Было больно, но было яростно и бешено, так что я лишь оскалилась и заставила облако тьмы окутать его, ослепить и лишить слуха.
В ответ он сжал мое горло так сильно, что мне перестало хватать воздуха.
Я попыталась вывернуться и взмахнула рукой с когтями, задев его — неопасно, но видимо, неприятно, потому что прохладная кровь плеснула на меня.
Люций выпустил мою шею и я захрипела, вдыхая такой вкусный свежий воздух спальни, пропитанной сексом… И не теряя ни секунды, бросилась на него, метя в глаза.
Он поймал меня, закрутил руки за спину, волей-неволей прижавшись вплотную, вмяв мою грудь своей твердой и холодной.
Впрочем, я тоже была твердой, только горячей.
Секунду мы смотрели друг на друга яростными ненавидящими глазами, а потом начали бешено целоваться, стукаясь зубами, царапаясь, прикусывая губы и гладя руками тела друг друга.
Свалились на вновь окровавленные простыни — тьма отступила изнутри, моя кожа снова была уязвимой, и Люций кусал ее, целовал до фиолетовых засосов, лизал острым языком. Я сначала стонала, потом кричала, потом уже просто хрипела, когда в теле не осталось ни единого атома, не взорванного безумным удовольствием, не имевшим ничего общего с магией или вампирскими способностями. Все это были только его личные, многотысячелетние умения.
— Охуенно так жить… — как-то очень искренне сказал он, когда все кончилось.
Я была совершенно согласна. Но уточнила:
— Мы же будем искать дальше? Ну, нашу следующую часть?
— Ты почувствовала вкус к знаниям непокорная любовь моя? — лениво поинтересовался он, даже не открывая глаз. Я покосилась — не так часто я видела его член не в состоянии эрекции. Только когда он выжимал себя досуха или очень крепко спал.
— Перестань меня так называть, нарцисс, — засмеялась я. — А то если я — это ты, выходит, ты сам своя любовь.
— Согласись, не так уж много людей по-настоящему любят себя. Нам с тобой повезло… — пробормотал он, переходя ко второму состоянию без эрекции, крепкому сну.
2.13 Конец-начало и путь впереди
— Кто нибудь уже превращался в единое целое?
Эти слова меня разбудили. Судя по ощущениям — слишком скоро после того, как я заснула. Голова была тяжелая, где-то за глазами росло напряжение, а ненависть… О, ненависть к миру по утрам у меня обычно была не меньше, чем у Люция, но сегодня я готова была посоревноваться.
Кстати, Люций лежал рядом, и когда я с трудом продрала глаза, я встретилась с его черным взглядом. Вот и желаемое соревнование. Судя по ненависти и отвращению, которые плескались в глубине его зрачков, победу в мизантропических соревнованиях он просто так не отдаст.
— Демон, какого хера… — простонала я, приподнимая голову.
Потому что это был он — приволок откуда-то кресло, поставил его у кровати и валялся, перекинув ноги через подлокотник. Уходил он, помню, так и не подобрав одежду, а вот вернулся обратно затянутым в черные кожаные штаны и жилетку на шнуровке. Будь под ней белая рубашка — выглядел бы романтическим героем. А так смотрелся как обычно — готичным гопником.
— Неизвестно, — Люций сел среди одеял, брезгливо отодвинулся от кровавого пятна. Это, между прочим, моя кровь, эй!
И я, получается, выиграла. Меньше всего мне хотелось отвечать Демону на вопросы в таком тоне и в такое время.
— Пошли в тот номер? — предложил Демон. — Там сменили постель. Можем еще покувыркаться.
Люций его проигнорировал, подтягивая меня к себе и усаживая между ног. Его пальцы, словно случайно, легли на грудь, скользнули по нижнему полушарию, лаская — вроде бы невинно, но я непроизвольно громко вздохнула.
Демон моментально повернул голову и уставился на меня. Захотелось прикрыться. Да, после всего, что было вчера!
— Вас три кусочка: вампир, человек и тьма… — Демон сполз с кресла и перебрался на кровать. Я попыталась его отпихнуть ногой, но он увернулся и поймал мою ступню. — Значит ли это, что осколки должны быть разными сущностями?
— А кто кроме людей, вампиров и тьмы еще есть? — я повернулась к Люцию, который равнодушно наблюдал за тем, как Демон оглаживает смуглыми пальцами мою щиколотку, а его длинный язык нет-нет, да и касается тонкой кожи на подъеме стопы. Это мы уже к футфетишу незаметно перешли?
— Судья? — ответил Демон за него.
— Нет, Судья это… должность. Есть еще те, кто выше людей и вампиров, такие как Алина сейчас, темные боги. Но их очень-очень мало. Я видел только одного такого, — нежности Люция хватило ненадолго — он снова выпустил когти и вел кровавую полосу по моей груди. Больно не было, но кровь будоражила его, явно возбуждала — я это чувствовала.
Демон потихоньку увлекся, облизывая и обсасывая пальчики на моей ноге. Это было неожиданно приятно, необычно и… тоже будоражило. Но нет. Никаких больше развлечений с посторонними вампирами.
— Может быть, вывернем мир наизнанку и найдем оставшиеся части? — предложила я.
— Весь мир? — ухмыльнулся Люций.
— Весь.
Я была серьезна.
