– Да, – отозвался дядюшка, – но я ему дал месяц отпуска.
– Он уехал?
– Ему приспичило жениться, так он мне сказал. Отпросился у меня поговорить с отцом и прикупить новое жилье для молодой жены.
Мне показалось – земля качнулась под ногами.
– А я думала, он уже женат. – Ничего лучше мне в голову не пришло.
– Нет, он страшный повеса и дамский угодник, – машинально ответил дядюшка – его больше занимали Анна и король. – Вскружил голову одной придворной даме, она надеялась выйти замуж, хотела оставить придворную жизнь ради него, а что у него есть – курятник, да и только. Можешь себе такое вообразить?
– Вот глупость-то. – У меня пересохло во рту. Я с трудом сглотнула.
– А он, не сомневаюсь, помолвлен с какой-нибудь деревенской простушкой. Ждал, видно, пока она подрастет. А теперь отпросился у меня на месяц и поехал жениться. Но уже скоро вернется. Он надежный человек, я им дорожу. Он тебя провожал в Хевер, да?
– Дважды. И подыскал детям пони.
– Он в лошадях отменно разбирается. И далеко пойдет. Я собираюсь его повысить, назначить главным конюшим. – Дядюшка помедлил, потом внезапно повернулся ко мне, окинул пронзительным взглядом. – Он что, и с тобой пытался заигрывать?
Я спокойно выдержала его взгляд, бросила небрежно:
– Что? Он же вам служит. Конечно нет.
– Ну и отлично, – кивнул дядюшка. – А то ему только палец дай, уж он свое возьмет.
– Со мной это дело не пройдет, – заверила я.
Мы с Анной уже переоделись в ночные рубашки и отпустили служанок, когда в дверь постучали знакомым стуком.
– Джордж, кому бы еще, – сказала Анна. – Входи же.
Наш красавчик-братец ввалился в комнату с кувшином вина и тремя стаканами:
– Пришел поклониться божеству красоты. – Он был хорошенько навеселе.
– Входи, входи, – пригласила я. – Мы поистине прекрасны.
Он пинком закрыл за собой дверь.
– Куда лучше при вечернем освещении, – заявил он, тщательно изучая наши лица. – Боже мой, Генрих, наверное, с ума сходит при мысли, что одна у него была, другую он хочет и ни одной ему не достается.
Анне явно не по вкусу напоминание, что я была любовницей короля.
– Он со мной всегда так внимателен.
Джордж закатил глаза. Подмигнул мне:
– Винца?
Мы разобрали стаканы, брат подкинул в камин еще одно полено. За дверью послышался какой-то звук. Джордж неожиданно быстро и проворно подскочил к двери, распахнул ее настежь. Там стояла Джейн Паркер, пытаясь распрямиться, – только-только оторвалась от замочной скважины.
– Моя дорогая женушка! – медоточивым голосом проворковал Джордж. – Если хочешь затащить меня в постель, просто попроси, незачем сюда подкрадываться – это спальня сестры.
Она покраснела до корней волос и уставилась на Анну в глубине комнаты – сорочка соскользнула с голого плеча, рядом я в ночной рубашке у камина. Что-то в ее взгляде заставило меня вздрогнуть. Она всегда так глядит, что становится стыдно, словно и впрямь чем нехорошим занята. Но нет, теперь она смотрит на нас троих, будто хочет быть с нами в заговоре, будто мечтает выяснить все наши секреты и грязные делишки.
– Я проходила мимо и услышала голоса, – попыталась оправдаться Джейн. – Побоялась, вдруг кто-то побеспокоил леди Анну. Как раз собиралась постучать, узнать, все ли у нее в порядке.
– Постучать? Ухом? – воскликнул Джордж. – Или носом?
– Брось, Джордж, – внезапно вмешалась я. – Все в порядке, Джейн. Джордж зашел на минутку выпить и пожелать нам спокойной ночи. Он скоро придет, не волнуйся.
Она меня и не поблагодарила за защиту.
– Придет он или нет, его дело. Пусть хоть на всю ночь здесь остается, если ему тут так нравится.
– Убирайся, – резко сказала Анна, словно выяснять что-то с Джейн было ниже ее достоинства.
Джордж почтительно поклонился и захлопнул дверь прямо перед носом у жены. Повернулся к нам, расхохотался, сказал громко – пусть слышит, если хочет:
– Вот гадюка! Мария, не стоит обращать на нее внимания. Учись у Анны. «Убирайся». Боже мой! Отлично сказано: «Убирайся».
Он присел у камина и налил всем нам еще вина. Протянул один стакан мне, другой Анне. Поднял третий, собираясь сказать тост.
Анна не подняла своего стакана, не улыбнулась брату.
– В следующий раз, – заметила сестра, – изволь подавать мне первой.
– Что? – Он не сразу сообразил, о чем она говорит.
– Когда наливаешь вино, первой подавай бокал мне. Когда стучишься в дверь, спрашивай разрешения войти у меня. Я буду королевой, Джордж, пора тебе научиться обращаться со мной как с королевой.
Он не вспылил, не то что в первое время, когда только вернулся из Европы. Понял за это время – Анна обладает немалой властью. Ей нипочем поссориться даже с дядюшкой, не говоря уже об остальных верных ей придворных. Ей все равно, кто ее ненавидит, пока король у ее ног. Теперь она кивком головы может уничтожить любого на своем пути.
