Мелькнула мысль, что всё это, возможно, полная ерунда.
Машина сместилась к тротуару, резко сработали тормоза, но он успел нажать ручку, дверца вперед откинулась.
Он не дышит от напряжения, но уже можно, хотя есть страх, что еще раз шарахнет… нет, уже ничего не случится, надо искать остановку…
Появились ощущения — неудобства, и что его ноги и полковника, который почти под ним, сильно торчат наружу.
— В закрытое место куда-нибудь.
Водитель сам уже сбросил скорость… они повернули… и тормозят.
— Всё, Игорь Петрович, сначала вылезу я.
Полковник застрял между задним сиденьем и передними спинками.
Ничего это уже мелочи.
А-а, вот отверстие в крыше машины от пули… даже не отверстие, а косой паз…
Били, ясно, из жилых зданий метрах в трехстах от церкви, с верхних или средних этажей.
Полковник выбрался почти…
Водитель, тоже рассматривает пулевую пробоину:
— Это мы вам всё компенсируем, и огромное спасибо за спасение.
— Меня, — полковник отодвинул их обоих сильными лапами. — Ну-с, ха, мне показалось по звуку, попали, когда мы едва успели отъехать.
— Да, — подтвердил водитель, поднес зажигалку к концу сигареты, но пламя не сразу попало в цель, — я только стал газ выжимать, — понадобилась пауза для затяжки, — стал выжимать… и справа сзади по крыше как будто градиной.
— Во-во, это метрах в двадцати, от места, где вы меня подобрали.
— Подальше, так — тридцать-сорок. А потом уж мы понеслись.
Прокурор достал мобильник, полковник показал — дать сначала ему, но обратился сперва к хозяину машины:
— Тут без всяких компенсаций и волокиты — на нашей ремонтной базе не только отремонтируют, но и всю машину посмотрят, что надо в порядок приведут.
Уже через минуту примчалась машина ДПС, откуда полковник начал по рации организовывать оперативно-розыскные мероприятия.
Прокурор, получив назад свой мобильник, позвонил Владимиру.
…
— Скажи, из квартиры, которую снимал китаец, видна церковь у Черного леса?
Оказалось — видна из второй комнаты.
— Свяжись с хозяином, необходимо проверить квартиру. Предварительно позвони в Управление, за тобой заедут два сотрудника. Возможно, из квартиры стреляли.
— А нам с вами, — он обратился к водителю, — придется отправиться ненадолго на место происшествия. Сейчас туда прибудут специалисты, надо максимально точно определить линию стрельбы.
— Давайте сделаем так, — попросил он, когда стали двигаться уже в обратном направлении, — проедем мимо церкви, развернемся к той стороне тротуара и повторим последний участок маршрута.
— Второй выстрел не получим?
— Если бы, — мечтательно произнес прокурор. — Нет, стрелявший уже далеко.
Они миновали церковь.
Виктор отметил, по той стороне тротуара, пока ехали, прошли всего двое — продуманно выбрано место: лежащего человека не сразу могли заметить; время для ухода у преступника получалось вполне достаточное.
Развернулись…
— Остановимся там, где я выскочил за полковником. По-моему, это чуть дальше калитки.
— Метра два или три.
Теперь поехали медленно…
— Вот здесь, — уверенно произнес водитель.
Машина встала.
Виктор вынул из кармана платок.
— Никакой гаечки у вас нет?
— Зачем?
— Завернуть и бросить платок при разгоне, там, где ударила пуля. По вашему сигналу, так что — настраивайтесь.
— М-м, в бардачке небольшая отвертка имеется.
— … ага, вижу, — отвертка оказалась подходящей по весу, прокурор завернул ее и сделал два узла по концам. — Сейчас попробуйте воспроизвести всё в уме. С момента, когда я здесь выскочил. Но пока только в уме. Итак… я выскакиваю!
Прокурор засек секундную стрелку — очень важно, чтобы время в мысленном отражении событий и при экспериментальной проверке оказалось почти одинаковым — тогда место попадания пули будет определено почти точно.
— Бросайте!
— Та-ак, очень хорошо. Теперь приготовьтесь, — прокурор высунул руку с платком из окна. — Я выскакиваю.
Побежала секундная стрелка… семь секунд — машина рванула…
— Бросайте!
Стрелка в момент, когда он разжал руку, показала меньше, чем минус секунду.
Машина сбавила, приостановилась, водитель собрался дать задний ход…
— Нет, подождите. Сначала я туда прогуляюсь.
Расстояние до платка, он почти сразу его увидел, было всего метров в сорок.
Виктор чуть пробежался и махнул рукой — подъезжать.
А с другой стороны появилась машина с мигалкой.
Пока прокурор регулировал остановку машины — дыркой от пули на уровне носового платка, — вылезли и подошли прибывшие, старший из них представился.
Прокурор показал на отверстие в крыше вблизи задней боковой дверки, люди, сразу поняв, начали действовать.
В косое отверстие вошла длинная бумажная трубочка — главный, в обе стороны, направляющий вектор.
Пуля, стало ясно, тут где-то недалеко за церковным заборчиком.