Если сейчас меня называют богиней скорее в шутку, я боялась себе представить, насколько могущественным будет существо, состоящее из нас с Люцием, тьмы и еще кого-то. Насколько… полным и цельным будет этот союз, если даже мы втроем — и я сейчас исключаю Демона — были такие охуенные.
Я хотела этого.
Может быть, я даже всю жизнь стремилась именно к этому — найти своих. Свой дом, свою цель, своих людей — и закуклиться в этом идеальном мире. Звучало невероятно привлекательно.
— Создадим нового вампира и оставим его первозданным, — поделилась я планом. — Как Люций, только всерьез и ради того, чтобы выудить недостающие наши части откуда угодно.
— То есть, выпилим ему мозг и загрузим нашими проблемами? — Люций ухмыльнулся. — Да ты еще безумней меня.
— Демон! — простонала я. То, что он делал с моими ступнями становилось уже слишком… интимным. Такая нежность и почему-то ощущение запретности этого удовольствия рождали дрожь от каждого прикосновения его языка.
— Я? — он удивился. — Ничего не делаю. Кто вам даст сделать нового вампира? Везде свои прайды и они следят за равновесием.
— Почему вас не ищут? То есть, нас? — я попыталась отвлечься от того, что четыре пары рук что-то снова делают с моим телом, и мне это, блин, нравится!
— Кто тебе сказал что не ищут? — мурлыкнул Демон. Его губы были уже несколько выше области футфетиша. Оказывается, у меня есть эрогенные зоны в области коленей. Неожиданно.
— А если найдут, что будет?
— Распылят.
— То есть нас ищут и распылят, а вы тут ебетесь?! — возмутилась я.
— В любой непонятной ситуации — ебись, — усмехнулся Люций. — Демона сложно засечь потому что он притворяется мертвым. Я стал иным. Ты приручила тьму. Им нас не найти, если мы не засветимся.
— Но мы будем искать? Люц? — я требовательно заглянула ему в глаза. То, что там, внизу, делал Демон, меня уже не интересовало. Меня интересовало, почему только меня волнует вся эта херня с половинами и целыми.
— Мы будем, — ответил Демон. — Я точно буду. Я уже сказал, что мне нравится то, как вы это делаете, я тоже хочу. Нехер быть такими эгоистами.
Люций промолчал.
Мне это не нравилось.
— Прикинь, Демон, если твоя половинка — мужик? — фыркнула я.
— Что я там не видел? — пожал он плечами.
— Ну я как-то так и думала… — я попыталась ускользнуть от них, но это было заранее проигранное сражение. — Нет, ну что вам мешает потрахаться друг с другом?
— Надоело, — коротко ответил Люций, ловя меня и укладывая под себя.
Он вошел медленно и сладко, без укусов, без порезов, без боли и жести, и я мгновенно растворилась в ритме, который связывал нас не хуже метафизической тьмы.
Мы жили в одном темпе, наши сердца знали один и тот же ритм, и то, что было идеальным для него — автоматически было идеальным и для меня.
Мне даже не нужно было призывать тьму — без нее это тоже было остро и ярко, глубоко и сильно, ровно так, как нужно.
Демону места так и не нашлось.
Что ж, он справился и самостоятельно, оставшись наблюдать, как две части одного целого безуспешно пытаются слиться в одно. Но сам процесс!
Впереди у нас были долгие поиски других осколков. Кровавые, опасные, порочные и богатые неожиданностями.
Этот путь начинался сегодня — и то, куда он нас в итоге привел, можно было бы понять по сегодняшнему дню, но среди наших темных даров не было предвидения.
3.0 Созополь
Если чем и славится Болгария, то вкусной едой, низкими ценами, привычным морем, мягким климатом, доступным жильем, коротким перелетом из России, доброжелательными людьми, изобилием санаториев…
А вот древности и достопримечательности стоят на последнем месте. Не Рим, не Греция, не Франция поди.
Совершенно зря. Сладкий гладкий и безопасный берег Черного моря, одно из самых первых мест, где появились следы цивилизации — начинаешь раскапывать одну древность, из-под нее лезет другая. Так и бросают археологические диковинки — уникальный храм тринадцатого века стоит на храме десятого, а из-под того торчит кусочек еще более древнего поселения, и не откопать ничего, не разрушив все остальное.
Или дорого. А Болгария славится… низкими ценами. И не зря.
Крошечный город Созополь, где на каждый квадратный метр старого города развалин и древностей не меньше, чем в Риме, привлекает разве что совсем скучающих туристов. Без детей. То есть, меньшинство. Даже в сезон, в середине лета экскурсионные группы едва наскребают по двадцать человек, и те скучают и интересуются больше мороженым и лошадками с вплетенными в гриву лентами, чем какой-то церковью то ли четырнадцатого, то ли шестнадцатого века. Тем более, что от нее остался только фундамент, каменные бортики по щиколотку.
— В алтаре этого храма были найдены тела мужчины и женщины, похороненные вниз лицом и в железных намордниках. Кто скажет, зачем так издевались над усопшими? — гид пытается в меру сил развлечь разомлевшую группу, но энтузиазма не вызывает. Только двое парней в задних рядах коротко гогочут. И то неясно, развлекают ли их собственные предположения о цели такого захоронения или они просто травят анекдоты.