Джордж поставил стакан на каминную доску, забрался на постель, встал на четвереньки и замурлыкал:
– Моя маленькая королева, будущая королева.
Анна перестала хмуриться – невозможно сердиться на нашего очаровательного братца.
– Моя маленькая принцесса, – прошептал он, легонько чмокнул ее в нос, потом крепко поцеловал в губы, протянул умоляюще: – Не становись такой мегерой. Не со мной же. Мы все знаем – ты первая дама королевства, но со мной будь поласковей, Анна. Будешь ласкова со мной, всем нам станет хорошо.
Анна, сама того не желая, рассмеялась.
– А ты изволь выказывать мне полное уважение, – потребовала она.
– Обещаю лежать под копытами твоей лошади.
– И никакой фамильярности.
– Лучше мне умереть.
– Тогда можешь приходить сюда, и я не буду на тебя сердиться.
Он снова наклонился и поцеловал сестру. Глаза закрыты, на губах улыбка, Анна приоткрыла губы. Я глядела на них, брат продолжал поцелуй, коснулся пальцем обнаженного плеча, погладил шею. Я смотрела как завороженная – в восторге и в ужасе одновременно. Вот его пальцы ласкают гладкие черные волосы, вот его рука у нее на затылке, губы впиваются все сильнее. Тут она с легким вздохом открыла глаза, пробормотала: «Довольно» – и легонько столкнула его с постели. Джордж вернулся к своему месту у камина, сделав вид, что это был всего-навсего нежный братский поцелуй.
На следующий день Джейн Паркер вновь обрела уверенность в себе. Она улыбнулась мне, присела в реверансе перед Анной, протянула ей накидку, когда та решила прогуляться с королем у реки.
– Я боялась, вы сегодня в расстроенных чувствах, миледи.
– С чего мне расстраиваться? – Анна взяла у нее из рук накидку.
– Такие новости.
– Какие новости? – спросила я, поскольку Анна не проявила ни малейшего любопытства.
Джейн ответила мне, но глаз не спускала с Анны:
– Графиня Нортумберленд разводится с Генри Перси.
Анна пошатнулась, побелела как полотно.
– Какой скандал! – громко сказала я, пытаясь отвлечь внимание от Анны. – С чего это она вздумала разводиться? Вот глупость, что это на нее нашло?
Анна уже пришла в себя, но Джейн по-прежнему не спускала с нее глаз.
– С чего? – продолжала Джейн, голос просто шелковый. – Говорит, что их брак все равно недействителен. Говорит, он уже раньше подписал другой контракт. С вами, леди Анна.
Анна подняла голову и улыбнулась Джейн:
– Ах, леди Рочфорд, что за известия вы приносите. И в какое странное время. Прошлой ночью подкрадывались и подслушивали у дверей, а теперь полны дурными вестями, как дохлый пес червями. Если графиня Нортумберленд несчастна в замужестве, нам всем, я уверена, ее очень жаль. – (Придворные дамы пустились в перешептывания, сгорая скорее от любопытства, чем от сочувствия.) – Но если вам приспичило утверждать, что мы с Генри Перси обручились, так это просто неправда. Во всяком случае, король уже заждался, мне не стоит задерживаться.
Анна запахнула плащ и выплыла из комнаты. Две-три дамы последовали за ней, как им полагалось. Остальные сгрудились вокруг Джейн, надеясь услышать побольше скандальных подробностей.
– Уверена, король обрадуется, видя, что вы следуете за леди Анной, – язвительно напомнила я золовке.
Ей ничего не оставалось, как отправиться вслед за Анной. Другие немедленно потянулись за ней, а я, как последняя дворовая девчонка, подобрала юбки и понеслась к дядюшке.
Он уже работал, хотя еще было довольно рано. Рядом расположился секретарь, записывая что-то под дядину диктовку. Дядюшка нахмурился, когда я сунула голову в дверь, потом махнул рукой – входи, и тут же показал – подожди.
– В чем дело? – наконец спросил он. – Я занят. Только что узнал, что Томас Мор недоволен, – его беспокоит судьба королевы. Я и не ожидал, что ему все это придется по нраву, но надеялся – вдруг его совесть сумеет проглотить такой поворот дела. Тысячи крон не пожалел бы, только бы Томас Мор не выступал против нас в открытую.
– Тут еще кое-что, – бросила я. – Важное.
Дядя махнул рукой секретарю, тот вышел.
– Анна?
Я кивнула. Мы все в этом семейном деле, продаем товар под названием «Анна». Нетрудно догадаться, что, если я с утра пораньше сломя голову несусь к дядюшке, в нашем торговом деле неприятности.
– Джейн только что сказала, что графиня Нортумберленд подала прошение на развод с Генрихом Перси, – торопливо начала я. – Джейн говорит, она утверждает – их брак недействителен, поскольку он уже раньше подписал контракт о браке с Анной.
– Проклятье! – выругался дядюшка.
– Вы уже знали?
– Конечно знал. Она давно собиралась. Я только надеялся – будет другая причина, скажем, он ее оставил или жестоко с ней обращается или содомия какая-нибудь. Я надеялся, нам удалось ее отговорить и она обойдется без упоминания предыдущего брачного контракта.
– Нам?
– Нам. Тебя не касается, кому именно. – Он уже не скрывал раздражения.
– Конечно.
– А откуда Джейн все известно?
– Джейн всегда все известно. А еще – она вчера у Анны под дверью подслушивала.