Почему они построили такие узкие коридоры? Экономили место? Зачем?
Стены давили и угнетали задыхающуюся девушку в легком, почти прозрачном бежевом костюме. Оставалось совсем немного до поворота, там можно запереться в кабинке, сделать пару вдохов и расслабиться в одиночестве.
Но, кажется, добежать до кабинки не удастся. Воздуха в легких совсем не осталось! Кристина выхватила из клатча ингалятор, сделала резкий и долгий вдох прямо в коридоре, затем быстро свернула направо и почти бросилась к раковине за вторым поворотом. Еще один долгий вдох. Кашель, хрипота, постепенно успокаивающееся дыхание, упавший на пол клатч… И – она!
Ангел! Подарок небес! Ребенок с чистым и грустным лицом! Олицетворение той, кто мог бы быть ее ребенком… Нежное худенькое создание семи-восьми лет в легком шелковом, почти до щиколоток платье с открытыми плечами. Короткая шапочка прямых белесых волос, постриженных в стиле каре.
– Тебе плохо? – ангел говорил с ней человеческим языком.
– Д-да, – Кристина ответила, запинаясь, но не приступ был тому причиной. Его как будто не стало…
– Мама тоже кашляла, когда ей было плохо… Особенно сильно в последние месяцы.
Ангел был печален! Но рядом с ним было так спокойно. Почему? Кристина не могла дать ответа… Только ощущение, что этот ребенок не просто так появился в ее жизни.
– А что… с твоей мамой?
– Она умерла. От рака гортани. Три месяца назад. – Ребенок был не только печален, но и спокоен. – Надеюсь, у тебя нет рака. Надо проверяться. Лучше заранее. Меня проверили. Говорят, ничего нет. Но надо проверяться. Часто, раз в полгода.
Девочка говорила, не повышая голоса, никак не меняя интонацию. Она смотрела в глаза Кристине и просто общалась с ней, как со своей старой знакомой.
– Кто говорит? – с трудом выдавила из себя Кристина, находившаяся как под гипнозом.
– Папа. Он теперь боится. Сам тоже проверяется. Но у него в семье никто не болеет этим… а по маминой линии почти все. Ты ходишь в церковь?
Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Почему ребенок об этом спрашивает? Церковь… Разве она когда-то ходила в церковь?
– Да, – Кристина соврала.
– Мне сказали, что в этой гостинице есть часовня. Где-то на несколько этажей ниже. Пойдешь со мной?
Взявшись за руки, они шли по пустынным коридорам пятнадцатого этажа. Мягкий ворс гостиничных ковров заглушал их шаги. Но голоса звучали очень внятно и отчетливо.
– Я помолюсь за маму, потом за папу, потом за тебя. А ты помолишься за меня?
– Да, – она отвечала и как будто слушала себя со стороны. – Только я не знаю молитв.
– И я не знаю. – Ребенок был совсем незащищен. Кристина чувствовала, что у нее как будто не было кожи. Одна сплошная душа, не прикрытая ничем. Никакой оболочки, никакой защиты. – Давай говорить что думаем. И чего хотим. И Бог нас услышит. Да?
– Да!
В маленькой часовне отеля их тоненькие свечки сиротливо горели на каноне.
Ева – ангела звали Ева – взяла ее за руку, когда перестала шептать свои тихие и незатейливые просьбы к Господу. Кристина, у которой совсем не было слов, только чувства, слегка вздрогнула и крепко обхватила детскую ладошку.
– Пойдем. Папа будет волноваться.
Папа не волновался. Он был увлечен разговором с какими-то красивыми и ухоженными иностранцами и иностранками в деловых костюмах.
Папа, мужчина примерно сорока лет, сидел к ним спиной. И не видел, кто подошел вместе с Евой.
– Папа, это Кристина. Мы вместе ходили в часовню.
– Куда? Ева, кто разрешил… – папа медленно поворачивался и готов был отчитать дочь. Но запнулся, увидев шикарную красавицу. – А… вы… вместе ходили?
– Кристина, – она улыбнулась и уверенно протянула руку. – С вашей дочкой мы уже знакомы. Осталась мелочь – познакомиться с вами.
Фривольная шутка развеселила присутствующих. Папа мгновенно считал их реакции и завистливые взгляды.
– Андрей. Присоединяйтесь к нам, Кристина.
Так в ее жизни появилась цель!
Но цель появилась не только у нее. На веранде, через два столика от Джонни, сидел среднего роста лысый, лет сорока пяти человек с сильным взглядом, энергию которого он пытался искусно гасить. Крепкое накачанное тело под качественным, но недорогим летним костюмом, уверенный взгляд и странный телефон – у него не было марки. Простой экран и корпус в черном неприметном чехле. Если бы у Кристины было чуть больше опыта в контакте со спецслужбами, она бы давно поняла, что в ресторане вместе с ними был старший офицер, который зашел сюда явно не для того, чтобы выпить кофе. И в звании он был точно не ниже полковника.
Но сейчас ее мысли занимали Ева и Андрей.
А Полковник пока просто смотрел на нее сквозь колышущиеся занавеси ресторана…
Правда
Москва. Ленинградское шоссе. 06 апреля 2021 года
Кристина несколько секунд молча смотрела в одну точку, сдерживаясь, чтобы не закричать. Надо что-то делать! Так нельзя все бросать! Она справится… справится!
Рука сама потянулась к телефону. Кристина быстро набрала номер Андрея.
