– Да, если не возражаете. Полагаю, нам больше всего подойдет парламентская форма правления. Как вы считаете?
– Для семи человек? Вы серьезно?
– Вполне. Нас не всегда будет семь. Рано или поздно кто-то еще одолеет дорогу на Тиртан.
Робер покачал головой.
– Вокруг всего плоскогорья вскоре возникнет настоящая граница. Перейти ее будет очень трудно.
– А мы поможем, – сказал Хосе. – Кроме того, будут прибывать люди и с Земли.
– Вы уверены?
– Мы уверены, – улыбнулся комендант Игнац. – Это очень трудно, но нас не бросят. Так вы возьметесь составить проект конституции? Учитывая ваш политический опыт и знание общественной психологии Пресветлой Покаяны, это дело как раз для вас, ваша люминесценция. Библиотека «Орешца» в полном вашем распоряжении. Попробуйте!
– Как, прямо сейчас? – усмехнулся Робер.
Игнац вновь улыбнулся.
– Нет, конечно. Сначала мы вас накормим, потом покажем ваши каюты, где можно хорошенько отоспаться. Ну а уж после этого, на свежую голову, вы и возьметесь. Возьметесь?
– Ну, чего ты сомневаешься, пап? – недовольно спросила Зоя. – Семейство Умбринов и не на такое способно.
Робер понял, что в своем монастыре она страшно тосковала по нормальной семье.
Ваше Высочество!
Альбанский посланник лорд Чарминг в частной беседе сообщил, что гросс-адмирал благополучно достиг Кингстауна. Это невероятно, но потерь в корабельном составе нет! Кроме того, отыскался «Прогиденс». Более того, к эскадре присоединены два трофейных корабля – линкор «Хугиана» и фрегат «Консо». Наконец, самое главное: Ее Высочество здорова, прекрасно принята в Карлеизе и ведет переговоры с Альфонсом.
1. Предварительные сообщения о благополучном прибытии эскадры в Кингстаун подтверждены.
2. В Пресветлой Покаяне объявлена всеобщая мобилизация. Началась передислокация кадровых частей и ополчения бубудусков на юг, в сторону Неза-Швеерских ворот; движутся они медленно из-за плохого состояния дорог в долине Огаханга. Тем не менее общая численность 4-й имперской армии уже достигла 55 тысяч человек и продолжает расти. В районе г. Оберсуа строятся крупные продовольственные склады (пока почти пустые). Из состава 3-й армии, расположенной на границе с Альбанисом, выведены две дивизии. Обе также движутся в направлении Неза-Швеерского прохода. Ориентировочное время прибытия – третья декада сентября.
27. Эскадра его высочества
Камея с большим любопытством ожидала встречи с таинственным супершпионом отца. Вершитель государственных судеб оказался высоким, сухощавым, очень загорелым человеком неопределенного возраста. Войдя в каюту, он по-военному склонил коротко стриженую голову.
– Майор фон Бистриц, ваше высочество.
Заставив себя успокоиться, Камея вышла из-за стола и протянула руку.
– Рада познакомиться. Я слышала о вас совершенно замечательные отзывы, господин майор.
Глаза фон Бистрица весело блеснули. Он осторожно пожал ее ладошку и сказал, что, разумеется, тоже слышал много хорошего о принцессе Поммерна.
Камея предложила сесть, они сели и с одинаковым интересом взглянули друг на друга.
– Простите. Я не знаю, с чего начать разговор, – призналась Камея.
– Майор встречался с графом Бельтрамоно, – помог дон Алонсо. – Незадолго до нашего возвращения на «Поларштерн».
– Бельтрамоно? Разве он в Кингстауне?
– Да, уже несколько часов. Майор, мне кажется, для принцессы пришло время узнать все.
Фон Бистриц согласно кивнул.
– Ваше высочество, оставив в стороне вопрос о том, кто прав, а кто виноват, я просто предложил Бельтрамоно рассмотреть различные исходы вооруженного конфликта. Граф оказался достаточно трезвомыслящим человеком. Через некоторое время мы оба пришли к заключению, что любой вариант принесет много вреда Альбанису. Тогда я от вашего имени предложил посредничество в поисках компромисса. Прошу извинить мою смелость, но связаться с вами в то время было затруднительно.
– Да что вы, какие извинения. В этой каюте все прекрасно понимают, что опыта в таких делах у меня никакого. К тому же у вас наверняка были полномочия от дона Алонсо или лорда Саймона.
Герцог уточнил:
– От нас обоих, ваше высочество.
Камея не смогла сдержаться.
– И что же ответил Бельтрамоно? – нетерпеливо спросила она.
– Ничего определенного. Он весь пребывал в сомнениях. Но я думаю, что согласится. Видите ли, из Пресветлой получены странные известия. О том, что во время нападения на Ситэ-Ройяль померанцы высадили десант и то ли похитили, то ли убили великого сострадария Робера де Умбрина. А взамен якобы наводнили империю его двойниками.
