– Тебе стоит быть внимательным, особенно когда «голубка» раскачивает бедрами перед другими мужчинами.
Принц смотрел на принцессу с маниакальной усмешкой. Но при упоминании девушки, в которую он был влюблен, лицо парня на мгновение поморщилось. Затем вокруг него будто сгустились тучи, и блондин нахмурился.
– Более того, такой переполох, скорее всего, затронет саму принцессу Эйрин.
В какой-то момент лицо Пенелопы исказилось.
Посмотрев в сердитые лазурные глаза принца и увидев, что тому больше нечего сказать, Пенелопа резко дернула свою руку, которую он удерживал. Вслед за этим блондинка отступила на несколько шагов назад.
За их эмоциональным разговором внимательно следил ферзеновец.
Карлос, ни разу в жизни не проигравший ни одного боя, был не из тех, кто станет избегать провокаций.
Несмотря на свой непростой характер, мужчина не смог молча стоять в стороне и уверенно приблизился к королевским отпрыскам. В нем вскипал интерес и возмущение из-за поведения Декстера, что с самого начала показался мужчине более сдержанным и достойным юношей, однако сейчас он испытывал чувство разочарования.
В его семье такого не было между ним и его сестрами.
Его младшенькие львицы отличались от женщин этой страны. Присущие им характеры никогда бы не позволили молча терпеть подобное обращение.
Карлос представил, что с ним случится, позволь он себе так нахально тащить за собой одну из сестер. Грозное на вид лицо ферзенца на мгновение побелело, а уголки его губ нервно дернулись.
– Добрый день, Ваше Высочество, принц и принцесса.
Увидев томный взгляд оппонента, Декстер стиснул зубы, не давая ядовитым словам слететь с губ.
Декстер был не в том состоянии, чтобы ясно мыслить. Его разъедала злость из-за слов собственной сестры.
Сердце Пенелопы же бешено колотилось, а ресницы, слегка прикрывшие большие светло-зеленые глаза, затрепетали, когда к ним приблизился наследник соседствующей империи.
Девушка была откровенно смущена резким контрастом их телосложений. Он был намного выше ее и на голову выше ее брата. Его широкие плечи укрывала традиционная повседневная одежда Ферзена.
Шелковая куртка, достигавшая середины бедра мужчины, была украшена ненавязчивыми узорами из золотых нитей, а правую руку и плечо укрывал темно-бардовый лоскут ткани, напоминающий широкий шарф, свисающий до пола.
Мужчина, похоже, заметил изучающий взгляд принцессы, поскольку его губы медленно изогнулись в слабой улыбке.
Голос Карлоса был низким и грубым, с небольшой хрипотцой. Пенелопа слышала, что мужчины с таким голосом нежны и красивы, однако её представления о нежности сильно разнились с тем, что она видела.
Девушка тяжело моргнула.
– Разрешите пригласить вашу прекрасную сестру на прогулку?
– Разрешаю.
Раздраженно ответил Декстер и, обменявшись тяжелыми взглядами с Карлосом, удалился в сторону дворца.
После минутного раздумья гордое выражение на лице принца Карлоса исчезло, сменившись невинной улыбкой, и он предложил Пенелопе руку. Девушка приняла её, и, вопреки его изящному жесту, его рука оказалась сильной и мускулистой.
Она осторожно посмотрела на Карлоса.
– Что случилось?
Пенелопа с удивлением покосилась на его профиль.
– Ничего, – она не могла сказать, что он более внушительный, чем она ожидала, поэтому быстро отвела взгляд. – Вы когда-нибудь бывали в Райском саду? Это ближайший сад к Восточному дворцу. Там очень красиво.
– С удовольствием посещу Райское место с жемчужиной Акроса.
Не успела блондинка опомниться, как он вернулся к тому же гордому виду, с каким просил Декстера прогуляться с ней.
Она нахмурилась в раздумье, что у него определенно жесткий характер. Он действительно человек, который отличается от своей приятной мужественной внешности. «Смотря на него издали, мне всегда казалось, что рядом с ним я буду окутана умиротворенным спокойствием и чувствовать себя защищенной, однако ощущение дискомфорта лишь усиливается... Не это ли причина шума в социальных кругах?» – думала принцесса, пока они шли вдоль увядающей сирени.
Глава 9.3
Диана Эрскин
Столичная резиденция маркиза была довольно большой, однако большинством помещений в здании и пристройками к нему практически не пользовались, поскольку основную часть времени Тобиас проводил в своем дворце. И одним из таких помещений был уютный храм, напоминающий внутри алтарь, где члены семьи могли помолиться за души усопших.
Младший брат Дианы – Билл, вошедший в помещение, выглядел слегка озадаченным. Поскольку он увидел меня, стоящую на коленях у алтаря, на котором лежали огромные букеты из белых и кремовых роз, а в подсвечниках сгорали плачущие свечи.
– Что ты здесь делаешь?
Я не отвечала, так как еле слышно зачитывала молитву из своего настоящего мира, за упокоение души Тимбелла и бабушку Дианы.
