Слова «нам» и «дело» Даша многозначительно выделила — и по тому, как поскучнел самую малость Митрич, поняла — есть! Попадание! Впрочем, спустя мгновение, тот снова расцвел, и заквохтал, что конечно, благодарность не будет иметь границ в пределах разумного, и Даша может не беспокоится, и он играет честно, но все понимает, и вообще, за ним должок, и он помнит…
Митинг прервало появление на крыльце Сергея, глупо-сентиментально воззрившегося на Дашу — впрочем, Митрич тут же подхватил его и поволок к машине, на ходу размахивая руками и выражая восторг и готовность к созиданию. А Даша отправилась к коменданту.
У комендатуры заметила давешнего «призрака войны» — разве что каска и плащ-палатка были привязаны на вещмешке, и автомат висел на плече. «Призрак» проводил ее взглядом, но не более. Ну и ладно… но надо бы спросить, чего и как, кто такой, подумала Даша. В комендатуру ее пропустили по выданному вчера листочку с печатью, без вопросов.
У Ильи Ильича было людно. Сидели двое военных, один мент, еще один в свитере, в углу дремал какой-то усач в пятнистом камуфляже с дубовыми листиками, почти следом за Дашей ввалился растрепанный Вова с отоспанной мордой (комендант неприязненно зыркнул, толстый военный с усиками как у Жданова хехекнул, в свитере коротко глянул на него исподлобья). Даша поняла, что попала на какое-то типа совещание, и вопросительно воззрилась на Илью Ильича — типа, мне уйти? Тот сделал жест — нет, останься. Растолкали усача в углу, и начали.
Илья Ильич сходу представил всем Дашу, и изложил информацию — оказывается, за последние несколько дней, почти неделю — никакой новой информации тут не было, потому все кинулись с расспросами, но комендант это враз пресек. Взяв быка за рога, сразу изложил суть вопроса — а именно — согласна ли Даша стать, что называется, «делегатом связи» от них в Питер, к тамошним военным? Сразу оговорил — никакой сверх-ответственности, просто передать им информацию и каналы контактов, да и не только им, и в Волхов тоже… да и всем, кого в пути встретит. Не торопит, но ответ надо сейчас. Добавил, что решение это и предложение от всех (посмотрел на мента и в свитере)
— Итак, что скажете?
Даша раскраснелась. Ответ она знала заранее, еще вчера… сразу. Но очень с трудом пересохшим горлом вытолкнула «Да»
— Ну, прям, невеста под венец! — заржал Вова.
— Да иди ты — вспыхнув еще сильнее, не сдержавшись, выдохнула и без того разнервничавшаяся Даша. Сначала Митрич, потом тут, а еще этот Дон-Жуан херов — Я те еще за вчерашнее припомню, жаль не видела, как фингал поставили…
— Эт я… упал — потер щеку Вова.
— Таааак… Капитан, опять? — Илья Ильич начал наливаться кровью — Что, не внял?!
— Да, Иль… Товарищ комендант! Все жеж нормально! Ну, выпил немного… Мы должны иметь гражданский отдых — ведь так, товарищи офицеры? — Вова обвел всех взглядом, но некоторое безразличное понимание выразил лишь проснувшийся на секунду усатый в углу — Ну, переборщил… ну, бывает…
— Бывает — бесцветным голосом обронил в свитере — Бывает. Но не у всех.
— Ну… — Вова потупил взгляд — но не постоянно же! Так, изредка… Та шо вы на меня так смотрите, товарищ старший лейтенант! Я и мои ребята носимся только, как угорелые — вон Василя спросите — Вова кивнул на снова задремавшего усача — да шо, вы сами все ж знаете, сами ездите… иногда. Нам надо отдыхать, ну и бывают… эксцессы.
— …Например — стрельба и изнасилование под угрозой оружия, так? — говорил лейтенант в свитере тихо, и все тише и тише, отчего казалось — температура в комнате падает… до уровня тихого подвала с требующего ремонта стенами и опилками на полу — Грабеж и мародерство, причем вовлечение в это дело личного состава группы, личным примером, так сказать…
— Да… какое там! — несколко ошарашено выдавил Вова, но тут же спохватился — Да они же там, на станции… Да все знали… всегда, еще и до того было известно, что они бляди! Да постоянно давали и так, и че! А тут просто выделываться стали…
— …И потому им вполне можно угрожать оружием и принуждать к сексу, заодно с распитием спиртного?
— Да какое оружие! Пиздят они! Не было!
— Конечно — пригрозить бэтээром развалить дом — это ерунда. И стрельба в воздух, и не только.
— Да мы там мертвяка зачистили! Их там есть, по железке ходят!
— Да, привели этих… ну, ладно, бляди и есть, но никакой разницы — привели вы их, и при них мертвяка застрелили, так?
— Ну… так…
Ошарашено молчавший до того Илья Ильич, хлопавший ртом, как рыба, наконец-таки набрал воздуха в легкие и взревел:
СУКА!!! СДАТЬ ОРУЖИЕ! ПОД АРЕСТ!!!
— Да, Иль… това…
— Сдать оружие, тварь!
Вова, побледнев, сел выпрямившись
— Да вы че, все охренели?! Че, меня, баевого афицера, из-за каких-то шмар! Да я! Да кто тогда ребят водить станет! А? Да я!..
— Сдать оружие. Быстро! — комендант вскочил и положил руку на кобуру на поясе.
