3. Я только что получил от одного исследователя отчёт. Хуан Карлос Валье, международный аналитик, пишет:
«Фотографии тела Моно Хохоя[135] вызывают в моей памяти ужасающие сцены в Фаллудже (2004) и в секторе Газа (2009), когда нападающие армии применили фосфор, в нарушение всех международных норм, чтобы очистить туннели от комбатантов и гражданского населения, использовавших их как укрытие. Нет сомнений в том, что Моно Хохой был убит с применением фосфора. Раздутые как шары и будто покрытые воском тела – безусловное доказательство преступного применения этого химического вещества в качестве оружия. Будет ли расследование ООН? Конечно-конечно! ООН одобряет самые отвратительные преступления против человечности, а затем „восстанавливает“ из груды развалин то, уничтожению чего сама же и способствовала».
4. Нет сомнений, что семь военных баз США находятся в Колумбии не для украшения и не просто с целью поиска возможности «отдалённого» вторжения в Венесуэлу или Боливию. Нет, не для этого; ежедневно с них вылетают десятки самолетов и вертолетов, которые перевозят ядерные устройства, лазерные дальномеры, ультрафиолетовые излучатели и множество других более сложных инструментов для обнаружения лагерей партизан в сельве. По данным экспертов, спутник может обеспечить большой охват пространства, предоставляя широкий спектр географических данных. Один кадр аэрофотосъёмки масштаба 1:18 000 охватывает площадь от 16 до 49 км2, в зависимости от того, с какой высоты производится съёмка. Легко убедиться, что военные базы задействовали все свои силы – 30 самолетов, 27 вертолетов и 600 военных инструкторов – для нападения на лагерь РВСК-АН.
5. Что же должна сделать РВСК-АН, чтобы помешать сотням самолетов продолжать убивать тысячи крестьян и героических партизан, ведущих борьбу уже несколько десятилетий? Проникнуться патетическими призывами «прекратить кровопролитие» и сдаться – в наивной надежде, что их пощадят[136]? Или использовать как живой щит захваченных военных сатрапов и продажных политиков (таких, например, как недавно «освобожденная» Ингрид Бетанкур)? Загрузить свои самолёты дустом, чтобы перейти в наступление? Или начать взрывать общественные здания по принципу «око за око»? Трудно сказать, каким будет ответ РВСК-АН и Армии национального освобождения[137], решивших недавно объединить усилия для борьбы с правительством Сантоса – Урибе – Обамы[138]. Ясно одно: началась открытая тотальная война между президентом-мясником Сантосом и янки, с одной стороны, и крестьянами и РВСК-АН – с другой.
6. Если, как недавно заявила Клинтон[139], Колумбия – это зеркало Мексики, может быть, нам стоит ждать дальнейшего усиления военного вмешательства США и появления сонма других североамериканских государственных организаций, проникающих в пределы Мексики, с тем чтобы более эффективно управлять нашей страной? Это ли не благоприятная ситуация для того, чтобы мексиканские рабочие прозрели, объединились и открыто выступили против иностранного вмешательства? Нельзя точно предугадать, что произойдёт в ближайшее время в Латинской Америке, но мы вполне можем вывести основные тенденции общественного развития – в целом стихийные – с помощью формального анализа. Мы должны отнестись очень серьёзно к авиаудару по партизанскому лагерю в Колумбии, потому что он показывает, что проблемы Латинской Америки чреваты гражданской войной, в которой трудящиеся и социальные активисты всего мира не смогут остаться беспристрастными зрителями; мы знаем из многовековой истории, кто является агрессором, а кто – жертвами; кто ворует богатства континента, а кто защищает их.
7. Нельзя забывать, что до тех пор, пока сохраняются социальные, экономические и политические условия, которые вынуждают людей защищать себя, а партизан – сражаться с оружием в руках (как отмечает исследователь Валье), никакие фосфорные бомбы не в состоянии предотвратить появление нового Моно Хохоя, восставшего против несправедливости в Колумбии. Поэтому повстанцы имеют неоспоримое право на использование оружия и на применение партизанских методов, и никто не может отнять у них это право. Сейчас колумбийское правительство похваляется, провозглашая себя победителем. История ещё преподаст ему урок. А пока недосягаемые для правительства партизаны перегруппировываются и ищут новые методы компенсации своей слабости при нападениях с воздуха – этого нового метода «грязной войны». Непростая и трагическая судьба ждёт Колумбию, если этот конфликт не прекратится. И наша прямая обязанность – внимательно и пристально следить за ситуацией, чтобы в нужный момент прийти на помощь народу, ведущему борьбу за свое освобождение.
