– Я… извините, ошиблась… Это… Думала, мой… – Сэндвич во рту мешал говорить.
– Ты че, больная?! – Удивленный парень брезгливо смотрел на грязную и страшную после больницы девочку. – Попрошайка?
– Нет-нет, я только из больницы. Кушать хотела… – За спиной у них появился сотрудник ресторана, привлеченный громким криком парня. Надо было что-то делать. Вдруг вызовут милицию! – У меня нет денег, но я отдам… Вот!
Матерчатый старый рюкзак сохранял остатки девичьих вещей. Что-то надо было предложить взамен уничтоженного бургера…
Трясущимися руками она выхватила из темной бездны своего последнего имущества самое ценное, что могла сейчас отдать, – маленькую бронзовую статуэтку…
Парень смотрел на дрожащую ладонь девушки, сжимавшую маленький кусочек обработанного металла, и пытался принять решение. В нем боролись первое, самое оправданное чувство возмущения и сильная жалость к очень худой и потерянной девушке, которой явно хотелось кушать… больше, чем ему.
– Ешь! – молодой человек спрятал телефон в карман и пошел в сторону соседней бензоколонки.
Она не верила своим ушам… Весь сэндвич останется ей? Три-четыре движения, и она съела все до крошки, с аппетитом проглатывая пахучий фастфуд. И в большом стакане было еще газировки аж на три огромных глотка…
Молодой человек вернулся обратно.
– Это… может, тебя отвезти куда надо? Домой, там, или в больницу? А то выглядишь ты не очень… – У него действительно были добрые глаза.
– Нет. В больницу не надо… Мне вот сюда! Если подвезете, буду очень благодарна.
Из бездны матерчатого рюкзака быстро появилась слегка испачканная кровью визитка из кабинета с танцовщицей…
– Поехали!
Виктор Палыч очень любил свой автомобиль «Мерседес» С-класса, большой, черного цвета, с индивидуальным салоном и встроенными в подголовники мониторами. Он отдал за него почти полмиллиона евро. Мог себе позволить…
Дел было много, и шли они хорошо. Общий экономический подъем в стране, высокие цены на нефть и газ, десяток коррумпированных друзей в мэрии и департаменте ремонта дорог позволяли безбедно жить и даже инвестировать в побочный бизнес – строительство сети торговых центров в центральной части страны. Липецк, Воронеж, Тамбов, Рязань… Везде бизнес рос как на дрожжах. Люди зарабатывали все больше и больше и хотели тратить. Надо было дать им такую возможность.
Виктор Палыч редко бывал на своих объектах. Зачем? Его задачей было обеспечить неиссякающий и постоянно растущий поток денег. А для всего остального имелись верные люди – друзья, родственники, просто наемные, готовые разорвать всех вокруг ради хорошей зарплаты и премиальных. А деньги – главный гарант извечной преданности…
Виктор Палыч не был идиотом: конечно, его люди подворовывали. Он даже приветствовал это, но негласно. Пусть обогащаются, меньше будут на сторону смотреть и портить ему настроение. Пусть пашут и зарабатывают больше, как можно больше. И не шумят, не гонят волну…
Главное, дать ему сконцентрироваться и делать то, что он умеет делать лучше всего – отмывать бюджетные средства…
Особняк в центре Москвы между Чистыми прудами и Садово-Черногрязской был любимым местом времяпрепровождения Виктора. Небольшой, уютный и жутко дорогой, он был реконструирован под своего хозяина, его пристрастия и потребности. В том числе под организацию встреч с доверенными людьми для решения больших вопросов.
Ворота во двор открывались автоматически, лишь только его автомобиль сворачивал с Мясницкой в сторону особняка. Обычно кто-то вооруженный выходил на угол и контролировал периметр, пока «Мерседес» хозяина плавно вписывался в узкий проезд.
Проблем не было. Охрана находилась на постоянной связи с водителем и быстро реагировала, если вдруг какая-то машина останавливалась рядом или дворники перекатывали мусорные баки ближе к дороге.
Виктор Палыч жил размеренно. И ничего не боялся. И дело было вовсе не в охране – он сумел наладить свою жизнь так, что ему нечего, точнее, некого было бояться.
– Уйди! Уйди! Кому сказал, дура! – Резко затормозивший автомобиль чуть не врезался в страшную и еле стоявшую на ногах девушку с сумасшедшими глазами. – Сука! Наркоманы хреновы! Откуда ты взялась, тварь?!
Виктор Палыч слегка качнулся в сторону, чтобы разглядеть бросившуюся на капот девушку. Она что-то кричала. Но прекрасная звукоизоляция С-класса мешала разобрать слова.
Водитель опустил стекло и почти вылез наружу.
– Рустам! Убери ее! – Охранник по зову водителя метнулся к наркоманке из глубины проезда.
В приоткрытое окно до Виктора долетели не только звуки города, но и отчаянные слова «наркоманки». И они его очень заинтересовали.
– Это же ваше? Ваше? – Девушка тыкала чем-то небольшим и темным в своей крепко сжатой руке. – Танцовщица! Она из вашего кабинета в Тамбове. Откуда она у меня? Ну! Подумайте! Откуда?! У вас будут проблемы, Виктор Палыч! Поговорите со мной! Ну! Будьте же мужчиной!
