– Понял. Думаю, это мне под силу.
Мы отстраняемся друг от друга и поворачиваем обратно к классу.
– Разве тебе не нужно было в туалет? – спрашивает он.
– А тебе?
– Нет. – Он улыбается.
– И мне нет.
Я боюсь, что за обедом Куинн будет вести себя как мой парень, а мне будет неловко, но ему даже не выпадает шанса, потому что со мной постоянно кто-то разговаривает. Я сижу рядом с ним, и, если не могу придумать, что сказать, он тут же вмешивается. Люди, которые никогда раньше и словом со мной не обмолвились, теперь обращаются ко мне по имени. Я думаю, что все начали замечать меня и хорошо относиться только из-за Куинна, из-за парня – так уж устроена старшая школа. Я печатаю это в заметках и передаю телефон Кэплану. Он печатает в ответ, что, скорее всего, это из-за того, что я наконец отложила книгу. Встрепенувшись, я смотрю на Руби, которая уже во второй раз повторяет мое имя.
– Хочешь пойти, Мина?
– Извини, я задумалась.
И тут она улыбается мне, по-доброму и с пониманием. Как будто знает меня.
– Мы собираемся немного потусить у меня дома перед вечеринкой, ты придешь?
– Ой. – Я смотрю на Куинна. Если бы он хотел, чтобы я пошла, то наверняка сказал бы об этом. Именно такой стратегии я придерживаюсь в общении с Кэпланом. Раньше я даже не ездила на экскурсии, если он специально не просил об этом – у него не всегда было настроение нянчиться со мной. Но Куинн не говорит мне, что делать. Он просто улыбается.
– Конечно. Да. Звучит заманчиво, – отвечаю я Руби. – Спасибо за приглашение.
– Круто, что Мина стала выходить в свет, да? – говорит Куинн Кэплану, когда мы возвращаемся на занятия после ланча. Он обнимает меня за плечи.
– Да, круто! Очень круто.
– А что это будет за вечеринка? – спрашиваю я.
– Какой-то парень из школы Святой Марии зовет всех к себе.
– Вы уверены, что я приглашена?
Куинн смеется, как будто я сказала что-то милое, и тогда я поворачиваюсь к Кэплану, но он молчит, разглядывая кроссовки. Когда мы подходим к классу французского, я вдруг понимаю, что они оба провожают меня на урок.
– Кэплан, можно тебя на секунду?
Куинн дергает меня за хвост и скачет дальше по коридору.
– Все в порядке? – спрашиваю я.
Кэплан моргает. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, закрывает и открывает снова. Мы начинаем говорить одновременно:
– Ты про вас с Куинном?
– Я про вечеринку.
Кэплан непонимающе смотрит на меня.
– Мне ведь не обязательно идти. Ни на вечеринку, ни к Руби. В смысле, это ведь твоя жизнь и твои друзья, и мне…
– О чем ты вообще говоришь?
– За ланчем ты почти все время молчал…
– Мина, единственное, чего я хочу, – чтобы ты была рядом. Я каждую пятницу приглашал тебя потусоваться с нами.
– Значит, ты не против?
Он как-то странно на меня смотрит, опять принимаясь кусать губу. Кэплан сегодня сам не свой. Я уже собираюсь сказать ему, что не хочу идти, раз все это так…
– Конечно же, я не против.
Звенит звонок. Я смотрю, как Кэплан бежит по коридору, но на углу его останавливают и отчитывают за опоздание.
Я сижу с ноутбуком на уроке французского. Мы играем в какую-то онлайн-викторину. И вдруг откуда ни возьмись у меня появляется миллион новых сообщений, уведомления звякают одно за другим. Учительница строго смотрит на меня, и я быстро выключаю звук на ноутбуке. Кто-то добавил меня в групповой чат – номер незнакомый.
Раньше я состояла только в беседах по школьным проектам.
«Ура-а-а! Мина!» – пишет кто-то, добавив значок фейерверка. Я такой радости не чувствую. Во мне бушует беззвучная симфония шока и благоговейного ужаса.
«Назовите свои имена», – пишет незнакомый номер, который добавил меня.
Все слушаются. Незнакомый номер, как оказалось, принадлежит Холлис. У меня трясутся руки, я печатаю и удаляю, печатаю и удаляю и наконец останавливаюсь на прозаическом:
Всем привет!
Чат называется «Без стояков». Все оставшееся время я наблюдаю за пьесой, разворачивающейся на экране ноутбука.
Что мы наденем?
Когда мы отправляемся?
Ноа только что рыгнул прямо на уроке
У меня болит живот, но я держусь
Я жду в туалете, чтобы сделать нюдсы, а эти сучки никак не уйдут. Ненавижу это место.
А мне здесь нравится. Мистер Очоа и правда секси или я просто хочу есть?
Он папик, и да, ты хочешь есть
Может, прогуляем восьмой урок и пожрем?
Нет, давайте после школы
Кто на машине?
Поехали в «Квикстоп», я хочу хот-дог
Мерзость
Потрясно, ты гений
Мина, ты едешь с нами!
Она в шоке от нас
Нет! Насчет «Квикстопа» – я за.
Юху-у-у!
Нам хватит машин?
Втиснемся как-нибудь
После уроков я подхожу к черному ходу, где всегда встречаюсь с Кэпланом, но он пишет мне, что это было его пятое опоздание и его оставили на отработку. Я стою в сторонке и смотрю на телефон, когда дверь вдруг распахивается и вся компания вываливается на послеполуденное солнце. Куинн пытается взять меня за руку, но Холлис опережает его и тащит меня к остальным девчонкам.
