— Ты все-таки чертов извращуга, — я смеюсь, потому что вылизывающий меня Демон не раз и не два промахивается и попадает по скользящему во мне стволу Люция, и я чувствую, как ему это нравится.
— Дай я ее отпорю, братец, тебе же не жаль? — приподнимает голову Демон, глядя при этом на меня сияющими глазами, и ужасно хочется запустить пальцы в его взлохмаченные волосы и слизнуть влагу с темных губ.
По счастью, они и не думают устраивать порнушные развлечения с двойным проникновением, иначе неизвестно, как бы мы с тьмой к этому отнеслись, и Люций просто отодвигается, выходя из меня, но продолжает держать за плечи и прижимать к себе спиной. Ну ладно, это все-таки порнуха, только другой раздел.
Демон разводит мои ноги в стороны и врывается внутрь с мурлыкающим рычанием, как будто он огромный кот, дорвавшийся до… даже страшно подумать, чего. У этих вампиров вечно еда и секс слишком переплетены, чтобы можно было подобрать подходящую метафору.
Тьма внутри ему чертовски рада и раскрывается с такой готовностью и мягкостью, что мое тело не выдерживает этого счастья, и, пока Демон скользит внутри, сжимает мою грудь, время от времени все же целует меня — и, если мне не врут мои наглые глаза — еще и Люция, пульсация оргазма практически не затихает. Так, что в какой-то момент мелькания золотых и черных колец перед глазами я уже начинаю бояться, что это теперь навсегда и так я и умру от нервного истощения.
Но Демон все-таки кончает — и одновременно с его короткими судорогами внутри себя я чувствую острую боль в запястьях.
Оба вампира словно поднимают тост за завершение этого безумного вечера. И пьют мою кровь, ну, можно сказать, что и на брудершафт.
Голова кружится, кожа покрыта пленкой влаги, от сладких укусов по венам разливается острое удовольствие, между ног непривычная пустота, все еще отзывающаяся негой — и я закрываю глаза, укутанная в объятья бледных и смуглых рук.
2.10 Посткоитальные нежности
Даже вымотанной, уснуть мне никто не дал.
Короткое жаркое дыхание Демона над правым ухом — и его пальцы, задумчиво крутящие мой сосок.
Ленивая нега скользящих по коже белоснежных шелковых волос — Люций слева никак не успокоится, что-то делая с кондиционером.
Стоило только отпустить себя и начать уплывать в жаркое марево сна, как даже не голоса, а вибрация под кожей груди, на которой я лежу, подсказывала, что эти двое решили устроить друг другу посткоитальные беседы.
— Не думал, что после стольких лет мы снова…
— Будем делить женщину?
Чье-то тихое рычание.
— Разве мы ее делим?
— Я все слышу! — сообщила я, не открывая глаз.
Тихий смешок и к шее прижались жаркие губы.
— Люц, почему ты горячий? — я все же приоткрыла глаза и наткнулась на насмешливый взгляд Демона.
Упс.
Зато по щеке скользнули вновь ледяные пальцы.
— Потому что я должен был разбудить в тебе тьму.
— А без помощи друзей это никак нельзя было сделать? — проворчала я, придвигаясь к стремительно холодеющему телу Люция. В сущности, в Таиланде иметь такого бойфренда намного веселее, чем горячего, так что и отлично, что это было временной акцией.
— Тебе не понравилось? — моментально обиделся Демон.
Я царапнула его ногтями по груди, он поймал мои пальцы и поцеловал их.
Если бы все вампиры так разительно менялись после секса, я бы давно перетрахала весь прайд. Ладно, шучу. Но он стал так демонстративно и подчеркнуто нежен, что даже вызывал во мне ответные чувства.
— Человеческое тело с трудом принимает такие вещи. Тьма внутри вампира моментально дает ему такую мощь, что мало кто может ему противостоять. Тьма внутри человека инкапсулируется как посторонний предмет.
— А если подогреть, то не инкапсулируется? — сама не знаю, как в моем состоянии я была в силах выговаривать такие слова. Было немножечко жаль, что во время секса Люций не был таким прохладным, потому что его руки, блуждающие по моему телу и губы Демона, которому, похоже, было мало, создавали восхитительный контраст.
— Типа того, — отмахнулся Люций.
— Демон, отстань, я больше не могу, — простонала я, почувствовав, что мне в бедро упирается что-то довольно твердое. — Давайте я посплю, а вы поебетесь без промежуточных эффектов?
— Где ты вообще ее нашел? — Демон перевернулся на живот, вызвав у меня вздох облегчения. Думать о сексе было просто страшно.
Люций проигнорировал вопрос. Он смотрел куда-то в пространство, сощурив глаза и все так же водя пальцами по моей коже, а в разговоре участие принимать не спешил.
— Эй, как он тебя нашел? — Демон дернул меня за волосы, привлекая внимание и тут же лизнул внутренний сгиб локтя — на эту ласку рецепторы отозвались томной волной по всему телу.
— Зачем тебе? — я наблюдала за ним из-под полуприкрытых ресниц, на большее меня уже не хватало.
— Я тоже хочу свою половину.
