Раньше квартиру над гаражом снимала Хадли Роджерс, молодая женщина двадцати с чем-то лет. Она с головой ушла в карьеру в сфере искусств. Хадли не была ни художником, ни преподавателем, а являлась кем-то вроде агента или брокера в сфере торговли произведениями искусств. Она почти никак не присутствовала в жизни Биби. Девочка видела мисс Роджерс в основном сбегающей вниз по лестнице к своему стоящему под навесом «корвету». Эту особу дети, кажется, приводили в полнейшую растерянность, словно она понятия не имела, откуда они берутся и какой в них толк. Мисс Роджерс казалась не человеком из плоти и крови, а ожившим рисунком девушки.
Капитан, наоборот, являлся настоящим и сыграл в ее судьбе свою роль. Старик был высоким, с морщинистым лицом и густыми седыми волосами. Он вел себя обходительно и вежливо даже по отношению к детям. Биби сопровождала свою маму, пока Нэнси показывала Капитану квартиру. К концу этих смотрин девочка пронялась к старику глубочайшей симпатией и поняла, что подружится с ним. Капитан был просто великолепен, несмотря на покрытые шрамами руки и отсутствие двух пальцев, несмотря на то, что лицо у него было обветренным, а глаза – грустными, как у английской чистокровной гончей. Биби прониклась уверенностью в том, что он сможет рассказать ей много занимательных историй.
Ночью, когда туман заволок собой Корона-дель-Мар, девочка никак не могла заснуть. Спустя некоторое время она вылезла из постельки и отправилась на кухню за стаканом молока. Биби приблизилась к кухне, где родители за столом сидели с кружками кофе и ликером «Калуа». Заслышав голос мамы, Биби встревожилась и встала за косяком двери, прислушиваясь.
– Мне кажется, это ошибка, – сказала мама. – У меня на сей счет плохие предчувствия.
– Лично у меня никаких предчувствий нет, детка, – промолвил Мэрфи. – У меня вообще не бывает предчувствий.
– Я серьезно, Мэрфи.
– Да я уже понял это еще час назад.
– Кто переезжает на новое место с двумя чемоданами и спортивной сумкой?
– Чемоданы большие, к тому же у нас тут меблированная квартира.
– Люди обычно перевозят с собой много коробок с личными вещами.
– Ты с ума сходишь из-за пустяка.
– А как же Биби?
– Послушать тебя, детка, так он – педофил.
– Я этого не говорю. Не приписывай мне своих слов. Просто, в отличие от Хадли, которой почти никогда дома не было, он все время будет торчать здесь. Биби он уже понравился. Я не хочу, чтобы она попала под дурное влияние.
– Старики на пенсии больше времени проводят дома, чем горячие, молоденькие девушки, взбирающиеся по карьерной лестнице мира искусств.
– Так значит, ты считаешь, что Хадли горячая? – спросила Нэнси.
– По моим стандартам она даже не теплая, но я умею поставить себя на место остальных людей. Я видел, как на нее глядят другие парни. Это отражалось в их взглядах.
– Смотри, чтобы я тебе глаза не выцарапала.
– Вот ты сидишь и угрожаешь своему мужу, но при этом считаешь угрозой дряхлого старика с восемью пальцами на руках.
Нэнси тихо рассмеялась.
– Я не хочу, чтобы на Биби кто-то плохо влиял.
– Ну, тогда мы должны срочно переезжать во Флориду или еще куда-нибудь, а то к нам сейчас едет твоя сестра Эдит. Она как раз должна уже пересечь границу Аризоны.
Маленькая Биби без молока вернулась в постель. Сон окончательно ее покинул. Девочка опасалась, как бы экзотического, интересного Капитана не сменила вскоре очередная скучная и бесцветная Хадли.
Не стоило ей так волноваться. Капитан прожил над гаражом четыре чудесных года до того ужасного дня крови и смерти.
Сейчас, стоя у окна в офисе отца, Биби видела, как рассвет окрасил розовым цветом наползающий на землю туман. Девушка взглянула на светящийся циферблат своих часов. Почти пора звонить Пого.
В 7 часов 5 минут утра Биби позвонила Пого со стоящего на столе отца телефона. Она думала, что разбудит его, но голос парня был бодреньким, словно зуб акулы.
– Что нового? – прозвучал ответ после второго гудка.
– Я думала, ты все и сам знаешь.
– Привет, Бибс. Ты никогда раньше не звонила мне в такое время.
– Не гони волну, брат, – промолвила она, а затем спросила насчет тех серферных крыс, с которыми Пого делил квартиру: – Как там Майк и Нат?
– В постелях. Думаю, хреновиной занимаются.
– Удивлена, что ты такой живчик с утра.
– Хотел поймать парочку перед работой, – сказал Пого, имея в виду волны, – но, когда проснулся, увидел за окном молочный суп. Сейчас без собаки-поводыря не обойдешься. Ладно… Ты меня напугала Бибс.
– Ты насчет рака?
– Даже для тебя это была уж слишком крутая переделка.
– Но теперь я здесь и готова бороться.
– Но ты ведь уже победила?
– Дело не в раке. Кое-что случилось вчера. Мне нужна твоя помощь, Пого.
– Зачем же мне еще жить на свете, как не ради того, чтобы тебе помогать?
– Сколько лет твоей «хонде»? В ней установлен джи-пи-эс?
