказчику поменялось! – искренне улыбнулся доктор. – Ты должен понимать, что в первую очередь именно твое восприятие дорисовывает в сознании темный образ. Он может быть бесконечным ослом, но пока, по твоим рассказам, опасным его назвать невозможно.
В первый раз в жизни я пожал руку Константину при прощании и захлопнул за собой дверь. Несмотря на то, что в глубине души я ощущал, как воображаемые тучи продолжают сгущаться, на душе было не так погано, как до встречи с бывшим лечащим врачом. По крайней мере я знал, что один человек в этом мире точно был на моей стороне.
Я практически не удивился отсутствию Иви в нашей квартире. Букет пионов, которые теперь, к сожалению, утратили свое таинство и не казались мне чем-то особенным, я поставил в одну из винтажных ваз соседки, приобретенных нами специально для создания художественных композиций. Идеальное место для них нашлось на столике с палитрами, прямо за мольбертом.
Чувствуя, что эту ночь мне придется провести в одиночестве, я старался не думать о том, что сон, скорее всего, вновь будет очень беспокойным. То время, что я провел с Константином, ощущалось как легкий цифровой детокс – за три часа наших бесед я ни разу не притронулся к телефону несмотря на то, что тот уже успел нагреться от обилия уведомлений.
В рабочем чате производства коллеги инициировали процесс написания легенды для проекта мистера О. Пару часов назад они добавили в беседу Эндрю, и это, казалось, и стало роковой ошибкой.
Последние несколько сообщений Боба выглядели так:
BOB: @Andy_Krueger я эту ересь не приму ;)
BOB: Ты вообще легенды не пишешь.
BOB: Ты сценарии пишешь, болезный ;)
Но Паккард знал себе цену и не отставал:
Andy_Krueger: @BOB Я придумал сюжет – я пишу легенду. Это ты болезный и ни разу несведущий. Ты хотя бы гуглить матчасть пробовал?
BOB: @Andy_Krueger ты упал что ли;) @jia объясни
Когда у босса не получалось решить свои проблемы, он непременно, звал Джию. Она отвечала ему мгновенно:
jia: @BOB ты упал, толстый! Легенда как легенда, как руководитель – принимаю. Кто еще ее писать будет?!
BOB: @jia корону надела? @bosie.sleepwa1ker что делаешь? ;)
Естественно, я не мог ему ответить. В тот момент я как раз беседовал с Константином в его машине. Но Боб не унимался:
BOB: Где он?
BOB: @jia найди.
jia: @BOB корона мешает бегать искать!
BOB: Справедливо. @Ricky найди
Бедный Рик, и он попал под раздачу!
Ricky: @BOB кого?!
BOB: @Ricky пыли на стройке надышался?! ;)
Ricky: @BOB Я занят. Интернат строю.
BOB: @Ricky опять?! ;)
Ricky: @BOB всегда
Не получив от коллег желаемой помощи, Боб сдался и оставил мне записку на будущее:
BOB: @bosie.sleepwa1ker с клиентом свяжись. Ему не нравится легенда @Andy_Krueger. Новая нужна
Но Паккард оставил последнее слово за собой.
Andy_Krueger: У него нет вкуса.
BOB: @bosie.sleepwa1ker обязательно передай про вкус ;) Ответ в чатик
На часах было девять вечера. Конечно, сейчас звонить мистеру О мне не хотелось, но перспектива провести оставшиеся часы до сна за написанием легенды казалась мне более благоприятной, чем вынужденное пребывание с самим собой наедине.
Я наконец предоставил Бобу желанный ответ:
bosie.sleepwa1ker: @BOB добрый вечер. Принято.
Сейчас звоню.
BOB: @bosie.sleepwa1ker как раз вовремя ;)
Прежде чем беспокоить заказчика в столь поздний час, я решил ознакомиться с творчеством Эндрю. Возможно, мое знание реальной истории и потеплевшие отношения с О могли дать путь к пониманию того, что именно могло не соответствовать его ожиданиям. Заметка с легендой от сценариста была закреплена в чате главным сообщением.
«Ужас и страх сковали местных жителей. Уже на протяжении двух столетий родовое проклятье старинного поместья преследует всех, кому не повезло оказаться поблизости…»
Первых двух предложений уже было достаточно, чтобы понять, что Паккард стремился превратить историю МёрМёр в трейлер к очередному блокбастеру в жанре хоррор. В моей голове мгновенно всплыл образ дома Германа Бодрийяра. И стоило отметить, что если бы я не знал о том, что произошло внутри, на втором этаже особняка, я бы никогда не назвал его ужасающим. Запущенным и требующим реставрации – безусловно, но точно не ужасающим.
«Безумный хозяин дома погиб много веков тому назад, но его заблудшая душа продолжает искать новые жертвы».
Как интересно Эндрю противоречил сам себе. Он не воспринимал Германа как маньяка и понимал, что этот человек имел прошлое с оговорками, но все же, описывал его здесь как настоящее чудовище. И чего я ждал от главного фаната «Кошмара на улице Вязов»?
«Но вам повезло. Один из пострадавших готов помочь вашей компании выбраться из лап кровожадного убийцы за небольшую плату. Вам придется освободить его душу из старинного артефакта до конца испытания и подарить жертве вечный покой».
Да, это было просто отвратительно. Я хорошо понимал мотивацию Эндрю к присваиванию Реймонду образа жертвы, однако не знал, зачем все это было нужно преподносить настолько гротескно. О том, насколько мистер О был осведомлен насчет истории Бодрийяров, можно было только догадываться. Однако если он знал не меньше меня, то, возможно, и вовсе не стал дочитывать до этого абзаца.
Я пересел за рабочий стол и набрал знакомый номер:
– Боузи? – удивленно, но почти радостно поприветствовал меня заказчик. – Добрый вечер.
– Здравствуйте!