Рядом напротив двухэтажные дома старой постройки, но бумажная стрелка проходит мимо угла одного из них, а до второго слишком большое пространство.
Кто-то из сотрудников начал работать металлоискателем.
Вдали, из кандидатов «на выстрел», два здания: панельная девятиэтажка метрах в трехстах и блочная белая башня, эта немного ближе.
Просигналил мобильник.
Звонок был праздный — Игорь Петрович, томившийся ожиданьем, сообщил, что двое оперативников уже забрали Владимира и едут смотреть квартиру, спросил как дела.
— Работаем. Полагаю, минут через сорок буду у вас.
Полковнику, понятное дело, жутко хочется знать — как оно вышло так счастливо, что Виктор явился вдруг к нему на спасение, а самого его сейчас больше всего интересовали подробности, которые нельзя было утром спросить у Зубакина. Надо бы поскорее поехать к нему вместе с полковником, и кстати, в силу сложившихся обстоятельств, попросить, душевно, еще об одной услуге: назвать московского патрона «Шестовой» — придется сначала раскрыть, конечно же, что она не она.
А интересно, сон, предутренний, подходит под категорию «вещий»: волны несли события — появилось, грозящее смертью, бревно — он сумел, непонятно как, увернуться… очень возможно, что от этого страха позже явилась связка: оружие с оптикой — вызов на встречу полковника — новый, за его жизнь страх, да такой, что заставил сэкономить все возможные в те моменты секунды.
— Вроде есть, — прозвучало у него за спиной.
Он повернулся… двое оперативников, натянув резиновые перчатки, присели и начали аккуратно разгребать землю.
Если пуля там, надо сдвинуть автомобиль вперед сантиметров на шестьдесят-семьдесят — тогда это точно не из ближайшего дома.
Один из искавших что-то заметил:
— Вот-вот!
— Она, она самая, — довольно произнесли еще два голоса.
Пуля оказалась в руках у старшего, он, чуть подержав ее между большим и указательным пальцами, уверенно назвал оружие и калибр.
Помучив хозяина автомобиля движеньями вперед-назад, нашли, насколько возможно, окончательную позицию.
Первому посмотреть на направление бумажной стрелки предоставили прокурору.
Получилась… белая башня.
А вот этажи и окна стали определять коллективным мнением.
Процесс, впрочем, оказался коротким и без больших разногласий: подходили седьмой и восьмой этажи — по два окна в каждом.
Прокурор вызвал Владимира.
— Ты где?
— Стоим у дверей квартиры, хозяин будет с минуты на минуту. В квартире почти наверняка никого.
— Дом — белая башня?
— Да.
— А этаж?
— Шестой. О, лифт приехал… Виктор Сергеевич, хозяин прибыл… секунду… сейчас открываем дверь, и я продолжу.
— Давай.
Он в двух словах пересказал коллегам происходящее и приложил аппарат к уху.
Голоса отдаленные… и не очень разборчивые…
Старший оперативник еще раз примерился к бумажной стрелке:
— Шестой этаж? Если только стрелял стоя с плеча…
Владимир заговорил:
— Виктор Сергеевич, квартира точно в таком состоянии, как мы ее при осмотре два дня назад оставили.
— Ты вот что сделай: открой окно и помаши нам чем-нибудь.
Стали ждать…
Прокурор сначала услышал рядом удивленные возгласы… что за ерунда, им махали из окна с другого края дома.
Голос Владимира спрашивал что-то в отведенной от уха трубке.
— Да, видно. Там нет окна, поближе к центру?..
Нет? Ну, ладно. Осмотрите всё еще раз, я скоро перезвоню.
Тем временем установилось мнение, что стрелять из тех окон никак не могли.
— Да и шестой этаж не клеится, — поморщился старший, — глаза сами выше идут.
— С восьмого, с подоконника — ну просто идеально! — добавил его молодой товарищ, как если б сам с охотою это проделал.
Все улыбнулись, и даже виновник, понявший конфуз.
Прокурор позвонил туда в дом.
— Володь, как я представляю, от лифта по обе стороны секции с квартирами?.. Ты в левой секции, если смотреть на нас, так?.. Необходимо проверить две квартиры справа. Но этажи, Володя, седьмой и восьмой… Да, почти наверняка, оттуда.
По дороге в Управление, уже в милицейской машине, Виктор забеспокоился: он так стремительно выкинулся из дома, что бог его знает, как там с водой и газовыми конфорками — в памяти следа не осталось, что он делал перед звонком Зубакина.
Пришлось резко менять маршрут.
И на предложение «подождать» ответил отказом — сам скоро к ним в Управление доберется, потому что еще надо побриться и… так кое-что.
Главным «кое-что» было, конечно, позавтракать — организм отчетливо заявлял об этой необходимости — а полковник, ничего страшного, полчаса еще подождет.
Тем более, нужна информация по осмотру тех двух квартир.
Информация поступила гораздо раньше, чем он полагал, — успел побриться, но к завтраку приступить не успел, — Владимир сообщил: в квартире на седьмом нормальная пожилая пара, на восьмом не отвечали, соседи сказали — квартира недавно сдана; взломали при свидетелях, там — брошенный карабин.