Перевод с испанского и комментарии Евгения Лискина.
Учились убивать, «шинкуя живых крестьян»
Именно так – «шинкованием» – называли боевики колумбийских «эскадронов смерти» («парамилитарес») тренировки новобранцев по расчленению живых людей.
Поначалу власти пренебрегали рассказами крестьян, говоривших об этом и связывавших проведение таких «тренировочных курсов» с исчезновениями людей.
Однако вскоре сами боевики «парамилитарес» стали давать показания об этом в ходе допросов в прокуратуре, и то, что считалось выдумкой, превратилось в свидетельства ещё одного чудовищного преступления.
Франсиско Энрике Вильальба Эрнандес (он же Кристиан Баррето), один из участников резни в Эль-Аро (муниципалитет Итуанго, департамент Антиокия), прошёл подобный курс тренировок. На тех же «курсах» его обучали обращению с оружием и изготавлению самодельных бомб.
Сегодня Вильальба содержится в тюрьме «Ла Пикота» в Боготе. В ходе длительных допросов он подробно рассказал, как проходили «тренировки».
«В середине 1994 года меня послали на курсы в „Поместье 35“ в Эль-Томате, Антиокия, где находился тренировочный лагерь», – говорит он в своих показаниях. Рабочий день начинался в 5 утра и подготовку проводили непосредственно члены высшего военного командования, такие, как «Добле Серо» (Карлос Гарсия, убитый впоследствии боевиками отряда «парамилитарес» «Касик Нутибара»[140]).
Франсиско Вильальба
Вильальба утверждает, что в качестве «расходного материала» при обучении расчленению использовали крестьян, собранных из захваченных «эскадронами смерти» окрестных селений. «Это были люди в возрасте, которых связанными привозили в грузовиках», – рассказывает он.
Жертвы прибывали в крытых грузовых машинах. Их выводили со связанными руками и помещали в камеры, где держали запертыми в течение несколько дней до начала «тренировок».
Занятия называли «воспитанием смелости»: схваченных крестьян разбивали на четыре или пять групп и «затем их расчленяли», – говорит Вильальба в своих показаниях.
«Инструктор тебе говорил: „Ты встанешь здесь, он – вон там, и будете обеспечивать безопасность того, кто работает“. Каждый раз, когда захватывается деревня и собираются кого-то расчленять, необходимо обеспечивать безопасность тех, кто этим занимается».
Из камер женщин и мужчин выводили в нижнем белье. Со связанными руками их пригоняли туда, где ждал инструктор, дававший первые указания.
«Инструкции были следующими: отрубить руку, отрубить голову, разделать живьём на части. Крестьяне плакали и просили, чтобы их пощадили, говорили, что у них дети».
Вильальба так описывает этот процесс:
«Людей вскрывали от груди до живота и доставали внутренности, потроха. Им отрубали ноги, руки и голову. Это делали в помощью мачете или большого ножа. Остальное – потроха – руками. Мы, курсанты, доставали кишки».
Эти тренировки требовались для «воспитания смелости» и для обучения тому, как избавляться от людей.
В течение полутора месяцев своего нахождения на «курсах» Франсиско Вильальба трижды наблюдал подобные «учебные занятия».
«Они отбирали курсантов для занятий. Однажды один из них отказался. „Добле Серо“ остановился, сказал „Ладно, а вот я смогу“ и приказал расчленить самого курсанта. Меня заставили отрубить руку у одной молодой женщины. Предварительно ей отрубили голову и ногу. Перед этим она умоляла, чтобы с ней ничего не делали, говорила, что у неё двое детей».
Тела свозили в общие могилы там же, в «Поместье 35», где, по предварительным подсчётам, было захоронено больше 400 человек.
Перевод с испанского Павла Кабакова. Редакция и комментарий Александра Тарасова.