На том конце отозвались почти сразу. Но говорить не торопились…
– Андрей, ты слышишь меня?
– Кто ты?
– Что?
– Я спрашиваю, кто ты? – Андрей был уже здорово пьян. Как же быстро! – Только что я выяснил, что ты не из семьи профессора из Новосибирска. Твоя мать, оказывается, живет где-то там под Тулой в какой-то Андроновке! Даже не представляю, где это! И ты не заканчивала МГУ – я уже звонил туда знакомому. – Андрей распалялся все больше и больше. – И ты… ты никогда не организовывала выставки в Лувре – на их сайте никакой информации нет, только в проплаченных статьях в наших ресурсах. И в Третьяковке тебя никто не знает. Хотя фотографии с заместителем директора настоящие. Это правда. Черт, я же его тоже знаю… надо спросить… А-а… это не просто так, да? Он как-то связан с тобой? Не понимаю… Кто ты? Ты не организатор выставок современного искусства… Я жду! Говори!
Долго тянуть с ответом было нельзя. Она уже слишком хорошо изучила Андрея. Скоро может начаться истерика, во время которой он перестанет кого бы то ни было слышать. Странно, как такие, как он, могут становиться дипломатами? Разве дипломатия – это в первую очередь не искусство слушать и делать правильные выводы?
– Быстро ты все узнал, – в ее голосе почти не было эмоций.
– Было бы желание. И – знать, где искать… Так кто ты? И что еще ты от меня скрываешь?
– Уверен, что готов услышать правду? – Она вплотную «подошла к Рубикону». Остается прыгнуть в эту реку и попытаться выплыть…
– Да! Я же все равно теперь до всего докопаюсь. Не забывай, в МИДе есть Особый отдел. А они знают ответы на все вопросы.
– Хорошо, – Кристина собралась с силами и глубоко вздохнула, чтобы отсечь на время приступ. – Я была проституткой, как говорят, элитной. Заместитель директора Третьяковки – один из моих постоянных клиентов. Раньше он давал мне «крышу», помогал с поиском новых контактов. В том числе оказал позитивное влияние на тебя, сына своих друзей. Диплом МГУ – фальшивый. Но самообразованием я многого добилась, в том числе выучила английский и арабский. Без этого на Востоке серьезно не развернешься… Уже несколько лет я не работаю с клиентами сама. Организую секс-туры и вечеринки для богатых людей. А когда я встретила… тебя и Еву, дала себе слово бросить все и начать новую жизнь. Сегодня был мой последний рабочий день. Это все!
Повисшая тишина, казалось, была бесконечной.
– Ты… ты… – мужской голос в трубке никак не мог подобрать слова. Кристине даже показалось, что он частично протрезвел. – Шлюха, как ты смела меня обманывать?! Я ведь собирался на тебе жениться, тварь! На проститутке! Ты… ты целовала мою дочь… и тут же обслуживала своих клиентов!
«Спокойно! Спокойно! Он имеет на это право! Это первый шок! Все еще может измениться. Надо только правильно объяснить…»
– Я уже сказала, что перестала заниматься этим много лет назад, – Кристина старалась не менять интонацию и говорить максимально нейтрально, – еще до знакомства с тобой.
– Но ты была проституткой, а теперь работаешь сутенершей! – Андрей от возмущения не мог справиться со своим дыханием.
«Вот бы еще и у тебя приступы начались! Могли бы вместе к врачу ходить, экономить на визитах…»
– …то есть той же проституткой! Когда ты хотела мне об этом сказать? Никогда! Собиралась ждать, пока кто-то из твоих клиентов придет к нам в гости и опозорит меня на весь свет?
– Прости.
Андрей молчал, пытаясь решить, как действовать дальше…
«Тебя можно понять. Хотя… тебя-то не насиловали».
– И что мне теперь делать? Как обзванивать всех? Как отменять свадьбу? Все узнают… докопаются, кем ты была! Позор! Какой позор! Как это скажется на мне? На моей работе?! Меня же со свету сживут!
Андрей замолчал. О чем он думал? Наверное, действительно верил в то, что жизнь его окончена…
Кристина медлила несколько секунд. Ей надо решать проблему, а не вытирать сопли сорокалетнему мужчине. Или сколько ему там…
– Андрей, постарайся сконцентрироваться на том, что я сейчас скажу. Есть проблема куда серьезней наших с тобой отношений – вам с Евой угрожает опасность.
– Что за чушь? Чего еще я не знаю?! Говори, тварь! – Андрей снова начал орать.
– Андрей, пожалуйста, послушай, – Кристина старалась говорить аккуратно, как с маленьким или как с психически больным человеком.
– Не говори со мной так! Что тебе надо?
– Вы с Евой прямо сейчас должны уйти из дома. Немедленно! Сбежать как можно дальше, так, чтобы вас никто не смог найти. Это крайне важно! Я сейчас решаю проблему. Но мне нужно время! Я все улажу, обещаю.
– Решаешь проблему?! – Андрей был готов дотянуться до нее сквозь телефонные сети. – Послушай, ты, женщина с пониженной социальной ответственностью, я больше не верю ни одному твоему слову! Ты больше никто, поняла? Только попробуй еще раз сунуться в мою семью, в мою жизнь!
– Андрей, пожалуйста, сделай все, как я прошу! – Ей надо было его убедить. От этого зависит не его – ее жизнь, а он может делать что хочет!