– Так нечестно! – кричит вслед Куинн.
– Встретимся там! – отвечает Холлис.
Так я оказываюсь на пассажирском сиденье машины Холлис.
– Поездка в багажнике – обряд посвящения, – приглушенным голосом говорит Бекка, когда мы выезжаем на дорогу.
– Не издевайтесь над ней!
– Слава богу, – отвечаю я.
– Ну-ка. – Холлис тянется мимо меня и открывает бардачок. Внутри лежит банка алкогольного коктейля. Я беру ее, и девчонки одобрительно кричат.
– Мне нужно выпить это залпом? – спрашиваю я.
– Если я залпом выпью что-нибудь газированное, меня сразу вырвет, – говорит Руби.
– Тебе не обязательно выпивать все, – объясняет Холлис. – Это просто ритуал.
Я открываю банку и делаю глоток. На вкус не так уж и плохо. Заменитель сахара, немного алкоголя – больше я ничего не узнаю. Девчонки не сидят спокойно: наперебой рассказывают о своих сегодняшних победах и поражениях и делятся надеждами на предстоящий вечер. Я проливаю на себя немного коктейля. Внутри у меня сразу все сжимается, но потом я понимаю, что это просто пятно, которое скоро высохнет, и от этой мысли мне сразу хочется засмеяться и открыть окно, что я и делаю. Холлис – хороший водитель, она аккуратно едет в толпе покидающих школу учеников. Протянув свой телефон, она предлагает мне выбрать песню, и я предчувствую новый приступ паники, но, оказывается, у нее собраны тысячи плейлистов. Я выбираю один под названием «Девочки собираются». Начинает играть Roses The Chainsmokers, которую, как мне кажется, я ненавижу. Но Холлис прибавляет звук, и я чувствую, как басы вибрируют под ногами и в горле и все клеточки тела пульсируют от счастья. На углу у средней школы Холлис сбрасывает скорость и останавливается напротив долговязой веснушчатой девчонки со спортивной сумкой. Она заглядывает в машину и обводит нас взглядом.
– Значит, мне придется идти домой пешком?
– Прости, Кел. Я придумаю, как загладить вину…
– Давай, – говорю я, открывая дверцу. – Втиснемся как-нибудь.
Кел в одну секунду забрасывает сумку под сиденье, садится мне на колени и пристегивает нас ремнем безопасности.
– Если из-за вас мне влепят штраф… – начинает Холлис.
– У тебя две девчонки в багажнике! Тут ехать-то две минуты!
– Ладно. Но пригнись, если увидишь полицейскую тачку.
Я обнимаю Кел – по-видимому, сестру Холлис, – потому что руки девать все равно больше некуда. Ей, кажется, вполне удобно, и следующие пару минут она болтает со мной. Ее вес немного давит, но я не испытываю неприятных ощущений.
– А у тебя есть сестры?
– Нет, – отвечаю я.
– Везет же! – Она вздыхает. – Мне нравятся твои кеды.
Я смотрю на свои конверсы.
– Кстати, а ты кто?
– Келли! – одергивает сестру Холлис.
– Что? Ну простите.
– Ничего страшного. Я Мина.
– Рада знакомству, Мина. Спасибо, что позволила мне втиснуться.
– Еще бы. Как я поняла, такие у твоей сестры правила.
– Ага, если она в хорошем настроении и хочет быть милой…
– А за эти слова оставшийся квартал пройдешь пешком, – говорит Холлис.
Келли закатывает глаза и выпрыгивает из машины.
Парни заезжают на парковку, когда мы уже выходим из машины. Куинн цепляется за борт джипа Ноа, спрыгивает и приземляется на землю, словно Человек-паук. По пути в «Квикстоп» я замечаю Лоррейн Дэниелс, которая сидит на низкой ограде перед входом в компании незнакомых мне старшеклассников. От всего происходящего у меня голова идет кругом, и в приступе эйфории я машу ей. Она, кажется, удивляется, но Куинн утаскивает меня прочь.
В магазине он чуть ли не целую вечность сидит скрестив ноги перед прилавком с чипсами и хает каждый вкус: барбекю – для шлюх, обычные «Лэйс» – для девственниц, «Читос» – для тех, кто ковыряет в носу, а «Фритос» – для тех, кто хлопает в ладоши, когда приземляются самолеты.
– Пойдемте уже! – кричит Холлис из очереди и машет мне над прилавками.
Куинн поднимает руку и начинает теребить подол моей юбки. Будто мы здесь одни. Кончики его пальцев в легком прикосновении замирают над моей коленкой. Я заставляю себя не отводить глаза первой.
– РЕБЯТА! – снова кричит Холлис.
Куинн встает с пола – не понимаю, как у него получилось так изящно это сделать, – и хватает большую упаковку «Лэйс».
– Пойду поздороваюсь с друзьями, – говорю я ему, когда он встает в конец очереди.
Лоррейн не поднимает головы, пока я не встаю прямо перед ней.
– Привет! – говорю я.
Она курит сигарету и, сделав затяжку, протягивает ее мне.
– Привет.
– Нет, спасибо.
– Молодец.
– О, я тебя не осуждаю. Я просто никогда не пробовала курить.
– Я имела в виду твой взлет.