– Пошла отсюда! – Рустам отшвырнул девчонку от машины с такой силой, что она, пролетев несколько метров, сильно приложилась головой к стене и рухнула без сознания. Статуэтка выпала из ее рук и откатилась в сторону…
Виктор распахнул дверь авто, и жар душного московского лета ударил его прямо в лицо. Можно было проехать, но он не любил проблем. А в девушке она угадывалась… Виктор не считал себя умным, но был абсолютно уверен в своем чутье. Оно его редко подводило.
Девушка реально напоминала наркоманку. Кажется, ее недавно крепко избили – задравшаяся юбка открывала стройные ноги, покрытые застарелыми подтеками и пожелтевшими пятнами регенерирующей кожи…
Виктора интересовала не девушка. На тротуаре неподалеку валялась танцовщица – одна из десяти. Коллекция бронзовых красавиц высотой от семи с половиной до девяти сантиметров, каждая по полторы тысячи евро. Купил он их в Праге, у антиквара на Вацлавской площади, когда впервые попал в этот город. Очень ему понравились все десять.
Виктор решил: в каждом своем кабинете по всей стране и в его офисе в Монако он разместит по одной статуэтке. Танцовщицы станут объединяющим символом, признаком значимости и мощи его компании.
И сейчас один из символов валялся перед ним на тротуаре… Виктор сразу узнал ее – танцовщица в коротком легком платье из его кабинета в Тамбове.
– Придурок! – хозяин метнул быстрый взгляд на охранника. – Помрет девчонка – в тюрьму сядешь. Или мне за тебя решать придется?
Виктор наклонился и поднял маленький кусочек бронзы. Конец XIX века, австрийская школа, полторы тысячи евро… Почему она в засохшей крови?
– Несите ее в мой кабинет. И сотрите запись на камере. Быстро!
Она приходила в себя очень медленно. Снова танцовщица… Даже две… Откуда? Почему две? И снова кожаный диван… Неужели все повторяется?! Нет, нет, нет! Это не может повториться, только не с ней!
– Да, я сказал, зайди в кабинет и посмотри, что там лежит на столе. – Голос, доносившийся до нее, принадлежал уверенному в себе, сильному человеку. – Уверена? Послушай, эта статуэтка сейчас лежит передо мной. Здесь, в Москве. Значит, ты мне врешь, дура! А это уже очень плохо! Заткнись и слушай меня. Кто сказал тебе врать? Ну! Я больше спрашивать не собираюсь!
Голос замолчал. Хозяин кабинета прошел несколько шагов и остановился перед диваном, на котором лежала она. Среднего роста, с небольшим животиком, лет 45, а может, и старше… Уверенный и сильный – как и его голос. Значит, это он – Виктор Павлович Борисевич? Человек с визитки…
– Уверена? Где он сейчас? – снова пауза в разговоре. – Значит, так, никому о нашем разговоре ни слова. Будешь болтать – не пожалею времени, приеду сам в ваш гребаный городишко и голову тебе оторву.
Он склонился к лежавшей на дорогом диване его антикварного кабинета уставшей девушке:
– Рассказывай, откуда у тебя статуэтка и моя визитка?
Только теперь, окончательно открыв глаза, она увидела, что на полу валялись все ее вещи – весь скудный багаж, сохранившийся от прошлой жизни. Рюкзак тщательно выпотрошили и аккуратно разложили содержимое. Это был обыск… Итог – на журнальном столике лежали результаты анализов, юридическое подтверждение ее изнасилования.
– Читали? – она слегка кивнула в сторону трех скрепленных листков на фирменных бланках медицинской клиники.
– Допустим.
– Меня изнасиловали в вашем кабинете. Пятеро парней. Один из них – какой-то ваш родственник. Он так говорил. Саша, кажется. В полицию я не пошла, последствия зафиксировала. Если будет скандал, приятно вам не будет, обещаю. Но мне скандал не нужен.
Виктор несколько секунд смотрел в глаза лежащего на диване призрака. Именно призрака. Казалось, этого человека уже нет. Эта девушка как будто умерла, но продолжала говорить – настолько плохо она выглядела.
«Странно! – вдруг поймал себя на мысли хозяин кабинета. – А она красивая! Отмыть, причесать… Глаза сильные. И умная…»
– Зачем пришла?
– Мне деньги нужны. Немного. Снять комнату и купить еды. И еще работа нужна. У вас много ее, я знаю. Помогите, и скандала не будет.
– Скандала не будет в любом случае. Ты упустила свой шанс – менты больше не помогут. Да и раньше бы не помогли, если бы я захотел все замять.
– Тогда… – девушка подбирала слова, – тогда живите, все время оглядываясь. Потому что я когда-то приду за всеми вами… Просто ждите меня, а я появлюсь в самый неожиданный для вас день… Через много лет… когда вы точно не будете меня бояться. Я смогу!
Девушка говорила тихо и очень угрожающе.
«Этой нечего терять! Хороша, сука!» – Виктор подошел к резному антикварному столу, потянул на себя ручку центрального ящика и вытащил красивый полированный полуавтоматический пистолет. Просто показал его своей неожиданной гостье.
– А может, все закончится здесь и сейчас? Не думала, когда шла сюда? – Виктор говорил почти без злобы и угрозы. На самом деле он уже знал, что будет дальше. – Тебя как зовут?
– Анна.
– Плохое имя. Будешь Кристиной. Мне так нравится больше. А со всем остальным мы разберемся…