Поездка в Тамбов обернулась крахом всего – мечтаний, иллюзий и чуть ли не концом самой жизни. Олег, как оказалось, не был романтиком. Часто внешность совсем не соответствует содержанию. Заработанные деньги и связи друзей иногда делают тебя внешне привлекательным, но полностью выжигают суть. А часто еще и заставляют перенимать чужой образ жизни. Просто чтобы самому остаться в обойме и соответствовать диктуемым стандартам.
Дружки Олега в Тамбове знали, что к ним едет какая-то влюбленная дура, телка их нового подельника. Который должен, кстати, проставиться за то, что был впущен с маменькиными деньгами в их доходный бизнес. И он «проставился»… своей девушкой. Вечеринку устроили в кабинете хозяина торгового центра – московского бизнесмена, дяди Санька, старшего в их команде молодых придурков. Бизнесмен почти никогда не бывал в своем ТЦ. И ключи от кабинета давно поселились в кармане его обнаглевшего племянника.
Почему она тогда не повесилась? Или не вскрыла себе вены? Она не знала… Может, ее замкнутый характер был очень сильным, несмотря на внешнюю хрупкость? И почему не вернулась домой, к маме? Потому что теперь она точно не захотела стать ее позором, не оправдавшим надежды и потраченные за 17 лет силы…
А кроме мамы, у нее просто не было больше никого! Никого во всем большом мире! Ей было не к кому пойти, чтобы ее не настиг кошмар той ночи на кожаном диване…
И тогда она решила, что будет биться и побеждать, побеждать всегда. И сможет отомстить. Она сможет все!
Что ее сделало такой? Что дало силы? Может, книги? Это они подсказали ей будущий путь? Путь графа Монте-Кристо, человека с каменного острова, сбежавшего из своей темницы и вернувшегося к врагам в новом обличье и со своей программой мести. Скорее, так и было… Именно этот план новой жизни родился в голове маленькой изнасилованной девочки в разбитой маршрутке по дороге из Тамбова до остановки Развилка.
Этот план не учитывал только одного. Того, что приходит только с годами и опытом… Когда роешь кому-то могилу, рой ее сразу двоим – ему и себе…
Шансы
Платная трасса Шереметьево – Москва. 06 апреля 2021 года
Кристина уже долгое время ехала очень медленно. Скоростная трасса из Шереметьево в Москву была широкой и очень удобной. В этот поздний час на ней почти не было машин. Надо было поскорее добраться до мамы и все ей объяснить… Но почему-то нога сама почти не давила на газ, не давала мощному движку разогнаться хотя бы вполсилы…
Что-то еще должно было произойти! Мама, будущая свадьба, девчонки на балконе – все это неполная картина катастрофы! Есть что-то еще. И это «что-то» страшнее всего, вместе взятого. И оно пока не известно Кристине. Надо его дождаться, прежде чем въехать в Москву!
Впереди из-за поворота показались яркие, почти космические огни пункта сбора оплаты. Они слегка слепили, манили своей праздничной притягательностью, повышали настроение.
Телефон Кристины вновь зазвонил – входящий номер отсутствовал в списке контактов. Она быстро определила цифры на экране – это был городской номер из Тулы. Кристина молниеносным движением прикоснулась к кнопке «ответ» на руле.
– Да!
– Доброй ночи! – почти официальный женский голос, немного неприятный. – Вас беспокоят из тульской областной клинической больницы, отделение кардиохирургии. Вы звонили по поводу Ирины Васильевны Спицыной?
– Да-да… Это мама моя. Как она?
– Ирину Васильевну доставили к нам позавчера в 19.50, – женщина на том конце шуршала бумажками и активно работала на клавиатуре, – с острым инфарктом миокарда. Было проведено шунтирование. В 00 часов 15 минут вчера… началась операция. В 03.22 операция закончилась. Пациентка была переведена в палату реанимации и проснулась шесть часов назад.
– Она уже пришла в себя? А почему мама не отвечает на звонки? – Кристина явно оживилась. «Неужели все хорошо?»
– Ну, потому что в реанимации нельзя пользоваться телефонами. Да она и не в том состоянии! Вашей маме снова стало плохо, девушка.
– Что это значит? Вы же сказали, «операцию провели… и она уже пришла в себя». Почему плохо? Что опять произошло?
– Идет снижение всех параметров жизнедеятельности. В том числе поэтому дежурный врач попросил меня связаться с вами. Мы констатируем ухудшение ее состояния. Через полчаса будет проведен консилиум для решения вопроса срочной повторной операции.
Небеса как будто снова разверзлись над Кристиной и градом обрушились на ее голову…
– Простите, я не поняла… Что за операция? Ей же сделали шунтирование ночью. Как она сейчас себя чувствует? – Речь становилась бессвязной.
– Девушка, ваша мама в очень тяжелом состоянии. – Медсестра старалась аккуратнее подбирать слова и говорила с большим участием. – Мы ждем приезда нашего завотделением. Валерий Константинович – лучший кардиохирург области. Надеюсь, он лично сможет ее прооперировать. Потому что дежурные врачи делать это отказались. Вы понимаете всю сложность ситуации?
– Да… Я, кажется, поняла! Спасибо! – Надо было еще что-то спросить, но в горле застрял комок.