Вова, с бешеными глазами, медленно потянул руку к кобуре. Даша напряглась — больно взгляд нехороший…
— Во-ва…
Сидящий в углу усач даже глаз не открыл, похоже. Но Вова враз потух, сник, и как-то сгорбясь, неловко, расстегнул и стянул с себя разгрузку с кобурой, безразлично бросил на пол. Вошедшие солдатики вопросительно смотрели на коменданта. «На губу!» — и Вову увели. Повисло молчание. Первым нарушил его толстяк со ждановскими усами
— Да… Дела. Че думаешь с ним, Илья?
— Расстрелять бы падлу… да жалко. Мужик-то боевой.
— В штрафники его — подал голос мент — стрелять нельзя. Права такого нет, чтоб без суда… да и за что… не то время.
— Будут проблемы — сухо ответил лейтенант в свитере — Я предупреждал.
— Может, возьмется за ум? Ценный же кадр…
— Я пригляжу — подал голос Василь — Вместе же чорти-где были… да, такой он… Ну, потекла крыша может немного — а у кого не потечет… Вправим мозги.
— Будут проблемы. Я предупредил — повторил лейтенант.
— Эх, фээсбе, вашу ж мать… вечно вы всех предупреждаете… что ж вы об ЭТОМ всех не предупредили? — с невыразимой какой-то горечью, глядя в окно, произнес молчавший до того военный
— Не было информации — сухо ответил лейтенант — Вообще. Никакой
— Так не бывает, дорогой мой чекист. Не-бы-ва-ет.
— Да… я знаю — сникнув, зло ответил лейтенант, тоже уставясь в окно — Знаю. И тем не менее. Когда появилось что-то, было уже поздно…
— Так, ну, может таки пора поделиться? — сказал Илья Ильич — я все понимаю, секретность, порядок… но теперь-то зачем? Теперь-то все у вас в работе поменялось…
— Ничего не поменялось — лейтенант кивнул на так и лежащую на полу рагрузку — В лучшую сторону — ничего. И не предвидится.
— Так что, так и не расскажешь? Кстати — в Питере тоже неплохо бы знать, и твои коллеги может тоже уцелели…
— Ну… было бы на самом деле, что сказать… Аааа! Ладно — лейтенант махнул рукой, словно в воду прыгнул — Все не расскажу, да оно вам и не надо… Да и много ли я знаю — кто я такой?
— Ну, ладно прибедняться! Давай, говори.
— …Ну…когда началось, по тревоге-то всех подняли, но поздно… короче, сначала как и везде, потом… тоже как и везде. Центр накрылся, ну, по инструкциям… Но нет таких инструкций. Ввели по плану «военные действия с применением противником…» — а где тот противник? Где действия? Где военные? В общем, дальше началось то, что называют «горизонтальная связь» Знакомые, коллеги… порой просто незнакомые совсем… иногда уже … на краю… передавали информацию. По крупицам — пока спецсвязь работала — как Интернет все менялись, дополняли… В общем… Жопа пришла из Москвы. По всему миру. Там началось, какой-то научный центр…
Такого злого, крепкого и тоскливого мата Даша в жизни не слышала. Коротко и емко все присутствующие помянули и столицу, и светочей науки. Даже захотелось сказать — «А у меня даже высшего образования нет! И никогда не хотелось!» Не стоит ученым попадать к этим мужикам, ох, не стоит…
— Так вот, по всему миру разнесло заразу, ну, люди разъехались, больные… в США, в Европу, в Азию… везде, короче… Ну, это-то вы знаете, а больше — ничего и неизвестно… разве что говорят, уцелел какой-то научный центр, не в Москве — там кто-то, кто первым прочухал, укрепился… вроде как из… этих… ученых. И внутряки там, фсины, как-то в завязке. Информации точной пока нет, только догадки. Они походу первыми дернулись и отбились, уцелели… кстати и нам тут перепало. Кто-то нашим фсинам брат-сват — дал сигнал — а у нас тут зон-то богато. Ну, вот то, что вояки к нам были — это все оттого. Точно уж не знаю, как оно, с нашими в Петрике что-то нехорошо случилось. А зоны, кстати, говорят… амнистировали. Всех, кого не расстреляли. Вот так вот.
— Однако… А много расстреляли?
— А почти всех по особо тяжким, и рецидивистов.
— Нифигасебе! — присвистнул мент — Это как же так? А по какому праву-то?!
— А ни по какому. «Разгрузили», говорят. Очистили от нежелательного элемента, остальных отпустили.
— …Дела…
Дальше обсуждение пошло как-то вяло, и потом начали обсуждать бытовые вопросы, частные — и Дашу вскоре отправили за документами, обязав явиться завтра обговорить детали. Документ выдали в соседней комнате — обычный военный билет, куда вклеили ее фото, распечатанное на принтере, шлепнули печать, и вписали в звание аж целого сержанта — как объяснил веселый солдатик в канцелярии — «Велено для солидности так!» — ну, велено, так велено. Выдали даже погончики и петлички — ну, и куда? На брезентуху? Но не отказываться же… на форменку присобачить можно, на край-то.
Вышла на крылечко, задумчиво держа в руках книжечку и погоны, пошла по дорожке. У заборчика на выходе с территории стоял «призрак». Только сейчас вспомнила, что хотела спросить про него в комендатуре, да и про цены и Митричево предложение… Ну, не возвращаться же, в самом деле? Даша приготовилась прошмыгнуть мимо «призрака» с каменным лицом, но тот шагнул к дорожке, не преграждая путь, но явно выражая намерение общаться, и держа руки на ремне, сказал