Когда Ноа поведал мне печальную новость о смерти вдовствующей королевы, я прибывала в глубоком замешательстве. Со сказанных им слов я уловила тонкий намек, что женщина, скорее всего, свела счеты с жизнью.
Но я не хотела в это верить.
Женщина, что похоронила единственную дочь, с пылающим взглядом она желала лишь правосудия.
Мести...
Однако утром маркиз подтвердил, что старуха сама опустошила пузырек с ядом и оставила прощальную записку с подтверждающей печатью её семьи.
Запах плавящегося воска действовал расслабляюще.
Дочитав молитву, я наконец подняла голову.
Стоящий рядом Билл приятно удивил меня. Он, сложив перед грудью ладони вместе, с закрытыми глазами бесшумно шевелил губами.
Я тихо поднялась с места и сменила расплавленные свечи на новые.
– Ты что-то хотел?
Билл молча кивнул головой к входной двери, и мы покинули помещение.
– Соболезную, Диана...
Было странно слышать это от него, ведь мы не ладили от слова совсем. Но я с печальной улыбкой приняла его слова поддержки.
Чувство стыда неприятно кололо.
Если сравнивать скорбь после смерти Тима и смерти бабушки Дианы, то в первом случае я горевала взаправду.
К Тиму я успела проникнуться искренними чувствами и неким трепетом. Для меня было ударом просто потерять его, тем более таким образом. Его окровавленное тело, его умирающий взгляд до сих пор снятся мне в кошмарах. Переживать тот день каждую ночь стало мукой. И каждый рассвет я встречаю с мыслями о юноше, задыхаясь от слез в надежде отомстить.
С покойной мы практически были не знакомы, но дань уважения я обязана выказать из-за воспитания.
– Отец уже покинул столицу?
– Да, – размеренно шагая, он продолжил. – Только я не понимаю, что за спешка. Он бросил незаконченную работу, оставил всё на меня, а это так на него не похоже.
Что-то было в его словах.
Я также думала об этом и перед отъездом отца Дианы пыталась разузнать, но мужчина одарил меня лишь печальным взглядом, который сменился пугающим.
– Должно быть, случилось нечто такое, отчего что ему пришлось так поступить.
Билл остановился на месте, и мне пришлось остановиться вместе с ним.
– Диана, сложно это говорить вслух, но...
Я выжидающе уставилась на него, став напротив.
Билл маялся, избегал прямого взгляда, но в конце концов решительно посмотрел мне в глаза.
– После всего случившегося я был в ярости. Даже сейчас я безумно злюсь на тебя, понимая, что... Ты не виновата в смерти Тима.
– Билл...
Закатив глаза, я собиралась вставить свои «пять копеек», но он остановил меня жестом.
– Подожди, – тяжело выдохнув, он зажал пальцами переносицу и поднял серьезный взгляд. – Сейчас остались лишь мы вдвоем в столице, посему... Я предлагаю нейтралитет. Впереди мой выпускной из академии, приемы в его честь, а затем... Мне будет не до наших личных счетов, так что...
Протягивая мне руку, он наконец-то умолк. Я же тупо уставилась на его руку, пребывая в раздумьях.
– Билл, я не помню, что у нас там были за «личные счета», однако я понимаю, что из братьев у меня остался лишь ты, – ситуация дико смущала нас обоих, поэтому смолчать я не смогла. – Противный, подозрительный, вечно недовольный, но какой есть.
Пожала ему руку и, не дожидаясь, пока тот отойдет от шока, поспешила ретироваться.
– П-подожди! – вдогонку крикнул он. – Отец приказал передать тебе кое-какие вещи. Они будут ждать тебя в твоих покоях.
– Благодарствую.
А вот это уже интересно...
Сгорая от смущения и любопытства, я не вошла, а влетела к себе в комнату.
На рабочем столе стоял неприметный, пошарпанный сундук среднего размера.
Крадясь, словно кошка, я все же открыла его.
Наверху лежали драгоценности вперемешку с какими-то личными вещами бабушки Дианы. Поняла я, что это её вещи, когда достала маленькую рамку с портретом женщины в молодых годах. И!..
– О боже...
На портрете была запечатлена практически копия Дианы. Отличалась лишь форма челюсти и серьезный взгляд. Затем, порывшись в глубинах сундука, я нашла какую-то документацию. Наполнение строк четко указывало на наследство в виде недвижимости, земельных участков и внушительный счет в банке. Однако это не было пределом. Когда сундук опустел, я не сразу, но заметила, что он был не так глубок, как мне показалось изначально.
Внимательно осмотрев и поковырявшись в нем, я не смогла открыть крышку дна и нетерпеливо перевернула коробку. Под заметной тяжестью дно отвалилось, и из-под тайного второго отсека посыпались письма, свитки и связки каких-то папок.
То, что гласило на некоторых пергаментах, показалось мне странным, и складывалось ощущение, что это все не принадлежало женщине. Незнакомые и знакомые имена, адреса, письма...
И тут до меня начинало доходить.
Все это было похоже на компроматы.
– О. Мой. Бог.
В самой куче этого бардака я заметила запечатанное печатью письмо с гербом черной розы. Насколько я знаю, этот герб принадлежит семье, из которой выходила бабушка Дианы.