– Блин, Бибс! У нее даже нормальных тормозов нет.
– Можно одолжить тачку на время?
– Конечно.
– Не спросишь зачем?
– А зачем мне знать зачем?
– Мне понадобится тачка на несколько дней.
– У меня есть друзья на колесах, скейтборд, а еще я симпатяга.
– Послушай! К тебе обращается не дочь босса…
– Эй! Мы же с тобой росли вместе, Бибс. Я вообще к Мэрфи не отношусь как к боссу.
– Он тоже в курсе. Я буду очень тебе благодарна, если ты ничего ему не скажешь.
– Ни единого слова не скажу. Когда тебе нужна тачка?
– Чем раньше, тем лучше. Я сейчас в магазине.
– Я буду у тебя минут через двадцать.
– Ты парень что надо, Пого.
– Бибс!
– Что?
– Ты поймала плохую волну?
– Настоящий громобой, – ответила девушка.
– Может, тебе нужно еще что-то, кроме тачки?
– Если понадобится, я тебе скажу, чувак.
Закончив разговор, Биби открыла сумку и вытащила оттуда книгу с пантерой и газелью на обложке. На корешке не было ни названия, ни имени автора. Ничего не написано сзади. Девушка откинула обложку и принялась листать. Чистые страницы, точнее, они казались чистыми до тех пор, пока на них не стали возникать сероватые завитки рукописного текста, дрожащие перед глазами подобно воде. Они исчезали прежде, чем Биби успевала прочесть хотя бы слово. Она вновь принялась листать страницы, на этот раз уже медленнее. Вновь дважды слова возникали на бумаге, дрожа так, будто девушка смотрела на них через проточную воду ручья. Каждый раз они исчезали раньше, нежели Биби успевала их прочесть. Она осмотрела переплет. В переплете просто не было места, чтобы спрятать там электронные устройства и батарейки. Это обычная книга, но не простая…
Три двигателя, выпущенные «Дженерал Электрик», давали в целом более пятнадцати тысяч лошадиных сил. Рев стоял просто невообразимый. Огромный несущий винт рассекал воздух подобно боксеру-тяжеловесу, молотящему кулаками по подвесной груше. Морские котики, морские пехотинцы и прочие служащие ВМС покинули город-призрак за два часа до заката и со скоростью 150 узлов полетели прочь из этой страны.
Под ними вибрировало днище, тревожа семерых мертвых террористов, упакованных в мешки для трупов. После смерти они оставались такими же беспокойными, как при жизни. Хорошие мужчины и женщины ищут безмятежности, мира и времени на то, чтобы посидеть и подумать. Злые люди бывают бесконечно упрямыми, несговорчивыми и всегда падкими на острые впечатления, которым предаются вновь и вновь. Злу не хватает воображения. Оно живет ощущениями, а не разумом. Вечно озлобленные на весь мир, они не понимают, что причина их злобы – ограниченность мировоззрения, которую они сами себе навязали, их пустота. Никогда не переведутся такие люди, а значит, всегда нужны будут мужчины и женщины, готовые противостоять им.
Перед самым закатом они без приключений добрались до места. Когда вертолет благополучно коснулся палубы авианосца, Пэкстон перевел дух. Предстоял доклад по возвращении с задания, но прежде он позвонит Биби в Калифорнию. Там сейчас утро. Надежда рассеялась спустя три минуты после того, как они выгрузились из вертолета: Вашингтон приказывает всем членам команды сохранять радиомолчание по отношению к внешнему миру еще по крайней мере восемь часов. О причинах этого приказа никто не потрудился им сообщить.
Головные фары машины рассекали туман на автостоянке. Серая «хонда», плавно скользя, остановилась у бордюрного камня подобно автомобилю-призраку. Биби вышла навстречу из переднего входа в «Погладь кошку».
Так как двигатель долго прогревался, Пого оставил мотор работать вхолостую, а сам, обойдя машину, подошел к девушке.
– Сегодня ты больше, чем прежде, похожа на богиню серфинга.
– Возможно, рак пошел мне на пользу.
Биби знала, что симпатична, но сногсшибательной красавицей себя не считала. С другой стороны, по сравнению с Пого многие мужчины-манекенщики из журналов мод выглядели статистами, которые проходят пробы на роли орков в сиквеле «Властелина колец». Казалось, сам Пого не обращает особого внимания на свою физическую красоту, хотя девушки бросались на него в таком количестве и с такой настойчивостью, что воздух, похоже, порой искрился от аромата эстрогена. Иногда Биби думала, что красота Пого доставляет ему скорее неудобства, ставя его в неловкое положение. Они на самом деле выросли вместе, о чем ранее упомянул Пого. Переспать с ним было бы так же немыслимо, как переспать с родным братом, если бы у нее он был. Будучи на два года старше Пого, Биби научила его «падать» (соскальзывать с волны сразу же после того, как ее поймал), делать разворот, проходя вспененную воду, правильно разворачиваться и встречать боком волну, а также множеству иных маленьких хитростей, когда Пого числился в предподростковых серфингистах-дворняжках. Со временем ученик превзошел учительницу. Возможно, его смазливое лицо что-то значило для Биби в ее собственный подростковый период. Тогда ей казалось лестным внимание паренька, к которому неравнодушно относились все девчонки кругом, но со временем Биби стали привлекать в Пого его характер, скромность и отзывчивое сердце.