– Что за чепуха, – поразилась Камея. – Какие еще двойники? Дон Алонсо, что все это значит?
– Скорее всего, это означает банальный дворцовый переворот, ваше высочество. Бубудумзел Гомоякубо ловко воспользовался событиями Пресветлой Ночи в своих личных целях.
– Не слишком светлых?
– О, разумеется.
– А как это может повлиять на планы графа Бельтрамоно? Мы-то ведь прекрасно знаем, что десант высаживали, а вот эпикифора не захватывали и никаких двойников не оставляли.
– Мы – да, мы знаем, – согласился майор. – А вот граф – нет. Между тем, с большой долей вероятности можно предполагать, что в Ситэ-Ройяль он ездил для секретных переговоров с люминесценцием. Просить же мог только одного – военной поддержки против своего законного короля. Очень похоже на государственную измену, не так ли?
– Настолько, что невозможно отличить, – усмехнулся дон Алонсо.
– Так-так, – сказала Камея. – И теперь граф думает, что эпикифор – в наших руках?
– Он не может исключить такой возможности.
– Послушайте, – сказала Камея, – а ведь ему не позавидуешь.
Герцог улыбнулся.
– Что поделаешь! Государственная измена – это очень некрасиво, ваше высочество. Чем бы она ни оправдывалась.
Камея ненадолго задумалась.
– Дон Алонсо! А мы ведь точно не знаем, справедливы ли наши подозрения.
– Не знаем. Вот пусть сам Бельтрамоно и даст ответ. Если он согласится на переговоры, то очень усилит эти подозрения.
– Допустим. Только эпикифора у нас нет. И вообще, а красиво ли будет…
– Заниматься шантажом? Ничуть. Однако этим мы попытаемся сохранить мир в целой стране и, быть может, спасем множество жизней. Разве это недостаточная цена? Представьте на минуту: мы признаемся, что никакого эпикифора не изловили. А Бельтрамоно спокойно двинет свои отряды на Карлеиз и поднимет бунт в самом дворце. Может такое случиться?
– Да, – грустно согласилась Камея.
– Увы, перед нами тяжелый выбор, ваше высочество. Либо честно поставить под угрозу жизнь тысяч людей, либо эту угрозу отвести. Ценой некоторой неправды. Типичная ложь во спасение… И даже не ложь, а умолчание. Нам ведь не потребуется доказывать, что де Умбрин спрятан где-то в трюме «Денхорна». Мы просто не должны отвечать на вопрос так ли это. Не будем забывать, что сохранение мира в Альбанисе соответствует еще и государственным интересам Поммерна. Как только к власти придет партия Бельтрамоно, нашим кораблям тут же предложат покинуть Кингстаун.
– Хорошо, если этим все и ограничится, – сказал фон Бистриц. – Нас могут попытаться и не выпустить из проливов. Точно так же, как часом раньше пытались удержать принцессу во дворце.
– Так вы поддерживаете дона Алонсо, герр майор?
– Нет.
– Нет? И почему?
– Граф Бельтрамоно – человек гордый и далеко не робкого десятка. Даже косвенное давление на него может привести к противоположному результату.
– Отчего же столь гордый человек отправился на поклон к эпикифору? – спросил несколько уязвленный герцог.
– Поддался эмоциям, совершил ошибку. С кем не бывает? Кстати, если он отправился за помощью, значит, не так уж уверен в своих собственных силах.
– Резонно, – кивнул герцог. – Следовательно, вы за то, чтобы сказать ему правду?
– При первой же возможности. Обязательно наедине и с максимальным тактом. Будет лучше, если за это возьмется ее высочество.
– Почему? – удивилась Камея.
– Принцесса, на вас невозможно обижаться. Простите за откровенность.
Дон Алонсо скупо улыбнулся.
– Это так. А вы уверены, что Бельтрамоно в полной мере оценит жест?
– Не уверен. Инерция заговора очень велика. Но если слухи о пленном эпикифоре приведут графа на борт «Поларштерна», это и будет максимум того, что можно из них извлечь, не рискуя всем делом. Дальше нужны другие доводы.
– Другие доводы? Какие же?
Майор вынул из кармана вчетверо сложенный лист.
– Вот здесь мои предложения.
Де Сентубал пробежал глазами бумагу и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
– Сдаюсь, – наконец сообщил он. – Это может сработать. Впрочем, что я говорю? Это должно сработать!
Потом герцог встал и протянул руку.
– Благодарю. Вы меня кое-чему научили, барон.
Такое признание из уст дона Алонсо Камея услышала впервые в жизни. Сгорая от любопытства, она несмело спросила:
– А мне можно поучиться? Вы же знаете, с дипломатией у меня проблемы…