— Серьезно? — я распахнула глаза, но переглянулась не с ним, а переглянулась с Люцием, который тоже искал меня взглядом. Мы обменялись даже не мыслями — впечатлениями. Я — удивленно спросила, все ли нормально с его другом, мне не кажется, что это в его духе. Он — недоуменно ответил, что, пожалуй, и сам немного удивлен.
Демон переглядки не заметил.
— Прикинь, я стану единым и богом раньше Люца! Он же сдохнет! — довольно фыркнул он.
Люций лениво пнул его в бок.
Эта мотивация была понятнее. Хотя, наверное, и зависть Демона мне была понятна. Если бы я была всемогущим вампиром, вся эта хрень с половинами давала бы мне сплошные плюсы. Это с точки зрения человека тут много сомнительного.
— А вы дальше будете сливаться? — Демон устроился между мной и Люцием как огромный кот, стараясь прикасаться и к нему, и ко мне. И его пальцы поглаживали и мраморный живот Люция тоже — не встречая возражений. Я старательно отводила глаза, хотя не оставалось уже никаких вопросов, кажется.
— Мы ведь даже не знаем, сколько еще частей нам предстоит найти. И я не уверена… — я потерлась виском об острое плечо, укрытое белоснежными волосами. — Мы будем их искать? Или отправимся еще куда-нибудь. Например, убить Эшера?
— О, я с вами! — Демон резко оживился. — Давно хотел трахнуть Мари. Она такая, знаешь… богиня-мать! Все инцестуозные мифы в одном.
Я рассмеялась.
В постели с древними вампирами даже тупые сексуальные фантазии о строгой училке превращаются в архетипичные сюжеты.
— Убить Эшера, выебать Мари — стать главой прайда, — лениво мурлыкнул Люций.
— Эээээ, нет! — испугался Демон. — Отмена миссии! Зачем нам Эшер, пусть живет!
Я уткнулась куда-то Люцию в шею.
Психопат.
Или уже я психопатка, что для меня самым близким существом стал древний вампир?
И почему именно его рука сейчас ложится на мои волосы, и я чувствую, как тает в горле комок из-за которого я не могла задать этот вопрос:
— Как ты понял, что я — твоя часть? Когда? Как ты меня нашел?
Я спросила очень тихо, но Демон, разумеется, услышал:
— Где ж ты была, что тебя надо было искать?
— Тебе было слишком плохо, — Люций не смотрел на меня, и его голос был глухим, словно говорил не он. — Я почувствовал, что ты почти перешагнула грань, когда был в… одном месте.
— В каком?
— В… темных залах, — он споткнулся о слова, будто не хотел их произносить. — Это в старой Европе.
— На грани, как ты говоришь, я была задолго до того, как ты разорвал мне горло и плечо, — прокомментировала я, поудобнее устраиваясь у него на груди и спихивая Демона вниз. Чем он и воспользовался, обняв меня за бедра и рисуя кончиком языка узоры на животе.
Впрочем, он оторвался, чтобы прокомментировать:
— Какая романтическая встреча!
— А еще он убил моего психотерапевта, — нажаловалась я на Люция.
— У тебя был психиатр? — удивился Демон. — Зачем?
— Ну… Должен был кто-то держать меня в этом мире, пока мой клыкастый принц в сияющих доспехах не закончил свои важные дела, чтобы прискакать и спасти меня?
Люций сверкнул глазами, наклонился и больно, почти до крови прикусил мой сосок.
— Ай, тварь!
— То-то же, — проворчал он, снова прикрывая глаза и облизывая длинные блестящие клыки. Мне моментально захотелось сделать то же самое. И вообще завязывать с разговорами о прошлом. Его больше не было, этого прошлого.
— А тебя держали в комнате с мягкими стенами и в смирительной рубашке? — а вот Демона оно продолжало интересовать.
— Нет, но таблетки умеют имитировать эффект смирительной рубашки и мягкой комнаты… — вздохнула я. С другой стороны, хорошо, что я тогда попала к Люцию в лапы под мощными дозами антидепрессантов, нейролептиков и транквилизаторов. Не представляю, как бы я вынесла толпы вампиров, подвал, клетку, укусы, угрозы и прочий террор, находясь в здравом уме.
— А зачем тебе нужны были таблетки?
Что мне ответить Демону?
Что мне ответить ему под темным взглядом Люция из-под ресниц — и по напряжению под холодной белой кожей я чувствую, что он тоже ждет ответа. Знает все варианты, но все равно ждет.
Как ему сказать, что я не в первый раз назначила кого-то своей второй половиной?
— Ерунда. Знаешь, обычные бабские истерики.
Даже сейчас мне больно об этом думать и вспоминать. Даже губы еле шевелятся, когда я это произношу, а сердце начинает биться как сумасшедшее.
Люций чуть сдвинулся, положил холодную ладонь мне на грудь — вроде как просто потискать, а вроде и прижать то место, где трепетание в груди видно почти физически.
Только живот напрягся — и Демон уловил это.
Он выпрямился и навис надо мной, оскалив зубы.
— Ерунда? Что за ерунда, которую чувствует самый древний вампир на таком расстоянии? Что за ерунда, из-за которой ты убиваешь мозг веществами до такой степени, что почти непригодна для слияния?
Охренеть молодцы эти братцы-вампиры. Сначала Люций на меня выбесился за это, теперь Демон. Я поджала губы и отвернулась, но была с силой развернута обратно.