– Тогда все, кажется, или есть еще вопросы? – Медсестра явно тяготилась разговором.
– Скажите… какие у нее шансы?
– Э-э… Мы на такие вопросы не отвечаем, – медсестра постаралась совсем смягчить тон и проявить максимум участия. – Но вам, девушка, надо быть готовой ко всему… Приезжайте в клинику, вас пропустят на КПП. Возможно, понадобится ваше решение.
Девочка
Пункт оплаты проезда. 06 апреля 2021 года
Машина Кристины докатилась и остановилась в полуметре от заезда на пункт оплаты проезда. Впереди в очереди был всего один автомобиль – белый запачканный грязью седан. Девушка-оператор в стеклянной кабине ловко и без эмоций обслужила водителя, мельком и совершенно безучастно взглянула на внедорожник Кристины.
– Я сейчас в Москве, буду через четыре часа… – Кристина еле сдерживалась, чтобы не закричать. – Я могу поговорить с ней?
– Ваша мама уже час как в бессознательном состоянии. Вам лучше поторопиться. Если успеете до операции, я вас пущу к маме.
Медсестра отключилась, оставив Кристину в шоковом состоянии.
Дышать стало совершенно невозможно. Кристина понимала, что сейчас произойдет. Но рука даже не дрогнула, не потянулась к синей сумочке на соседнем сиденье.
Она смотрела на себя в зеркало. И видела там загнанную и почти испуганную девочку. Ту самую, которая ехала тогда в маршрутке… Десять, нет, одиннадцать лет назад…
А может, и не нужна сумочка? Вот так просто – допустить очередной приступ и остаться без помощи… Всего полторы-две минуты, и, как сказал доктор, все закончится.
Голова качнулась, взгляд скользнул по включенному экрану телефона. Фото Евы на заставке… Как она прекрасна! А что будет с ней? Она так же вырастет без мамы… без нее?!
Кристину прорвало!
Она рыдала так, что все тряслось и качалось на мягкой пневматической подвеске немецкого технологического чуда. Плакала безудержно, безумно… так, что, если бы не прекрасная шумоизоляция, ее крик услышали бы в самой Москве.
Девушка-оператор в стеклянной кабине в своей короткой жизни видела многое. Простые труженики-таксисты, богатые самцы, красивые телки, порядочные семьи, хамоватые уроды, люди в сложных жизненных ситуациях… Драки, семейные ссоры, просто конфликтные ситуации, отказы платить. Один раз даже попытка разбойного нападения – какой-то придурок пытался ограбить пункт, находящийся под охраной службы безопасности компании и патрульно-постовой службы. Его взяли через 45 секунд…
В общем, в жизни грустной девушки из стеклянной кабинки было много всего…
Но такого, что творилось сейчас в темно-коричневом с перламутровым оттенком «Кайене», она не видела никогда. Это было похоже на сцену из фильмов ужасов, где священники и ангелы занимались экзорцизмом – изгоняли из человека дьявола. Красивая и очень яркая девушка – худенькая, точеная, с яркими огненно-рыжими волосами – буквально бесилась в кабине своего автомобиля. Несколько раз она подскакивала на своем сиденье, билась руками о руль, выгибалась так, что головой доставала до потолка…
Оператор не знала, что делать.
Вызвать службу безопасности? А в чем опасность?
Броситься ей на помощь? Но… это просто страшно…
Остаться в кабинке? А разве она не должна помочь человеку, если ему плохо?
Но человек ли это? Может ли человек так себя изводить?
В этот раз приступ проходил не так, как всегда. Кристина не задохнулась… Как ни странно, воздуха хватило. Легкие не сжались, воздушные проходы не распухли и не перекрыли потоки кислорода.
Но зато мышцы свело так, что Кристину чуть не выбросило из машины. Все кости, все сухожилия, все кончики нервных окончаний болели и буквально кричали от жуткой судороги.
Приступ длился как всегда – минута-полторы, не больше.
Он постепенно отпустил ее и полностью оставил, когда в параллельном ряду затормозило другое авто – небольшой «паркетник» той же высоты, что и внедорожник Кристины.
Семья в машине рядом была идеальной: мать и отец – оба примерно сорока лет. С ними на заднем пассажирском сиденье справа у окна – девочка лет семи. Она была чем-то занята, кажется, смотрела мультфильм на своем телефоне.
Авто соседей остановилось так, что окно девочки оказалось на одном уровне с окном Кристины. В момент пика приступа Кристину буквально подбросило в воздух и ударило о боковую дверь. Ее лицо на несколько мгновений прижалось к стеклу и стало очень хорошо видно снаружи. Выпученные, измученные болью и страхом глаза Кристины чуть не вылезали из орбит.
И это увидела девочка в соседней машине. Телефон выпал из ее рук, взгляд в ужасе замер: она пыталась осмыслить, что происходит с девушкой с красными волосами.
Такое может быть? Что с ней? Она умирает? Надо сказать папе! Но сил говорить у ребенка не было…
Несколько секунд, пока красивая девушка с рыжими волосами постепенно успокаивалась и приходила в себя, девочка смотрела на нее немигающим взглядом, разинув рот. В какой-то момент ей самой захотелось закричать, но смех мамы на переднем сиденье отвлек ребенка…